Безумная страсть — скажите пожалуйста! Он вовсе не безумец и никому не позволит водить себя за нос!
Кейдре проснулась — и мгновенно вспомнила, в чьей постели она оказалась.
Воспоминания были полны боли… и нежности.
Ее заключение в подземелье в течение полутора суток, показавшихся ей вечностью, все еще ранило душу, но эта рана уже начала затягиваться, зато подробности освобождения волновали с каждой минутой все сильнее.
Она помнила, как норманн сам принес ее в эту спальню, но в то, что Рольф собственноручно выкупал ее в ванне, верилось с трудом. Наверное, от страха и боли у Кейдре помутилось сознание и она приняла за него одну из горничных. А если нет?
Ссадины на руках были перевязаны и, пока Кейдре одевалась, ужасно болели. Она с содроганием вспомнила, как обдирала пальцы о каменные стены темницы.
Стараясь не попадаться никому на глаза, Кейдре поспешила вернуться в старый дом, где им с Гаем разрешили занять прежнюю хозяйскую спальню.
Ее муж вернулся незадолго до ужина, чтобы принять ванну и переодеться. Как всегда, у Кейдре уже были наготове и горячая вода, и чистое белье.
— Тебе лучше? — заботливо спросил Ле Шан.
— Да, спасибо. — Кейдре все еще краснела, вспоминая о своем припадке безумия, порожденного душной темницей.
— Я собирался разбудить тебя к обеду, но эрл велел не делать этого до тех пор, пока ты не встанешь сама.
— Вот как? — Она покраснела еще сильнее. — Значит это он позволил мне лентяйничать целый день? Какое впечатление на вас произвело Дамстенборо?
— Неплохое. Земля там богатая, но слишком каменистая, и со временем придется взяться за нее всерьез, а пока крестьяне вполне довольны тем, что получают от разведения овец. Они еще не знают, что значит настоящий урожай! — Пока Гай с увлечением описывал свое новообретенное имение, Кейдре наклонилась, чтобы снять с него подвязки. — Я уже выбрал место для крепости — там есть одна возвышенность, словно нарочно для этого предназначенная! Правда, негде взять воду, чтобы наполнить ров, но если сделать его достаточно глубоким, он надолго задержит любого неприятеля.
— Я рада, что вы остались довольны, милорд. — Кейдре несмело улыбнулась. Она действительно была рада за Гая — он оказался хорошим мужем, спокойным и добрым. Конечно, он не любил ее и ночи напролет пропадал неизвестно где, утешаясь в объятиях случайных партнерш, — но разве это не было на руку ей самой? Ни Гая, ни Кейдре нисколько не смущала его нагота. Правда, Кейдре не могла удержаться и невольно сравнивала мужа с Рольфом. Она не находила между ними ничего общего — не говоря уже о том, что Рольф десять раз успел бы возбудиться, оказавшись голым в ее присутствии. Судя по всему, Гая ее близость нисколько не волновала.
— Кейдре? — Она замерла от неожиданности, так как он впервые обратился к ней по имени. — Ты не получала письма от своего брата?
— Нет, никогда! Это ложь!
— Я тебе верю. — Гай вздохнул с облегчением. — Конечно, мы женаты без году неделя, но за это время я успел понять много важных вещей, — сказал он, не отрывая от нее серьезного, искреннего взгляда. — И я больше не боюсь тебя, Кейдре!
— Не боишься? — У Кейдре почему-то задрожали колени.
— Я не перестал считать тебя колдуньей, но теперь я вижу, что ты — добрая колдунья. Признайся: я угадал? Ты ни за что в жизни не обратишь свои чары во вред — ты умеешь только лечить!
Кейдре не на шутку встревожилась. Если Гай преодолел свой страх — не вспомнит ли он и о своем супружеском долге? Конечно, ее муж был хорошо сложен и по-своему привлекателен — но это вовсе не означало, что она с радостью разделит с ним постель! Ей захотелось немедленно убедиться, что их тайное соглашение остается неизменным.
— Еще я теперь знаю, что ты никогда не врешь, — продолжал Гай, — хотя и стараешься быть верной своим братьям. Но помни, Кейдре: я не допущу, чтобы ты участвовала в заговоре против моего лорда! Это тебе понятно?
— Да.
Он удовлетворенно кивнул и опустился в ванну.
— Потрешь мне спину?
— Конечно.
— Значит, я с чистым сердцем могу явиться к эрлу и сказать, что ты не получала посланий от своих братьев. Тебе в любом случае ничего не грозит. Наш лорд считает, что ты и так достаточно натерпелась в темнице — независимо от того, получала ты письмо или нет.
Кейдре не очень волновалась по этому поводу, так как действительно не была виновной. Впрочем, поддержка со стороны Гая ей не повредит.
Гораздо больше ее беспокоило другое: не пожелает ли Гай изменить их отношения? Даже если ей удастся отсрочить их близость, ссылаясь на дурное самочувствие, рано или поздно придется уступить. Никто не помешает ее мужу получить то, что он по праву считает своим.
