В психоделическом состоянии внимание человека концентрируется на незначительных деталях, которым в нормальных условиях он не придает значения. Искажения формы изображенных объектов и нестандартная трактовка образов привлекают внимание и вызывают интерес зрителя, но далеко не всегда они представляют собой подлинное искусство. Первичное восприятие и отображение природы вещей убеждает все-таки больше, чем изображение действительности, разделенной на части. И, наконец, значимость художественного произведения не зависит исключительно от богатства восприятия. Весьма важны способности воплощения его в художественную форму. А именно эта способность в психоделическом состоянии значительно снижается.
Большинство художников не создают свои произведения непосредственно под воздействием психоделических наркотиков, а делают это после окончания наркотического сеанса, опираясь на творческие навыки, выработанные ранее. Хотя во время психоделического «трипа» духовная жизнь весьма оживлена, но координация и мотивация творческого процесса искажены и нарушены. Может быть, эти факты помогут ответить на вопрос, способствуют ли наркотики эффективности творчества.
Картина, созданная во время «путешествия», прежде всего, имеет значение с психологической точки зрения, в то время, как ее эстетическая ценность невысока, так как в этом состоянии художник использует упрощенную технику. Такое творчество можно использовать, в основном, в диагностических и научных целях, так как оно представляет собой оживленный в памяти подлинный материал личного и коллективного сознания. Суть этих образов может быть полезной для психологического анализа и более широких научных исследований.
Картина, написанная на основе воспоминаний о пережитых психоделических впечатлениях, представляет собой большую ценность. Она отображает сущность психоделического опыта или какую-то характерную деталь, но уже творчески обработанную личность художника. Такую картину следует рассматривать, прежде всего, с эстетической точки зрения, а только после этого подвергать ее психологическому анализу. Художественный и психологический аспекты этого произведения находятся в равновесии.
Во время психоделического сеанса художник чувствует, что его подход и отношение к живописи подвергалось изменению, а творческие возможности увеличились. Но это ощущение сохраняется, только пока длится психоделическое «путешествие». Позже, в нормальном состоянии, собственные произведения куда меньше нравятся автору, он видит в них смысловые, технические и эстетические недостатки.
Картины, нарисованные под действием психоделиков, часто сравнивают с произведениями сюрреалистов, так как, на первый взгляд, можно предположить, что у них общие корни. Это утверждение не лишено смысла. Оба этих направления искусства интересуются глубинами человеческой души и, все больше приближаясь к обратной стороне рационализма, демонстрируют, что открытый иррационализм и парадокс могут содержать в себе зерно не менее глубокого смысла, которому под силу примирить такие очевидные противоположности, как жизнь и смерть, реальность и фантазия, прошлое и будущее.
Но хотя с психологической точки зрения оба эти направления преследуют одни и те же художественные цели, главное различие между ними заключается в уровнях сознания, которых достигают художники.
Сюрреалисты стараются отодвинуть сознание как можно дальше, оставляя за собой след трагедии, но все-таки они не могут шагнуть далеко по ту сторону отодвинутого сознания. Их границы проходят по краю области помешательства, ночных кошмаров и магии, но почти никому из сюрреалистов не удалось создать новой, прекрасной, художественной формы, которая внесла бы свой вклад в искусство и пробудила интерес психологов.
