Все охотничьи породы приучены отдавать убитую добычу охотнику — иначе смысл охоты теряется! Борзым и гончим даётся запрещающая команда, некоторые легавые сами подносят убитую птицу охотнику. Многие породы специально выводились для поиска и подачи убитой птицы (например, ретриверы). Иначе говоря, долгое время шёл отбор на апортировку, естественным прообразом которой служили игра и таскание съедобных и несъедобных предметов в зубах.
Глава 11. СОБАЧЬИ БОИ
Традиция травли одних животных другими пришла к нам давным-давно. Собаками травили быков, хищных зверей, терьерами — крыс. Селекция терьеров в Европе привела к появлению бойцовых собак — бультерьеров, питбулей, стаффордширских терьеров и т. д. Хотя в других странах были свои бойцовые породы: в Японии — тозя-ину, Азии — среднеазиатские овчарки (туркменские алабаи). Бойцовое прошлое некоторые авторы приписывают эрдельтерьерам. Так, в книге «Эрдельтерьер» рассказывается о 45-минутной схватке суки-эрдельтерьер Флосс с сукой предшественником стаффордширского терьера — бульд-энд-терьер. Послед— няя лидировала в течение получаса, но Флосс все же убила её. А на берегах реки Эйр терьерами травили водяных крыс. Собаки находили крысиную нору, туда запускался хорёк, чтобы выгнать крысу, и, когда та бросалась в воду и проплывала, не высовываясь наружу, до тридцати с лишним метров, на неё спускались собаки. Чтобы обнаружить крысу, они плавали кругами, кидались на крысу каждый раз, когда она показывалась на поверхности. Награду получала собака, убившая крысу.
По мере развития цивилизованных отношений принимались правила, запрещающие собачьи бои и травлю многих животных.
В бойцовом поведении собак смешиваются два поведенческих механизма — охотничье поведение (напомним: агрессия проявляется только к противнику, сопоставимому по силе с охотником) и выяснение ранговых отношений, при которых агрессивное поведение почти не снижается позами подчинения, что достигалось селекционной работой. Бои происходят на территории, одинаково незнакомой двум животным, поэтому территориальное поведение не имеет серьёзного значения, хотя победителем считается тот, кто вытесняет противника с ринга.
Выше уже говорилось, что понятие «добыча» для хищников семейства псовых может проходить по одному и тому же виду: ручные волки считают знакомых собак членами своей стаи, а чужих — добычей. То же относится и к собакам, поэтому в некоторых странах считается опасным обучать бойцовые породы агрессии к людям. Правда, результаты такого обучения бывают самые разные.
В России собачьи бои сначала были легальными, хотя и вызывали бурю негодования у защитников животных. Впоследствии их запретили, и они стали происходить подпольно. В результате завезённая масса бойцовых пород — бультерьеры, американские и английские стаффордширские терьеры — оказалась безработной. Волна увлечения этими породами схлынула, и их численность уменьшилась. Более того, как и на Западе, произошло «перепрофилирование» пород. Бойцовые качества привозных собак, которые не поддерживались жёстким селекционным отбором, стали быстро теряться в последующих поколениях. Например, у стаффордширских терьеров выявилось одно несомненное достоинство — крепкая, стрессоустойчивая психика. В результате они оказались пригодны практически для любого использования и любой дрессировки, в том числе собак-компаньонов. Все зависит от начальной дрессировки, полученной ещё щенком.
Однако в руках полуграмотных и малокультурных владельцев агрессивные собаки до сих пор представляют опасность. Однажды в специализированном журнале по отдельной породе проскочила статья, как обучить собаку драться, используя и охотничью, и ранговую методики. Читать эту статью, в которой к беспородному щенку предлагалось привязывать мясо, чтобы возбудить дикие инстинкты тяги к крови, честно говоря, нормальному человеку без садистских наклонностей было мерзко… Настоящие знатоки боев утверждают, что тренировать собак можно, только используя равных по силе противников. Поощрение нападения бультерьера, скажем, на беспородную собаку сравнимо с тем, как мог бы тренироваться боксёр-тяжеловес, сшибая на улицах старушек и детей.
Подпольные бои все ещё проводятся. Но интерес к ним не так уж и велик, в том числе и потому, что они оказались… незрелищными мероприятиями. Две сцепившиеся собаки, которые грызутся на малом пространстве, не выпуская противника из зубов, стараются добраться до глотки или шейных позвонков, достаточно скоро надоедают зрителям. Они остаются интересными только профессионалам.
Естественные ранговые, по большей части ритуальные бои кобелей — с напряжённой позой угрозы и позой подчинения слабейшего, покидающего чужую территорию, — на самом деле производят куда более сильное впечатление!
