И немедленно к ней навстречу двинулось улыбающееся лицо Романа Ерискина. Далее за лицом следовали раскинутые руки и семенящие лаковые штиблеты.
— Неужели это ты? — спросил Ерискин высоким голосом. — Ксюшенька! Лапушка моя! Я был уверен, уверен, что ты красавица! Ну дай я на тебя посмотрю повнимательнее!
Он приблизился вплотную и, схватив ее за плечи мягкими руками, начал легонько вертеть туда-сюда. «Красавица Кcюшенька» соорудила улыбочку мороженой трески и глупо хихикнула. Настоящая Ксюша сказала, что девчонки хихикают, если волнуются. А волнуются они всегда, когда встречаются с мужчиной. «Господи боже мой! — подумала Наташа. — Неужели всего десять лет назад я могла волноваться, встретившись с такой рожей?»
Кавалер из Интернета произвел на нее удручающее впечатление. Нет, фотография не наврала: с виду он действительно оказался симпатичным, и пробор у него был в точности, как у Валентино. Однако ходил он на цыпочках мелкими шажками, приседая, словно подобострастный слуга, постоянно улыбался, делая глаза щелочками, отчего их было практически не разглядеть. Весь он был такой мягкий, пластилиновый, и когда к кому-то обращался, то застенчиво трогал собеседника указательным пальцем.
— Как я рад, как я рад! — приговаривал он, приплясывая вокруг Наташи. — Наша дружба по переписке вселила в меня столько надежд!
«Хорошо, что Ксюшка не пошла на свидание! — подумала она. — Не думаю, что ей хотелось „подсечь“ именно такую рыбку».
— Сейчас я отведу тебя в бар, ты посидишь, отдохнешь, — ласково увещевал ее Ерискин. — А я пока поработаю.
— Кем? — тупо спросила Наташа.
— Ну… Не думала же ты, что я — предприниматель?
Наташа, которая, говоря по правде, вообще ничего не думала, издала нечленораздельное восклицание.
— Я — распорядитель! — гордо заявил Ерискин. — Все тут устраиваю для деловых людей. Ну и мне кое-что от них перепадает.
— Понятненько, — кивнула Наташа. — И долго ты будешь.., трудиться?
Вместо ответа Ерискин закатил глаза и шепнул:
— Я счастлив, что ты в нетерпении! Не волнуйся: у нас будет возможность вместе поужинать. А потом мы наконец уединимся…
Улыбка расплылась по его лицу, как кусок сливочного масла по горячей сковороде. Он весело зашкворчал и, достав из кармана ключ с биркой «двадцать четыре», покачал им перед Наташиным носом.
— И что это значит? — немедленно спросила та циничным «тридцатидвухлетним» голосом. — У нас один номер на двоих, что ли?
— Ты рада?
— Безумно, — буркнула Наташа.
Лезть в одну постель с этим шутом гороховым ей вовсе не хотелось. Она непроизвольно обернулась к стеклянной двери, проверяя путь к отступлению… И задохнулась от ужаса! На улице прямо перед входом в гостиницу стоял ее «хвост» все в тех же джинсах и той же футболке, а рядом с ним тот страшный дядька, который приходил к ней на работу! Негодько — если, конечно, он не наврал. Они стояли друг против друга и о чем-то тихо переговаривались.
Выходит, Петя Шемякин был прав — охотятся за всеми без разбору Наташами Смирновыми и ликвидируют их!
— Караул! — одними губами произнесла Наташа.
Что делать? Насколько она разбиралась в людях, обращаться к Ерискину за помощью бессмысленно. Он в восторге от нее до тех пор, пока она не доставляет ему неприятностей. Но стоит выбить его из седла, как он немедленно от нее отбоярится.
Она быстро обернулась к перспективному Ксюшиному кадру, хрипло спросив:
— А я могу прямо сейчас подняться в номер?