Кейдре понимала, что ведет себя недальновидно и глупо; со временем Гай обещал стать не последней фигурой среди норманнов, так что для нее было бы лучше не шарахаться от него, а родить ему наследников. Между ними уже сложились достаточно близкие и доверительные отношения. Тогда почему она так упорно отказывается от подарка Небес — молодого пригожего супруга? Любая женщина на ее месте была бы счастлива!
Здравый смысл подсказывал Кейдре, что ей следует сблизиться с Гаем, пока не поздно… и все же она не могла на это решиться, предпочитая не вдаваться в причины своей нерешительности. А вдруг окажется, что во всем виноват златокудрый красавец, так часто напоминавший ей языческого бога?
Глава 47
Кейдре несказанно удивил тот почтительный прием, который был оказан ей за ужином нормандскими рыцарями. Ее приветствовали не только соседи по столу: сам Бельтайн не постеснялся встать и публично извиниться.
Смущенная столь пристальным вниманием, Кейдре пояснила:
— Еще с детства я испытывала необъяснимый ужас перед закрытыми помещениями. Вы не могли об этом знать.
На этот раз она сразу заняла место возле мужа, сидевшего по правую руку от де Варенна. Ей показалось странным отсутствие Алис. Полная воспоминаний о том, как Рольф ухаживал за ней прошлым вечером, Кейдре упорно избегала его взгляда, опасаясь выдать себя. Однако ей не удалось отмолчаться, когда Рольф спросил:
— Как вы себя чувствуете, леди Ле Шан?
Леди Ле Шан, а не Кейдре! Она подняла глаза и увидела, как тщательно он старается скрыть снедавшее его беспокойство. Его лицо показалось ей столь прекрасным, что у Кейдре перехватило дыхание.
— Благодарю вас, милорд, мне гораздо лучше.
Он милостиво кивнул и, обратившись к Ательстану, начал обсуждать с ним вопрос о разведении породистых гончих.
Кейдре с запозданием вспомнила о том, что обещала братьям разузнать о намерениях Рольфа. Альби велел использовать Фельдрика в качестве гонца, как только ей станет что-то известно. Но ведь она так и не стала его любовницей — откуда же ей добывать новости? Правда, теперь Кейдре сама не понимала, отчего одна мысль о близости с Рольфом будила в ней такую неистовую ярость.
Норманн вдруг обернулся — как будто почувствовал ее пристальный взор. Их взгляды встретились — и оба испытали острую вспышку страсти.
Кейдре заставила себя опустить глаза и занялась едой. Она так увлеклась собственными переживаниями по поводу свадьбы, что совсем забыла о таких важных вещах, как восстание, которое вот-вот должны поднять ее братья. Насколько она знала, Эдвин и Моркар решили не только выдворить Рольфа из Эльфгара, но вытеснить самого Вильгельма Завоевателя за границы Мерсии. Братья надеялись, что Кейдре будет снабжать их свежими новостями. Она знала, что в деревне у них есть и другие соглядатаи, но никто из них не мог подобраться так близко к норманну. Эдвин и Моркар полагаются на ее верность, они знают ее с самого детства, знают, что Кейдре никогда их не предаст, и в этом они не ошибаются.
Теперь, когда ее больше не душили обида и гнев, Кейдре могла обдумать свое положение более обстоятельно и логично. Она осторожно покосилась на норманна. Кокетка из нее не получилась, это ясно: стоило ей лишь попытаться — и вместо того, чтобы оказаться у Рольфа в постели, она вышла замуж за другого. Ей до сих пор было досадно об этом вспоминать. Вдобавок Кейдре так и не знала наверняка, хочет ее Рольф или нет. Предаст ли он своего самого верного друга, если она снова попытается его соблазнить? Хотя, с другой стороны, он здесь полноправный хозяин и волен ни в чем себе не отказывать.
Ее бросало то в жар, то в холод. Теперь, когда собственные переживания отошли на второй план, Кейдре остро чувствовала тяжкий груз ответственности перед братьями, и она непременно должна была что-то предпринять.
Рольф надолго задержался в тот вечер в главном зале за кубком вина — ему не хотелось спать, даже несмотря на беспокойную ночь, когда он не находил себе места, тревожась за Кейдре.
Очаровательная ведьма не шла у него из головы и сейчас. Почему она так смотрела на него весь вечер? Хорошо, если Гаю хватит совести не трогать ее нынче ночью. Пусть отдохнет и наберется сил.
Почувствовав, как все внутри сжалось от этой мысли, Рольф мрачно подумал, что Ательстан был прав — чем скорее эта парочка окажется в Дамстенборо, тем лучше будет для всех.
Осушив свой кубок и со стуком поставив его на стол, норманн взял с собой масляный светильник и отправился наверх. В спальне он пристроил светильник на сундук и принялся расстегивать перевязь с мечом. Просторную кровать окружал густой сумрак, однако сомнений быть не могло: там кто-то лежал!
