https://wodolei.ru/catalog/vanni/gzhakuzi/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 





Сюзанна Энок: «Прелестная наставница»

Сюзанна Энок
Прелестная наставница




«»: ; ;

ISBN Оригинал:
“Reforming A Rake”

Перевод: Е. С. Никитенко
Аннотация Гувернантка должна беречь репутацию как зеницу ока. Должна забыть о том, что она женщина. И упаси ее Бог влюбиться в своего работодателя. Юная Александра Галлант прекрасно знала эти правила. Но могла ли она противостоять поистине дьявольским чарам мужественного Люсьена Балфура, мужчины, потерявшего счет своим победам над первыми красавицами Англии? Могла ли бороться с неистовой силой страсти, что охватила ее, точно пожар, и навеки изменила ее судьбу?.. Сюзанна ЭнокПрелестная наставница Посвящается Кей Кесби, Кэрол Жуковски, Хелен Кинси, Джиму Драммонду. Вы вдохновляли меня, вы делились со мной радостью открытий в литературе и в жизни. С любовью и благодарностью, мои наставники! Глава 1 Люсьен Балфур, шестой граф Килкерн, стоял у мраморной колонны особняка и следил за тем, как над головой сгущаются грозовые тучи.— У меня покалывает пальцы, — сказал он сам себе, попыхивая сигарой. — Это недобрый знак! Грядет буря.Граф имел в виду вовсе не грозу, готовую разразиться над западной частью Лондона, а стихийное бедствие совсем иного рода: своих кузину и тетку, которых про себя называл не иначе как «нечистая сила».Двери у него за спиной отворились.— Что, Уимбл? — не оборачиваясь, спросил Люсьен.— Мне было приказано уведомить вас, когда пробьет три часа пополудни, — ответил дворецкий невыразимо нудным голосом. — Пробило, милорд!Люсьен глубоко затянулся сигарой. Посвежевший ветер подхватил ароматный дымок и унес прочь. Над крышами Мейфэра прокатился первый гром.— Благодарю, Уимбл. Проследите, чтобы окна в кабинете были закрыты и заложены на задвижку. И пусть подадут мистеру Маллинсу виски: ему лучше заранее подкрепить силы.— Будет исполнено, милорд.Крупные капли дождя уже пятнали гранитные ступени у ног графа, когда с Гросвенор-стрит послышался грохот колес.Он сделал последнюю затяжку, погасил сигару об основание колонны и с проклятием отбросил окурок. Все как положено — демоны являются под раскаты грома и блеск молний!Двери снова открылись, и появился Уимбл во главе дюжины ливрейных лакеев. В это же время у подножия лестницы остановился экипаж, поражающий своим мрачным великолепием. Другой, попроще, подъехал следом.Дворецкий немедленно повел свои войска в наступление, а освободившееся место занял мистер Маллинс, нотариус.— Милорд, осмелюсь напомнить вам о фамильном долге…— То есть о том, что двоим умникам пришло в голову составить бумагу и что мне теперь предстоит расхлебывать последствия? Увольте, не напоминайте мне о том, в какую ловушку я загнан!— Однако, милорд… — начал сухощавый человечек, но подавился словами при виде первой из прибывших, только что ступившей под моросящий дождик. — Господь всемогущий!— Господь тут ни при чем, — едко заметил Люсьен. Фиона Делакруа жестом потребовала подать ей трость. Вряд ли она вообще заметила изморось из-под своей чудовищной шляпы — только ушат воды, вылитый на это сооружение, мог бы иметь какой-то эффект.— Люсьен! — вскричала она и, подобрав необъятные юбки, зашагала навстречу. — Тебе давно уже следовало послать за нами. Я думала, нам придется все лето провести в тоскливом уединении.С крыши и задника кареты начал поступать бесчисленный багаж. Граф со страхом подумал, что дюжины лакеев будет маловато, чтобы перенести всю эту гору сундуков, и пожалел, что сразу не приказал отвести для них отдельное помещение.Он взял теткину руку и склонился над перчаткой в подобии галантного поцелуя.— Надеюсь, дорога из Дорсетшира не утомила вас, тетушка?— Безмерно! Мои нервы совершенно издерганы! Уж не знаю, как бы я вынесла трудности пути, если бы не дорогая доченька. — Она повернула шляпу-бриг к карете. — Роза, выходи! Твой кузен мечтает возобновить знакомство!— Мама, я останусь здесь, — донеслось из недр экипажа, словно из глубокого колодца.— Нет, не останешься, дорогая. Твой кузен ждет.— Я не выйду под дождь!— Это еще не дождь, — возразила Фиона, однако улыбка ее несколько померкла.— Но мой туалет!Хотя граф с утра готовил себя буквально ко всему, в этот момент он приуныл. Никакой долг на свете не заставит его подхватить простуду!— Ну же, Роза! — не унималась тетки.— Ладно, хорошо…Из кареты на свет божий явилось существо, которое Люсьен некогда окрестил исчадием ада. Помнится, Роза Делакруа билась на полу в истерике, когда ей по первому требованию не купили пони. Теперь она была разряжена в розовый шелк и кружева примерно так же, как и ее мамаша.