https://wodolei.ru/catalog/dushevie_poddony/dlya-dushevyh-kabin/ 

 




Стивен Дональдсон
Хаос и порядок. Прыжок в безумие


Глубокий Космос Ц 4



Стивен Дональдсон
Хаос и порядок. Прыжок в безумие

Мин

Мин Доннер, смертельно уставшая и глубоко разочарованная, отправилась на борт «Карателя» вскоре после того, как Уорден Диос вернулся в Департамент полиции после визита к Холту Фэснеру. Она не сомкнула глаз с того дня, что предшествовал ее визиту к Вертигусу Шестнадцатому, и не брала в рот ни крошки с тех пор, как вернулась в Департамент с Сака-Батора. Лоб ломило от боли, в ушах звенело. Вся ее жизнь менялась на глазах, превращалась в нечто чуждое и непонятное.
Что от нее хотят?
В некотором смысле Уорден ответил на этот вопрос. В последний раз, когда она с ним разговаривала, отвечая на ее крайнее удивление, Диос сказал: «У меня есть основания полагать, что Морн Хайленд осталась жива». А затем, несмотря на его неоднократные заявления о том, что Морн – отыгранная карта, что он заложил ее тело и душу, добавил: «Если она осталась жива, я хочу, чтобы человек, которому можно доверять, подтвердил данный факт. И этот человек – ты». Именно за этим он и отправляет Мин из Департамента.
Впрочем, ответ толком ничего не объяснил. Появилась лишь уверенность в том, что шеф лгал – лгал систематически и непрерывно в течение нескольких месяцев.
Что, черт возьми, происходит?
Уводя свой челнок в сторону «Карателя», уже начавшего приготовления к старту, Мин получила прощальное приветствие от шефа, но сама не ответила – сказать было нечего – и лишь покачала головой. Пусть Уорден Диос думает все, что хочет, так же как и ей приходится гадать о его намерениях. Качание головой – вот и все, чем Мин может выразить крайнее замешательство или крушение своих надежд.
С мрачной решимостью Мин постаралась забыть обо всех убийствах, предательствах, интригах и сосредоточиться на предстоящей работе. На первый взгляд, она получила четкий приказ: принять командование полицейским кораблем – «Карателем» – и немедленно отправиться к Рудному астероидному поясу, чтобы под его прикрытием наблюдать за развитием событий на Малом Танатосе и действовать по обстоятельствам. Другими словами, Мин необходимо было зафиксировать результаты диверсии Энгуса Термопайла на «Купюре».
Инструкции ясные. Но почему вообще возникла необходимость в этом задании? В конце концов, весь ближний космос вплоть до границы с Амнионом, а особенно вблизи Рудной станции, по приказу Фэснера опутан самой современной сетью оповещения. Любая информация, поступившая с Малого Танатоса, может достигнуть Департамента полиции в считанные часы. Для чего в таком случае необходимо присутствие Мин у астероидного пояса? Какое именно «развитие» событий имел в виду Уорден?
Энгус Термопайл, Джошуа, либо победит, либо проиграет. Если он одержит победу, с Ником Саккорсо будет покончено, подозрения в отношении Майлса Тэвернера рассеются, а Морн, по всей видимости, останется в живых. С другой стороны, если Энгуса постигнет неудача, погибнут все, в том числе и Морн Хайленд.
В любом случае от Мин ничего не зависит, если не считать, что она сможет подобрать оставшихся в живых после диверсии и предупредить о возможной погоне Амниона. Но с этим справится и Рудная станция, и даже сам «Каратель» без нее, Мин Доннер, в каком бы потрепанном состоянии он ни находился. Она – руководитель подразделения специального назначения и должна заниматься тем, чтобы искоренять предателей в Департаменте полиции или, к примеру, помочь капитану Вертигусу на Сака-Баторе подготовить, а затем представить билль об отделении. Так что веских причин присутствия Мин у астероидов нет, если, конечно, не считать желания Уордена убрать Мин, чтобы она не мешала его игре за или против Холта Фэснера, а также его неожиданного утверждения, будто Морн может остаться в живых.
«Если она осталась жива, я хочу, чтобы человек, которому я могу доверять, подтвердил данный факт».
В чем заключается правда? Может, Уорден хотел лишний раз удостовериться в беспрекословном подчинении Мин? Неизвестно. В конце концов, приказ есть приказ. Доннер подчинилась, потому что она давала присягу. Тем не менее Мин не могла отделаться от мрачного чувства своей обреченности. Ей казалось, что Уорден Диос и Холт Фэснер готовы заставить ее поступиться всем, во что она когда-то верила и что ценила…
Наконец, челнок состыковался с «Карателем». Щелкнули захваты. Мин равнодушно шагнула в воздушный шлюз. В отсеке личного состава корабля Доннер приветствовал почетный караул. Мин заметила, что боцман во главе караула выглядит таким же измотанным, как, наверное, она сама, и внутренне содрогнулась – видеть своих людей в столь скверной форме не доставляло ей удовольствие. Тем не менее, сдержав досаду, Мин ответила на приветствие.
