Новость о прелестной родственнице барона фон Ауленберга не могла не заинтересовать еще одного приятеля Фридриха. Штайер и Штраубах так восхищенно отзывались о невесть откуда взявшейся кузине Ауленберга, что весьма заинтриговали Верхоффена. Впрочем, его уже давно удивляло странное поведение Фридриха. Барон фон Ауленберг в корне поменял свои привычки. Он почти перестал показываться в клубе, откровенно скучал, когда разговор заходил об очередных подружках его друзей и отказывался принимать участие в веселых оргиях, до которых раньше был большим охотником. Из-за того, что Фридрих перестал бывать в их компании, все проделки стали пресными и лишенными элегантности, а веселые ночи превращались в заурядные пьянки в борделях.
Замысел насолить его старшему брату пока что не был реализован по той простой причине, что граф Геренштадт со своей молодой женой покинул Австрию вроде бы для того, чтобы посетить в Швейцарии родственников Анны. Один из приятелей намекнул Иоганну, что незадолго до отъезда Геренштадта видел, как Фридрих входил в дом старшего брата. Когда Верхоффен узнал об этом необычном событии, у него появилось подозрение, что Ауленберг просто-напросто предупредил Вильгельма о готовящейся провокации. Доказательств, конечно, не было, но странное поведение Ауленберга заставляло Верхоффена все чаще думать об этом.
Старый дядюшка Иоганна с трудом пришел в себя после неудачного ухаживания за юной нахалкой, имевшей наглость высмеять его старость в присутствии племянника. Конечно, в этой истории весьма удачным было то, что деньги старика не уплыли на сторону, но, несмотря на это, Иоганн в последнее время находился в нелучшем расположении духа. Ему было смертельно скучно, и грызла досада на Ауленберга.
И вот тайна открылась. Граф Верхоффен разглядывал девушку, окруженную его приятелями, не скрывая своего раздражения. Так вот кого выбрала себе в любовники наглая дочь фрау Розенмильх! Иоганн отлично помнил тот вечер, когда услышал из уст юного, но ужасно порочного создания целую россыпь язвительных насмешек. Если бы не радость по поводу того, что дядюшкино наследство остается у него, он обязательно отомстил бы этим дамочкам сомнительного происхождения. Но главная цель его посещения особняка на Химмельфортгассе была достигнута, поэтому, небрежно прощаясь с фрау Розенмильх, он всего лишь высокомерно заверил ее, что не прощает оскорблений, а его дядюшка больше никогда не переступит порога их дома. Пусть теперь кусают локти от злости из-за того, что желанные деньги уплыли у них из-под носа! Лучшей мести не придумать.
Но Верхоффен никак не мог ожидать, что увидит нахальную девицу в сиянии триумфа. Что же, девчонка очень ошибается, что ей сойдет с рук грубость и нахальство. Впрочем, она вполне достойна того, чтобы заполучить себе в любовники Ауленберга, известного своим распутством. Видимо, она проявила строптивость и Фридрих был вынужден на время забыть об их компании, чтобы сломить сопротивление. Его упрямство достойно уважения. Когда он очень скоро бросит ее, можно будет всласть насладиться быстрым падением этой новоявленной королевы полусвета. И потешить самолюбие в ее постели…
Но отчего бы не поторопить события… Можно отомстить девчонке иначе. И намного быстрее. А заодно – поставить на место старого приятеля. Уж слишком высокомерно он разговаривает со своими друзьями. А его, Иоганна фон Верхоффена, и вовсе окинул презрительным взглядом.
Внимание толпы обожателей становилось все смелее и напористей. Прижавшись к Фридриху, Элиза испуганно посмотрела на него и прошептала:
– Проводи меня, пожалуйста, в дамскую комнату.
Ауленберг с готовностью подчинился. Раздвигая толпу своим сильным телом, он проводил девушку до самых дверей туалетной.
– Можно я вернусь в ложу после начала второго отделения? – умоляюще попросила Элиза.
– Думаю, что это разумно, – согласился Фридрих и, ободряюще улыбнувшись девушке, направился к своим приятелям.
Дамы, находящиеся в туалетной комнате, принялись разглядывать незнакомку с откровенной неприязнью. Той вновь стало не по себе от столь пристального внимания, но оказаться в толпе надоедливых поклонников ей хотелось еще меньше. Пытаясь справиться с волнением, Элиза подошла к зеркалу, чтобы подколоть выбившийся локон. Она старательно делала вид, что не замечает косых женских взглядов.
Сегодня Элиза имела возможность ощутить силу своего влияния на мужчин. Аманда уверяла, что в этом состоит смысл жизни женщины. Но она ошибалась – никто из этих светских щеголей не понравился девушке. Все их лица слились в одно светлое пятно, а их голоса – в неприятный шум. Элиза присела на кушетку и устало прикрыла глаза.
