Я врезалась ему в спину – и тоже замерла на месте. На аллее, метрах в двадцати от нас, показались двое охранников с рациями и автоматами. Правда, шли они довольно непринужденно, не ожидая никаких подвохов. Видимо, были уверены в буржуйской технике, установленной вокруг. Или в авторитете Чапая? Охранники тихо переговаривались, правда, слов мы разобрать не смогли.
Мы решили их пропустить. Зачем лишние жертвы? Ни убивать, ни калечить кого-либо мы с Артуром не хотели. Ну если только в крайнем случае, спасая свою жизнь. Интересно, сколько тут охранников? И как часто такие парочки ходят по аллейкам?
– Давай постоим, – шепнул Артур, нагнувшись к моему уху.
Я кивнула и посмотрела на часы – с трудом, но я смогла разглядеть время. Следующая парочка проследовала мимо нас через десять минут.
Мы пошли вперед и вскоре добрались до проема в зарослях кустарника, но не воспользовались им, прикинув расстояние до выбранного нами входа в дом, и прошли еще дальше. Третий проем находился уже за дорожкой к входу, но мы избрали его: тут нам потребовалось лишь быстро перебежать через аллейку и углубиться в заросли уже не колючего, а декоративного кустарника. К входу в здание мы шли между этими кустами и рядом невысоких деревьев, каких именно, в темноте я определить не смогла. Я вообще не сильна в ботанике, а у Чапая, как я предполагала, чего только не высажено… Флору родного края, наверное, можно изучать. И не только родного. Хорошо еще, что тут нет представителей фауны…
Наконец мы оказались в пяти метрах от крыльца, опять застыв среди растительности, скрывавшей даже огромного Артура. Следовало определить, как часто тут бывает охрана – с такими же интервалами, как гуляет по парку? По крайней мере, у самого крыльца постоянно никто не дежурил – и то радость. Правда, вполне может оказаться кто-то внутри. Узнать бы, сколько их… Надо будет сказать Аньке, чтобы дополнила информацию по усадьбе своего отца этими сведениями. Если мы, конечно, доберемся до Аньки… «И в каком мы ее найдем состоянии?» – опять подумала я.
Мы стояли в кустах уже минут пятнадцать. Ни один охранник мимо нас не проследовал. Или они ходят только по аллейкам? Пользуются ли вообще этим выходом?
Только мы с Артуром собрались подойти к нему, как дверь внезапно распахнулась и на крыльцо вышел здоровенный детина с голым торсом, в одних пятнистых штанах. Мы с Артуром нырнули назад в кусты. За спиной детины на мгновение открылся ярко освещенный пустой коридор. Мужик жадно вдохнул полной грудью ночной воздух, потянулся, а потом закурил.
Мы с Артуром переглянулись. Его белые зрачки выделялись во мраке. Если бы не они, я сказала бы, что рядом со мной стоит огромная черная тень.
– Придется, – со вздохом шепнул мне Артур.
– Только убивать не надо, – ответила я так же тихо.
В два прыжка Артур долетел до парня, который не успел сообразить, что происходит и что за чудовище вдруг прыгнуло на него из кустов. Артур оглушил его своим кулачищем, а потом за ноги оттащил в кусты, где я уже приготовила наручники, веревку и кляп. Мы пристегнули детину к стволу куста за одну руку, а вторую привязали к толстому дереву. Артур быстро ощупал его карманы, но ничего интересного в них не обнаружил.
– Надевай противогаз, – шепнул мне Иванов, натягивая свой.
Тут парень немного очухался и приоткрыл глаза, но теперь уже, похоже, рухнул в обморок, увидев перед собой двух инопланетян – или ему только так показалось. А мы уже двигались к дому.
Дверь была открыта, а сигнализация на ней отключена, чему мы несказанно удивились. Или охрана здесь так уверена в себе? Но это уже их проблемы.
Нам требовалось добежать по этому освещенному коридору до ближайшей лестницы и нырнуть под нее, а там проникнуть в дверь, ведущую, судя по плану, в подземелье, где мы и рассчитывали найти Аньку.
В коридоре никого не оказалось. Мы даже не увидели ни одного глазка камеры, хотя Артур и прилепил какое-то непонятное мне приспособление над датчиком рядом с дверью, как велел Леха. Или видеокамеры тут настолько хорошо скрыты, что посторонний никогда не определит их местонахождение? По крайней мере, никакого завывания сирен, гудков и чего-то еще мы не услышали ни разу за все время нашего пребывания в доме. Или эти системы были отключены не сомневающейся в себе и своих силах охраной, или врученные нам Лехой штуковины из Анькиной «берлоги» сделали свое дело. Но ведь причина не играет роли, не правда ли?