Со слов профессора К. Горелова, количество туркменских алабаев на их родине, в Туркмении, резко возросло именно благодаря возрождению интереса к собачьим боям. Пастухи намеренно стравливают псов в свободное от пастьбы время, но это лишь развлечение, а сильные, здоровые собаки реально нужны им для охраны овец от волков.
Поэтому, судя по всему, будущего у собачьих боев все же нет.
Глава 12. «ЯЗЫК» СОБАК
Собака, как уже говорилось, социальное животное. Все современные дикие родственники собак ведут стайный образ жизни, и существование собак вне стаи немыслимо.
Под общением у животных понимают влияние поведения одной особи на поведение другой. При общении происходит согласование поведения и получение информации об окружающей среде не непосредственным путём, а через информатора, что иногда бывает крайне важным, а также передача опыта, когда одно животное в поведении подражает другому.
Общение происходит с помощью сигналов . Одной из характеристик любого сообщества животных является наличие коммуникаций , т.е. способа передачи сигналов. Чем выше организовано животное, тем сложнее коммуникации, тем больше объём передаваемой информации.
Какая же информация заключена в «языке» животных?
Идентификация отдельной особи («это я!») или целой группы («это мы!»).
Прогноз того, что данное животное сейчас сделает: нападёт, убежит, начнёт ухаживать, предложит следовать за собой или разделить какое-то действие (игру или даже поедание найденной пищи).
Предупреждение о замеченной опасности.
Сложные абстрактные понятия, которые передаёт человек с помощью речи — второй сигнальной системы, — собакам недоступны. Поэтому слово «язык» животных взято в кавычки.
Зато собаки прекрасно передают своё эмоциональное состояние и столь же легко воспринимают эмоциональное состояние человека.
У собак существует три типа коммуникаций.
Химическая, или хемокоммуникация, — с помощью пахучих веществ. Собаки метят свою территорию, запасы пищи, а то и друг друга. Владельцы собак знают, какому пристальному вниманию они подвергаются, когда возвращаются из гостей, посещая те дома, где есть свои домашние любимцы. Их собственные животные долго и придирчиво обнюхивают хозяев, едва удерживаясь от желания поставить на них собственную метку. Кстати, у дворовых псов это принято, особенно во время спаривания, они вполне могут поднять лапку на свою партнёршу. Вполне благовоспитанные домашние собаки способны надуть лужу, если в квартиру приведут чужака. Кобели делают это чаще, но иногда так поступают и суки. Наказывать собак за это бесполезно, так как это является естественной реакцией.
Все собаководы видели, как собаки метят территорию — столбики, деревья, бугорки, — и знают, какую богатую информацию получают их четвероногие любимцы от этих меток. По запаху собаки определяют пол, возраст, физиологическое и эмоциональное состояние, ранг друг друга, даже узнают, какую пищу перед этим ели и чем занимались. В состоянии течки суки метят территорию, привлекая кобелей. Кобель и сука в результате взаимного обнюхивания определяют симпатию или антипатию друг к другу, а может быть, и генетическую совместимость, не говоря уже о состоянии половой охоты.
Замечательное описание того, как собаки пользуются своими СМИ — столбиками, — находим в рассказе Э. Сэтона-Томпсона «Бинго» из его легендарной книги «Рассказы о животных»:
«Я видел, как Бинго подходил к столбу, нюхал, исследовал землю вокруг него. Он рычал, ощетинивал шерсть и, сверкая глазами, принимался яростно и с презрением скрести землю задними ногами. В переводе на человеческий язык это означало следующее: „Опять эта грязная дворняга, пёс Мак-Картни! Я ему задам сегодня ночью“.
В другой раз случалось, что, обнюхав столб, Бинго внезапно с волнением изучал след шакала. «След шакала, идущий с севера и притом пахнущий околевшей коровой. Это стоит расследовать».
Иногда же он принимался махать хвостом, бегал кругом и возвращался к столбу, чтобы ещё заметнее сделать своё посещение, — может быть, для того, чтобы его брат Билл, вернувшийся из Брендона, узнал его. Таким образом, вовсе не случайно однажды вечером Билл явился в гости к Бинго…
Бывало и так, что весть, которую Бинго узнавал у столба, потрясала его до глубины души. Тогда он бежал по следу к следующей станции, чтобы там получить более свежие новости.
Порой я замечал, что он внимательнейшим образом осматривал столб, точно спрашивал себя: «Кто это мог быть?..»
Или как будто размышлял, исследуя столб: «Кажется, я встречался с ним прошлым летом у переправы?»»