Когда Роза присела в реверансе, белокурые кудряшки нелепо подпрыгнули.— Милорд, — проворковала она, трепеща ресницами.— Кузина, — откликнулся Люсьен, содрогаясь при мысли, что кто-то может найти эту ангельскую внешность привлекательной. Впрочем, Роза больше напоминала тропическую птицу, чем ангела. — Вы обе так… красочно выглядите! Прошу в дом.— Шелк и тафта, по двенадцать фунтов за метр, — объяснила Фиона, заботливо взбивая немного опавший рукав дочери. — Прямо из Парижа.— А фламинго прямо из Африки? — не удержался Люсьен, глянув на розовые перья у корсажа кузины.Для его острого языка замечание было весьма мягким, и все же голубые глаза Розы наполнились слезами. Надо же, раздраженно подумал он, а говорят, время меняет людей!— Этот человек не одобрил мой туалет, мама! — Нижняя губа Розы жалобно задрожала. — Почему? Мисс Брукхоллоу уверяла — это как раз то, что нужно!— Кто такая мисс Брукхоллоу? — спросил Люсьен, проклиная все на свете.— Моя компаньонка и гувернантка Розы, мы ее приняли по рекомендательному письму.— И кто дал ей рекомендацию? Владелец ярмарочного балагана? Чтоб мне пропасть! — пробормотал Люсьен. — Уимбл! Пусть багаж внесут и разместят. — Он повернулся к тетке. — Скажите, все ваши туалеты в таком нелепом стиле?— Я не потерплю, чтобы нас оскорбляли уже в первые пять минут под крышей этого дома! Дорогой Оскар, должно быть, перевернулся в гробу!— В гробу не переворачиваются, — мрачно возразил граф. — К тому же ваш дорогой Оскар сам пожелал, чтобы вы разместились под этой крышей. Этот заговор…— Заговор? — ледяным тоном повторила тетушка Фиона. — Ты хочешь нарушить фамильный долг?— Если бы. В этом случае вас бы здесь не было. — Люсьен начал подниматься по лестнице, предоставив гостьям следовать за ним или оставаться под дождем. — И учтите, я готов исполнять свой долг лишь до той поры, пока ваша дочь не найдет себе мужа. Тогда я немедленно переложу этот долг на другие плечи.Роза зарыдала в голос.— Племянник, как тебе не стыдно!— Давайте проясним еще одну деталь, — неумолимо продолжал Люсьен. — Эта мисс Брукхоллоу учила вашу дочь и манерам?— Разумеется, да!— Отлично. Мистер Маллинс!— Я здесь, милорд! — Нотариус поспешно появился из-за колонны.— Полагаю, мисс Брукхоллоу прячется во второй карете. Дайте ей двадцать фунтов и объясните, как пройти в ближайший балаган. Я хочу, чтобы завтра вы поместили в «Таймс» объявление: требуется компаньонка и гувернантка, искусная в музыке, французском, латыни, а главное, в этикете.— Как вы смеете, граф Килкерн! — прошипела Фиона.— И никаких имен! Не хватало еще, чтобы общество прослышало о кузине с манерами молочницы и внешностью пуделя! Ни один мужчина в здравом уме и твердой памяти не захочет связать свою жизнь с подобным созданием.— Я немедленно займусь этим, милорд, — с поклоном ответил нотариус.Не обращая внимания на вопли приехавших дам, Люсьен вернулся в дом. Все шло наперекосяк. Головная боль, с которой он проснулся в это злосчастное утро, заметно усилилась, и он начал мечтать о забвении за стаканом виски.На лестнице он приостановился, скользнул взглядом по шеренге фамильных портретов и остановился на двух, висевших рядом и украшенных черными траурными бантами. Один изображал Оскара Делакруа, которого Люсьен едва знал и еще менее того любил. Второй, его кузен Джеймс Балфур, скончался чуть более года назад, так что траурный бант был уже ни к чему. Однако Люсьен не торопился убирать его — бант как бы символизировал выпавшие на его долю испытания.— Проклятие! — буркнул он устало.Джеймс был прямым наследником, и поместье должно было достаться ему, однако этому помешала пресловутая жажда власти, которой был в избытке наделен Наполеон Бонапарт, и развязанная им война, так что теперь Балфур мог перейти к отпрыску нелепого создания в перьях и рюшах, рыдавшего сейчас на ступенях, — и земли, и состояние, и титул. Нельзя было этого допустить. Получалось, что высокая смертность среди родственников поставила Люсьена перед задачей, которая нисколько ему не улыбалась: самому обеспечить наследника, а значит — о Боже! — жениться! Но прежде ему предстояло поскорее решить проблему со светским образованием Розы.