В то же мгновение перед ней возникло улыбающееся лицо Ауленберга. В его глазах светилась снисходительность, смешанная с восхищением. И, словно в ответ ему, девушка улыбнулась этому милому для себя образу. Разумеется, все мужчины кажутся ей такими несовершенными только потому, что она сравнивает их с Фридрихом. И это неудивительно – ведь Ауленберг невероятно красив, честен и благороден. Разве может кто-либо соперничать с ним? Вряд ли.
Из задумчивости девушку вернул звонок к началу второго действия. Дамская комната быстро опустела. Элиза решила еще немного подождать, а затем осторожно направилась к двери.
Неожиданно сзади нее послышался странный скрип, а в следующий миг кто-то грубо схватил ее за руку и втянул в какую-то маленькую каморку. Элиза попыталась закричать, но жесткая ладонь грубо закрыла ей рот. В безмолвном ужасе смотрела она на своего похитителя и вдруг поняла, что знает его.
– Ваша светлость… – прошептала она, когда граф Верхоффен убрал руку.
– Да, – ответил тот. – Очень рад, что ты запомнила меня. Значит, теперь твоя мать выбрала тебе в любовники барона фон Ауленберга? Лучше и не придумать, если учесть его репутацию. Или же это твой личный выбор? Могу уверить, что, когда он бросит тебя… А это произойдет в самое ближайшее время. Так вот, когда он бросит тебя, ни один достойный человек не захочет с тобой знаться. Уж я об этом позабочусь.
– Но барон – порядочный человек! – горячо заговорила Элиза. – Он всего лишь покровительствует мне, им движут самые честные побуждения, – девушка с трудом перевела дух и добавила: – А у меня никогда не было любовника и не будет.
– Очень сомневаюсь, – усмехнулся Верхоффен. – Впрочем… если ты еще не стала его любовницей, то предлагаю пойти со мной. Я лично позабочусь о тебе… Во всяком случае лучше, чем мой старый дядюшка.
– Как вы смеете! – воскликнула Элиза, чувствуя, что ее лицо заливает краска стыда. – Я вовсе не нуждаюсь в вашей заботе!
– Если будешь хорошей девочкой, я постараюсь простить тебе те язвительные уколы, которыми ты меня одарила при нашем знакомстве.
– Я не собираюсь просить у вас прощения, – девушка чувствовала, что ее терпению приходит конец. – А заботу обо мне оставьте моей матушке и барону фон Ауленбергу. Им я и в самом деле небезразлична.
– Какая благовоспитанная юная фрейлейн! Ты ведешь себя так, словно и впрямь принадлежишь к порядочному семейству. Кстати, тебе хоть известно, кто твой отец? – вкрадчиво поинтересовался Иоганн. – Или твоя мамаша и сама об этом не знает?
Элиза горько улыбнулась, но тут же с гордым видом вздернула подбородок.
– Мой отец – князь фон Рудельштайн! – девушка решила поставить на место похотливого наглеца, который бесстыдно раздевал ее взглядом. Кто знает, что у него на уме?.. – Если он узнает о вашем мерзком поведении, то… сотрет в порошок!
С этими словами девушка вырвала свою руку и поспешно выскочила из каморки в дамскую комнату, а затем выбежала в коридор, где ее ожидал встревоженный Ауленберг.
Верхоффен со злостью сжал кулаки. Эта нахалка достойна того, чтобы получить по заслугам. – Фрейлейн Розенмильх ожидает позор и разбитое сердце. Да и с Ауленберга пора давно сбить спесь. И медлить нельзя ни минуты.
Представление близилось к завершению, когда Верхоффен вызвал из ложи своего хорошего знакомого – графа Пауля фон Айзенберга. Граф являлся большим сплетником и всегда находился в курсе всех событий, происходящих в Вене и за ее пределами.
– Ты случайно не знаешь, когда возвращается в Вену князь фон Рудельштайн? – небрежно поинтересовался Иоганн.
– Если не ошибаюсь, не далее как вчера я видел, что возле его особняка разгружали множество вещей. Полагаю, что князь уже вернулся домой.
– Отлично! – глаза Верхоффена загорелись злым светом.
– Намечается что-то забавное? – граф быстро уловил готовящийся скандал.
– Полагаю, что весьма грандиозное. Ты видел девицу, которую сопровождал Ауленберг?
– Весьма прехорошенькая. Просто розанчик! – граф с удовольствием поцеловал кончики своих пальцев.
– Она – дочь князя, – с довольным видом проговорил барон. – Дитя порочной любви. Полагаю, что Рудельштайну не доставит удовольствия увидеть свою дочь в объятиях нашего милейшего Ауленберга, – он прищурил глаза и желчно рассмеялся. – А компанию князю составит мой милый дядюшка.
