Верит, что он сдержит клятву, не тронет ее и даже в гневе не поднимет на нее руки.Он избавил ее от страха!Элиз боялась многого: бури, змей, мышей и других подобных вещей. Но все это было ничто в сравнении с одним-единственным главным страхом: тайным ужасом перед мужчиной, его недюжинной силой и необузданными желаниями. Она боролась с этим страхом, боролась с мужчинами, которые могли относиться к ней подобным образом, однако все было напрасно: он, этот страх, всегда был с ней. И только Рено Шевалье всего несколькими словами и железной волей, управляющей каждым его поступком, помог ей избавиться от этого страха.Элиз руководствовалась в жизни своим кодексом чести. Она выработала его за те три года, прошедшие со дня смерти мужа, когда ей приходилось самой общаться с мужчинами и вращаться в их обществе. Главным в этом кодексе была честность. Она отмеряла продукцию своей фермы полной мерой и ждала того же взамен. Платила за товар хорошую цену, отказываясь, однако, дать на пиастр больше. Продавала только здоровых животных, и если ей пытались подсунуть больных, нещадно отчитывала обманщиков. Дав обещание, она выполняла его, ожидая того же от других.В случае с Рено она это обещание не выполнила и поэтому понимала, что ей каким-то образом нужно исправить положение. Это, однако, не означало, что она должна сознаться в своей ошибке. Пожалуй, будет достаточно, если она окажет ему какую-либо услугу — просто так, не объясняя причин.Решив, что это было бы справедливой компенсацией, Элиз немного приободрилась. Однако где же Рено? Пока она сидела, размышляя, Сан-Амант и Генри погасили костер и ушли спать. Она знала, что Рено перед сном имел обыкновение обходить лагерь; возможно, сейчас он как раз это и делает. А может быть, он пошел к реке, чтобы искупаться…Элиз встала, разминая затекшие ноги, и огляделась. Их лагерь потонул в лунном свете. Леса, окружавшие его, жили своей тихой жизнью, давая приют вышедшим на ночную охоту животным. Слышались только храп Паскаля и негромкие стенания мадам Дусе.Внезапно до Элиз донесся всплеск воды. Не задумываясь, она пошла на звук и, выйдя из леса, увидела залитую лунным светом реку. Она текла так медленно, что казалось, вода стоит на месте. Деревья росли по самому краю берега, отбрасывая на воду большие черные тени, и Элиз не сразу заметила Рено. Он плыл быстро и бесшумно, рассекая воду мощными взмахами рук.Улыбнувшись при мысли, что нашла-таки его, Элиз подошла к краю воды. Она спугнула лягушку, и та с шумом плюхнулась в воду. Рено перевернулся на бок и посмотрел туда, откуда донесся шум. Увидев в тени Элиз, он поднял руку, потом сильными, уверенными движениями стал грести к ней.— Что-нибудь случилось? — спросил он, подплыв поближе.— Нет, просто мне было интересно, где ты.Недалеко от Элиз была косая отмель, по которой животные ходили на водопой. Рено поплыл к ней. Достигнув дна, он встал и пошел по отмели. Его мокрое тело отливало медью при свете луны, превращая Рено из человека в какое-то языческое божество. Далекое, дикое и великолепное в своей наготе.Он снова был обнаженным! Элиз надеялась, что на нем хотя бы набедренная повязка… Она отвернулась и услышала, как он засмеялся. Украдкой она наблюдала за тем, как он нагнулся, подбирая одежду. Она уже видела его нагим и тем не менее вздохнула с облегчением, когда он облачился в набедренную повязку.— Тебе не холодно? — спросила она. — Ночь довольно прохладная, а ты мокрый.— Нет. Я всегда согреваюсь, когда плаваю.— Мне кажется, что начезы вообще понимают толк в плавании.— Они, несомненно, делают это лучше напудренных и надушенных французов, облаченных в узкие бархатные платья.Это было напоминанием о том оскорблении, которое она нанесла ему.— Я хочу извиниться перед тобой за то, что сказала тогда у коменданта Шепара. Я имела в виду совсем другое… Я знаю, что это неправда, — отрывисто произнесла Элиз.— Великолепный жест! Я принимаю извинение.
Элиз не понравился его насмешливый тон.— Ты мне не веришь?— Мне кажется, ты не совсем прочувствовала то, о чем говоришь.— Надеюсь, ты не меня имел в виду, когда говорил о бархатной одежде французов? Мне и самой надоело мое платье, но у меня нет выбора.— Ты ведь можешь одеваться как женщины из племени начезов.— Нет уж, покорнейше благодарю.Женщины начезов обматывали куском тканой материи нижнюю часть тела, завязав ее узлом на бедре. Грудь у них оставалась голой. В холода они набрасывали на себя короткую тканую накидку или мех.— Она подойдет тебе, а главное, облегчит твои движения. Я могу соорудить для тебя этот наряд из того, что мы имеем.— Ты, должно быть, шутишь.— Почему бы не расслабиться и сделать так, чтобы тебе было удобно?