Ему, в отличие от Рябова, не в чем было оправдываться. Даже в убийстве невинной жертвы.
— Не прикидывайся дуриком! Я ведь за тобой внимательно следил, Толя. Ты систематически разваливал работу фирмы. На протяжении последнего полугода. И когда ты сорвал строительство особняка в Ситниках, это переполнило чашу моего терпения. Мы установили прослушку в твоем кабинете. И посадили жучка тебе на пиджак.
Рябов замер и сидел, как статуя.
— Я ни на кого не работаю! — прошептал он.
— А кому тогда ты докладывал о своих проделках?
— Это все чушь какая-то!
Олег стал серьезен. Он полез за пазуху и спокойно вынул оттуда «макаров». Передернул затвор и направил ствол прямо на Рябова. Глаза у того расширились от ужаса. Он никак не ожидал увидеть в руках Олега столь страшный и необычный предмет.
— Закрой дверцу, — спокойно сказал Олег.
Рябов оглянулся и увидел открытую дверцу со своей стороны.
— Зачем? — испуганно пробормотал он, видимо, решив, что Олег сейчас выстрелит и покончит с ним навсегда.
— Чтобы никто не услышал.
Рябов так и не понял, что Олег имеет в виду — чтобы не услышали их разговор, или чтобы не услышали выстрел. И, по-видимому, решил, что вариант будет второй. Инстинкт самосохранения у него сработал, как взведенный курок — мгновенно и неожиданно.
Правой он отбил руку с пистолетом, а левой попытался схватить Олега за горло. Олег даже почувствовал на своей шее его холодные пальцы. Но среагировал тоже мгновенно, потому что внутренне был готов к отпору. Короткий и точный удар свободной рукой в солнечное сплетение противника отбил нападение. Второй удар кулаком по скуле заставил Рябова убрать руку. Рябов обмяк, сполз на сиденье и стал глотать ртом воздух. Больше желания к сопротивлению у него не было.
— Ты что, дурак? — спокойно сказал Олег. — У меня же в руках пистолет со взведенным курком! А если бы я выстрелил? В твоей башке уже было бы сквозное отверстие в палец толщиной. И вся твоя шикарная машина была бы забрызгана твоими мозгами. Учти, еще одно резкое движение, и я это сделаю!
С трудом отдышавшись, Рябов протянул руку и закрыл дверцу. Олег, не опуская пистолета, захлопнул дверцу со своей стороны. Теперь они оказались в закрытой машине и в закрытом гараже. Стреляй, сколько хочешь — никто не услышит!
— Меня ментура разыскивает за убийство женщины, — веско сказал Олег. — А что если я действительно ее убил? А? Тогда ведь я могу убить и тебя. Снаружи выстрела не услышат. Или услышат легкий хлопок. И подумают, что это лопнула камера или что-то еще. Через час все забудут об этом хлопке, я выйду из гаража и спокойно покину твой двор. Никто не обратит на меня внимания. И только завтра тебя начнут искать. Кто-то наудачу сообразит заглянуть в гараж, и найдет твой труп. Учти, этот пистолет чужой, по нему меня ни за что не найдут! Так что выбирай — либо чистая правда, либо смерть. Даю тебе одну минуту на раздумье!
— Но ведь ты не сделаешь этого, Олег? — прошептал побелевшими губами Рябов.
— Почему не сделаю? Я ведь убийца! Тебе разве не сказали об этом твои друзья из ментуры?
Олег поднял пистолет и задержал его на уровне головы. Ствол был направлен прямо в глаза Рябову. Олег уже видел такой трюк, который проделал Назар над несчастным Грудовым. Нелегко выдержать мучительное ожидание выстрела, когда видишь направленный тебе в лицо пистолет. Тем более, когда его только что перезарядили. Тогда этот трюк удался. Грудов был достаточно труслив, чтобы поверить в серьезность угрозы. Достаточно ли труслив Рябов? Это можно сейчас проверить. Во всяком случае, несколько минут молчания он выдержал. На большее его не хватило.
— Убери это! — чуть не крикнул он, не в силах оторвать глаз от черного отверстия ствола. — Я все скажу! Только убери!
Олег опустил пистолет на колени, но убирать его не собирался. Вынул из кармана диктофон, нацепил микрофон на лацкан пиджака Рябова и нажал кнопку записи. Пленка начала отматываться. Рябов смотрел на диктофон испуганно и удивленно.
—Ты что, будешь все записывать? — уточнил он.
— Конечно! — усмехнулся Олег. — Собираюсь в тюрьме писать мемуары. Это поможет мне в работе.
Рябов откашлялся, словно перед выступлением с трибуны. Как-никак его речь записывают для истории.
— Назовите свою фамилию, имя и отчество, — сказал Олег.
— Рябов Анатолий Николаевич, — проговорил Рябов. — Зачем тебе это?
— Где вы работаете?
— В фирме «Корвет строй». Ты же сам знаешь!
— Кем?
— Начальником производственного отдела. Прекрати, Олег!
— А теперь расскажите, на кого вы работали? И поподробней.