Элиза еле досидела до конца представления. Прекрасное настроение, с которым она приехала в театр, улетучилось. Девушка устала от всеобщего внимания, а неприятная встреча с графом Верхоффеном и вовсе расстроила ее. Похоже, что все надежды на самостоятельную жизнь и независимость от чужого мнения были сплошным мифом. Если она осмелится появиться в обществе без сопровождения мужчины, ее обвинят во всех смертных грехах.
Когда занавес, наконец, опустился, Фридрих, не говоря ни слова, вывел девушку на улицу. Элиза не стала рассказывать Ауленбергу о встрече с наглым графом. Она опасалась, что Фридрих устроит скандал. Девушка помнила, что барона взбесили даже невинные ухаживания за ней его приятелей. Трудно представить, что произойдет, если Ауленберг узнает о пошлых намеках похотливого мерзавца.
Всю дорогу Фридрих молчал, и только когда карета выехала на Химмельфортгассе, он пожал руку девушки и грустно заметил:
– Я не ожидал, что тебе придется такое вынести.
– Это было ужасно, – согласилась Элиза. – Они так пялились на меня…
Барон, был с ней согласен. К сожалению, вечер прошел совсем не так, как они рассчитывали. Конечно, он ожидал, что появление Элизы произведет фурор, но не предполагал, что нежную, изящную, умную девушку примут за банальную куклу. Неужели только он может оценить ее по достоинству? Его приятели смотрели на Элизу, словно голодные псы на кусок мяса. Никогда больше он не повезет малышку в театр или другое общественное место. Пожалуй, теперь он понимал князя Рудельштайна и ему подобных, которые скрывали от света своих красавиц-возлюбленных. Нынешний вечер показал, что аристократы порой ведут себя хуже пьяных сапожников. Кстати, никто из тех, кто видел Элизу в музее или библиотеке, не бросал на нее таких похотливых взглядов.
Когда карета остановилась возле знакомого дома, Фридрих проводил девушку до двери, зная, что уже все окончательно решил для себя. И для Элизы.
ГЛАВА 16
На следующий день Ауленберг заехал за Элизой не в карете, как обычно, а верхом. Еще одну лошадь он вел на поводу. Они собирались отправиться на прогулку в Венский лес.
Элиза целое утро старательно выбирала костюм для верховой езды, и теперь ее точеную фигурку облегали синяя бархатная амазонка и юбка небесно-голубого цвета, а голову украшала очаровательная шляпка с вуалью. Это одеяние великолепно подходило к незабудковой голубизне девичьих глаз.
Фридрих заметил множество восхищенных взглядов, которыми их провожали прохожие. На этот раз это не вызвало у него неудовольствия. Было весьма приятно осознавать, что они с Элизой составляют отличную пару.
По дороге их часто останавливали знакомые Ауленберга. Фридрих продолжал представлять Элизу своей кузиной, и всякий раз молодые люди выражали надежду вновь встретиться со столь очаровательной барышней. Вежливо улыбаясь им, Элиза почему-то ощущала в своем сердце странное разочарование, несмотря на то что некоторые из этих мужчин казались весьма приличными людьми (по крайней мере, так их рекомендовал Фридрих). Барон находился в хорошем настроении, он видел, что после посещения оперы девушка прохладно воспринимала мужские комплименты, и это весьма его обрадовало. Если бы в ее глазах мелькнула хоть капля интереса к одному из новых знакомых, это означало бы, что до исполнения его желанной цели еще очень далеко и с планами на сегодняшний вечер стоит распрощаться.
После продолжительной прогулки Фридрих предложил заехать перекусить в ближайший ресторан. Элиза согласилась, и они направились в сторону высокого здания, по виду напоминающего настоящий дворец. Внугреннее убранство этого заведения было восхитительным: высокие потолки украшали тяжелые хрустальные люстры, стены отливали мрамором, зеркальные рамы украшала позолота, посуда сияла серебряным блеском, а слуги были облачены во фраки отличного покроя и благодаря своей выправке мало чем отличались от знатных посетителей.
Элиза и барон прошли несколько залов, в которых находилось много свободных столиков. Фридрих объяснил, что в дневное время очень немногие любят проводить здесь время. Затем Ауленберг провел ее по узкой винтовой лестнице на второй этаж. Слуга предупредительно открыл двери в отдельный кабинет.
Девушка застыла в растерянности: происходящее очень напоминало ночь ее знакомства с бароном. Да и сама обстановка мало чем отличалась – высокий камин, кресла, диван, за бархатной драпировкой угадывалась еще одна дверь, разумеется, ведущая в спальню. Правда, все здесь выглядело более роскошным.
Маленький стол уже был накрыт для двоих, и его главным украшением служили несколько очаровательных белоснежных роз. Обвивающая стебли узкая атласная лента делала их похожими на букет для новобрачной. Взглянув на цветы, девушка внезапно почувствовала странное смущение. Пытаясь скрыть робость, она медленно прошлась по комнате и выглянула в окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32