Особую роль в творчестве сюрреалистов играют также эйдетические образы. Об этом свидетельствуют пронизанные неземным светом изображения прекрасных классических храмов и фантастические пейзажи. Но они являются более статичными по сравнению с их психоделическими копиями, движущимися и вибрирующими.
Поэтому глупо было бы ожидать, что наркотик сделает из бесталанного человека творца. Наркотик ничего не создает сам по себе – ни хорошего, ни плохого. Он только помогает обнаружить то, что человек носит в себе, поэтому он часто может быть весьма опасен, становясь пресловутой «палкой о двух концах». Личность духовно убогая, находящаяся в состоянии конфронтации со своим истинным «Я», не желающая смириться с истинным положением вещей, задевающим ее эгоизм и вымышленный собственный образ, может впасть в глубокую депрессию. В этом случае наркотик никак не сможет придать личности творческий импульс, но может выступить в роли своего рода психотерапевтического инструмента.
Внутри личности наркотик ничего не может ни исправить, ни испортить. Человек творческий, испытав на себе действие психоделиков, испытывает полную гамму впечатлений, которые могут повлиять на то, что в дальнейшем он будет рисовать, – нечто иное и не так, как раньше. Человек, лишенный творческих идей, почувствует внутри себя еще более глубокую пустоту.
Но наркотик также может быть опасен и для талантливых художников, так как он способен быстро исчерпать творческий потенциал личности. Кроме того, подсознательные образы часто выходят на поверхность в не совсем оформленном виде, несоответствующем художественной экспрессии. Наркотики могут на определенный период сделать духовную жизнь богаче, но они одновременно ее же и укорачивают. Даже когда наркотик помогает человеку, за него приходится платить слишком высокую цену. История свидетельствует, что художники, которые часто принимали наркотики, именно в эти периоды меньше всего творили.
Один из художников объясняет это явление так «Для творческого человека психоделический образ является исключительным способом, чтобы постичь собственное подсознание и чтобы другие могли его увидеть. Но часто оно может показаться настолько уродливым, что даже не хочется, чтобы оно оставило какой-то след. Кроме того, если даже я во время „трипа“ познаю блаженство и наблюдаю прекрасные сцены, то лично мне вполне этого хватает, и я чувствую потребность запечатлеть все это на холсте. Чтобы создать материальный образ, необходимо приложить усилие, которое мне далеко не всегда хочется прилагать. Совсем другое дело с наркотиками. Достаточно принять одну дозу ЛСД, лечь и расслабиться, и образы скоро начинают появляться сами по себе».
Исходя из этого высказывания, можно предположить, что художник постепенно утрачивает способность к творчеству. Подсознательные образы всплывают на поверхность, но остаются только его собственностью, которой он не хочет ни с кем делиться.
Все еще трудно сказать, может ли психоделическое переживание помочь развернуться новым формам творческой экспрессии и является ли психоделическое искусство гениальным творческим новшеством или всего лишь эксцентричным экспериментом. Пока что можно предположить и то, и другое.
Психоделическое переживание может представлять интерес для психологии и психиатрии, а также для других родственных им наук, так как оно рождается в труднодоступной глубине человеческой души, но для искусства оно имеет куда меньшее значение, так как является спонтанным и глубоко личностным актом.