Выданный Анькиным компьютером код открыл дверь под лестницей – и мы оказались в еще одном, более узком и на этот раз тускло освещенном коридоре. Артур прикрепил еще один приборчик, уверенно выбрав нужный из множества лежавших в моей сумке. Можно было идти или прямо по коридору, или спуститься еще по одной лесенке ниже. Мы выбрали ступеньки.
Эта лестница закончилась крохотной площадкой с одной-единственной дверью. Я снова заглянула в шпаргалку и продиктовала Артуру код, но стоило ему протянуть руку, чтобы набрать цифры, как за дверью послышались шаги. Мы переглянулись.
Артур поднял два пальца, показывая мне таким образом, что идут двое. Мы услышали, как чьи-то руки уже коснулись двери с другой стороны…
Иванов показал на мою сумку и сделал жест, словно выпускал газ из баллона.
Вот как раз и проверим, сколько нужно газу. Я выхватила баллон из сумки и направила прямо на дверь. Она открылась. На пороге появились двое молодцев в камуфляже. Они не успели ничего сказать, только начали открывать рты от удивления – и я тут же пустила в эти рты струю.
То ли одной порции оказалось мало, то ли молодцы были слишком крепки, но они смогли сделать несколько движений. Парни бросились на нас с Артуром, мгновенно разделившись – каждый кинулся к тому врагу, который стоял ближе. Их не смутили наши противогазы и внезапное появление. Они удивились лишь в первое мгновение, а потом, выполняя свои обязанности, начали действовать, стремясь сразить врага или хотя бы нанести ему какой-то урон, пока не вырубились сами… Следует отдать им должное, ребята свое дело знали.
Бросившийся на меня мертвой хваткой вцепился в баллон – и резко дернул его на себя. Я держала баллон так крепко, что молодец смог оторвать меня от пола вместе с ним, но тут неизвестно откуда во мне проснулась смелость – и я со всей силы врезала парню по щиколотке. Он дико взвыл. Рядом взвыл его напарник, уже сбитый на пол мощнейшим ударом Артура, который незамедлительно бросился мне на помощь. Но она уже не требовалась: мой враг рухнул сам и отключился.
Мы с Ивановым переглянулись. На своих часах Артур показал мне двадцать секунд. К нашему великому сожалению, газ срабатывал не мгновенно, но одной дозы хватило, чтобы вырубить этих орлов. Вот бы еще точно знать, на сколько… Нет, обязательно выясню у Аньки производителя этой дряни и напишу ему письмо с претензиями! Пусть дают точные указания на своей продукции! Или производители не предполагали, что она попадет в неумелые руки вроде моих?
Мы зашли в коридор. Пол был покрыт линолеумом, стены и потолок побелены. И вот первая дверь.
Артур дотронулся до ручки и повернул ее. Она свободно поддалась. В комнате оказалось пусто. Она явно была предназначена для отдыха охраны: две койки, застеленные байковыми одеялами, поверх которых не так давно лежали, стол, одна тумбочка, один шкаф. В шкафу висела мужская одежда.
Ни слова не говоря, Артур развернулся, быстро подскочил к двери на площадку перед лестницей, схватил за ноги первого молодца, притащил в комнату и оставил на полу, затем сходил за вторым и проделал то же самое. После этого мы покинули комнату отдыха охраны, закрыв за собой дверь. В схеме для нее не имелось кода (и вводить его было некуда), да и, похоже, ее всегда держали открытой.
Мы пошли дальше. Две следующие двери были заперты – судя по имеющимся замкам, на обычные ключи. Может, тут хранится арсенал? Но зачем нам туда? В любом случае, из-за дверей не доносилось ни звука. Вообще создавалось впечатление, что во дворце все вымерли. Ведь все-таки в любом доме есть хоть какой-то, пусть самый слабый, но шумовой фон. Ну, например, холодильник работает, еще что-то там потрескивает, соседи за стеной шевелятся. Здесь же не раздавалось никаких звуков – вообще никаких! Даже наши с Артуром шаги были не слышны – их скрывал линолеум, по всей вероятности, очень толстый, с какой-то прокладкой снизу.
Ощущения, скажу я вам, были не совсем приятными. Почему-то это подземелье (хоть и вполне комфортабельное) ассоциировалось у меня с могилой.