– Командир корабля приносит свои извинения, директор Доннер, – доложил боцман. Голос выдавал состояние владельца больше, чем это могло показаться с виду. Вероятно, молодой человек давно не отдыхал. – Он не может покинуть мостик. Поскольку мы не были предупреждены об отлете, у него не хватило времени подготовиться… – Боцман осекся и покраснел, как мальчишка. – Извините, вы, разумеется, знаете об этом. Командир явится, как только вы пожелаете. Я готов сопроводить вас в каюту.
Прежде чем покинуть Департамент полиции, Мин просмотрела доклады с борта «Карателя». Крейсер только что вернулся из ожесточенного боя с пятнадцатью или двадцатью пиратскими кораблями, которые превратили район станции «Вэлдор Индастриал» – планетную систему с двойным солнцем – в зону боевых действий.
В связи с тем что станция проводила добычу и обработку руды, район кишел судами, представлявшими для пиратов легкую добычу. Кроме того, как и все планетные системы с двойным солнцем, эта система представляла собой лабиринт из орбит, по которым вращались группы астероидов в таком хаотическом беспорядке, что учесть их все мог разве что какой-нибудь мощный компьютерный процессор. Пираты укрывались среди планет, планетоидов и естественных спутников, вращавшихся вокруг двойной звезды, которая получила название Большой и Малый Массив-5.
«Каратель», крейсер класса «Скальпель», провел шесть месяцев в ожесточенных сражениях, многие недели – в погоне, но добился немного: два пиратских корабля были уничтожены, один захвачен в плен. Другие защищались с такой свирепостью или же умудрялись так таинственно исчезать в укромных уголках планетной системы, что никакой крейсер не смог бы поспеть за всеми. Поэтому неудивительно, что боцман выглядел измученным; неудивительно, что на лицах почетного караула было написано уныние, продиктованное нерадостной перспективой нового задания. Экипаж «Карателя» нуждался в отдыхе. К тому же он просто его заслужил.
Полицейские силы слишком распылены. И тому были причины. Тахионные двигатели позволяли судам покрывать большее пространство, чем могла контролировать полиция. Уже не в первый раз Мин поймала себя на мысли о том, что пока существует угроза Амниона – пока в запретном пространстве можно легко обогатиться, продавая награбленное, – ее люди обречены на неудачу. Как всегда, Мин оставила свои мысли при себе.
– Я отправляюсь на мостик, – сказала она, обращаясь к боцману, и, прежде чем тот успел отдать какие-либо распоряжения, отпустила караул. Она не любила церемонии, а в данном случае вообще ненавидела себя за то, что заставила этих измотанных мужчин и женщин исполнять ненужные формальности.
– Директор, командир приказал… – начал боцман, тут же смешался, но потом, справившись с волнением, спокойно закончил: – Следуйте за мной, директор.
Мин знала дорогу. На любом полицейском корабле она могла добраться до мостика с завязанными глазами. Однако пусть боцман делает свое дело. Она и так его слишком «срезала» тем, что лично отпустила почетный караул.
К тому времени когда они спустились на лифте внутрь корабля и зашагали по направлению к мостику, Мин уже знала, что «Каратель» не в лучшем состоянии. Пусть вследствие недавнего повреждения барабанных перепонок Доннер и не могла отчетливо слышать характерные звуки корабля, но она могла чувствовать его незатухающую вибрацию сквозь подошвы своей обуви.
– У корабля не согласовано внутреннее вращение, – заметила Мин, обращаясь к боцману. – Где-то «полетели» подшипники.
Боцман бросил на нее удивленный взгляд.
– Откуда… – слова застряли у него на губах. Перед ним руководитель Подразделения специального назначения, и не подобает задавать ей вопросов. – Прошу – вперед! – продолжал он. – Корабль получил повреждения. В гидравлических системах образовались протечки. Несколько люков заклинило. Их удалось открыть, только выровняв давление. Нарушена герметизация полдюжины переборок. Кроме того, мы получили две пробоины. Нам удалось сохранить управление кораблем, но оказался перебит кабельный канал к одной из сенсорных батарей. Прежде чем мы войдем в гиперпространство, капитан послал людей подлатать корпус. Что касается всего остального… У нас просто не было времени на ремонт. Мы не покидали боевых постов в течение шести месяцев… Внутреннее же вращение можно отрегулировать только на верфи.
Речь молодого человека была столь эмоциональна, что Мин вновь себя упрекнула.
