— Сейчас неподходящие время и место, — сказал он, не сводя глаз с Колина. — Но скоро, Ромул, очень скоро мы встретимся и завершим то, что начали.Они пошли прочь так же неожиданно, как и появились, не успев причинить никому вреда.Стоящая рядом с Колином девушка громко вздохнула.— Я, наверное, ошибалась относительно вас, сэр. У вас, по-видимому, достаточно дурная репутация, — сказала она, глядя вслед уходящему трио. Когда она повернула голову и взглянула на Колина, в ее взгляде читалось что-то вроде восхищения и… интереса.Если раньше он из кожи лез, чтобы убедить ее, что слывет повесой и распутником, то теперь… теперь он ясно понял, что был неподходящим для нее мужчиной. Как и любой другой из собравшихся здесь участников бала. Вид проституток, повисших на руках Браммита и Паскинса, ясно показал, что здесь не место его спутнице с ее наивным свежим личиком. Он меньше всего хотел, чтобы цветущая Джорджи превратилась в грустную, пожелтевшую и постаревшую жрицу любви.Хотя Колин знал, что коль скоро он представился прохвостом и негодяем, его не должно было это волновать, но тем не менее не мог избавиться от этой мысли.— Похоже, вас очень неохотно принимают здесь, — проговорила она, с трудом скрывая свое возбуждение. — Итак, если вы свободны на сегодняшнюю ночь, думаю, вы прекрасно подойдете мне.«Прекрасно подойду?»Колин фыркнул, пытаясь найти подходящий ответ. Женщины делали ему предложения и раньше, обычно строя глазки, посылая записки через лакеев и даже скользя туфелькой вверх по его ноге под столом.Но ни разу в жизни леди не говорила ему, что он прекрасно подойдет.Темпл даже не пытался скрыть свой смех. Он загоготал, согнувшись пополам и схватившись за концы своего бутылочного цвета жилета.— Я сказала что-нибудь не то? — спросила Джорджи. — Или вас испугало, что я так нелепо вошла в зал? Правда-правда, как только я скину эти проклятые туфли, обещаю, я буду более грациозной. — Она вновь покраснела и подняла ногу; вид ее шелковых чулок затмил его скучное представление о чести или невинности. — Во всяком случае, иногда, — торопливо добавила она.Его кузен сначала взглянул на ее ногу, затем на Колина и разразился новым приступом смеха.— Темпл! — Колин взял кузена под руку и хорошенько встряхнул его. — Перестань. Это совсем не то, что ты думаешь.Темпл поднял руку и сказал:— Позвольте мне оставить вас наедине. Очевидно, у вас есть о чем поговорить.Он повернулся и начал удаляться, а Колину все еще слышался его сдавленный смех и слова «прекрасно подойдете»,Колин сжался. Зная Темпла, он понял, что тот ни за что не остановится.Не колеблясь ни минуты, он взял за руку свою юную Киприду и направил ее к выходу.— Мы уже уходим? — спросила она. В ее глазах блеснула надежда. И приглашение.О нет. Он понял это слишком поздно. «Она думает, что я принимаю ее предложение».— Я собираюсь отвезти вас домой, — сказал он. — Это неподходящее для вас место.Он еще раз окинул взглядом ярко и безвкусно одетых дам, собравшихся в этом зале, и сравнил эту картину с искрами в невинных глазах Джорджи и с ее свежей, не напудренной кожей.Определенно она из другого мира.И если он не был распутником и повесой, то ей тем более не подходила роль шлюхи.Хотя она и обладала зрелой роскошной фигурой… Ее непокорные волосы обещали соблазнительно рассыпаться по подушке… Ее платье открывало мужчине ее женские прелести и разжигало в нем желание обнаружить настоящее сокровище, спрятанное под шуршащим шелком…В Колине вновь взыграла кровь, и он ощутил острую потребность обладать ею.— Я прекрасно понимаю, что вы не принадлежите к здешнему кругу, — сказал он, на этот раз скорее для себя, нежели ради ее блага. — Я намерен отвезти вас домой в целости и сохранности.— Отвезти меня домой? — прошептала она. — Но я думала…— Я прекрасно знаю, о чем вы думали, но я не тот, кого вы ищете.Однако ее одновременно рассерженный и неуверенный взгляд говорил об обратном.— Позвольте мне проводить вас до дома; то, что вы найдете здесь, не принесет вам счастья.— Я вовсе не говорила, что ищу счастья. Я только… — начала Джорджи запинаясь, но потом замолчала. Она расправила плечи, а губы сложились в тонкую серьезную линию на ее цветущем лице. — Если таково ваше окончательное решение, сэр, боюсь, мне придется искать другого компаньона.Она попыталась уйти, но Колин успел поймать ее прежде, чем она вновь споткнулась на своих высоченных каблуках.— Вы отдаете себе отчет, какая опасность вас здесь подстерегает? И что собой представляют мужчины?Она оттолкнула его руку:— Я прекрасно знаю природу мужчин, именно поэтому я и нахожусь здесь.