Брэкстон посмотрел на нее в упор, и Аннабел закусила губу.
— Я не могу вернуться прямо сейчас, слишком мало прошло времени.
Они молча смотрели друг на друга, когда из-за кареты появился Луи в клетчатой рубашке и бархатных брюках. Сверток со снятой одеждой он держал под мышкой.
— Нам пора, милорд.
Брэкстон кивнул и повернулся.
— Ну пожалуйста, — попросила Аннабел и подошла к нему ближе, уверенная в том, что он слышит, как от страха громко стучит ее сердце. Она была достаточно умна, чтобы понимать — этот человек может воспользоваться ситуацией и действительно ее обесчестить. И все же, по ее мнению, на свете существовали веши похуже, чем поцелуи элегантного грабителя; одной из них была необходимость жить до конца своих дней с Харолдом Толботтом или каким-нибудь другим идиотом вроде него.
Брэкстон с решительным видом взял у Луи узел с одеждой и сунул его в руки Аннабел.
— Можете переодеться в карете, пока мы будем выезжать из города. — Он повернулся и направился к кучерскому сиденью.
Глава 3
Сняв фрак и оставшись в рубашке и жилете, Джордж Бут в ярости мерил большими шагами библиотеку. Пейзаж Джона Констебля, обычно висевший над мраморным камином, сейчас стоял на полу, прислоненный к стене, в то время как находившийся за ним сейф над камином был открыт и зиял черной дырой.
Другой джентльмен сидел в одном из обитых зеленым бархатом кресел и держал на коленях блокнот. На нем были мешковатый костюм и котелок, рядом стояла трость с медным набалдашником. Напротив на зеленом диване пристроилась Люсинда Бут в вечернем платье из золотой парчи и кашемировой шали на плечах. По обе стороны от нее расположились ее дочери, Мелисса и Лиззи, а позади них стояли их мужья. Люсинда все время подносила к носу платочек, глаза ее были красными от безутешных рыданий.
— Одно могу сказать, Бут: вас безбожно надули, а этот тип Брэкстон чертовски здорово все провернул. О! Прошу прощения, дамы. — Джентльмен встал, захлопнул блокнот и сунул его в карман.
— Я и без вас это знаю, Томпсон. Лучше скажите, что вы собираетесь предпринять, чтобы вернуть мою дочь?
— Пока мы тут беседуем, полиция уже прочесывает город. Он не сможет никуда уехать дальше острова Манхэттен, обещаю вам.
— А как насчет мостов и паромов? — Бут, остановившись, бросил свирепый взгляд на Томпсона, шефа полиции города, который стоял, опершись на свою неизменную трость. — К этому времени он мог спокойно добраться до Нью-Джерси.
— Сэр, нам и раньше приходилось иметь дело с подобными происшествиями. Я уже сказал вам, он даже не сумеет выбраться с острова. — Лицо Томпсона расплылось в самодовольной улыбке.
— Моя бедная, бедная Аннабел, — всхлипывала Люсинда.
Сидевшая слева от нее Мелисса издала звук, весьма похожий на презрительное фырканье. Она была такого же роста, как Аннабел, но более хрупкой и с более темными волосами.
— Эта бедная Аннабел удрала в машине вместе с вором, мама!
Люсинда негромко вскрикнула и снова залилась слезами.
— Мелисса! — испуганно одернула сестру Лиззи. Небольшого роста, с белым, как фарфор, личиком, она очень походила на отца.
— Но ведь так оно и было. — Мелисса презрительно пожала плечами. — Все это видели. Он ее отталкивал, а она ни в какую. Верно, она заранее решила убежать с ним.
— Не думаю, что это правда. — Лиззи встала и повернулась к сестре спиной.
— Извините меня, — кашлянув, обратился к Мелиссе Томпсон. — Зачем вашей сестре по собственной воле прыгать в машину преступника?
Бут встал между дочерью и полицейским, прежде чем Мелисса успела ответить.