– Боцман, я не в порядке критики, – спокойно объяснила она. – Я просто изложила то, что заметила.
Боцман с облегчением вздохнул.
– Спасибо, директор.
Глаза его предательски заморгали.
Экипаж «Карателя» отчаянно нуждался в отдыхе.
«Будь ты проклят, Уорден Диос, – в гневе подумала Мин Доннер. – Посмотрим, куда тебя заведет эта дорожка».
На корабле наблюдалась активная деятельность. Во все стороны спешили мужчины и женщины, торопясь выполнить текущие обязанности, связанные с получением очередного задания. Те немногие, что узнавали Мин Доннер, отдавали ей честь; большинство же членов экипажа были слишком погружены в свои заботы, – заметно сказывалась и накопившаяся усталость, – чтобы заметить директора спецназа.
Численность экипажей крейсеров класса «Скальпель» превышала шестьдесят человек, однако на «Карателе» людей было меньше. Четверо погибли в последних боях, одиннадцать получили ранения. Таким образом, за четыре вахты из строя выбыло пятнадцать членов экипажа. Получив приказ Уордена, Мин немедленно отправила навстречу «Карателю» ремонтный катер, и тем не менее корабль был еще далек от того, чтобы полноценно приступить к выполнению очередного задания. Неудивительно, что командир оказался занят и не смог покинуть мостик. Повреждения, недостаток людей и оборудования создавали ощутимые трудности. «Карателю» оставалось лишь надеяться, что новое задание – как бы Мин этому ни противилась – окажется легким.
Чтобы как-то успокоиться, Мин погладила одной рукой рукоятку пистолета.
Кроме массы, вооружения и численности экипажа, одно из различий между крейсером «Каратель» и эсминцем «Повелитель звезд» состояло в том, что у «Карателя» мостик располагался на командном модуле, способном к автономному полету. Если бы у Дэйвиса Хайленда был такой же корабль, он, вероятно, смог бы остаться в живых после гибели «Повелителя звезд» и не позволил бы Энгусу Термопайлу прибрать к рукам свою дочь. В этом Мин винила только себя, ведь она лично одобрила конструкцию «Повелителя звезд» и выбрала в качестве его командира Дэйвиса Хайленда.
Впрочем, ни одна из этих мыслей не отразилась на лице Доннер. Она по-прежнему шла вместе с боцманом, но теперь впереди него. Подходя к мостику, Мин постаралась придать своему лицу строгое и вместе с тем бесстрастное выражение.
При появлении Мин всякое движение на мостике прекратилось. Техники, работавшие у мониторов и панелей управления, замерли. Члены экипажа, входившие в состав вахты (рулевой, операторы систем наведения, внешнего обеспечения и связи, а также механик и локаторщик), оторвавшись от клавиатур, с тревогой повернулись к вошедшим. Выражение их лиц навело Мин на мысль, что, наверное, ее действительно считают палачом на службе у Диоса.
Молчание нарушил командир корабля Долфин Юбикви, развернувшийся вместе с креслом навстречу Мин.
– Добро пожаловать на борт корабля, директор Доннер, – сохраняя невозмутимость, раскатисто пророкотал он.
С этими словами все присутствующие повскакивали со своих мест, отдавая честь. Техники посторонились, уступая дорогу, словно Мин могла их не заметить Впрочем, в голосе командира корабля едва ли угадывалось радушие. Его приветствие прозвучало, как натужный вой пилы. Даже если бы Мин была глухой, она, наверное, смогла бы уловить вибрацию его голоса костями своего черепа. Офицеры, служившие под началом Юбикви, говорили, будто голос командира мог сколоть краску с переборок на расстоянии двадцати шагов.
Юбикви был крупным мужчиной: крупным настолько, что по утвержденным стандартам едва подходил для службы в полиции. Толстый слой жира покрывал не менее толстый слой мышц. Черная кожа блестела от пота в ровном свете ламп. Покрасневшие глаза, казалось, выступали из глазниц. Тяжелые, как молоты, кулаки покоились на подлокотниках кресла.
– Спасибо, капитан. – Мин и не ожидала гостеприимства. – Вольно! – добавила она, обращаясь к членам экипажа и не сводя глаз с Юбикви. Когда вахта возобновила работу, Доннер продолжала: – Как скоро корабль может войти в гиперпространство?
Кулаки Юбикви напряглись чуть сильнее.
– В зависимости от того, просьба это или приказ. Приказывайте, и нам останется только выполнять. Сообщите только координаты точки выхода. Если же ваш вопрос – своего рода пожелание… – капитан пожал массивными плечами, – … может быть, мы будем готовы месяца через три-четыре.
Возможно, в другом месте и в другое время Мин улыбнулась бы. Она хорошо знала этого человека. В ее поле зрения он впервые попал в Академии десять лет назад. Его неуважение к старшим по званию и плохая успеваемость едва не стоили ему аттестации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95


А-П

П-Я