– Но возможно, я смогу в этом случае что-нибудь сделать.
Он вынул из ящика бронзовую ступку величиной не больше, чем половина ладони, и пестик.
– Дай мне бокал вина – и быстро.
Ордо махнул рукой Пританису, который поспешил выполнить приказ. Гербариус начал работать, мешая и толча в ступке крошки различных порошков и перемешивая их пестиком. Пританис вернулся с грубым керамическим бокалом, наполненным до краев дешевым вином. Гурран взял бокал и вылил вино в чашку с порошками, быстро размешав содержимое указательным пальцем.
– Вот, – сказал старик, поднеся вино ко рту Конана. – Пей.
Конан взглянул на то, что ему предложили. Несколько кусочков сухих листьев плавали на поверхности вина, вперемешку с крошками разноцветных порошков.
– Это избавит меня от яда?
Гурран взглянул ему прямо в лицо.
– На то время, которое тебе потребуется, чтобы дойти до доков и вернуться назад. Ты будешь в состоянии выйти из этой комнаты или умрешь.
– Если он умрет… – начал Ордо угрожающе, но Конан оборвал его.
– Если я умру, это не будет виной Гуррана, верно?
– Пей, – сказал старик, – а то это будет твоей собственной виной.
Конан выпил содержимое чашки. С первым же глотком гримаса отвращения исказила лицо киммерийца, и с каждым новым глотком гримаса становилась все ужаснее. Когда старик отвел чашку от его рта, Конан широко открыл рот, судорожно хватая воздух.
– Кром! Эта штука на вкус такая, будто в ней купался верблюд!
Несколько контрабандистов, из тех, кто был потрезвее, весело рассмеялись.
Гурран хмыкнул:
– Тебе хочется сладенького на язык или все-таки одолеть действие яда? – Взгляд гербариуса упал на открытый сундучок. Лицо старика еще больше сморщилось. Он взял несколько листьев, растер их в ладони костлявыми, тонкими пальцами.
– Ты знаешь, что это за листья? – спросил Конан. Он не был уверен в том, действительно ли ему было легче дышать или это было только игрой воображения. – Человек, который полоснул меня ножом, сказал, что это пряности.
– Пряности? – рассеянно сказал Гурран. – Нет, я не думаю, что это пряности. Хотя, с другой стороны, – добавил он, раскрыв ладони и бросив горсть листьев назад в ящик, – я не знаю всех на свете растений. Мне бы хотелось взглянуть и на другие ящики. Если в них также есть растения, которые неизвестны мне, возможно, я возьму некоторые из них как оплату за лечение.
– Можешь смотреть и брать сколько тебе хочется, – сказал с пылом Ордо. – Пританис, помоги ему открыть остальные ящики. – Немедиец и гербариус подошли к стоявшим рядами ящикам, и Ордо понизил голос до шепота, заговорив Конану на ухо:
– Если он возьмет в уплату листья и травы вместо сотни золотых, то я так скажу: нам это вполне подходит.
Конан глубоко вздохнул; ему действительно стало легче дышать.
– Помоги мне встать на ноги, Ордо, – попросил он. – Гурран сказал, что я должен ходить или умереть. Клянусь костями Митры, я намереваюсь ходить.
Они оба пристально взглянули друг на друга, затем одноглазый мужчина наклонился. Конан попытался встать, прислонившись рукой к стене, чтобы восстановить равновесие. Однако то, что он прислонился к стене, не слишком ему помогло. Конан сделал первый неверный шаг. Кости, казалось, были готовы согнуться, как мягкие ветви деревьев, но киммериец заставил себя продвинуть ногу вперед.
– Для этого уже все давно кончено, – прозвучал громко голос Пританиса, который стоял рядом с ящиками с кинжалом в руках. На трех из них уже были сорваны пломбы-печати.
– В них находятся те же самые листья. – Гурран снова покрыл лицо мертвеца широким плащом. – Мне было любопытно узнать, какой тип людей использует отравленное лезвие. Но я полагаю, что новые травы и растения более интересны, чем мертвецы. Так в остальных сундучках – тоже листья, говоришь?
Конан оделал еще один шаг и еще один. Слабость все еще пробегала волнами по его телу, но он чувствовал себя немного сильнее, и одно это уже было хорошим знаком. Ордо стоял рядом, глядя на него, как озабоченный медведь.
– С тобой все в порядке, киммериец?
– Да, пожалуй, – сказал ему Конан и вдруг засмеялся. – Несколько минут назад я бы даже согласился прожить столько, сколько мне нужно было бы, чтобы узнать, из-за чего все это случилось. Теперь же я начинаю думать, что в конце концов проживу несколько дольше.
– Это тело слишком хрупкое, – сказал вдруг Гурран. – Слишком старое!