— Аннабел села в машину не по своей воле, — уверенно заявил он, бросив на дочь взгляд, в котором читалось предостережение.
Мелисса скромно сложила руки на коленях и с ангельским видом улыбнулась Томпсону.
— Сэр, если ваша дочь действительно убежала с этим Брэкстоном, я должен все знать. Вы ведь хотите вернуть ее…
— Ни с кем она не убегала! — взорвался Бут.
— О Господи! — Лиззи потянула Томпсона за рукав. — Просто сестра была напугана — вы же знаете, перед свадьбой невесты всегда нервничают. Аннабел не сбежала бы с совершенно незнакомым человеком!
Мелисса снова фыркнула, и тут же стоявший за ее спиной муж положил ей руку на плечо. Этот предупреждающий жест не ускользнул от внимания Томпсона.
— Итак, я желаю знать, что здесь происходит. Вы от меня что-то скрываете? Мне это кажется чрезвычайно подозрительным. Возможно, этот человек и ваша дочь были в сговоре и вместе украли ожерелье? Признаться, это был бы неплохой план.
— Не смейте называть мою дочь воровкой! — возмущенно воскликнул Бут.
— Нет, она бы никогда… — подхватила побледневшая Лиззи. — Я могу поклясться на Библии, мистер Томпсон, что Аннабел не была знакома с этим Брэкстоном.
— А может, была, но скрывала от вас. Зачем же еще ей бежать с ним?
— Томпсон, — вздохнул Бут, — Аннабел очень импульсивна, я бы даже сказал, неуправляема. Было так трудно заставить ее выйти замуж! У нее золотое сердце, она честна, как только может быть честен человек, но она не похожа на других. Чтобы моя родная дочь меня обокрала? Никогда! И с вором она не знакома. Но должен признаться, не далее как вчера вечером она умоляла не выдавать ее замуж и даже сказала мне, что хочет порвать с женихом. Разумеется, я ей не разрешил этого сделать.
Бут сел рядом с женой и взял ее за руку.
— Это я виновата, — рыдала Люсинда. — Если бы я ее выслушала, если бы попыталась понять, ничего подобного не случилось бы.
— Ну уж нет. Все равно Брэкстон сбежал бы с мамиными драгоценностями, — предположил Адам, муж Лиззи.
— Аннабел давно пора выйти замуж, — настаивала Мелисса. — Мы уже замужем, а она старше нас. Не мы виноваты, что она не встретила свою настоящую любовь. — Обернувшись, Мелисса улыбнулась мужу, и он улыбнулся ей в ответ.
— Непредсказуемая женщина способна на отчаянные поступки, — резюмировал Томпсон. — Возможно, мисс Аннабел влюбилась в этого Брэкстона с первого взгляда и решила с ним сбежать?
— Ничего подобного она не делала! — отрезал Бут и тут же обернулся к Лиззи: — Или так оно и было?
— Папа, я просто уверена: Аннабел в глаза не видела мистера Брэкстона до сегодняшнего дня. — Лиззи нервно теребила складки юбки, лицо ее выражало отчаяние.
— По-моему, вы не слишком убеждены в этом, — отважился предположить Томпсон.
— Когда дело касается Аннабел, никто не может быть ни в чем уверен, — пробормотал Джон.
— Это правда, иногда ее действительно трудно понять. — Мелисса вздохнула.
Между тем Томпсон не отрывал взгляда от Лиззи; ее глаза были полны слез, кончик носа покраснел.
— Аннабел никогда бы…
Бут тоже подозрительно уставился на дочь:
— Ты что-то от нас скрываешь?
