кто-то исчез в комнате, отведённой для карточных игр, остальные — в основном молодёжь — направились в большой салон, где музыканты играли сельские танцы.Леди Барнсдейл отвлеклась от разговора с соседями и отправилась искать Эмили. Наконец она обнаружила свою молодую подругу в одном из маленьких салонов. Эмили сидела на диване рядом с матерью невесты, и её прелестное лицо выражало комическое замешательство.— Ах, вот вы где, дорогая. Августа, ты должна выразить благодарность юной даме, ведь это она так прекрасно украсила цветами дом и церковь, — обратилась Хетти к унылой сестрице, только что оплакивавшей потерю — навеки! — своей любимой дочери и совершенно упустившей из виду тот факт, что Шарлотта после медового месяца будет жить всего в двух милях от неё. — Однако я не могу позволить тебе всецело завладеть Эмили. Кое-кто просто умирает от желания поговорить с ней.С этими словами Хетти схватила Эмили за руку и вывела её из комнаты.— Кто так жаждет поговорить со мной, мадам?Взяв с подноса проходившего мимо лакея два бокала, леди Барнсдейл хихикнула:— Я. И не отрицайте, что нуждались в спасении.Эмили улыбнулась и приняла бокал шампанского из рук леди Барнсдейл.— Только вчера я говорила Линфорду, что вы и ваша сестра совсем разные. Внешне возможно, немного похожи, но не характерами.— Ну, Бог не наградил нас привлекательностью, — заметила леди Барнсдейл, взглянув туда, где стояли её брат, Линфорд и Чефи. — Кажется, я уже говорила, что в нашей семье вся красота досталась мужчинам. Отец Линфорда, был чертовски красив, и сын — точная его копия. Клайв тоже был хорош, пока не обрюзг. Только взгляните на его живот! Он толще Чефи! А что касается Седрика…Эмили перевела взгляд на юношу, стоявшего рядом с более высоким и широкоплечим Домиником. Седрик унаследовал чёрные волосы и синие глаза Карлтонов, но на этом все сходство заканчивалось. Не говоря уж о вкусе в одежде. Полный контраст! Линфорд всегда одет безупречно, но скромно, тогда как его юный кузен неумело подражает лондонским денди.— Вы не очень-то жалуете Седрика?— О Эмили, я ничего не имею против мальчика. Просто считаю его бездельником. Его учёба в Оксфорде — пустая трата времени, но он довольно мил. Нет, дело не в этом. — Она вздохнула. — Я и Клайва не могу себе представить на месте Линфорда, но Седрик — с этим я никогда не смирюсь!Эмили уставилась в свой бокал.— Хетти, Линфорд ещё молод. Он вполне успеет снова жениться и произвести на свет наследника.Леди Барнсдейл заговорщически улыбнулась:— Да, я знаю. Между прочим, он бросил поиски своей жены. Он не говорил вам о своём решении?— Нет. Но он никогда и не обсуждал это со мной. Я считаю, что у него не было ни малейшего шанса найти её. И не будет, если она сама не захочет найтись.— В таком случае я надеюсь, что она не захочет! Они совершенно не подходят друг другу.— Да. Я знаю.Леди Барнсдейл испытующе посмотрела на Эмили.— Откуда вы знаете?— Вы мне говорили.— Разве? — Хетти пожала плечами и снова оглянулась на любимого племянника. — Линфорда, часто порочат за распутство, и несправедливо, на мой взгляд. Если бы ему выпала возможность жениться по собственному выбору, как его отцу, он был бы преданным и верным мужем. А я отчаянно желаю видеть Линфорда счастливо женатым. — Она снова внимательно посмотрела на Эмили. — Вы знаете, что завтра утром он уезжает?— Да, он говорил мне. И я тоже покидаю вас. Извините, мне придётся скоро подняться к себе и начать сборы в дорогу.На следующее утро, только леди Барнсдейл вышла проститься с Эмили. Она прощалась со слезами на глазах и очень неохотно, но в конце концов, позволила своей юной подруге сесть в экипаж и долго махала рукой.Откинувшись на бархатные подушки, Эмили вздохнула с облегчением. Наконец-то всё закончилось: можно больше не притворяться. Через несколько часов она будет в Лондоне, а к концу недели — в Сомерсете.Необходимо раз и навсегда забыть Линфорда и прошлые обиды и начать всё сначала.Как чудесно! Однако, к своему удивлению, она почувствовала лёгкую обиду оттого, что он покинул дом тётушки, не попрощавшись с ней. Несомненно, он уехал очень рано, так как ему предстояло долгое путешествие верхом.Очевидно, она должна чувствовать себя виноватой в том, что лишила его удобного экипажа, но она не испытывала никакой вины. Никакой! В конце концов, подумала она, насмешливо улыбаясь, у кого найдётся больше прав путешествовать в экипаже его светлости, чем у его жены, — Рейчел Эмили Уэстон Карлтон, виконтессы Линфорд? Вот уж ирония судьбы!Эмили рассмеялась, сняла шляпку и бросила её на сиденье рядом с собой. Предстоит ещё один жаркий день: в экипаже уже нечем дышать. Эмили открыла окна навстречу лёгкому ветерку и снова опустилась на сиденье. Её мысли вернулись к печальному осеннему дню год назад.