Ее язвительный ответ больно отозвался у него в душе. Он наконец понял, что эта юная девушка находилась здесь вовсе не потому, что хотела этого, — она пришла сюда из-за того, что кто-то поставил ее в безвыходное положение. Он мысленно обругал того, кто заставил ее так поступить. На что этот подлец надеялся? Должно быть, она почувствовала участие к ней Колина, потому что добавила:— Благодарю вас, но я могу сама позаботиться о себе. Пожалуйста, найдите своего кузена, а я займусь делом. — Она сложила руки на груди, постукивая носком туфли и ожидая, когда он удалится.Они молчали, упрямо глядя друг на друга, и ни один из них не собирался сдавать свои позиции. Несмотря на решимость не поддаваться ее привлекательному предложению, Колин чувствовал в крови огонь соблазна.Она была девчонкой, глупой девчонкой. И самой необычной девушкой из всех, кого он встречал.Так что же ему делать? Вывести ее из зала и потребовать, чтобы она оставила свое ремесло? Через два дня он отплывает из Лондона. Он уедет, а она будет искать другого свободного мужчину.Он заглянул в ее темные глаза:— Не делайте того, о чем пожалеете уже на следующее утро.— Я ни о чем не пожалею, если вы захотите… Вслушиваясь в ее сердитые слова, Колин уловил в них нечто большее — страх и отчаяние.Казалось, она вот-вот скажет ему что-то, раскроет правду о тайне и грусти, скрывающихся в ее глазах, но сзади настойчиво закашлял и что-то пробормотал Темпл в попытке привлечь внимание кузена.«Пусть он хоть задохнется», — решил Колин.— Взгляните на своего кузена, иначе с ним случится апоплексический удар, — сказала Джорджи, освобождаясь от его руки. — Мужчины его возраста должны лечиться от подобного заболевания.С этими словами она повернулась и устремилась в толпу, словно корабль под парусами.— Моего возраста?! — воскликнул Темпл, встав рядом с Колином. — Что эта крошка имела в виду?— Что ты неисправимый старый идиот, — сообщил Колин, дав ему пару тумаков.— Это еще за что? — поинтересовался Темпл, отходя, чтобы оказаться вне досягаемости брата, и немедленно начал поправлять свой роскошный фрак и галстук. — Черт побери! Я только что спас тебя от самой безвкусно одетой простушки в зале, не говоря уже о выволочке от твоих бывших товарищей по плаванию.Колин отмел замечание кузена:— Она свежа, как роза. Что же касается тех троих, — Колин бросил взгляд туда, где Паскинс, Хинчклиф и Браммит развлекали своих спутниц, хвастаясь наверняка выдуманными подвигами и отвагой, — я мог сам посчитаться с ними.Темпл громко хмыкнул:— Еще один урок для изгоя: ты будешь самой подходящей кандидатурой для каждого новоприбывшего в Лондон желторотого юнца, желающего показать себя в дуэли. Не позволяй втянуть себя в их жалкие попытки доказать, что они — настоящие мужчины.Колин кивнул, хотя слушал вполуха, а его взгляд был прикован к Джорджи, пока она прогуливалась по краю толпы, поглядывая то на одного, то на другого мужчину в поисках своего повесы.— Пусть она уходит, — спокойно произнес кузен.— Что? — не расслышал Колин.— Я сказал, пусть малышка уходит. Ты не можешь взвалить на себя ее беды, когда у тебя впереди столько дел. — Темпл замолчал, его отрешенный взгляд блуждал по толпе, словно он тоже искал свою потерянную распутную леди. — Когда пытаешься спасти нацию и служить королю, иногда приходится поступать вопреки своему сердцу.Колин постарался проигнорировать совет кузена.— Ты ничем не поможешь ей, — заявил Темпл, и каждое его слово было исполнено опыта и заботы. — Уехав, ты уже не сможешь защищать ее. Ты отлично знаешь это. Помни о своих обязанностях, каковы бы они ни были. — Его губы сложились в улыбку. — И если ты просветишь меня относительно их природы, я, возможно, смогу помочь тебе.Оглядев кузена, Колин засмеялся:— И не надейся. Даже не пытайся что-либо выпытывать у меня.Темпл пожал плечами, затем бросил еще один взгляд в сторону Джорджи.— Если ты собираешься позволить свету критически относиться к тебе, вот следующий урок: избегай бедных беспомощных провинциальных девушек. Уже одно ее платье — словно печать отверженности.Взяв Колина за руку, Темпл повернул его спиной к Джорджи и начал подталкивать в направлении карточных столов.— С каких это пор ты стал таким знатоком женской моды? — спросил Колин, вытянув шею так, чтобы не упустить из виду Джорджи.Ему не нужно о ней заботиться, ему не следует сегодня вечером беспокоиться о сбившейся с пути молодой женщине. Темпл был прав. Перед ним стояли более серьезные задачи.