– Вот я и говорю, что нам хотелось бы по крайней мере узнать, кому переводятся эти деньги – банку, частному лицу или какой-нибудь компании. Информация, разумеется, останется между нами.– Подождите.Кляйбер встал и вышел из комнаты. Щелкнул замок. Это не удивило Грейвса, потому что он был хорошо знаком с швейцарской осторожностью и предусмотрительностью. Кляйбер вернулся через минуту и сел на место.– Платежи поступают на номерной счет.– Да, я знаю. Но номер...Кляйбер покачал головой:– Закон есть закон. Никакой дополнительной информации я вам дать не могу.– Мы надеялись, что вы согласитесь нам помочь.– Нет. Закон очень строг на этот счет, да и правила нашего банка тоже.Тогда Грейвс, без особой надежды на успех, попробовал поманить собеседника морковкой:– Я полагаю, что наши банки могли бы наладить превосходное сотрудничество в самых разных направлениях.Лицо Кляйбера осталось каменным.– Господин Грейвс, это невозможно. И вы знали это еще прежде, чем пришли ко мне.Грейвс пожал плечами:– Ну что ж, мистер Кляйбер. Дверь, если я не ошибаюсь, заперта?Кляйбер кивнул, глядя на Грейвса своими стеклянными глазами. Потом произнес:– Часто бывает, что люди, интересующиеся секретной информацией о номерных счетах, пытаются подкупить служащих банка. Должен вас предупредить, что подобные попытки будут безрезультатны.– У меня нет ни малейшего намерения... – начал Грейвс, но Кляйбер прервал его:– Всего несколько человек имеют доступ к этой информации. И любой из них, уверяю вас, в случае попытки подкупа немедленно свяжется с полицией. Полиция арестует виновного, и он отправится в тюрьму. Таков закон.– Я понимаю. Может быть, вы все-таки откроете дверь?– Минуточку, – снова улыбнулся Кляйбер коротенькой дергающейся улыбкой. С каким удовольствием Грейвс врезал бы по этому творожному лицу. – Тем не менее, вы не уйдете от нас с пустыми руками, господин Грейвс. У нас для вас кое-что есть.– Что-что?– Подождите, пожалуйста.Кляйбер вышел из кабинета, снова щелкнул замок. Почти сразу же швейцарец вернулся и положил на стол пакет.– Это для вашего директора.– Что там?Улыбочка Кляйбера расползлась чуть шире и превратилась в явную ухмылку.– Согласно инструкции, в случае, если ваш банк будет интересоваться номерным счетом, мы должны передать вашему директору этот пакет.– Нашему директору?– Главе компании или банка, сделавшего запрос. В данном случае – мистеру Лоренсу Пилгриму, поскольку, как нам известно, сэр Хорейс Мэлори отошел в сторону.Грейвс взял в руки конверт. Он был не надписан.– Следуйте инструкции, – сказал Кляйбер. – Конверт предназначен вашему директору. Не пытайтесь распечатать его.За спиной Грейвса щелкнул замок.– Что ж, по крайней мере вы меня выпускаете, – иронично заметил Жак.– Всего хорошего, господин Грейвс.Оказавшись за дверью в коридоре, Грейвс повертел в руках увесистый конверт. Самый обычный пакет, запечатанный красным сургучом с оттиском орла. За столом у стены сидел охранник в серой униформе и не спускал с Грейвса глаз. Жак обратил внимание на то, что конверт явно дожидался своего часа долго: крепкая бумага нигде не надорвалась, но потускнела от времени. Интересно, сколько пролежал пакет в Цюрихском банке, прежде чем попасть ко мне в руки, подумал Грейвс.Он коротко прикинул варианты своих действий. О строгости швейцарских законов в том, что касалось взяточничества, Грейвс был осведомлен и без предупреждения Кляйбера, однако он проделывал подобные дела прежде и наверняка еще не раз прибегнет к подобным методам, поэтому угроза Кляйбера ничуть его не испугала. Но появление конверта было неожиданностью. Он адресован директору банка, а стало быть, следует немедленно доставить конверт адресату. Вернуться сюда никогда не поздно.