Элиз с радостью скинула бы свое платье и больше никогда не надела бы его, но это было невозможно.— Может быть, наряд ваших женщин и удобен, только я всегда удивлялась, как они, да и мужчины тоже, не замерзают в нем.— В нем иногда прохладно, — шутливо признался Рено. — Но ведь здесь никогда не бывает по-настоящему холодно. Кроме того, мы купаемся в любую погоду, а это прекрасная закалка.— Мне кажется, что начезы более неприхотливы в одежде, чем другие племена. Не так ли?— Да, пожалуй. Это традиция — ведь они пришли сюда с юга.— Неужели? — рассеянно спросила Элиз, глядя, как вода ручейками стекает с его волос на грудь.— Начезы не похожи ни на чокто, ни на чикасо. Разница между ними в том, что начезы выше ростом, у них более высокие лбы, но главное — в традициях. Начезы — часть некогда большого племени, жившего на огромных территориях. Существует легенда, что племя начезов пришло сюда с юга, с земель, которые теперь принадлежат Испании. Именно предки начезов строили там знаменитые ритуальные пирамиды. А здесь они появились двести-триста лет тому назад.Элиз нахмурилась.— Насколько я помню уроки истории, которые давали нам сестры-монахини, это было, когда путешественник Кортес завоевал ацтеков.— Совершенно верно. А до этого начезы вели войну с каким-то большим племенем. Когда пришли белые люди — как гласит легенда, они приплыли в деревянных домах, — начезы объединились с ними в борьбе против своего врага. Когда же враг начезов был повержен, а их вожди мертвы, белые люди принялись воевать с самими начезами. Индейцы вынуждены были бежать и наконец осели здесь. Не имея возможности строить свои ритуальные пирамиды из-за отсутствия камня, они стали сооружать курганы. Не знаю, что здесь правда, а что вымысел: древние не оставили ни имен белых людей, ни имен их индейских врагов. Неизвестно даже, почему начезы до сих пор поклоняются солнцу, — ведь этого уже не делает никто по всей долине реки Миссисипи.— Да, начезы отличаются от других племен, — задумчиво произнесла Элиз. — Обычно у индейцев множество богов, а они поклоняются одному высшему существу, которое у них олицетворяет солнце. Власть у них передается по наследству, онм прослеживают свое родство по женской линии, допуская главенство женщины. Начезы красноречивы, принимают гостей с почестями и очень нежны с детьми. Короче говоря, они более цивилизованны, чем другие племена и даже многие европейцы. И однако они до сих пор хоронят жен и слуг вместе с умершим вождем, мучают и убивают пленных, и если их разозлить, то поднимают восстание и уничтожают сотни людей.Какое-то время Рено молчал.— Я вижу, ты изучала жизнь людей моей матери.— Это и неудивительно: ведь мы живем так близко друг к другу.— Другие не придают этому значения.— Мне было интересно. Многим я восхищалась до… дня святого Андрея.— Начезами можно восхищаться и сейчас, но кто знает, как долго?— Что ты имеешь в виду?— Неужели ты сомневаешься в том, что французы возьмут реванш? К ним обязательно присоединятся другие племена, лишенные по ошибке своей части добычи.— Наверное, так и будет…Они замолчали. Первым заговорил Рено:— Если ты хочешь искупаться, я постою на карауле.— Я не умею плавать.— В этом нет необходимости. Вода у берега не доходит до шеи.Элиз очень хотелось освежиться. Дома она принимала ванну не реже двух раз в неделю, а летом и чаще.— Только ты отвернешься, — наконец произнесла она.— Как тебе будет угодно.Сделав несколько шагов в сторону, Рено остановился. Убедившись, что он не смотрит на нее, Элиз стала быстро раздеваться. Побросав верхнюю одежду на ковер из листьев, она в нижнем белье поспешила к реке и окунулась в воду.— Х-холодно!— Ничего, привыкнешь.Элиз показалось, что он смеется над ней, но ей не хотелось оборачиваться, чтобы проверить, так ли это. Сжав зубы, чтобы унять дрожь, она вошла глубже и вскоре обнаружила, что вода, хотя и прохладная, все же теплее воздуха. Погрузившись в нее по плечи, она с наслаждением расслабилась.— Подожди! — крикнул Рено. — Я забыл дать тебе мыльный корень.— Мне он не нужен.— Нужен. Я сейчас принесу его.Обернувшись, Элиз увидела, как Рено отложил в сторону нож, снял одной рукой набедренную повязку и направился к ней с каким-то предметом в руке.— Не подходи ко мне!— Не волнуйся.Но Элиз волновалась. Она знала, что уязвима в воде больше, чем на суше, что движения ее ограниченны, и она едва одета. А он и вовсе был абсолютно голый.Элиз попятилась назад, постепенно скрывая под водой грудь, плечи, шею. Однако наступив ногой на гнилое бревно, она споткнулась, потеряла равновесие и ушла под воду. Послышался громкий всплеск, и прежде чем она смогла подняться, крепкая рука Рено обняла ее за талию и подняла наверх.