И все же…— Я всегда интересовался женской модной одеждой, особенно тем, как избавить от нее леди. — Темпл засмеялся, продолжая уводить Колина подальше от девушки. — Тонкое чувство современной моды присуще тем, у кого мало здравого смысла и много свободного времени. — Он пожал плечами. — Я и сам слыву прожигателем жизни и знатоком моды. — Он погладил свой безукоризненно завязанный галстук и великолепного покроя фрак. — Объект твоей благотворительности одета во французское платье двадцатилетней давности. Оно хорошо сшито и не переделывалось десяток раз, так что она не могла купить его у торговца тряпьем на Петтикоут-лейн. Поэтому могу предположить, что оно досталось ей по наследству, что означает: или она занимается семейным ремеслом, или же семья находится во власти кредиторов, и эта девчушка — их единственный путь к избавлению от разорения. — Темпл вздрогнул. — Надеяться, что она — спасение семьи! Да поможет им Бог. Они умрут от голода, прежде чем эта пташка заработает достаточно, чтобы удовлетворить кредиторов.— И ты понял все это, взглянув на нее только раз? — Колин недоверчиво покачал головой.— Да. — Темпл дернул плечом. — Годы опыта. Годы наблюдений и опыта.Колин не мог согласиться с кузеном. История Джорджи представлялась ему более сложной, чем упрошенное суждение кузена,Колин вновь попытался отыскать глазами девушку, но не смог различить ее в толпе.— И что же случится с ней, исходя из твоего долгого опыта?— Тебе лучше не знать этого, — покачал головой Темпл. — Попытайся вспомнить ее неловкие манеры и поскорее избавься от синяка на ноге.Колин удивленно взглянул на кузена:— Как ты узнал о ноге?— По большому выразительному следу на твоем ботинке.Наверное, целый час Джорджи не позволяла себе думать о Колине, но потом, не в состоянии больше сопротивляться, обследовала толпу вдоль и поперек, пока не обнаружила его и кузена, погруженных в разговор с двумя роскошными жрицами любви.Вот это настоящие шлюхи, подумала она, скосив глаза на собственное платье, которое показалось ей таким очаровательным, когда она достала его из сундука. Но сейчас она поняла, насколько оно безнадежно устарело. На фоне гладких элегантных туалетов окружающих ее леди с красиво уложенными волосами, прекрасно подобранными драгоценностями и лицами, более выразительными от румян и краски на веках, было совершенно очевидно, что здесь ей не место.Как прав был Колин, отметив это! И как глупо было с ее стороны думать, что такой красивый мужчина будет настолько заинтригован ею, что захочет взять ее в свою постель. К тому же она не сделала ничего, чтобы привлечь к себе его внимание.Она съежилась, вспомнив, о чем они говорили. Черт побери! Она произнесла «черт побери» даже не один раз, а дважды. Неудивительно, почему он сказал ей, что это место не для нее. Ругаясь, словно неотесанный матрос, она наверняка казалась более подходящей для прогулок по докам.Но даже если не принимать во внимание ее распущенный язык, то, чтобы отпугнуть его, хватило бы того, что она наступила ему на ногу. И все же она бы не возражала, если бы он заманил ее в постель.Если бы он счел ее привлекательной. Неожиданно ей показалось, что она поймала обращенный на нее взгляд Колина; его зеленые глаза горели страстью и говорили, что он точно знает, как она выглядит без платья — и как избавить ее от него, — но, может быть, это все ее выдумки?Несмотря на его уверения, что он — ужасный распутник и повеса, Джорджи чувствовала, что какие бы проступки он ни совершил, чтобы прослыть негодяем и вызвать враждебность тех офицеров, это было незаслуженно. Или почти незаслуженно.Пока они стояли на верхней ступеньке лестницы и он очень долго не выпускал ее из объятий, она готова была поклясться, что почувствовала пробежавшие между ними искры, словно их тела уже знали, как хорошо они подойдут друг другу.Однако этого было недостаточно, чтобы удержать его.Она оглядела дам, стоявших вокруг, — кто-то обмахивался веером с грацией бабочки, другие очаровывали мужчин изяществом движений, третьи старались привлечь внимание поклонников остроумными замечаниями.Джорджи опять выругалась про себя. Что ей известно о флирте? Что она вообще знает об искусстве обольщения мужчин?Почти ничего.Этот печальный вывод был тем неприятнее, что она поняла: теперь ей придется всерьез заняться поисками… или сдаться и отправиться домой ни с чем. Разглядывая довольно невыразительных представителей сильного пола в зале, она сочла Колина самым красивым мужчиной среди них, а его кузену отвела второе место.На остальных же лежала печать обжорства, пьянства и распутства, так что даже перспектива выйти замуж за лорда Харриса казалась более привлекательной.Пока ее занимали эти мысли, толпа гостей расступилась, и два джентльмена неторопливо направились в ее сторону.Одного из них она знала. Это был дядя Финеас!«Черт возьми!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39