Всего лишь один поцелуй — и он забыл обо всем на свете.
К тому же эта маленькая бестия прекрасно знала, что делала! Во всяком случае, она ответила на его поцелуй. И не очень-то торопилась высвободиться из его объятий.
И все же было что-то невинное в ее поцелуе — какая-то нерешительность, робость, почти испуг. А ее глаза… В них вдруг появилось любопытство; было очевидно, что ей очень захотелось узнать, кто же он такой.
Конечно, именно этого любопытства он и должен опасаться в первую очередь. Ведь всякая любопытная девушка, а уж тем более такая, как мисс Саттон, может оказаться весьма опасной.
Впрочем, не стоит и преувеличивать опасность. Разумеется, он найдет способ добиться своего, сумеет выведать тайну клада — ведь в его арсенале множество всевозможных уловок.
Но все-таки: что предпринять?
Пимм посоветовал бы ему затащить ее в постель. Но Роберт эту мысль отверг сразу же. Одно дело — целоваться с Оливией, совсем другое — спать с ней. А впрочем…
— Черт бы ее побрал… — пробормотал майор.
Если бы они сейчас находились в Испании или в Португалии, все было бы гораздо проще. Ему не пришлось бы прибегать к уловкам и хитростям. Он просто притащил бы эту девицу в трибунал и вытряс бы из нее все, что ему нужно.
Но нынешняя ситуация требовала совсем иной тактики. Что ж, если им с мисс Саттон предстоит играть на равных, то следует разузнать о ней побольше.
И Роберт прекрасно знал, кто может сообщить ему весьма ценные сведения.
Взбежав по ступеням парадной лестницы, он кивнул Карлайлу и спросил:
— Скажите, где сейчас находится ее светлость? Дворецкий посмотрел на часы, тикавшие на полке в глубине холла, и ответил:
— Ваша матушка, милорд, должно быть, завтракает у себя.
Взглянув на старый плащ Роберта и на его шарф, Карлайл в недоумении покачал головой — ему не верилось, что маркиз Брэдстоун рискнул выйти из дома в таком убогом одеянии.
Роберт, словно прочитав его мысли, проговорил: — Я совершал утреннюю прогулку. Не волнуйтесь, Карлайл. Вряд ли кто-нибудь меня видел.
— Хотелось бы надеяться, милорд, — в смущении пробормотал дворецкий.
Роберт впервые отважился посетить комнаты своей тетки. Поэтому, стучась в приоткрытую дверь, он чувствовал некоторую неуверенность.
— Роберт, дорогой! — воскликнула тетушка. — Ты как раз вовремя, присоединяйся.
Маркиза сидела на удобном диванчике и была в домашнем платье с оборками. Перед ней на низеньком изящном столике стоял серебряный поднос, а на нем — чайник и ваза с булочками.
Роберт с улыбкой ступил на эту незнакомую ему территорию.
Гостиная леди Брэдстоун в отличие от всего остального дома, строгого и степенного, была заполнена всякого рода безделушками. Кружевные занавески и изящные изгибы кресел подчеркивали претензию на утонченность. Повсюду стояли корзинки с шитьем, а на изящном столике в дальнем углу лежали книги, письма, пригласительные билеты и визитные карточки.
Усевшись на диванчик рядом с маркизой, Роберт проговорил:
— Доброе утро, миледи.
— Роберт, не надо так официально. Меня это ужасно раздражает. Раньше ты был другой!
Она налила в чашку чаю, положила кусочек сахара и, перемешав ложечкой, подала Роберту.
— Что ты делал в городе в такую рань? Да еще в такой ужасной одежде… Надеюсь, это не мистер Бэббит предложил тебе такой… такой костюм?
— Ну что вы, — ответил Роберт, — я сам его выбрал.
— Хм… — Тетушка налила себе еще одну чашку чая. — Ты, наверное, одолжил его у этого своего разбойника-католика, которого упорно держишь при себе.