Вынырнув на поверхность, Элиз судорожно вдохнула воздуха и обнаружила, что прижимается к крепкому телу Рено. Их тела нежно соприкасались друг с другом, и вода помогала им в этом.По коже Элиз прошла дрожь, вызванная каким-то странным чувством, которое она затруднялась облечь в слова. Разжав губы, Элиз холодно произнесла:— Благодарю. Можешь отпустить меня.Как ни странно, он сразу же подчинился.— Приношу вам свои извинения, мэм.— По твоей милости я чуть было не утонула!— Как я мог предполагать, что ты так глубоко зайдешь? Никогда не знаешь заранее, что может случиться.Рено говорил как-то рассеянно и не смотрел ей в глаза. Вскоре Элиз поняла, куда он смотрит. Она стояла теперь близко к берегу, и видна была ее грудь, облепленная мокрой рубашкой.Элиз поспешно шагнула назад.— Тогда мне следует поблагодарить тебя. А где мыльный корень? Ты его потерял?— Нет. — Он протянул ей на ладони кусочки мыльного корня.Элиз осторожно взяла их и подняла глаза на Рено. Он стоял, не двигаясь, и тоже смотрел на нее. Казалось, он не собирается идти к берегу. Элиз хотела попросить его уйти, но что-то удержало ее от этого. Она вновь вспомнила о своих угрызениях совести и вдруг почувствовала, что они исчезли, а на смену им пришло какое-то странное ощущение, в котором она пока не могла разобраться.Рено стоял не шевелясь. Опустив глаза и делая вид, что не замечает его взгляда, Элиз стала намыливать плечи, шею и грудь, наслаждаясь свежим запахом пены. Затем она вымыла голову и только после этого посмотрела на Рено.Он стоял, с грустью наблюдая за ней. Что-то в его взгляде испугало ее, но она отбросила страх. Ее вдруг осенила одна идея. Повернувшись к Рено, она протянула ему обмылок.— Не можешь ли ты…В следующую секунду Элиз испугалась того, что собиралась сделать, осеклась и замолчала. Отдернув руку, она сжала ее в кулак и отвернулась.— Опять у тебя какие-то дурные мысли? — спросил Рено.Голос его звучал грубо.— Я ничего такого…— Неправда. Ты думала. Или мне можно уже поздравить себя с тем, что я не представляю для тебя опасности как мужчина?— Я не думаю… Я не думала… — Она запнулась и беспомощным жестом откинула с лица волосы. — Я не думала ничего подобного. Поверь мне. Я просто…— Ты опять искушаешь меня и зашла слишком далеко. — Мокрая поверхность его груди блестела, ноздри раздувались. — Я польщен тем, что ты чувствуешь себя со мной в безопасности. Но помни одно, Элиз: как бы то ни было, я остаюсь мужчиной. Ты можешь сколько угодно вводить меня в искушение, но никогда не заставляй меня дотрагиваться до тебя, если на самом деле ты этого не хочешь. Никогда!Луна скрылась за облаком, и Элиз не могла больше видеть лицо Рено.— Хорошо, я не буду, — ответила она.— Думаю, это обещание нужно скрепить печатью, — медленно произнес он.— Что?— Ты еще не целовала меня. Мне кажется, уже пора это сделать.— Из-за того, что сейчас произошло?— Да, отчасти. А также потому, что я этого хочу.— Но это не входит в нашу сделку!— Неужели? Что-то не припомню, чтобы это запрещалось.— Ты невыносим!— Я жду.— Но я вся в мыле…— Это не имеет значения. Но если хочешь, можешь смыть его.— Ну, спасибо! — презрительно усмехнулась она. — Вы очень добры!— Я просто терпелив — до поры до времени, конечно.Элиз решила уступить ему — ведь она была перед ним в долгу, и сейчас самое время отдать его.Медленно и грациозно она прошла разделяющее их расстояние, подняла руки и обняла Рено за шею. Встав на цыпочки, она прижалась губами к его рту и ощутила наслаждение, наполнившее все ее существо. Это была страсть, которую она так долго в себе подавляла.Рено положил руку ей на талию, но это продолжалось лишь несколько мгновений. Почувствовав, что он больше не удерживает ее, Элиз посмотрела на него в замешательстве.— Поторапливайся, — скомандовал Рено. — Я разожгу костер, и ты просушишь волосы.Элиз хотела ответить, но у нее не нашлось слов. Вместо этого она повернулась и неторопливо направилась к берегу. Странно, но обещанный им костер не соблазнял ее. Рядом с Рено ей не было холодно…Вскоре начался дождь, который шел всю ночь. Утром они тронулись в путь в тумане, под ливнем. Потом дождь стал моросящим, и казалось, что он никогда не прекратится. Земля была настолько влажной, что хлюпала под ногами.Впереди показались холмы, еще плохо различимые за высокими деревьями, а группа французов все шла и шла за Рено, уже не выражая недовольства и ни о чем не спрашивая.Наступили сумерки, а потом и ночь; дождь наконец прекратился, и они вышли на просеку, рядом с которой протекал ручей с холодной и чистой водой. На берегу ручья лежало множество глиняных горшков, большинство из которых были побиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45