— Тебе нужно повидать своего мужа, дитя. Ты должна поступить честно. Обещай мне…Слова леди Анны раздались так отчётливо, словно она сидела рядом. Глаза Рейчел затуманились непролитыми слезами. Как она могла отказать в последней просьбе умирающей?Как могла она сказать «нет» женщине, которая подобрала её на лондонской улице, ввела в свой дом и с любовью заботилась шесть лет, превратив несчастную и не знавшую любви девушку в элегантную счастливую даму? Она не отринула её просьбу. Конечно, нет. Однако, если быть честной, придётся признать, что она поступила не вполне благородно.Достойнее было бы написать виконту Линфорду, сообщить ему, что она жива и здорова, и предложить в судебном порядке признать недействительным брак, который вообще не должен был иметь места. Но своенравный дьяволёнок погнал её в Лондон искать встречи с Линфордом. Её внешность так сильно изменилась, что она не боялась быть узнанной.Рейчел покачала головой, изумляясь собственному простодушию. Знакомство с леди Барнсдейл удалось ей легко, но, как она потом осознала, оказалось серьёзной ошибкой. Хетти была необходима, как пропуск в окружение Линфорда, но Рейчел и представить себе не могла, что искренне полюбит женщину, одно присутствие которой приводило её в ужас шесть лет назад. Хенриетта, искренняя, прямодушная Хенриетта будет глубоко оскорблена, узнав правду, обнаружив, что её Эмили…А Линфорд? Оскорбится ли он, когда получит письмо, которое теперь придётся написать ему? Или просто рассердится? Он способен на сильную ярость. Пришёл же он в бешенство, когда она бросила ему в лицо его подарок! Как хорошо, что он обнаружит правду, когда их будут разделять десятки миль и она будет в своём доме в Сомерсете!…Что же всё-таки заставило её отправиться в Лондон? — спросила себя Эмили. Почему она решилась снова приблизиться к Линфорду? Ей хватило честности признать, что из безудержного любопытства. После долгой разлуки она хотела увидеть, изменился ли он так же сильно, как она сама. Он не изменился. Он был так же красив, как и в двадцать четыре года, когда они поженились… Даже ещё красивее…Рейчел вспомнила их первую удачную встречу на балу у Рейнов. Она сразу поняла, что Линфорд нашёл её желанной. Её поглотила безудержная жажда мести. Как же она хотела оскорбить его — так, как он оскорбил её шесть лет назад! Как она желала, чтобы он без памяти влюбился в неё, а потом, достигнув цели, она бы ушла из его жизни, не оглянувшись.Это желание не утихало, может, в течение недели после их первой встречи. И как ни отвратительно было признаваться в этом даже себе самой, иногда, когда они были вместе — катались верхом в парке или танцевали, — она почти забывала, кто он и, самое главное, что он собой представляет — жестокий, бессердечный, распутный муж, оставивший её с пустоголовой кузиной и бросившийся в объятия любовницы!Снова нахлынула обида. Рейчел ненавидела себя за то, что после всех этих лет способна ощущать такую боль. Линфорд ничего не значит для неё, и чем скорее она от него освободится, тем лучше!Рейчел выглянула в окошко и заставила себя следить за мелькавшими сельскими пейзажами и думать о следующих нескольких днях, в течение которых она будет занята приготовлениями к возвращению в Сомерсет, однако мягкое покачивание удобного экипажа сделало своё дело — её веки отяжелели и вскоре смежились.Неожиданная сильная тряска разбудила её. Она чуть не скатилась на пол.— Какого… — пробормотала она, глядя на высокие живые изгороди по обе стороны узкой, изрытой глубокими колеями дороги. Они не проезжали здесь с Хетти. Точно не проезжали. Путешествие в Суррей прошло по гораздо более широким и ровным дорогам.Встав с мягкого сиденья, Рейчел высунула голову из окна.— Джем! Джем! — крикнула она груму, которого прекрасно знала: он много раз сопровождал её и Линфорда на прогулки в парк. — Я уверена, что мы сбились с пути.Появилась голова Джема.— Нет, мадам, всё в порядке. Просто нам пришлось свернуть с главного тракта, его перегородило упавшее дерево. Извините за тряску, мадам. Скоро, дорога станет получше.Действительно, мили через две они подъехали к перекрёстку и повернули налево, на более приличную дорогу, достаточно широкую, чтобы разъехаться со встречным экипажем. Рейчел выглянула из окна и посмотрела на указатель: «Фарнборо, 10 миль».Фарнборо? Они в Гэмпшире и, что ещё хуже, едут в совершенно противоположном от Лондона направлении. Она уже собралась снова окликнуть Джема и потребовать объяснений, когда экипаж свернул и остановился у маленькой придорожной гостиницы. Правая дверца неожиданно распахнулась, и огромная фигура загородила весь проем.