Роберт с трудом удержался от улыбки. Очень уж тетушка невзлюбила старину Акилеса.
— Я выходил на утреннюю прогулку, — пояснил он. — Право, я не думал, что услуги Бэббита так уж необходимы для столь незначительного выхода.
Тетушка вскинула брови — вероятно, она полагала, что услуги камердинера совершенно необходимы при каждом выходе из дома.
Роберт промолчал. Он прекрасно помнил правило, которое усвоил еще в самом начале своей карьеры: в трудной ситуации молчание позволяет узнать больше, чем бездумная болтовня.
Попивая чай, майор рассматривал комнату тетушки. Его взгляд скользил по убранству, по всевозможным безделушкам — и вдруг остановился на небольшом портрете, висевшем рядом с бюро.
— Мама… — прошептал он безотчетно.
— Да, дорогой, — откликнулась леди Брэдстоун. — Что, мой дорогой?
Он повернулся к маркизе.
— А?.. Нет-нет, ничего.
Однако взгляд Роберта снова и снова возвращался к портрету; он не видел это лицо уже много-много лет — с самого детства.
Маркиза вдруг поднялась с диванчика, подошла к картине и сняла ее со стены.
— Это моя сестра Сюзанна, — пояснила она.
Снова усевшись, леди Брэдстоун передала портрет Роберту.
— Красивая… — пробормотал он, глядя на свою мать.
— Да, Сюзанна была настоящей красавицей, самой красивой в нашей семье. У меня, правда, тоже было множество поклонников, но Сюзанна покорила сердца всех мужчин. — Тетушка грустно вздохнула. — Я так по ней скучаю… И с каждым годом все больше и больше. Постой, с тех пор как она ушла, прошло уже… Ах, так много лет, что и не сосчитать.
«Двадцать два года», — подумал Роберт. Он-то хорошо помнил все. Однажды утром, когда ему было четыре года, в их с братом Колином комнату вошел отец и сказал, что мамы больше нет. Лихорадка, мучившая ее почти целую неделю, в конце концов унесла ее жизнь.
— Ах, что это мы с тобой такие грустные?! — Тетушка снова оживилась. — Этого Сюзанна никогда бы не одобрила. И вряд ли она хотела, чтобы кто-нибудь плакал над ее портретом. Она была чрезвычайно жизнелюбива, жизнелюбива до безумия.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Роберт. Ему вдруг захотелось узнать побольше о женщине, о которой у него осталось лишь несколько трогательных, но весьма расплывчатых воспоминаний.
— У нее был богатейший выбор женихов, — продолжала тетушка. — Отец ей в этом очень потакал. По-моему, он никак не мог предположить, что она сделает весьма неудачный выбор. Да-да, она сделала на редкость неудачный выбор, и тогда разразилась катастрофа.
— Какая катастрофа? Почему?
Роберту была известна только счастливая сторона семейной жизни его родителей. Он помнил, как мама сидела за столом и улыбалась отцу, сидевшему напротив. И помнил, как вспыхивали глаза отца, когда он входил в комнату и смотрел на свою жену. Этот брак просуществовал недолго, но он казался Роберту идеальным — в нем гармонично сочетались любовь и дружба.
А вот тетушка, очевидно, считала иначе.
— Она вышла замуж по любви. — Маркиза взяла у Роберта портрет и положила на столик лицом вниз. — Обещай мне, дорогой, что ты никогда не женишься по любви. Это самое ужасное из всего, что только может быть. — Немного помолчав, она взяла Роберта за руку и продолжала: — Обещай мне, что ты возьмешь благоразумную, подобающую тебе жену, а не какую-нибудь ветреницу — из тех, что теперь вдруг сделались столь популярны.
— Видите ли, миледи, — проговорил Роберт, — хочу вам откровенно сказать, что в настоящий момент я меньше всего думаю о браке.