— Ну, понимаешь… — заюлил тот. — Прежние постояльцы еще не выехали. Через два часа закончится их время, еще примерно час на уборку… Так что часика через три сможешь туда отправиться.
«Вот черт побери! — вознегодовала про себя Наташа. — Хорош гусь!» Вслух же сказала:
— Тогда пойдем, куда ты там хотел меня отвести?
— В бар, — охотно ответил он.
— Я мечтаю попасть в бар. Надеюсь, там темно?
— Ну… Не то чтобы темно… — уклончиво ответил тот.
— Но хотя бы сумрачно? — пристала Наташа.
— Ты будешь там без меня, поэтому — какая разница? Полумрак я устрою потом, если ты захочешь.
— Я захочу! — опрометчиво заявила она. — Я очень даже захочу!
Ерискин завел ее в бар и шутливо предупредил:
— Не пей горячительных напитков — подожди до вечера, хорошо? И, конечно же, я оплачу твой счет, — спохватился он. После чего с большой неохотой ретировался.
Наташа тотчас метнулась к стойке, где сидела поглощенная друг другом парочка и мужчина лет сорока в хорошем костюме и щегольских ботинках.
Наташа давно отвыкла от мини-юбок, поэтому когда влезла на табурет, ее коленки торчали в разные стороны, как у паука-сенокосца. Сосед повернул голову и посмотрел на нее. На его равнодушной физиономии, подобно двум лягушкам в пруду, жили два холодных зеленых глаза.
— Мне, пожалуйста, коньяк. — Наташа улыбнулась бармену трогательно, как бедная сиротка, попросившая денежку у незнакомого дяденьки.
Сказать по правде, она себя именно так и чувствовала — сироткой, за которой гонятся серые волки. Получив свой коньяк, Наташа сделала глоток, обернулась.., и увидела Негодько, который как раз входил в дверь. Он отыскал свою жертву и впился в нее глазами.
От ужаса Наташа подскочила, уронила сумочку на пол, сползла с табурета и, сев на корточки, сжалась в комочек. Через некоторое время ее сосед нетерпеливо пошевелил ногой и спросил сверху:
— Эй, дама, с вами все в порядке?
— В полном, — соврала Наташа и встала в полный рост — красная и недовольная.
Надо же, он назвал ее дамой! Мог бы сказать — «девушка». В конце концов, именно сегодня она рассчитывала на то, что выглядит на двадцать два.
В тот же миг позади нее раздался резкий оклик:
— Фекла Валерьяновна!
Наташа решила ни за что не сознаваться, что она — это она. Приосанилась, сделала гордое лицо и, медленно обернувшись, уставилась в глаза своему преследователю. К ее ужасу, он снова полез в карман, и тогда она быстро сказала:
— Вы ошибаетесь, любезный! Я никакая не Фекла и уж тем более — не Валерьяновна! Какая я вам Фекла Валерьяновна? Ха-ха!
— Ха-ха! — сердито повторил за ней Негодько. — Очень смешно. Ну вот что, госпожа Серохвостова, хватит ломать комедию!
Зеленоглазый тип вместе с глотком спиртного поспешно проглотил ухмылку. Фамилия Серохвостова пришлась ему по душе.
— Да какая я вам Серохвостова?! — ненатуральным тоном заявила Наташа.
— На самом деле я в курсе, что вы Смирнова, — тотчас отозвался Негодько. — Вы намеренно ввели меня в заблуждение.
— Какие-то проблемы? — полюбопытствовал бармен, появляясь возле них, словно бесплотный дух.
— Никаких проблем! — угрожающим тоном ответил Негодько.
— Гражданин перепутал меня с какой-то Серохвостовой! — быстро сообщила Наташа. — Пристал как банный лист: подавай ему Феклу Серохвостову! В крайнем случае — Наталью Смирнову. Тогда как я на самом деле — Ксения Кушакова.
— Да что ж вы врете-то? — Негодько налился багровой ненавистью.
— Я никогда не вру! В моем паспорта черным по белому написана моя фамилия — Кушакова.