— Какого чёрта вы здесь делаете? — воскликнула Рейчел, широко раскрыв глаза от изумления. Глава пятая Виконт Линфорд молча, не улыбаясь, рассматривал её, казалось, бесконечно долго, затем схватил за запястье и легко вытянул из экипажа.— Идёмте, — резко сказал он, не выпуская её руку. — В гостинице нас ждёт лёгкий ленч, и я не хочу задерживаться. Нам ещё предстоит долгий путь.Как в тумане, Рейчел позволила ему отвести себя в гостиницу. Они прошли через столовую в маленькую отдельную гостиную, где молодая женщина — видимо, хозяйка — только что накрыла стол.— Благодарю, Маргарет. Я позову, если что-нибудь понадобится. — Виконт подождал, пока дверь за женщиной закрылась, и хмуро проговорил: — Прошу вас, мадам, садитесь! Вы наверняка проголодались.— Я вас не понимаю, сэр. — Она хмуро смотрела на него, в зелёных глазах светилось искреннее недоумение. — Вы хотите сказать, что всё-таки решили отправиться в Лондон?Виконт уже начал резать цыплёнка.— Мы не едем в Лондон, Рейчел, — сказал он с натянутой улыбкой. — Мы едем домой, в Линфорд-холл.Рейчел?… Он назвал её Рейчел! У неё подкосились ноги, и она рухнула на стул, который он выдвинул для неё. Он узнал! Но каким образом? Она мельком взглянула в насмешливые глаза.— Я рад, что вы не пытаетесь отрицать. Это было бы абсолютно бесполезно, дорогая, поверьте мне.— Как давно вы знаете? — спросила она, запинаясь.— Не очень давно. — Он снова улыбнулся, и на этот раз, его улыбка тоже была далека от приятной. — Если вас это успокоит, то во время нашего общения в Лондоне я и не подозревал, что вы, — моя блудная виконтесса. Как, должно быть, вы веселились, насмехаясь над моей глупостью! И, дорогая, признаю — я был глуп. Просто невероятно глуп! Когда мы встретились впервые, мне почудилось в вас что-то знакомое. И ваше имя, Стоуэн — никогда не слышал его раньше. Очень умно придумали. Поздравляю вас. Даже разгадав эту маленькую шараду, я продолжал оставаться, в идиотском неведении.Рейчел потянулась к бокалу, в который он уже налил вина, и сделала большой глоток, надеясь, что вино поможет ей успокоиться и собраться с мыслями.— Как вы узнали?— Экономка викария, миссис Уэнтворт, очень хорошо знала вас ребёнком. Эти ваши рыжие волосы разоблачили вас. Никогда раньше не встречал такого оттенка. Её описание вашей внешности не оставило у меня ни малейших сомнений. Я догадался ещё до того, как она принесла миниатюрный портрет вашей матери. Вы очень на неё похожи, разве вы не знали? — Он подошёл к ней и положил несколько кусочков цыплёнка на её тарелку. — Ну, полно, поешьте! Вы так побледнели. Я не хочу, чтобы вы совершенно расклеились до того, как я водворю вас в Линфорд-холл.При этих его словах румянец вернулся на её щеки.— Линфорд-холл никогда не был моим домом и никогда не будет! Я возвращаюсь в Лондон.Виконт ничего не ответил на это, уселся на своё место и, к её величайшему раздражению, щедро наполнил свою тарелку.— Настоящий джентльмен не станет объедаться в присутствии леди, — едко сообщила ему Рейчел.— Рейчел, не язвите. Я же объяснил, что не хочу задерживаться здесь дольше, чем необходимо.— Поступайте, как вам угодно, — ответила она таким тоном, словно этот разговор ей смертельно наскучил. — Действительно, чем скорее вы уедете, тем лучше. Полагаю, здесь можно нанять экипаж?— Понятия не имею, да и к чему? Нравится вам это или нет, мадам жена, но я забираю вас домой. Кроме того, — он пожал плечами, — вам совершенно незачем возвращаться в Лондон. Элис вместе со всеми вашими вещами ожидает вас в Линфорд-холле.С минуту она не могла вымолвить ни слова, а только смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых сверкали ярость и недоверие. Затем она встала так резко, что отброшенный стул чуть не свалился на пол.— Как вы смеете! Как… О! — Голос подвёл её. Она зашагала взад-вперёд по маленькой комнате, её хрупкое тело содрогалось от едва сдерживаемого гнева.— Вы так очаровательно сердитесь, моя дорогая, — невозмутимо проговорил виконт. — Но всему есть предел, так что будьте умницей, успокойтесь и сядьте.Рейчел предпочитала не обращать на него внимания. Поэтому вскоре он поднялся из-за стола и медленно подошёл к ней. Прежде чем она осознала его намерение, он обхватил её за талию и, игнорируя отчаянное сопротивление, отвёл к столу, где далеко не нежно бросил её на стул, придерживая одной рукой за плечо и не давая встать.— Теперь слушайте меня очень внимательно, — сказал он. В обманчиво ласковом голосе явственно послышалась угроза. — Мы проведём вместе почти целый день, и я не собираюсь терпеть ребяческие выходки и истерики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30