Такого ответа ее светлость совсем не ожидала. С равным успехом он мог бы сказать, что намерен вернуться во французскую тюрьму.
— Ах, Роберт, не говори так. Ты должен позаботиться о наследнике. — Леди Брэдстоун глубоко вздохнула. — Я не собираюсь снова судиться с этим мерзким принцем. Он хочет заполучить твой титул для одного из своих гнусных фаворитов, однако я этого не допущу. А тебе уже пора серьезно задуматься о браке. Может быть, мисс Колир? Хотя я должна признать, лицо у нее совсем не такое привлекательное, как мне раньше казалось.
— Не думаю, что мы с мисс Колир подойдем друг другу, — заявил Роберт. Он тут же представил мисс Колир, отправляющуюся с тайным поручением в Испанию, — вряд ли она выдержала бы даже первую милю пути.
И тотчас же перед майором возник образ другой женщины — эта, по его мнению, выдержала бы не только первую милю, но и каждую последующую. Он представил, как она сидит верхом на португальском ослике — юбки подоткнуты, волосы развеваются на ветру, а глаза горят огнем…
Что за черт? И о чем он только думает?
— Мисс Саттон… — вырвалось у него.
— Мисс Саттон?! — воскликнула тетушка. — О нет, Роберт, только не говори мне, что ты все еще испытываешь к этой убийце нежные чувства! Скажи, ты ведь не встречался с ней?
Маркиза пристально посмотрела на него, и вдруг глаза ее расширились, а лицо стало мертвенно-бледным.
— О Боже, ты с ней встречался! — Она вскочила с диванчика и прижала к груди руки. — Да, встречался! Я вижу! Вот ведь негодная девка! Она не успокоится, пока окончательно не погубит и тебя, и всех нас! О нет, ты не можешь жениться на ней!
— Так вам, стало быть, известно, что она жива? — спросил Роберт.
— Разумеется, известно! Я никогда не верила, что ты мог взять ее с собой. Это просто… бессмыслица!
Ее светлость уселась на диванчик и, взяв свою чашку, сделала глоток чая, чтобы успокоиться.
— Я все время подозревала, что она притаилась где-то неподалеку и ждет удобного случая, чтобы снова погубить всех нас!
Роберт с улыбкой проговорил:
— Не беспокойтесь, миледи. Я не собираюсь жениться на мисс Саттон. Можете мне поверить.
Тетушка покачала головой и сказала:
— Что ж, по крайней мере сообщи лорду Чамбли, что ты ее видел. Он когда-то пообещал мне: если вдруг удастся ее отыскать, он позаботится о том, чтобы она предстала перед судом за убийство несчастного юноши.
— Лорд Чамбли? — спросил Роберт.
— Да, — кивнула леди Брэдстоун. — Он больше всех беспокоился за меня все эти годы. Более того, он был моим защитником. Когда все решили, что ты пропал на этом проклятом суденышке, он взял у меня все твои бумаги и, по моей просьбе, просмотрел их, чтобы найти возможные указания на то, куда ты направился. В общем, он пытался тебя отыскать, пытался помочь мне.
Роберт некоторое время обдумывал эту неожиданную новость.
В свое время Чамбли сообщил, что среди вещей лорда Брэдстоуна не найдено никаких бумаг.
Итак, сначала его дезинформация о смерти мисс Саттон на «Бонвентуре», а теперь еще один обман.
Орландо должен был встретиться с лордом Чамбли именно в ту самую ночь, когда его убили. Случайность ли это? Может быть, Чамбли знал, какая судьба уготована молодому испанцу?
— А что еще он сделал для вас? — спросил Роберт. — Видите ли, мне хотелось бы поблагодарить его, когда мы встретимся.
Леди Брэдстоун отодвинула свою чашку.
— Забавно, что ты об этом спросил. Он как раз должен нанести мне визит сегодня утром. — Она посмотрела на часы, стоявшие на камине у противоположной стены. — Странно, что лорд Чамбли до сих пор не приехал.