— Я работал... — Рябов задержал дыхание, никак не решаясь на главное признание. Наконец, решился. Понял, что так или иначе Олег заставит его рассказать все. — Я работал на Грудова. То есть не работал, а просто сообщал некоторую информацию. Это он предложил мне устраивать забастовки рабочих, не платить им зарплату, разбазаривать материал, продавать его на сторону, выписывать липовые накладные. И всякое такое дерьмо.
— Зачем ему это надо было? — спросил Олег.
— Он хотел прибрать к рукам весь строительный бизнес в городе. Ты ведь его конкурент, Олег. Он хотел, чтобы все клиенты были его. Он мне сказал, что не может устранить тебя физически, потому что это наделает много шуму, но убрать тебя с рынка для него пару пустяков.
— И ты согласился?
— Он обещал мне хорошо заплатить.
— А я что, мало тебе платил?
— Да дело не в деньгах! — крикнул Рябов, все больше распаляясь от сознания собственной правоты. Он делал то, что считал нужным и правильным, и чувствовал себя чуть ли не героем. — Деньги это мусор! Главное — власть! А какая власть может быть над работягами. Я у тебя был вместо прораба. Ты не давал мне развернуться. А я хотел быть хозяином в фирме! Или хотя бы совладельцем. Я мог бы перекупить у тебя некоторую долю, и стал бы им. А потом, если бы тебя устранили, я стал бы полновластным хозяином. Со временем. Все очень просто!
Олег тяжко вздохнул. Слишком дорого обходятся ему чужие амбиции. Из-за них он мог бы погубить свою жизнь. А это бывает порой хуже потери этой жизни. Когда человек уходит из жизни на пике карьеры, для многих это трагедия, а когда он уходит из жизни всеми забытый и заброшенный после того, как карьера позади, — никто не придает этому значения.
— Это для тебя просто! А для меня все это очень сложно. Потому что так погано повернулось. Грудов подставил меня под убийство. И я уже получил его признание. Теперь у меня есть и твое. Надеюсь, теперь я оправдан полностью.
Олег выключил диктофон и убрал его в карман. Поднял пистолет повыше и внимательно посмотрел на Рябова. Хотел сказать ему что-то напоследок, но Рябов его опередил.
— Я тебе все рассказал, Олег! — испуганно забормотал заместитель. — Все, как было! Правда! Я ничего не скрывал. Неужели ты меня теперь..?
Олег помотал головой.
— Нет, убивать я тебя не буду. Я же не убийца! Поверь мне, Толя, я никого не убивал, как бы тебе это не вбивали в голову твои кореша из ментуры! Вот арестовать я тебя, пожалуй, могу.
Олег быстрым движением вынул у Рябова из кармана мобильный телефон, вскрыл, выдернул аккумулятор, сунул его себе в карман. Положил пустую трубку на сиденье. Затем вылез из машины, направляя пистолет на Рябова. По пути взял со столика замок от гаража, в котором торчали ключи, двинулся к двери.
— Посиди здесь немного, подумай! На работу можешь не торопиться! Само собой, с сегодняшнего дня ты уволен. Пока!
Он отодвинул задвижку, открыл дверцу в воротах и вылез наружу. Затем закрыл за собой дверцу и навесил замок. Зашвырнул ключи на крышу гаража и спокойно направился к своей машине.
Во дворе почти никого не было. Редкие жильцы торопились на автобусную остановку, надеясь не опоздать на работу. Конечно, на него никто не обращал внимания.
Назар был не очень расстроен провалом операции по захвату Кривого. В принципе цель была достигнута — Кривого он припугнул, пообещав в следующий раз разобраться с ним серьезно. Назар привык выполнять свои обещания, и среди братвы его слово имело определенную цену. Теперь он точно знал, кто его враг, и мог с ним бороться своими методами. А метод у него был простой — если враг не сдается, его уничтожают. И если Кривой не заляжет на дно, а снова полезет на рожон, то, пожалуй, придется его уничтожить. Причем, в открытом бою. Киллер, который стреляет из-за угла — хороший способ, но уж очень подлый и трусливый. Такие методы не для Назара. Он искренне считал, что именно с этого начинается беспредел.
Поэтому с утра у Назара было хорошее настроение, и он вовсю оттянулся в постели со Светкой. А уж она умела доставить ему истинное наслаждение. Пройдя достойную школу на панели, она прекрасно умела владеть как своим телом, так и телом партнера. Оставив подругу нежиться в постели, Назар быстро принял душ, накинул халат на могучий торс и спустился в столовую, чтобы позавтракать. Любовные игры всегда подогревали у него аппетит. Кучер с Леликом уже вкушали по яичнице, и Назар с удовольствием присоединился к ним.
— Ну что, показали мы вчера Кривому, где его место? — спросил Назар, присаживаясь на свое место за столом.
На столе стояла большая сковородка, на которой еще дымилась огромная яичница с жареной ветчиной, картошкой, луком, помидорами и какой-то неведомой приправой. Назар отрезал себе большой ломоть и бросил на чистую тарелку, которая уже ждала его на привычном месте.