Он наклонился и, встав на колени, вгляделся в один из сундучков. Все двадцать сундуков были раскрыты, и содержимое некоторых из них было вынуто. В них было еще больше сухих листьев, точно таких же, как и в первом сундучке, а также красного цвета кристаллы, судя по порошку над ними, но они почти разрушились под тяжестью своего собственного веса, и плотно стянутые ремешком, кожаные мешки, некоторые из которых Пританис распорол кинжалом, и содержимое их, очень похожее на соль, но только кроваво-красного цвета, высыпалось на пол. В двух ящиках находились бутыли и пробирки с зеленым раствором; стеклянные сосуды с неизвестной жидкостью были хорошо упакованы в полотняные мешочки, проложенные гусиным пухом.
– Что тебя беспокоит? – спросил Конан. – Я могу ходить, как ты и обещал мне, и я прослежу за тем, чтобы ты получил золото, которое обещал тебе Ордо.
Одноглазый контрабандист выдавил приглушенный звук огорчения и протеста.
– Золото! – презрительно фыркнул Гурран.
– Если не золото, то что же тогда? – спросил его Конан. – Если эти растворы, листья и порошки в ящиках тебе нужны, бери их, кроме маленькой порции для меня. Мне кажется, что нам теперь уже не нужно доставлять их к реке Зарпаш, но я все же хочу узнать, почему человек пытался убить меня, чтобы эту траву никто не увидел. Маленькая порция листьев и всего остального поможет мне узнать это.
– Да, – медленно сказал гербариус, – ты хотел бы это узнать, не так ли? – Он поколебался, прежде чем продолжать. – Я не знаю, как даже сказать тебе об этом. Если бы мое снадобье было нужным лекарством… в том, что я хочу тебе сказать, вообще не было бы нужды. Я надеялся найти что-нибудь в этих сундуках или, что более вероятно, на теле вендийца. Человек, который носит при себе отравленное оружие, скорее всего имеет и противоядие, на случай, если случайно ранит себя.
– Но зачем нам нужно противоядие? – требовательно спросил Ордо. – Ведь ты уже остановил действие яда.
Гурран снова выдержал паузу, посмотрев в свою очередь очень внимательно на Ордо и Конана.
– То снадобье, которое я тебе дал, чужеземец, только приглушило действие яда на некоторое время.
– Но я чувствую себя совсем неплохо, только вот голова немного болит, – сказал Конан. – Через час я положу на лопатки любого человека в Султанапуре.
– И ты будешь чувствовать себя так же хорошо в течение одного-двух дней, а потом яд снова начнет действовать. Настоящее исцеление требует трав, которые можно найти только в Вендии.
– Вендия? – воскликнул Ордо. – Черный Эрлик!
Конан сделал движение рукой, чтобы Гурран продолжал, и старик продолжил свою речь:
– Тебе надо отправиться в Вендию, северянин, а я должен идти с тобой и давать тебе ежедневную порцию лекарства, чтобы ты остался в живых. Это путешествие не слишком улыбается мне, так как старое тело не предназначено для таких походов. Но ты, однако, сможешь найти ответы, которые так жаждешь получить, в Вендии.
– Может быть, я и получу ответы на свои вопросы, – сказал Конан. – Это не первый раз, когда моя жизнь будет измеряться днями.
– Но… Вендия, – запротестовал Ордо. – Конан, они не любят людей с этой стороны Вилайета. Если ты, с твоими дьявольски-голубыми глазами, кажешься странным здесь, то как ты думаешь, с какими рожами они будут глазеть на тебя там? Мы потеряем свои головы, проклятье Эрлика, и нам повезет, если перед этим нас не исхлещут до крови плетьми. Гурран, ты уверен, что этих трав нельзя найти в Ту ране?
– Если он не отправится в Вендию, – сказал Гурран, – он умрет.
– Все в порядке, мой друг, – сказал Конан одноглазому человеку. – Я найду там противоядие и ответы на все вопросы, мучающие меня. Почему эти ящики стоили того, чтобы за них убить человека? Патил был вендийцем, и я не могу предположить, чтобы они предназначались куда-то еще. Кроме того, я знаю, что все равно должен покинуть Султанапур на некоторое время, если только не собираюсь прятаться в городе, до тех пор, пока городская стража не найдет убийцу Турега Амала.
– Сундуки, – внезапно сказал Хасан. – Их все еще можно доставить к устью Зарпаша. Кем бы ни был тот, кто должен встретить Патила, этот человек не знает, что Патил мертв. Он будет ожидать его там, и у него, я думаю, есть ответы на наши вопросы. У него даже может оказаться противоядие.
– Это лучше, чем Вендия, – сказал быстро Ордо. – Во всяком случае, это гораздо ближе. Не надо будет ехать на край земли, если в этом нет нужды.
– Ну что ж, нам это не повредит, если мы попробуем, – согласился Конан. – Это будет легким путешествием дня твоих старых костей, Гурран.
Старик уклончиво пожал плечами.
– Если у друзей Патила не найдется того, что тебе нужно, – добавил Ордо, – тогда подумаем и о Вендии.
– Эй-эй, подождите-ка! – Пританис с разгневанным лицом быстро подошел к ним. Остальные контрабандисты пьяно слушали их, но немедиец был единственным более-менее трезвым, чтобы по-настоящему понимать, о чем тут говорили. – Доставить сундучки к устью Зарпаша, вы говорите. А каким образом мы найдем людей, которые нам нужны? Устье Зарпаша очень широко, дюны и холмы могут скрыть целую армию на обоих берегах.