— Вовсе нет. Я знаю только, что люблю сестру и что она отважная женщина! — Теперь уже слезы ручьями текли по щекам Лиззи. — Аннабел ни словом не обмолвилась о том, что с кем-то познакомилась или влюбилась; наоборот, она изо всех сил пыталась убедить себя, будто Харолд Толботт — тот человек, который ей нужен. Но несколько дней назад Аннабел поняла свою ошибку. Одна мысль о том, что ей придется соединить свою жизнь с Харолдом, приводила ее в ужас. Она вообще боялась выходить замуж за кого бы то ни было.
— Сестра и правда не хотела выходить замуж, — подтвердила Мелисса.
— О-очень интересно, — протянул Томпсон. — Весьма оригинальная особа. — Он вытащил из кармана блокнот и что-то в нем записал. — Скажите, мисс Бут, ваша сестра была способна влюбиться в незнакомого человека и сбежать с ним?
Лиззи молчала.
— Мисс Бут, я не спрашиваю вас, сделала ли она это. Я только спрашиваю, была ли она способна на такой отчаянный поступок?
Лиззи снова промолчала.
— Можете не отвечать. — Томпсон был явно разочарован.
— Да бросьте вы! — Мелисса встала и сделала неопределенный жест рукой. Ее кремовое шелковое платье зашуршало тяжелыми складками. — Все здесь собравшиеся знают о том, что Аннабел способна на любой сумасбродный поступок. Даже для наших друзей не секрет, что у нее непредсказуемый характер.
— Ну-ну. — Детектив обвел взглядом присутствующих и кивнул.
Бут встал, потирая виски.
— Если Брэкстон соблазнил мою дочь, это не ее вина. Он и меня соблазнил, да простит мои слова Господь. Такой умный и обаятельный человек. Я принимал его за того, за кого он себя выдавал, а теперь хочу, чтобы он попал за решетку!
— Без сомнения, этот тип — профессионал. Думаю, очень скоро у нас появятся сведения о его местонахождении. Мы уже отправили телеграмму в Скотленд-Ярд. Не беспокойтесь, мистер Бут, даже если ваша дочь окажется сообщницей преступления — а преступление здесь налицо, — мы поймаем преступников, и я вас об этом сразу же извещу. Не удивляйтесь также, если мне придется снова появиться у вас, чтобы задать вам некоторые вопросы.
— Погодите. — Бут протянул руку. — Я хочу назначить вознаграждение тому, кто поможет мне вернуть дочь. Пятьдесят тысяч долларов.
— Хорошо. Но надо объявить и условие: если она вернется живой и невредимой, мистер Бут. Вы ведь согласитесь на это?
Услышав слабый вскрик, Бут и Томпсон разом обернулись и увидели, как Люсинда падает в обморок, а ее дочери и их мужья спешат ей на помощь.
— Впереди патруль.
Аннабел тоже увидела конных полицейских и замерла, стараясь ничем себя не выдать. Однако Брэкстон не только не остановил экипаж, но даже не стал подгонять лошадей.
Они уже двадцать минут ехали в северном направлении через пригороды Манхэттена; время от времени им попадались фермы и фруктовые сады, но жилых домов было немного. Аннабел не знала, где они находятся, но все равно не сомневалась, что их вот-вот поймают.
Она схватила Брэкстона за рукав, но на это он лишь улыбнулся.
— Расслабься, Чарли!
Прежде чем они покинули амбар, Брэкстон велел Аннабел измазать лицо грязью и заправить длинные волосы под шляпу, взятую у Луи. Правда, она не очень верила, что сможет сойти за молодого парня; что касается самого Брэкстона, вряд ли он, переодевшись, стал неузнаваемым. Описание его внешности, далеко не обычной, уже наверняка разослано в полицейские участки и расклеено по всему городу. К тому же его британский акцент являлся слишком заметной уликой.
Когда перед ними возникли два конных полицейских, Брэкстон невозмутимо улыбнулся, в то время как Аннабел начало трясти от страха и она боялась даже чересчур громко вздохнуть.
— Прошу вас, остановитесь, сэр, — вежливо попросил полицейский с пышными усами.