Первой его реакцией была вспышка отвращения и ярости:
— Вон из моей постели, Алис, отправляйся к себе; мне тошно к тебе прикасаться! И учти: в следующий раз ты не отделаешься так просто! Тебе никто не разрешал покидать кабинет, и я еще хорошенько подумаю, прежде чем назначить тебе наказание!
От его грозного окрика Кейдре резко приподнялась, одеяло сползло с нее до самого пояса. Ослепительно прекрасная в своей наготе, она смотрела на Рольфа загадочными, широко распахнутыми глазами.
— Что ты здесь делаешь? — прошептал он.
— Я хочу тебя, — просто ответила она, осознавая в этот самый миг, что говорит правду.
Рольф смотрел и не верил своим глазам: в ее взгляде он прочел все, о чем так страстно мечтал. Он сам не заметил, как оказался рядом и пришел в ее объятия так, как корабль входит после бури в родную гавань.
Все окружающее было забыто: главной стала их близость, их разгоряченные тела, двигавшиеся в унисон в древнем, как мир, ритме.
— Кейдре! Кейдре! — выкрикивал он, чувствуя, что вселенная взрывается множеством ослепительных огней.
— Не останавливайся! — просила она, жадно целуя его в губы и снова раскрываясь ему навстречу. Словно во сне норманн увидел ее лицо, искаженное сладостной пыткой, и содрогнулся от вспышки экстаза; она смеялась и плакала от наслаждения и восторга, тая в его объятиях.
Глава 48
Когда Рольф пришел в себя, его сердце стучало гулко и часто. Кейдре была здесь, в его постели. Она сама пришла к нему, сама призналась, что хочет его, и отдалась ему с той же самозабвенностью, с какой он брал ее дивное тело. И эту женщину он отдал в жены Гаю!
Рольф откатился от нее и мрачно уставился в потолок. Легкие пальчики ласково пробежались по его плечу, и гнев на собственную несдержанность мигом испарился, уступив место вспышке нежности. Он утонул в фиалковых глазах, сиявших от восторга и благодарности. Рольфу казалось, что Кейдре ласкает его как-то по-особенному, находя удовольствие в самом прикосновении к его телу. Почувствовав, что возбуждается вновь, он резко перехватил ее руку.
— Где Гай?
— Развлекается с девками, — не моргнув глазом ответила она. — Не бойся, он не хватится меня нынче ночью.
— Придурок! — буркнул Рольф, прежде чем успел остановить себя. Кейдре молчала, и он тревожно заглянул ей в лицо. — Я вел себя слишком грубо?
— Нет.
От одной ее улыбки ему захотелось петь.
— Ты едва оправилась после темницы, и тебе, наверное…
— Все уже прошло. — Она ласково сжала его руку. Рольф со вздохом откинулся на подушки и снова уставился в потолок.
— Тебе не следует винить себя! — прошептала Кейдре, приподнявшись на локте и задев грудью его плечо.
— Кажется, ты читаешь мои мысли? — с досадой спросил норманн.
— Мне это вовсе ни к чему — твои мысли написаны у тебя на лице. Вдобавок я хорошо тебя изучила.
— И угораздило же меня отдать тебя Гаю! — посетовал он.
— Это не важно. Ты, наш лорд и повелитель, волен брать все, что пожелаешь.
— Гай наверняка думает иначе!
— Нет, он ни в чем не посмеет тебе отказать.
— С чего ты взяла?
— Не имеет значения. Но если тебя это так волнует — ему совсем не обязательно обо всем знать.
— К чему ты клонишь? — Он грубо схватил ее за руку. — Я не привык изворачиваться и лгать, как не собирался делать рогоносцем своего лучшего друга; однако из-за тебя случилось и то и другое!
— Нам нельзя друг без друга, милорд! — Кейдре провела ладонью по его щеке.
Он снова подумал, что должен немедленно, сию же минуту убираться отсюда подобру-поздорову. Но было уже слишком поздно: он не в силах был уйти.
— Ты настоящая ведьма! — хрипло выдохнул Рольф. — Я больше не сомневаюсь, что ты меня заколдовала!
Горячая ладошка легко заскользила по его плечу, шее, груди…
— Ты такой большой, такой сильный и грозный… — нашептывала Кейдре.
Рольф застонал, подхватил ее и уложил поверх себя. Простая ласка и нежные слова снова сделали его рабом страсти.
— Хочешь быть сверху? — предложил он, прижимаясь к ней своим ожившим копьем.
— Не знаю… — Она вздрогнула от неожиданности, почувствовав его внутри себя. — Ты же проткнешь меня насквозь!
— Нет-нет, доверься мне! Не спеши, не двигайся! — Рольф подождал, пока она освоится с необычной позицией, и слегка шевельнулся, отчего у нее вырвался блаженный стон. — Вот, теперь хорошо!
Кейдре оказалась способной ученицей: запрокинув голову, она прикрыла глаза и отдалась волшебному ритму этой удивительной скачки.
— Сколько времени ты служишь Вильгельму? — Они все еще лежали обнявшись, и Рольф задумчиво перебирал прядь рыжих волос, упавших ему на руку.
— Двенадцать лет.
— Так долго? — Она даже приподнялась от удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38