– Прежде чем согласиться перевезти товары Патила, – сказал Ордо, – я узнал у него о сигналах, которые будут нам даны людьми на берегу и о тех сигналах, которые мы должны дать в ответ.
– Но какая нам прибыль во всем этом? – настаивал Пританис. – Вендиец не заплатил нам. Неужели вы думаете, что его приятели заплатят нам, когда мы появимся без него? Я так скажу – забудем об этих сундуках и поищем другой улов, который наполнит золотом наши кошельки.
– Ах ты, трусливый, глупый пес. – Голос Ордо был глухим и казался еще более опасным от этого. – Конан является одним из нас, и мы должны держаться вместе. Как много в тебе гнили, а? Неужели ты выбросишь товары за борт при одном виде царской морской биремы или бросишь наших раненых на съедение царским стражам?
– Можешь не называть меня трусом, – злобно буркнул немедиец. – Я не раз уже рисковал головой, которую могли бы насадить на пику над Воротами Чужеземцев, как тебе это хорошо известно. Если киммериец хочет идти, отпусти его, пускай идет. Но не спрашивай, чтобы и все остальные из нашей команды пошли бы вслед, чтобы подразнить топор палача только из-за удовольствия поездкой.
Кривой шрам Ордо на его левой щеке стал мертвенно бледным, когда он приготовился обрушить на голову Пританиса свой гнев, но Конан заговорил первым.
– Я не прошу тебя идти в поход из-за одного удовольствия поездкой, Пританис, и даже из-за того, чтобы наслаждаться моим обществом. Но ответь мне на такой вопрос: ты говоришь, что тебе нужно золото, так?
– Как и любому человеку, – осторожно сказал Пританис.
– Эти сундуки стоят золота для людей, ожидающих их у Зарпаша. Это должны быть вендийцы, если Патил является их проводником. Ты уже видел других вендийцев, людей с золотыми кольцами на каждом пальце и драгоценностями на своих тюрбанах. Ты когда-нибудь видел вендийца, у которого бы не было кошелька, набитого золотом?
Глаза Пританиса расширились, когда он внезапно понял, что Конан говорил эти слова не только для него.
– Но…
Великан-киммериец продолжал свою ловкую импровизацию как лавина, которая катится на беспомощного крестьянина:
– Вендийцы, ожидающие сундуки у Зарпаша, имеют при себе много золота, и оно причитается нам, если мы доставим в условленное место сундуки. Ну, а ежели они не заплатят… – Он по-волчьи ухмыльнулся и коснулся рукояти своего широкого длинного меча. – В таком случае они будут не первыми, кто откажется заплатить за свою. Мы и раньше не давали никому возможности улизнуть от оплаты, не дадим сделать это и вендийцам.
Пританис выглядел так, словно он собирался спорить и дальше, но один из контрабандистов пьяно крикнул:
– Да! Перережем им глотки и заберем все их добро себе!
– Вендийское золото для всех нас! – крикнул другой. Остальные выкрикивали слова одобрения или со смехом вторили приятелям. Немедиец с обрезанным носом оскалился и, замолчав, мрачно отошел в угол.
– У тебя все еще есть дар заставлять людей следовать за тобой, – сказал Ордо тихо, обращаясь к Конану, – но на этот раз лучше всего было расколоть башку Пританису и покончить с ним. Он еще доставит нам неприятностей, прежде чем заработает нож в брюхо, а у нас и так достаточно неприятностей. Митра, этот старик будет метать харч на каждой волне. Он выглядит не более счастливым от перспективы короткого путешествия, чем от путешествия в Вендию.
И в самом деле, Гурран сидел, прислонившись к сундукам, уставившись мрачно в пустоту.
– Я сам посчитаюсь с Пританисом, если это будет нужно, – ответил Конан. – А что касается Гуррана, то он несомненно сумеет сделать какую-нибудь настойку для своего желудка. Беда сейчас заключается в том, где найти побольше людей.
Корабль Ордо мог отправиться в поход и с меньшим количеством людей, с теми, кто сейчас находился в подвале, но ветры не всегда были благоприятными и попутными, а для того чтобы грести против течения и волн, требовалась как минимум вдвое большая команда. Киммериец оглядел людей, многие из которых лежали, распластавшись на полу, и добавил:
– Не говоря уже о том, что надо отрезвить эту шайку, чтобы они смогли ходить, не падая через каждые пять минут на пол, споткнувшись о собственные сапоги.
– Соленое вино, – сказал мрачно Ордо.
Конан вздрогнул и скорчил гримасу; у него был личный опыт от метода одноглазого человека, которым тот выгонял винные пары из пьяных.
– И тебе нельзя рисковать появляться на улицах днем, – продолжал Ордо. – Я оставлю пока этот сброд, чтобы ты последил за ними, пока я не соберу остальную часть команды в тавернах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34