— Покажите! — ее мучитель выпятил подбородок и широко расставил ноги, словно собирался драться.
— Вот! — сказала Наташа, добыв из сумочки одолженный документ и сунув его под нос Негодько. — Съели?
— Вы что, рецидивистка? — угрюмо поинтересовался тот и немедленно воскликнул:
— И что это за фотография?!
— Чем она вам не нравится? — проворчала Наташа, ловко спрятав паспорт обратно в сумочку.
— Там сфотографирована хорошенькая девушка!
— Ну вы и хам! — искренне возмутилась Наташа. — Так меня оскорбить!
— Я вас не оскорбляю! Но на фотографии в вашем паспорте — вовсе не вы. Кто это там сфотографирован?
— Могу вас заверить, что не Серохвостова, — желчно ответила она.
— Да что вы мне мозги канифолите?!
— Это не я вам, а вы мне канифолите! Разве я спрашиваю у вас, кто фотографировался на ваш паспорт — Рябчиков или Чернопрюкин?
— Какой Чернопрюкин? — оторопел Негодько. — Кто это еще такой?
— Это никто, это просто пример!
— Зачем вы меня путаете?
В этот момент в кармане у Негодько зазвонил телефон. Он выхватил его молниеносным движением и прижал к уху. Послушал несколько секунд и немедленно бросился вон из бара, крикнув на ходу:
— Мы с вами еще встретимся!
— Жду не дождусь, — пробормотала Наташа и одним большим глотком допила коньяк.
Ей было страшно. Во время разговора она взмокла и теперь обмахивалась ручкой, как какая-нибудь впечатлительная дамочка на просмотре фильма «Нашествие помидоров-убийц». Тип, который сидел по левую руку и прослушал весь «концерт», изо всех сил делал вид, что он глух и нем. Впрочем, зеленый глаз постоянно косил в сторону Наташи, и она это прекрасно видела. Ясное дело, что ему любопытно! Любопытно — но не более того. Губы у незнакомца были узкие, безо всяких изгибов — бесчувственные. Маловероятно, что такой человек способен проявить интерес к женщине, попавшей в трудную ситуацию, и при случае совершить геройский поступок, выручив ее из беды.
Прошла пара минут, и к барной стойке приблизился кто-то еще. Сначала Наташа увидела тень, упавшую на ее стакан, затем услышала сопение и непроизвольно съежилась. Однако переживала она совершенно напрасно. Рядом с ней обосновалась незнакомая женщина лет тридцати — невысокая и полненькая, с розовыми щечками и решительно сжатыми губами.
Окинув ее быстрым взглядом, Наташа успокоилась и заказала вторую порцию коньяка. И вдруг розовощекая дама повернула голову и громко спросила:
— Вы его девушка?
— Нет! — испуганно ответила Наташа, подумав почему-то про зеленоглазого.
— Слава богу! — от облегчения ее соседка немедленно потеряла форму и расплылась по табурету, подобно плохо взбитому безе в жаркой духовке. — Ах, как я расстроилась, когда увидела вас вместе! Он мне сразу же безумно понравился.
Наташа нетерпеливо поерзала и покосилась на зеленоглазого. Он по-прежнему делал вид, что разговор его не касается.
— Видите ли, — продолжала розовощекая, — мы работаем вместе. Он устраивает для гостей быт, а я — праздники.
«Он — это Ерискин, — пронеслось у Наташи в голове. — Неужели этот тип и в самом деле может разбить женское сердце?»
— Кстати — меня зовут Тося.
Она протянула маленькую ручку, и Наташа с глупым выражением лица ее пожала.
— С тех пор как мы встретились, я мечтаю о нем денно и нощно! — переходя на шепот, поведала Тося. — Так, значит, вы не его девушка?
— Ну что вы! Как вы могли подумать! — воскликнула Наташа, не уточняя, впрочем, кто же она такая есть. — Теперь-то я понимаю, для кого Роман решил устроить романтический вечер при свечах! То есть без свечей.