Вскоре перед нами возникла еще одна дверь, отделявшая следующую часть коридора. Она оказалась на кодовом замке. Сверившись со шпаргалкой, Артур открыл ее без труда и мгновенно прицепил еще одну Лехину (вернее, Анькину) штучку над датчиком. Я держала в руках баллон, а под мышкой – «сюрприз»: мы не могли предположить, какой длины окажется этот коридор и сколько людей мы сможем там встретить. Но опять не встретили ни одного охранника. Усадьба, как считает хозяин, великолепно охраняется и людьми, и электроникой…
Мы никак не могли предположить, что окажемся в медблоке. По крайней мере в плане, извлеченном из Анькиного компьютера, это не указывалось, но тут мы нашли десять комнат, являвшихся частью мини-больницы. Здесь была и операционная, и перевязочная, и нечто вроде лаборатории, владения сестры-хозяйки, а также шикарные палаты, снабженные, казалось, всем необходимым для лечения. Только почему под землей? Если больница предназначена для своих бойцов, получивших ранения во время охраны особняка, почему нельзя было разместить их с видом на господские угодья? Или их таким образом скрывали от стражей правопорядка, которые могли нагрянуть с обыском? А может, тут приводили в чувства выведенных из строя врагов, над которыми поработали здешние бойцы, но поработали так хорошо, что враги пока были непригодны для проведения допросов? Или здесь приводят в чувство подопытных кроликов, готовят их к следующей экзекуции? Ладно, потом спрошу у Аньки.
В самой маленькой комнате дремал мужчина в белом халате. Он прилег на кушетку, застеленную только простыней. Дежурный врач? Мы переглянулись с Артуром. Снаружи в замке комнаты торчал ключ. Я неслышно повернула его. Мужчина не проснулся.
Были заняты четыре палаты из пяти – три двухместные и одна одноместная. От коридора их отделяли прозрачные пластиковые перегородки. Мы не стали выяснять тяжесть ранений молодых мужиков, проходящих там лечение. Все они мирно спали, подсоединенные к каким-то приборам. Более того, мы поняли, что они закрыты снаружи и им все равно не выйти без посторонней помощи. Так что мы оставили все, как есть.
После следующей двери, закрытой на кодовой замок, мы попали в морг.
Вот на этот раз нам пришлось использовать первый «сюрприз», потому что в этом отсеке нам сразу же встретилось три человека, потом выскочили еще двое, но, наглотавшись газу, быстро последовали примеру своих приятелей, заснув на полу. А мы принялись за исследование помещений.
Группа из пяти человек была вынуждена выполнять срочную ночную работу. По всей вероятности, на следующий (вернее, уже этот) день намечались массовые похороны. На столах лежало шестеро покойников – все молодые парни, внешне похожие друг на друга. Дело было поставлено на конвейер (или тут часто появлялись такие клиенты?): из одного вытаскивали пули (по всей вероятности, этим как раз занимался один из двух выбежавших в коридор «медработников»), а его товарищ записывал, из какой части тела и сколько свинца он извлек. Его записи разлетелись по полу. Последнего покойника (или правильнее будет сказать – первого?) уже гримировали, а работа гримеру предстояла немалая, если взглянуть на лицо, вернее, рожу, убитого и то, что от нее осталось. Вообще над всеми покойничками хорошо поработали в последние минуты их жизни. И кто это так постарался? Уж не Поликарпова ли тут потрудилась?
Иванов тем временем сунул нос, вернее, шланг противогаза, в огромный холодильник, разделенный на пятнадцать камер – по пять в каждом из трех вертикальных рядов. Камеры были большие, так что, при необходимости, могли бы вместить и не по одному клиенту. Сейчас все они были пусты.
Артур кивнул в сторону валявшихся в коридоре сотрудников этого мрачного заведения и жестами показал, что неплохо бы их разместить по этим отсекам. (Мы заранее договорились по возможности не произносить ничего вслух. Мало ли, как тут может передаваться звук… Леха тоже советовал молчать.) В ответ на предложение Иванова я покачала головой. Зачем так издеваться над людьми? Это же наверняка рядовые сотрудники, работающие за зарплату, хоть и значительно превышающую то, что получает законопослушный гражданин.
Иванов пожал плечами, что, по всей вероятности, означало что-то вроде: «Ну, как знаешь».
А я заглянула в платяные шкафы у самой двери. В одном, судя по всему, висела уличная одежда сотрудников, в другом – хорошо отутюженные черные фраки. Если бы вы видели рожи покойников… Даже после смерти их, по-моему, во фраки облачать не стоило бы. Это было то же самое, что надеть на корову седло.
Мы переглянулись с Артуром и пошли дальше.
Что следующее? Следующей оказалась тюрьма для не очень почетных узников (это мы поняли потом, сравнив ее со второй). Охрану мы вырубили мгновенно, уже наловчившись и делая это без каких-либо угрызений совести, а затем решили обследовать места содержания узников. Артур снял ключи с пояса одного из тюремщиков и открыл все камеры. К нашему сожалению, узники тоже отключились от выпущенного нами газа, быстро проникшего во все щели, но мы оставили для них двери открытыми. Ведь неизвестно, кто очухается раньше – они или тюремщики, по крайней мере мы дали пленникам шанс, а там уж, как кому судьба улыбнется. Мы же не можем выносить отсюда всех?
В камерах содержалось семеро мужчин: четверо сидели в двухместных (это были обычные «быки»), а троим было выделено по одноместной камере. Эти трое оказались людьми вполне приличного вида, но чем они не угодили Чапаю, нам не было суждено узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42