Однако столбик столбику — рознь! Во-первых, желательно, чтобы он был уже помечен предшественниками, во-вторых, он должен чем-то привлекать внимание, отличаться от похожих столбиков — быть или выше, или шире, или с какой-нибудь отметиной.
В нашем доме жил слепой доберман-пинчер. Я обратила внимание, что он, хотя и вынюхивал те места, где оставили свои метки другие кобели, чаще, чем они, поднимал лапку на ровном месте. Мне несколько раз приходилось ездить в поездах дальнего следования с собаками, в том числе с эрдельтерьером Джоем. Мы выскакивали на перрон на тех станциях, где поезд стоял не менее десяти минут, и принимались метаться в поисках подходящего места для того, чтобы пёс мог задрать лапку. Ну, ясное дело, люди будут возражать, если он сделает это на клумбе с цветами, украшающей вокзал. А ровные рельсы, поросшие чахлой травкой и пахнущие мазутом, его не привлекали! В считанные минуты нужно было найти угол какого-нибудь забора, пучок травы или столбик, где отметился местный Бобик. Конечно, мы с собакой решали эту задачу, но как я нервничала, опасаясь, что поезд тронется! С суками, кстати говоря, проблем было меньше: мои ризеншнауцеры, Гретхен и её дочь Мойра, соглашались присесть и на железнодорожные пути.
2. Звуковая, или акустическая, информация — вся гамма звуков, которые издают собаки — лай, вой, рычание, визг, скуление и т. д. Есть звуки фоновые, а есть звуки, несущие информацию. Собака лает от возбуждения, оно может быть вызвано страхом, растерянностью, радостью, яростью. Очень часто лай — это призыв к какому-то общему действию, например игре, или приглашение следовать за собой. Лай или рычание — сигнал тревоги, выражающей насторожённость и предупреждение, обозначение посторонних раздражителей — появление чужих людей или животных. Вой — чаще всего сигнал одиночества, призыв собраться вместе. Скулить собака может и от боли, и от нетерпения.
Все звуки, издаваемые собаками, — прекрасная информация об их состоянии и намерениях на ближайший момент. Можно подойти к отчаянно лающей чужой привязанной собаке, если речь не идёт о нарушении кинологической этики, и безбоязненно погладить её. Ведь она лаяла от скуки и одиночества! Но следует обойти подальше привязанную собаку, которая либо рычит, либо в её лае слышатся агрессивные или трусливые нотки: укусить собака может, как известно, и от злости, и от страха, особенно если ей некуда деваться.
3. Зрительная, или визуальная, коммуникация — все богатство демонстративных поз: позы угрозы, подчинения, приветствия, ухаживания. Кроме демонстративных поз, существуют ещё микродвижения, аналогичные человеческой мимике. Кстати говоря, собаки прекрасно ориентируются в настроениях хозяина, лишь взглянув ему в лицо, — они тоже «считывают» информацию, задаваемую мимикой. Помимо этого они улавливают человеческие микродвижения и очень часто ориентируются по ним. Особенно это заметно во время дрессировки: дрессировщик способен совершенно непроизвольно подсказать своему питомцу правильное решение или, наоборот, сбить его с толку. Такое умение постичь настроение и угадать его желания подчас граничат с мистикой. Именно поэтому про собак часто говорят: «Они все понимают, но сказать не могут!»
Позы самих собак бывают так выразительны! Их понимание — ключ к управлению: можно предотвращать драки, вовремя отзывая собак, или, наоборот, не вмешиваться, если становится ясно, что собаки соблюдают ритуал обнюхивания и драка не предвидится.

Собака в спокойном состоянии
Несведущие люди часто говорят: «Кто её, собаку, знает, что у неё на уме?» На самом деле у собаки на морде буквально написано все, что она сделает в следующий момент. Собака «говорит» ушами (прижаты они или насторожены), глазами, губами и зубами: стянутые в угрозе губы, наморщенный нос — признак решимости, а оскаленные зубы, но растянутые в «полуулыбке» челюсти — признак неуверенности. Неожиданность поступков можно объяснить лишь ненаблюдательностью человека.
Если собаки научаются понимать нас, то чем мы хуже?! Мы тоже вполне способны овладеть собачьим «языком» — запомнить все увиденные позы, принимаемые собаками, и нюансы издаваемых ими звуков, чтобы безошибочно предсказывать поведение как собственных питомцев, так и всех встреченных собак. Нам не постичь лишь языка запахов…

Собака, уверенная в себе, угрожает: уши прижаты, кожа вокруг носа наморщена, уголки губ стянуты, оскалены только передние зубы. Чем менее она уверена в себе, тем оскал будет шире

Собака напугана:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46