Затем поставил чемодан, бросил на скамейку пакет и обнял юношу за плечи.– Мой мальчик! – воскликнул он. – Мой дорогой мальчик!Отец молодого человека с трудом пытался сдержать волнение. Шарль, в свою очередь, тоже не мог оставаться безучастным. Необычайно побледнев, он восклицал дрожащим голосом:– Отец, дорогой отец! Как я рад видеть вас снова!Тереза из деликатности отошла в сторону. Господин Ромбер, по-прежнему обнимая сына за плечи, отступил на шаг и заявил:– Мальчик мой, как ты изменился! Ты стал настоящим мужчиной! Именно таким я и хотел тебя видеть – высоким, сильным… В тебе чувствуется моя кровь! Отлично выглядишь, малыш, только, кажется, устал немного.Шарль развел руками:– Я плохо спал этой ночью, отец. Очень боялся проспать.Тут господин Ромбер наконец заметил Терезу и протянул ей руку.– Здравствуй, моя маленькая Тереза, – произнес он. – Ты тоже очень переменилась с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Я помню неуклюжего, угловатого подростка, а теперь передо мной хорошенькая молодая девушка!Тереза, зардевшись, сердечно пожала руку господину Ромберу и поблагодарила его:– Бабушка просила меня передать вам ее извинения, мсье, за то, что она не смогла вас встретить. С ней все в порядке, но врач запретил ей рано вставать.– Господь с тобой, дорогая, какие могут быть оправдания! Конечно, я ее прощаю, более того, хочу от всей души поблагодарить за то гостеприимство, которое она так любезно предоставила Шарлю.Тем временем поезд снова тронулся с места. К господину Ромберу подошел носильщик и спросил:– Мсье желает, чтобы я отнес его багаж?Оторвавшись от сына, Этьен Ромбер увидел, что вокруг его вещей уже переминаются с ноги на ногу несколько носильщиков.– Боже мой… – начал он, но Тереза не дала ему закончить.– Бабушка сказала, что если багажа будет много, то она пошлет за ним после завтрака, а пока вы поедете с нами и возьмете свой чемодан.– Как, твоя бабушка даже позаботилась прислать за мной машину?!– Конечно. Ведь замок довольно далеко от вокзала, вы же знаете.Взяв вещи, все трое вышли из здания вокзала. Тереза в удивлении остановилась.– Что же это такое! – воскликнула она. – Машина до сих пор не приехала! Странно… Ведь Жан уже выводил ее, когда мы выходили из замка!Этьен Ромбер, по-прежнему одной рукой обнимавший сына и нежно на него поглядывавший, улыбнулся:– Может, она просто запаздывает? Знаете, как мы поступим? Раз твоя бабушка все равно собиралась после завтрака послать машину за багажом, мы не будем брать с собой чемодан. Оставим его в камере хранения, а сами пойдем в замок пешком. Если я правильно помню… А я, кажется, хорошо помню… Здесь всего одна дорога. Так что, если встретим по пути Жана, сядем в машину.Через несколько минут они налегке шагали по дороге, ведущей в замок Болье.С волнением и нежностью Этьен Ромбер узнавал знакомый пейзаж. Оказалось, что он прекрасно помнит каждый поворот дороги.– Подумать только! – говорил он с улыбкой. – Я снова возвращаюсь сюда… Только теперь мне уже шестьдесят лет, и рядом со мной идет взрослый восемнадцатилетний сын! А ведь кажется, только вчера были те чудесные деньки, которые я провел в замке Болье, когда Шарля еще и на свете не было!Послушай-ка, Тереза, ведь сразу за этим леском уже должны появиться стены замка, не правда ли? Конечно, я не мог ошибиться!– Совершенно верно, – смеясь, отвечала девочка. – Вы хорошо знаете, эти места, мсье!Господин Ромбер тоже рассмеялся.– Да, – подтвердил он. – В моем возрасте, дорогая, помнишь абсолютно все, что связано с временами счастливой юности!Некоторое время он шел молча, словно вспомнив что-то грустное. Но вскоре ему удалось отогнать от себя воспоминания, и он вернулся к действительности.– Смотри-ка, – заметил он. – Ограда парка теперь другая… Так и есть. Этой стены тут раньше не было. Только изгородь.Тереза пожала плечами.– А я никогда не видела изгороди. Наверное, была еще слишком маленькой.Господин Ромбер посмотрел на дорогу.– Нам придется идти до самых ворот, или твоя бабушка проделала какую-нибудь калитку в этой стене? – спросил он.– Мы пройдем через боковой вход, – ответила девочка. – Заодно узнаем, почему Жан нас не встретил.Она подошла к стене. Теперь стала видна небольшая калитка, наполовину скрытая мхом и плющом. Тереза открыла ее и пропустила спутников вперед. Затем вошла сама, оглянулась и удивленно промолвила:– Но Жан уже уехал! Машины нигде нет! Как же мы могли с ним разминуться!Отсутствие слуги не разозлило ее, а скорее развеселило.– Бедняга Жан! – сказала она. – Ну надо же быть таким растяпой! Могу поспорить, что он ждет нас в Сен-Жори, как он это делает каждое утро, когда отвозит меня в церковь и обратно.Они пошли дальше и вскоре достигли стен замка.