— Теперь залезет в нору и носа не высунет! — хмыкнул Лелик.
Кучер был более воздержан на прогнозы.
— Плохо ты о нем думаешь! — буркнул он, делая большой глоток кофе. — Он не так слаб! И нос высунет, не сомневайся!
— Высунет, получит по физиономии! — уверенно заявил Назар.
— Да грохнуть его, и все! — проворчал Кучер.
— Рано или поздно он этого дождется! — пообещал Назар, прожевал кусок ветчины и громко рыгнул. — Да, а как там поживает наш пленник?
— По-моему, дрыхнет без задних ног! — доложил Петька. — Может, его покормить.
— Зачем? — удивился Назар.
Мужички засмеялись.
— Да, точняк! — хмыкнул Лелик. — Он же сюда не в гости приехал.
— Так че с ним делать?
Назар и сам не знал, что делать с пленником. Можно, конечно, его покормить. Не жалко. Но, с другой стороны, а на кой он вообще им нужен. Он попросил Лелика принести ему его мобильный телефон, позвонил Олегу на мобилу и спросил, нужен ли ему еще Грудов.
Олег уже распрощался с Рябовым, получив от него необходимые показания, и был в благожелательном настроении, что в положении беглеца было довольно необычно.
— Отпусти его, Саня, — сказал он. — Мне он больше не нужен. Тебе, думаю, тоже.
— Понял! — сказал Назар и отключился. — Гони его в шею, Петька!
— Как это гони? — не понял тот.
— А зачем он нам нужен? — пожал плечами авторитет.
Подруга утолила его сексуальный голод, сейчас он утолил голод физический, и теперь весь мир казался ему созданным для наслаждений и удовлетворения желаний. Над кем-то издеваться ему совершенно не хотелось. Тем более над таким жалким и трусливым доходягой, как этот Грудов.
— Что, просто так отпустить? — уточнил Кучер.
— Можно и не просто! — задумчиво пробормотал Назар. — Можно и приколоть!
— Давай приколем, — с готовностью согласился Кучер. — А как?
— Дверь ему открой ненароком, только ничего не говори! И посмотрим, что он будет делать. Если сообразит, как уйти, пускай уходит. Не мешайте! Пусть думает, что ему удалось сбежать.
— А если он, того, в ментуру пойдет?
— Он что, идиот! — усмехнулся Назар. — У нашего друга Олега на него такая компра, что он будет ментуру за километр обходить.
Так и сделали. Кучер самолично понес Грудову завтрак на подносе — хлеб, сыр, масло, кофе, колбаса. Открыв дверь, он заглянул в комнату. Грудов сидел на кровати, тупо уставившись куда-то в пол. Он увидел Кучера и затравленно подался назад, поначалу испугавшись. Потом увидел поднос с едой и немного оживился.
— Здрасьте... — пробормотал он и попытался улыбнуться.
— Пожри немного! — сказал Кучер, поставил поднос на столик и повернулся к двери.
Грудов проводил его испуганным взглядом. Похоже, в качестве пленника он чувствовал себя прескверно. Тем более что даже не знал срока своего заключения, а неопределенность мучает больше явной опасности. Срок ведь может растянуться на годы, а может закончиться через час. Пулей в затылок.
Кучер прикрыл за собой дверь, но запирать ее не стал, оставив ключ в замке. И ушел. По деревянной лестнице застучали его тяжелые шаги.
Грудов принялся за еду. Он мгновенно уничтожил все, что ему принесли. За прошедший день и ночь он проголодался страшно. Но попросить почему-то боялся. Измученный допросом, он провел бессонную ночь, и сейчас находился в каком-то полусне. В голове был полный туман, он плохо соображал, где находится и что происходит. Но после того как подкрепился, голова заработала более эффективно. И сообразил, что оставаться здесь больше не хочет. Либо надо расспрашивать «тюремщиков», сколько его будут еще держать в этой «камере», либо делать ноги. Тем более, кажется, дверь не заперта. Он еще вчера вечером разглядел в окно прилегающий пейзаж и понял, что с третьего этажа ему ни за что не слезть. Но через дверь почему не уйти?
Грудов поднялся с кровати, приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Он был пуст. Пленник вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и на цыпочках двинулся к лестнице.
В это время Назар, Кучер и Лелик удобно расположились перед экраном монитора и удовольствием наблюдали за его поведением. В каждом коридоре, да и в некоторых помещениях особняка были установлены скрытые видеокамеры, которые отслеживали любое перемещение по особняку.
— Ты смотри, вышел! — заметил Назар.
— Я-то думал, он зассыт выходить! — сказал Кучер. — Так и будет до вечера с открытой дверью сидеть.
— А может, он погулять пошел? — предположил Лелик и переключился на другую точку обзора.
Грудов спустился на второй этаж и выглянул в коридор. Там никого не было, но откуда-то из другого конца коридора доносилась громкая музыка. Это Светка развлекалась чем-то в своей комнате, расположенной рядом со спальней Назара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55