— Что? — ахнула Тося, покраснев. — Вечер? Со мной? Но он ничего мне не говорил!
— Еще скажет! — пообещала Наташа, прикидывая, как использовать снятый Ерискиным двадцать четвертый номер к всеобщему удовольствию. — Мы с ним добрые друзья, — приврала она. — Он мне рассказывает буквально все, что у него на сердце.
Наташа обратила внимание на то, что зеленоглазый окончательно потерял интерес к происходящему и повернулся к ним спиной. Это была широкая спина, за которой, наверное, приятно прятаться. Когда окрыленная Тося упорхнула, Наталья закинула ногу на ногу и подперла щеку кулаком. Две порции коньяку на голодный желудок сделали свое дело — страх не то чтобы исчез, но как-то съежился и потерял остроту. «Неужели, — подумала Наташа, — мне не удастся ускользнуть от убийц? Да это мне раз плюнуть!».
— Эй! — Наташа протянула руку и ткнула зеленоглазого в плечо указательным пальцем. — Вы ведь тоже попадали в трудные ситуации?
Он нехотя обернулся и посмотрел на нее в упор. Потом переломил бровь и признался:
— В такие, как вы — никогда.
— Значит, совет вы дать не можете…
— Отчего же? Советую вам жить под одной фамилией. Вот увидите, насколько все станет проще.
— Почему вы на меня так смотрите? — спросила Наташа, поймав на себе его испытующий взгляд.
— Пытаюсь понять, что это у вас такое, — пробормотал тот. — Жабры? Вот здесь, — он постучал себя за ушами.
— Зачем вы выдумываете? — надулась Наташа, которая насмерть забыла, что пыталась сделать из себя Клеопатру при помощи скотча. — Я ведь не треска.
— Не знаю, не знаю, — пробормотал он. — Выглядит чертовски странно. Когда вы разговариваете, оно хлопает. И еще шуршит.
— Ах, черт побери! — всполошилась Наташа и, бросив сумочку на стойку, принялась приводить себя в порядок.
В ту же минуту появился бармен и испуганно спросил у зеленоглазого:
— Что, дама перебрала?
— С чего вы взяли? — равнодушно поинтересовался тот.
— Но она отрывает от себя куски кожи!
— Не говорите глупостей! — сердито сказала Наташа, продолжая свое занятие. — Это всего лишь лейкопластырь. Я заклеивала сыпь, которая выскочила у меня утром. Приобрела, видите ли, новый крем от морщин. Сто раз обещала себе, что буду пользоваться только хорошей импортной косметикой, но опять не удержалась. Купила отечественную «Русалочку» и немедленно покрылась какой-то зеленой плесенью.
В ответ на эту тираду бармен и зеленоглазый с пониманием переглянулись. Тут в бар забежал Ерискин и, метнувшись к стойке, схватил Наташу за руку.
— О! — сказал он. — Не могу дождаться ночи.
Зеленоглазый переломил вторую бровь и принялся постукивать ногой по барной стойке.
— Для того, чтобы все получилось, как надо, — заявила Наташа, понизив голос, — ты должен обратиться к специалисту.
— Вообще-то у меня и так все в порядке, — зарумянившись, признался Роман.
— Я имею в виду — к специалисту по устройству романтических вечеров. Ты ведь знаешь Тосю?
— Ну да… А чем она может помочь?
— Да всем! — пожала плечами Наташа. — Она может подготовить номер для того, чтобы наша встреча оказалась незабываемой.
— Но ты же хотела полумрака, — робко напомнил Ерискин.
— Полумрак тоже бывает разный. Бывает дешевый, глупый полумрак. А бывает дорогой, хорошо продуманный.
— Ну ладно… Если ты так хочешь… Я поговорю с этой Тосей. Пусть она действительно займется нашим номером…
— Не беспокойся, я уже договорилась. Тебе осталось только передать ей ключ.
1 2 3 4 5