Александра Беатриса Галлант сошла с подножки наемного экипажа и оправила ротонду. Платье на ней было самое скромное из тех, что имелись в гардеробе, — синее для утренних визитов с высоким и жестким воротом, царапавшим шею. Однако неудобство одежды окупалось нужным впечатлением — за последние пять лет Александра побывала на столь многих интервью с нанимателями, что на всю жизнь усвоила одно важное правило: чем консервативнее манеры и внешность гувернантки, тем скорее та получит место. А в данный момент место было ей отчаянно необходимо.Когда белый скайтерьер Шекспир, неизменный спутник и любимец Александры, спрыгнул на землю вслед за ней, кебмен хлестнул лошадь и повернул назад по Гросвенор-стрит.— Так вот ты какой, Мейфэр, — вполголоса произнесла девушка, скользя взглядом по фасадам солидных особняков.В прошлом ей приходилось служить в домах дворян и даже мелкой знати, однако до такого размаха там было далеко. Раззолоченный и пышный, квартал Мейфэр служил прибежищем самых высокородных, самых состоятельных людей Англии и больше отличался от грязного скученного Лондона, чем небо отличается от земли. Из окна кеба Александра приметила в Гайд-парке немало ухоженных дорожек и была не прочь побродить по ним в обществе своего терьера. Предложенное место имело множество выгод помимо жалованья — если, конечно, леди и ее мать не вели жизнь затворниц.Александра достала из кармана газетную вырезку с объявлением, уточнила адрес и потянула поводок со словами: «Вперед, Шекспир!» Предстоящее интервью было вторым за день и девятым за неделю. Кроме этого, оставался только Чипсайд. Если и там не повезет, думала девушка, придется потратить остаток денег на поиски работы дальше к северу. Возможно, в Йоркшире о ней еще не слыхали. Впрочем, вряд ли. Такое ощущение, что вся Англия в курсе ее биографии… или хотя бы те, кто ищет компаньонку и гувернантку для подрастающей дочери. В лучшем случае ее ожидает вежливый отказ.Обнаружив номер двадцать пять, Александра внимательно оглядела величественное здание, к которому вела короткая дуга подъездной аллеи. Казалось, особняк надменно смотрит на Гросвенор-стрит целой полусотней окон. С восточной стороны виднелся простой, но элегантный цветник.На первый взгляд этот дом ничем не выделялся в ряду себе подобных. Тем лучше.Собравшись с духом, девушка обошла дом и поднялась на три ступени к двери для прислуги. Та отворилась прежде, чем она успела постучать.— Полагаю, вы пришли по объявлению? — спросил немолодой человек в роскошной, черной с золотом ливрее и с манерами хорошо вышколенного дворецкого. — В таком случае прошу за мной.Не удостоив Шекспира взглядом, он проследовал через необъятную кухню, два смежных холла и наконец ввел Александру в просторный кабинет под лестницей. Самый беглый осмотр обнаружил на стенах полотна Лоренса и Гейнсборо, на полках восточные статуэтки черного дерева и местами чудесную роспись позолотой. Все это, по мнению Александры, было далеким от обычных женских вкусов и не вязалось с интерьером дома, где обитают дамы.— Извольте подождать здесь.Девушка рассеянно кивнула. Пока Шекспир что-то вынюхивал за массивным столом, она прошла к огню согреть руки. На каминной полке стояла, словно на страже, фигурка трубящего слона, и она не удержалась от искушения коснуться гладко отполированного дерева.Шаги на лестнице заставили ее броситься к стулу для посетителей. Дверь открылась через секунду после того, как она уселась, едва дав ей время нацепить маску почтительной вежливости. Однако, увидев нанимателя, Александра забыла отрепетированную речь.Глаза у него, пожалуй, были серые, взгляд пристальный, а изгиб бровей говорил о склонности к едкой иронии. Он был высок, отлично сложен и более всего напоминал французского аристократа умением сочетать в себе надменность и чувственность.Несколько долгих минут он молча ее рассматривал, потом заговорил. Голос его был хорошо поставленным, но намеренно ленивым и чуть протяжным.— Вы хотите получить место гувернантки и компаньонки, не так ли?— Я… — Александра запнулась, ощутив этот голос, как прикосновение. — Да, милорд.— Оно ваше. Глава 2 Зеленые, как морская волна, глаза удивленно расширились.— Мое?Люсьен прикрыл за собой дверь. Боже, как она хороша!— Ну да, ваше. Я нанимаю вас. Когда сможете начать?— Простите, вы не видели рекомендаций, не знаете, подхожу ли я для этой работы! Вы даже не спросили мое имя!Он чуть было не высказался в том духе, что находит ее достаточно обольстительной для роли гувернантки, но вовремя сдержался. Судя по одежде и манерам, такое начало вполне могло обратить ее в бегство. Краем глаза Люсьен уловил движение под столом, нагнулся и увидел маленького белого терьера, который упоенно что-то нюхал.— Ваш?Она дернула за поводок. Собака тотчас заняла место у ее ног.— Мой. Он очень хорошо воспитан.— Можете не утруждаться извинениями, — сказал Люсьен, усевшись за стол. — Место ваше. Назовите имя.— Галлант. Александра Беатриса Галлант.— Имя говорит само за себя.Мисс Галлант вспыхнула — чудесное зрелище, если учесть матовую белизну ее кожи, — и опустила взгляд на сумочку.
1 2 3 4 5 6


А-П

П-Я