Грейвс взял в приемной сданный на хранение портфель, положил в него пакет и вошел в лифт. На улице он потратил две или три минуты на поиск такси. В аэропорту, однако, его ждало разочарование: рейс «Бритиш эруэйз» он уже пропустил, а вылет в Хитроу швейцарского самолета задерживался из-за неисправности двигателя. Прошло два часа, прежде чем Грейвс наконец покинул Цюрих. Из аэропорта он немедленно отправился на такси в банк, но передать конверт старшему партнеру не сумел: Пилгрим отбыл в графство Глостер на деловой ужин с нигерийцами, желавшими вложить деньги в строительство сталелитейного завода.Придется конверту подождать до утра. * * * Сэр Хорейс стоял и считал: два, три, четыре нарцисса уже выпустили желтые лепестки, еще многие на подходе. Даже тюльпаны набухли. Что-то рановато, подумал он. Но ничего, сад надежно защищен от непогоды.Он завернул за угол, думая о Жаке Грейвсе. И последствиях его поездки. Грейвс, несомненно, был отличным работником, но что-то в нем очень не нравилось сэру Хорейсу. Очевидно, дело было в запахе: какой-нибудь из этих нынешних лосьонов для бритья. Однажды Мэлори стоял совсем рядом с Грейвсом и уловил этот назойливый аромат и сразу вспомнил, как пахнет салон его нового автомобиля. Кожей, деревом и еще чем-то в этом роде. Запах сэру Хорейсу не понравился. Еще меньше его чувствительному носу нравился запах опасности, которую он ощущал очень явственно.Мэлори совсем забыл про входную дверь. Поэтому на пороге банка он замер в изумлении. Весеннее солнце отражалось в зеркальной поверхности и сверкало нестерпимым сиянием. Господи Боже, подумал Мэлори.– Ах, сэр Хорейс, мистер Пилгрим спрашивал о вас, – приветствовала его миссис Фробишер.– Тоже мне событие, – пробормотал Мэлори, снимая пальто.– Так точно, сэр. Он сказал...– Могу себе представить. Мистер Грейвс вернулся?– Да, сэр Хорейс.– Ну-ну. Сначала я выпью кофе.Это была не распущенность, а выдержка. Попивая кофе и вертя в руках «Ромео № 3», Мэлори буквально сгорал от нетерпения – ужасно хотелось знать, удалось ли Грейвсу чего-нибудь добиться от непреклонных швейцарцев. Но долгий жизненный опыт научил сэра Хорейса, что жгучему любопытству нужно давать время отстояться. Поэтому он выпил и вторую чашку.Когда Мэлори вошел в ультрасовременный офис старшего партнера, выражение лица Пилгрима показалось ему странным. Мэлори попытался разгадать его, но ни к какому выводу не пришел.– Хорейс, я ждал вас.Может быть, волнение?– Я слышал, что Грейвс вернулся. Как прошли его переговоры со страной часов и нейтралитета?– Они не пошли на контакт.– Кто бы мог подумать. Признаться, я испытываю некоторое облегчение.– Но кое-что он все-таки оттуда привез.– Что-нибудь важное?Запах опасности стал еще отчетливей.– В духе плохого детектива.Пилгрим коротко пересказал суть беседы в Цюрихском банке.– Что в конверте?Пилгрим взял со стола папку.– Прочтите сами, Хорейс. Обсудим позднее.– Очень хорошо. – Мэлори попытался классифицировать выражение лица Пилгрима. – Это очень важно, Лоренс?– Не знаю. Возможно, что и нет.В этот момент Мэлори наконец догадался. Впервые на вечно самоуверенном лице молодого банкира читалось сомнение.