Проходя под окнами спальни маркизы де Лангрюн, Тереза весело крикнула:– Бабушка! Вот и мы!Но никто не ответил.В эту секунду в окне соседней комнаты показался управляющий Доллон. Он подавал руками непонятные знаки, словно умоляя Терезу замолчать.Почувствовав смутную тревогу, Тереза бросилась вперед и в дверях столкнулась с управляющим Маркизы де Лангрюн, изо всех сил бегущим навстречу господину Ромберу.Лицо старого Доллона было перекошено. Он, обычно такой невозмутимый, спокойный и почтительный, повелительно схватил Ромбера за руку и, оттолкнув Шарля и Терезу в сторону, отвел его подальше.– Это ужасно, господин Ромбер, – прошептал он. – Это чудовищно… Произошло огромное несчастье… Сегодня утром госпожа маркиза была найдена в своей спальне мертвой… Ее убили! Глава 3ОХОТА НА ЧЕЛОВЕКА Господин де Пресль, судья, назначенный Бривской прокуратурой, только что прибыл в замок Болье.Первым делом он обратился к управляющему:– Прошу вас, господин Доллон, рассказать мне подробнейшим образом, при каких обстоятельствах вы обнаружили убитую.Старик горестно вздохнул.– Господин следователь, – промолвил он после паузы, – сегодня утром я, как всегда, пришел поздороваться с маркизой и получить указания на день. Постучал в дверь – я всегда стучу, прежде чем войти, но госпожа не ответила. Я постучал сильнее, но опять не получил ответа. Тогда я толкнул дверь – сам удивляюсь, как у меня хватило духу это сделать, ведь я никогда не смел беспокоить госпожу, если она этого не хотела. Должно быть, я уже тогда почувствовал неладное.Великий Боже… Я никогда, клянусь, никогда в жизни не забуду ужаса, который испытал, увидев мою дорогую, несчастную хозяйку, лежащую возле кровати в луже крови! Горло ее было перерезано так страшно, что мне показалось, будто ей отрезали голову…В разговор вступил командир отделения местной жандармерии:– Управляющий говорит правду, мсье. Это убийство чрезвычайно жестокое. Раны просто чудовищные, а уж я повидал их…– Чем нанесены раны? Ножом? – спросил де Пресль.Жандарм неуверенно пожал плечами:– Не могу сказать точно. Пусть господин следователь сам посмотрит.Судья поднялся.Управляющий провел его в комнату покойной и, пока де Пресль осматривал место происшествия, ревностно следил, чтобы все оставалось на месте.Комната была большой, со вкусом обставленной старинной мебелью. Большую ее часть занимала кровать – очень широкая, стоявшая на своеобразном пьедестале, покрытом неярким ковром.В центре комнаты выделялся небольшой изящный столик красного дерева, в углу – распятие. И, наконец, в глубине – маленький секретер. Ящики его были выдвинуты, крышка поднята, бумаги в беспорядке валялись на полу.Судья огляделся. Вход в комнату был всего один – тот, через который он только что вошел. Дверь вела в центральный коридор второго этажа замка. Другая связывала спальню маркизы с туалетной комнатой.Труп хозяйки замка был виден от самой входной двери. Она лежала на спине, широко раскинув руки. Голова ее была обращена к кровати.Покойная была полуодета. Глубокая рана, рассекшая ее горло от уха до уха, обнажала кости.Господин де Пресль, инстинктивно сняв шляпу при виде смерти, наклонился над телом.– Невероятно… – прошептал он. – Какая ужасная рана!Он еще раз оглядел труп, потом повернулся к старику Доллону:– Здесь ничего не трогали? Все вещи находятся на своих местах?– Да, господин судья.Де Пресль указал рукой на секретер с выдвинутыми ящиками и уточнил:– К этому предмету никто не прикасался?– Нет, господин судья.– Не здесь ли госпожа маркиза де Лангрюн хранила свои ценности?На лице управляющего отразилось сомнение:– Вряд ли у госпожи были в замке крупные суммы денег. Самое большее, несколько тысяч франков на повседневные расходы…– Значит, вы считаете, что кража не могла стать движущим мотивом преступления?Доллон пожал плечами:– Возможно, господин судья, убийца думал, что маркиза держит деньги здесь… В таком случае, его наверняка спугнули. Ведь он даже не взял кольца, которые госпожа перед сном положила на туалетный столик!Судья, казалось, пропустил замечание управляющего мимо ушей. Он медленно обходил комнату, приглядываясь к каждой мелочи.Наконец он спросил:– Это окно было открыто?– Госпожа маркиза никогда его не закрывала. Она опасалась кровоизлияния и старалась побольше дышать свежим воздухом.Судья задумался.– Может быть, убийца влез через него?.. – медленно произнес он.Управляющий отрицательно покачал головой.– Маловероятно, мсье, – возразил он. – Взгляните сами. С внешней стороны окна забраны решеткой, и острия ее торчат под углом. Оттуда просто невозможно забраться в дом!Де Пресль выглянул в окно и убедился в справедливости слов Доллона.