— Лорд Чамбли приедет сюда? С какой целью?
— О, после твоего возвращения он все время ходит за мной по пятам и просит разрешения встретиться с тобой. Чамбли хочет выяснить кое-что для своего отчета — или как это у них там в департаменте называется… Он уверяет, что это простая формальность, которая не отнимет у тебя слишком много времени. — Маркиза вздохнула и снова посмотрела на часы. — С тех пор как ты вернулся, он почти ежедневно присылает записки с просьбой об аудиенции. Но я приказала Карлайлу не принимать его и не беспокоить тебя, пока ты не будешь в состоянии принимать гостей.
Леди Брэдстоун умолкла и вопросительно посмотрела на Роберта.
«Теперь понятно, — подумал майор, — почему накануне вечером Чамбли обратился ко мне с такими странными словами».
— Ой, вижу, я тебя встревожила! — воскликнула тетушка. — Мне не надо было говорить тебе этого, да? Дорогой, пожалуйста, не сердись на меня! Я знаю, что вы с лордом Чамбли были когда-то большими друзьями…
— Мы были друзьями? С лордом Чамбли?
— Ну да. Разве ты не помнишь? — Леди Брэдстоун внимательно посмотрела на Роберта. — Не помнишь, я вижу. Вы с ним закрывались в твоем кабинете и часами там пропадали, пока с тобой не случилось это несчастье.
— Кажется, я все забыл, — пробормотал Роберт. — А вы не помните, чем мы там с ним занимались?
— Ах, да все какими-то коммерческими предприятиями. Я в таких делах не очень-то разбираюсь.
Наконец-то все стало на свои места!
— Чамбли… — пробормотал Роберт себе под нос. — Он во всем был замешан с самого начала.
Но тетушка расслышала его слова и проговорила:
— Конечно, он все знал. Поэтому-то я и не видела ничего страшного в том, что он взял твои бумаги. И именно поэтому я не обещала ему ничего определенного. Я не хотела пускать к тебе твоих старых друзей, не убедившись, что твой рассудок в полном порядке. Не хмурься и не сердись на меня. Я ведь сделала это в твоих интересах — для того, чтобы рядом с тобой, если вдруг на тебя что-нибудь… найдет, не было никого из посторонних, а были только мы с Карлайлом.
— Возможно, оно и к лучшему, — в задумчивости пробормотал Роберт. — Пожалуй, я сам нанесу лорду Чамбли визит и улажу все дела сразу, чтобы это вас больше не тревожило.
Маркиза улыбнулась и налила ему еще одну чашку чая.
Самого же Роберта беспокоило отнюдь не то, что Чамбли был замешан в истории с «Королевским выкупом». Его встревожили слова тетки о том, что Чамбли решил во что бы то ни стало добиться привлечения мисс Саттон к суду. То есть будущее Оливии было весьма неопределенным, и ему, Роберту, надо было добыть нужные сведения раньше, чем Чамбли удастся напасть на ее след.
К тому же майор очень сомневался в том, что обещанный суд будет иметь хоть какое-то отношение к справедливости.
— Дорогая мисс Саттон, как я рад видеть вас живой и здоровой. Я уже почти потерял надежду снова увидеть вас когда-нибудь.
Лорд Чамбли сидел в небольшой гостиной леди Финч, уютно устроившись в самом лучшем кресле. Руки он сложил на своем полненьком брюшке и был похож скорее на озабоченного дедушку, беседующего с заблудшим чадом, чем на строгого правительственного чиновника, каким он сохранился в памяти Оливии.
— Благодарю вас, милорд, — сказала она.
Оливия не была уверена, что переговоры с лордом Чамбли, на которых настаивала леди Финч, — лучший выход из ситуации, но теперь, увидев его искренность и явное участие, она уже почти жалела о том, что так долго не решалась чистосердечно рассказать обо всех известных ей фактах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35