— Добрый день, офицер, что-то случилось? — в гнусаво-протяжной манере, свойственной янки, спросил Брэкстон.
Куда подевался его британский акцент? Аннабел оставалось только изумляться.
— Пожалуйста, сойдите.
— Как угодно, мы никуда не торопимся.
— Вы из Бостона? — уже менее сурово спросил полицейский и слез с лошади.
— Родился и вырос там, так же как мой отец и отец моего отца, — весело отозвался Брэкстон.
Полицейский кивнул на Аннабел и Луи.
— А это кто?
— Чарли — мой дальний родственник. Он сирота, и я везу его к себе.
— Сирота? — Полицейский пожевал табак внимательно оглядывая Аннабел.
Она боялась, что страж закона обнаружит обман, а еще хуже того, начнет задавать вопросы, и все больше краснела, однако он тут же перевел взгляд на Луи, который мирно спал на заднем сиденье, и Аннабел смогла наконец вздохнуть полной грудью.
— Мой конюх, — пояснил Брэкстон.
Полицейский отошел и снова взобрался в седло.
— Извините за беспокойство. Мы ищем одного очень умного англичанина и молодую женщину, которую он похитил вместе с кучей драгоценностей.
— Вот негодяй! — В голосе Брэкстона слышалось неподдельное негодование. — Слава Богу, у нас есть такие люди, как вы, сэр, которые служат таким простым гражданам, как мы. Только проницательные блюстители порядка могут защитить нас от преступников.
Ну и наглец! Аннабел не знала, куда глаза девать.
— Всего доброго, сэр! — Полицейский расплылся в улыбке.
Брэкстон сел в коляску, взял в руки вожжи и поехал мимо полицейских. В конце концов патруль остался у них за спиной, но сердце Аннабел все еще не могло успокоиться. Она хотела взглянуть назад, чтобы убедиться в отсутствии погони.
Однако Брэкстон словно угадал ее намерение.
— Не оборачивайтесь. — Бостонского выговора как не бывало!
Она посмотрела на него: он улыбался как ни в чем не бывало.
— Вы даже не вспотели, — с укором произнесла Аннабел, словно именно это было главным во всей истории.
— А он никогда не потеет, — раздался голос Луи с заднего сиденья.
— Разве вы не должны были сказать «не покрылись испариной», как полагается воспитанной светской барышне? — Брэкстон хмыкнул и искоса посмотрел на нее.
— Так вы еще и издеваетесь надо мной!
— Ну да, моя дорогая, потому что это вы покрылись испариной.
Аннабел снова глубоко вздохнула и откинулась на спинку сиденья.
— Должна признаться, я испугалась.
— Ну, вам-то терять нечего, не то что мне и Луи.
— Вам же сказано: я не могу вернуться. Пока.
— Тогда ясно.
Он произнес это тихо, не отрывая от нее взгляда, и Аннабел почувствовала себя неловко. Ей вдруг представилось, что Брэкстон держит ее в объятиях и собирается поцеловать. Она постаралась поскорее избавиться от этого видения. Что с ней происходит? Вечером она все ему объяснит, и не будет ни объятий, ни поцелуев, ни — упаси Боже — чего-нибудь еще. А вот ее репутация будет погублена, и она сможет вернуться домой, где снова станет свободной.
Девушка вспомнила о своих близких и почувствовала себя неловко. Как они, должно быть, переживают! Однако ее терзало не только чувство вины. Теперь они никогда не смогут доверять ей. Отчего-то эта мысль вдруг показалась ей невыносимой.
А впрочем, зачем ей вообще возвращаться? Бегство с Брэкстоном — это же так интересно! В ее жизни никогда не случалось ничего подобного. Правда, один раз она увлеклась скачками, потом целый год бредила живописью, связалась с богемой и даже позировала обнаженной. Когда и это увлечение закончилось, Аннабел две недели работала продавщицей в универмаге Уонамейкера, расположенном всего в двух кварталах от ее дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13