Новое лекарство от наркомании

На фармакологическом рынке США и Голландии появилось новое лекарство под названием «ибогаин». Существуют серьезные основания полагать, что оно способно освобождать человека от наркотической зависимости, а также от других видов лекарственного привыкания и вредных привычек.
Этот препарат выделен из корней западно-африканского кустарника Тabemanthe iboga, давно используемого в обрядах посвящения юношей в мужчины племени Митсого в Габоне. Это вещество вызывает сильное изменение состояния сознания, длящееся не менее сорока восьми часов.
В 1986 г. семеро американских наркоманов, узнав о необычном веществе, решили испробовать его действие на себе. Пятеро из них с удивлением заметили, что у них исчезла потребность в употреблении наркотиков, по крайней мере, на некоторое время. Остальные двое членов группы утверждали, что не собираются прекращать употребление героина, потому что им нравится быть «под кайфом».
В восьмидесятых годах одна бельгийская фармакологическая фирма выпустила лекарство в капсулах, названное «ибогаин», и стала распространять его среди голландских наркоманов. В Голландии действуют достаточно мягкие законы, контролирующие употребление наркотиков. В исследованиях способности ибогаина излечивать человека от наркотической зависимости приняли участие шестьдесят человек, из них пятьдесят были голландскими наркоманами, которым не помогли обычные методы лечения. В результате большая часть из них отказалась от наркотиков на много лет.
Заинтересованные этими результатами фармакологи решили более детально изучить механизм действия лекарства. Скептики утверждают, что нет никаких научных доказательств того, что ибогаин может излечить наркоманию, а большинство описанных «чудесных исцелений» являются анекдотическими случаями, не подкрепленными никакими клиническими исследованиями.
Но подавляющая часть врачей и фармакологов считает, что если существует хоть малейшая возможность сделать борьбу с наркоманией более эффективной, то упускать ее – означает сделать очень серьезную ошибку.
Американский Национальный Институт Лекарственной Зависимости (NIDA) разрешил ограниченные исследования реакции человеческого организма на действие ибогаина. К концу 1994 г в экспериментах приняли участие шестьдесят человек, и в подавляющем большинстве случаев был достигнут положительный результат.
Необходимо учитывать, что наркомания является одной из самый серьезных болезней нашего времени, а ее лечение очень дорого, длительно, и даже, как утверждают некоторые специалисты, безнадежно, по крайней мере, при использовании известных на сегодняшний день методов.
Процесс действия ибогаина протекает в три этапа.
После приема капсулы с препаратом пациент должен лежать в покое, чтобы через несколько часов погрузиться в мечты, которые исчезают, как только человек откроет глаза. Это лекарство не вызывает эйфории, но в то же время появляются заблокированные до этого времени воспоминания, скорее всего, внушающие пациенту, чтобы он боролся с вредной привычкой. По словам испытуемых, ибогаин не вызывает галлюцинаций, которые обычно не поддаются контролю сознания пациента, поэтому можно утверждать, что этот препарат не является наркотиком.
Через четыре-пять часов начинается вторая фаза, которая длится около двадцати часов. Пациенты описывают ее, как «двадцатилетний психоанализ, длящийся двадцать часов».
Может быть, именно в этой фразе в сознании человека рождаются мысли, которые помогают понять причины употребления наркотиков. В третьей фазе наступает пробуждение, которое может продлиться несколько дней.
Пока еще у ученых нет единого мнения, относительно действия ибогаина на поведение животных. В одних случаях не отмечено влияния на проявления наркотического голода, в других же – препарат купировал его симптомы.
Предполагается, что ибогаин может воздействовать на мозжечок, то есть на ту часть мозга, которая до этого времени считалась контролирующей координацию движений, а не мышление, сознание или эмоции. Многие фармакологи и психологи считают, что употребление наркотиков, а также другие виды зависимости имеют характер условного рефлекса. Это утверждение могло бы объяснить эффективность действия ибогаина на мозжечок.
На сегодняшний день интенсивность процесса исследования действия ибогаина на организм человека несколько снизилась, так как было установлено, что в очень высоких дозах он вызывает отмирание некоторых клеток мозжечка. То есть для здоровья этот препарат не всегда безопасен. Может быть, новые исследования смогут предоставить данные, свидетельствующие о пригодности ибогаина для широкого клинического применения.
Совершенно оправдана осторожность, с которой врачи и фармакологи относятся к новому препарату. Преждевременный восторг, безусловно, в таких вопросах совершенно неуместен. Вспомним хотя бы уже упоминаемый нами ранее случай с клиническими исследованиями действия ЛСД-25 на ход лечения шизофрении. Радужные прогнозы в том случае не оправдались. Кроме того, необходимо учитывать культурологические, климатические, территориальные особенности условий, в которых живут представители племени Митсого, а также, например, их режим питания.
Как уже говорилось выше, один и тот же препарат, в особенности, наркотик, на представителей разных народов и разных культур может оказывать различное, а иногда и противоположное действие. По нашему мнению, было бы уместным отправить научную экспедицию в Габон, в состав которой вошли бы и антропологи, и психологи, и психиатры, и фармакологи. Возможно, с учетом многовекового опыта Митсого, исследования эффективности ибогаина для лечения наркомании продвинулись бы гораздо дальше и быстрее.


Заключение [ В этом разделе использованы материалы журнала «Огонек».

]

Материалы, содержащиеся в этой книге, в основном, основываются на данных из зарубежных источников. Это представляется нам оправданным, так как американские и европейские специалисты столкнулись с массовым явлением наркомании и начали против нее организованную борьбу гораздо раньше, чем мы, – несколько десятков лет назад. Конечно, богатый опыт зарубежной наркологии заслуживает самого пристального внимания, но наркологам из бывших республик Советского Союза, кроме опыта зарубежных коллег, необходимо учитывать реалии современной жизни и целый ряд специфических условий, характерных для нашего общества.
Прежде всего, это касается финансирования и материальной базы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72