Первая страница представляла собой письмо, к которому скрепкой была прикреплена толстая стопка машинописных листов. Мэлори протер очки и углубился в чтение письма. Оно было подписано тремя инициалами: Г. Дж. Д. * * * "Сэр Бэзил не стал бы обращаться с запросами в Цюрихский банк. Полагаю, что такое искушение у него было, но по зрелом размышлении он наверняка его преодолел.Вы, кто бы вы ни были, рассудили иначе.Ежегодная выплата значительной суммы безо всяких на то объяснений, с вашей точки зрения, нуждалась в расследовании. Что ж, вы хотели получить объяснение – вот оно.Для начала расскажу, как все будет происходить.Вместе с этим письмом вы получите первую часть повествования. Полагаю, вы его прочтете.Если же на середине вам станет скучно и вы захотите выбросить рукопись не дочитав, очень советую вам этого не делать.В конце первой части содержатся инструкции относительно того, как получить вторую часть; в конце второй – как получить третью и так далее. Всего повествование состоит из семи частей.Надеюсь все же, что рассказ покажется вам интересным, причем до такой степени, что вы из одного любопытства захотите прочесть продолжение. Поиски ваши будут нелегки. Однако должен предупредить: если в течение трех месяцев вы не доберетесь до шестой части, то последняя, седьмая, часть попадет в чужие руки. Все организовано именно таким образом, и вам не удастся остановить пущенный механизм.Если же седьмая часть попадет в чужие руки, последствия будут, сообщаю вам доверительно, самыми катастрофическими. Это предельно точный эпитет. Он ни в коей степени не является преувеличением". * * * Сэр Хорейс снял очки, положил их на стол и некоторое время отсутствующим взглядом смотрел на противоположную стену. Письмо его испугало – не столько своим содержанием, сколько упоминанием о Бэзиле Захарове. Много лет назад была похоронена некая тайна, причем за огромную цену. Сэр Бэзил, который не потратил бы впустую и полпенни, наверняка пошел на такую договоренность лишь под принуждением, не имея иного выхода. Вот почему Мэлори посоветовал не будить спящую собаку. Он слишком хорошо знал Захарова и опасался нарушить волю покойного. Надо было мне настоять на своем, сердито подумал сэр Хорейс. Надо было устроить все так, чтобы Пилгриму вообще не пришло в голову задавать этот вопрос.Но теперь рассуждать об этом было поздно. Мэлори с ужасающей определенностью чувствовал, что лежащая перед ним рукопись – истинный ящик Пандоры.Он поднялся из кресла, быстрым шагом дошел до кабинета Пилгрима и распахнул дверь. Старший партнер стоял у окна с двумя посетителями и показывал на что-то рукой. Один из мужчин держал в руках какой-то мудреный фотоаппарат; еще одна камера висела у него на шее.– Лоренс, мы могли бы поговорить?Пилгрим обернулся.– Хорейс, эти джентльмены из журнала «Форчун». Господа, сэр Хорейс Мэлори.– Доброе утро, – коротко кивнул Мэлори.– Они пришли, чтобы снять фоторепортаж о демонстрации золота.Журналист без фотоаппаратов представился:– Джим Ковертон, сэр Хорейс. Кстати говоря, мы очень хотели бы сфотографировать и вас. Не возражаете?Мэлори взглянул на журналиста.– Возможно, но, Лоренс, я только что прочитал...– Они делают статью обо мне, – с видом скромника пояснил Пилгрим. – Фотографирование займет всего пару минут. Вы не хотите спуститься вместе с нами, Хорейс?Спускаться вместе с ними Мэлори не хотел, однако спустился. Он шел по лестнице, весь кипя от ярости. Остальные поехали в лифте. Странный все-таки человек этот Пилгрим – не может понять, что важно, а что не очень.