Продолжая осмотр, он удостоверился, что мебель не сдвигалась. Оставалось загадкой, каким образом убийца проник в комнату.Наконец судья подошел к двери, ведущей в коридор. Брови его поднялись:– Ага! Вот интересная деталь!Он указал пальцем на внутренний замок спальни. Болты его были наполовину выдернуты, будто замок пытались выломать.– Госпожа де Лангрюн всегда закрывала дверь на замок перед тем, как лечь спать?Доллон удивился:– Да, мсье. Конечно!Де Пресль помолчал. Затем он позвал начальника жандармерии, который стоял в коридоре в ожидании указаний. Вместе с ним он еще раз тщательно обследовал комнату и зафиксировал положение всех предметов. Наконец де Пресль выпрямился.– Мой друг, – сказал он. – Будьте любезны, сходите за судейским секретарем. Я оставил его в машине. Попросите его немедленно подняться сюда.Затем обратился к управляющему:– Господин Доллон! Не могли бы вы предоставить мне укромное место, где есть стол, чернильница… Ну, одним словом, все, что нужно для письма.Пока управляющий подыскивал подходящее место для судьи – в конце концов он устроил его в соседней комнате – жандарм отправился на поиски судейского секретаря, но вскоре вернулся.– Господин судья! – почтительно обратился он к де Преслю. – Ваш секретарь ждет вас внизу, в библиотеке. Он уже все подготовил для допроса.Судья с трудом удержался от раздраженного возгласа.«Прекрасно! – подумал он. – Кажется, теперь Жигу будет вести следствие вместо меня!»Взяв себя в руки, де Пресль обернулся к управляющему и произнес:– Ну что ж, если нас больше ничего не задерживает, мы можем спуститься в библиотеку.
Господин де Пресль, назначенный Бривской прокуратурой для ведения следствия, представлял разительный контраст с судейским секретарем.Следователь был молод, элегантен, изыскан – одним словом, настоящий светский человек.Секретарь Жигу, напротив, был маленьким толстячком с простым лицом, по природе веселым и общительным. Он походил скорее на крестьянина, чем на слугу Фемиды. В нем воплощался традиционный дух провинциальных судов – пристрастие к нескончаемо длинным формулировкам, нудному бумагомаранию и соблюдению всех мыслимых формальностей.И, тем не менее, несмотря на все свои различия, оба прибыли в замок Болье, охваченные весьма сходными чувствами.Рано утром их поднял приказ генерального прокурора Бривского суда.Секретарь и судья тут же подумали о выгодах, которые оба они могли бы извлечь из этого дела об убийстве, подвернувшегося так кстати.В Жигу заговорил настоящий судейский крючкотвор и истинный провинциал – он предвкушал небольшое путешествие за казенный счет, приятную процедуру расследования и, главное, упоительное составление бесчисленных протоколов и прочих бумажек.В свою очередь господин де Пресль первым делом подумал, что судьба наконец послала ему то самое дело, которое позволит ему проявить свои способности и продвинуться по служебной лестнице.Однако обоих ждало разочарование.Господин судейский секретарь, взявший в дорогу лучшие перья и солидный запас бумаги и настроившийся не торопясь восстанавливать картину преступления, был неприятно поражен той стремительностью, с которой мсье де Пресль начал проводить расследование.Судья же, со своей стороны, вскоре убедился, что рано стал примерять лавровый венок победителя. И хотя внешне он сохранял вид проницательного и уверенного в себе сыщика, в душе его царило смятение. Дело об убийстве маркизы де Лангрюн представляло собой сплошную головоломку и не только не предвещало близкой славы и почестей господину де Преслю, но, напротив, сулило ему крупные неприятности. Он уже представлял себе, какие слова ему придется выслушать от генерального прокурора, если преступление останется нераскрытым.Сможет ли он успешно провести допросы? Де Пресль с тоской думал об этом, идя вслед за Доллоном в библиотеку первого этажа, где предприимчивый секретарь уже устроил импровизированный кабинет.Наконец следователь расположился за широким столом, принял внушительный и всезнающий вид и вызвал жандармского офицера:– Скажите, бригадир, вы отправили по почте депешу, которую я отдал по прибытии сюда?– Депешу в парижскую префектуру полиции, мсье? Ту, в которой вы просили прислать сюда инспектора из Службы безопасности?– Да-да, эту. Какую же еще!– Я лично отнес ее на телеграф, господин судья. Она должна быть уже в Париже.Судья кивнул, с трудом скрывая облегчение. Затем обратился к управляющему:– Присаживайтесь, мсье!Доллон опустился на краешек стула.Не обращая внимания на умоляющий взгляд педанта-секретаря, де Пресль опустил формальные вопросы о возрасте, месте рождения, семейном положении и прочем, с чего обычно начинаются полицейские протоколы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37