В подземном этаже, перед входом в демонстрационный зал, Мэлори схватил Пилгрима за руку и прошептал:– Лоренс, я очень обеспокоен этим письмом. Думаю, что...Пилгрим ответил:– А вы прочитали писанину, которая приложена к письму?– Еще нет.– Чушь собачья, – уверенно заявил Пилгрим. – Древняя история. Ни малейшего отношения к современности не имеет. Не беспокойтесь, Хорейс. Пойдемте, пусть нас сфотографируют.Они вошли внутрь. До одиннадцати часов оставалось две минуты. Стоило ударить часам, как непрозрачная стеклянная стена вдруг озарилась светом и раздалось тихое жужжание. По ту сторону стекла показалась дверь мощного сейфа", которая медленно отъехала в сторону.– Это хранилище не менее надежно, чем сам форт Нокс, – принялся объяснять Пилгрим. – Иначе и не может быть. Вы видите, джентльмены, золото банка «Хильярд и Клиф». Делайте ваши снимки, мистер Бауэр. Не правда ли, впечатляющее зрелище?В сейфе огромным штабелем лежали золотые слитки.– Господи Боже! – ахнул фотограф и тут же защелкал фотоаппаратом. – Не могли бы вы встать вот сюда, мистер Пилгрим. И вы тоже, сэр.Журналист был возбужден, как и все посетители этого святилища.Мэлори послушно встал, куда попросили.– Ну вот, – продолжал Пилгрим. – Сейчас будет второй акт. Смотрите внимательно.Мэлори с раздражением подумал, что старший партнер похож сейчас на гида в музее.Внутри сейфа поднялась механическая рука и приблизилась к штабелю.– На прошлой неделе цена золота упала. Это значит, что слитков нужно добавить, – рассказывал Пилгрим.Механическая рука извлекла откуда-то золотой брусок, зажав его металлическими пальцами с резиновыми нашлепками. В следующую секунду брусок оказался на верхушке штабеля.– На этой неделе мы добавим три слитка, – разглагольствовал Пилгрим. Камера щелкала не переставая. – На еженедельной демонстрации в штабеле должно быть золота ровно на сто миллионов.– Долларов? – спросил Ковертон слегка охрипшим голосом.– Мы в Лондоне, – пожал плечами Пилгрим. – Фунтов стерлингов, разумеется.Механическая рука положила еще один слиток и потянулась за третьим.– А откуда вы берете недостающее золото?– Извините, джентльмены, на этот вопрос я вам ответить не могу.– О'кей, куда вы его отсюда отправляете?– Еще раз извините. Это секрет.– Кто-нибудь пытался взломать сейф?Пилгрим обернулся к Мэлори:– Как, Хорейс?– Что? – Мэлори думал совсем о другом. Эту кучу золота он видел уже множество раз, и сейчас его мысли были заняты только письмом.– Кто-нибудь пытался похитить это сокровище, сэр?– Кажется, один раз было. В сороковые годы.– И что произошло?– Золото очень хорошо защищено. Если я не ошибаюсь, взломщики были убиты током. Их было двое. Очень глупо с их стороны.Вот и третий брусок занял свое место. Пилгрим оглядел гору золота с явным удовольствием.– Две минуты назад здесь чуть-чуть не хватало, а теперь в самый раз. Посмотрите, джентльмены, на ровно сто миллионов фунтов стерлингов.Репортеры почтительно и довольно долго в полном молчании созерцали сокровище. Потом снова раздалось тихое жужжание и дверь сейфа поползла в обратном направлении. Пилгрим похлопал по стеклу.– Это стекло разбить невозможно. Ни кувалдой, ни отбойным молотком. Разрезать тоже нельзя – слишком толстое. Чтобы взорвать его, понадобится заряд такой силы, что обрушится все здание.Тем временем огромная стальная дверь сейфа закрылась. Массивные колеса замка повернулись автоматически. Некоторое время сталь, сплавленная с вольфрамом, мерцала за стеклом, внушительная и неприступная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36