Рой сделал заказ. Бармен подтвердил, что эль у него отменный и что дряни он не держит.
— Импортный или «Баллантайн»?
Рой выбрал «Баллантайн», и хозяину было приятно видеть его довольное лицо.
— Неплох, а? Да я и сам собирался пропустить стаканчик.
Рою сразу же понравился этот человек, и чувство приязни оказалось взаимным. Ему нравилось это место, его скромность и благопристойность, и он понимал сдержанную гордость его владельца.
Через десять минут они уже называли друг друга по имени. Рой рассказал, зачем приехал в город, и, объясняя, почему решил выпить в столь ранний час, сказал, что в отпуске. Берт, хозяин бара, признался, что он тоже старается не пить до полудня, но с завтрашнего дня тоже идет в отпуск, так что ничего страшного в этом нет.
Вошли двое, заглотнули по двойной и поспешили обратно. Берт с едва заметной печалью посмотрел им вслед и повернулся к Рою. Так не пьют, сказал он. Конечно, каждый хочет иногда пропустить утром пару стаканчиков, но нельзя же так пить.
Когда он пошел принимать заказ у другого посетителя, то по дороге задел и слегка покривил стойку с солеными орешками. Бросив туда рассеянный взгляд, Рой увидел нечто, что заставило его нахмуриться. Он даже привстал со стула, чтобы убедиться, что ему не показалось. Потом он сел обратно, удивленный и взволнованный.
Доска! И горная доска в таком месте! Берт не дурак — ни с точки зрения мошенников, ни с точки зрения обычных людей, — но наличие такой доски само по себе было признаком глупости.
Давным-давно, когда Рой только начинал, с такими досками работало несколько шаек: один выставлял их, другие играли. Но он не видел таких досок уже много лет. Все давным-давно от них избавились, и держать сейчас такую штуку — значит нарываться на сломанную челюсть.
Конечно, некоторые мелкие торговцы и владельцы баров все еще покупали себе доски, выбивая выигрышные номера в самом начале и не давая лохам никаких шансов. Но Берт бы такого не сделал. Берт...
Рой криво усмехнулся и глотнул пенного эля. Что это с ним? Разве его, Роя Диллона, когда-нибудь интересовало, честен владелец бара или нет, могут ли его нагреть?
Появился еще один посетитель, рабочий в комбинезоне цвета хаки, и Берт подал ему колу. Вернувшись с двумя новыми бутылками эля, он наполнил стаканы. Тогда Рой позволил себе заметить доску.
— А, эта штука. — Берт взял ее и положил перед ним. — Ее здесь оставил один парень — месяца три-четыре назад. Я и заметил-то ее, только когда он ушел.
Собирался выкинуть, но некоторым иногда хочется попытать счастья. Так что... — Он сделал выжидательную паузу. — Попробуешь? Ставки от цента до доллара.
— Ну... — Рой взглянул на доску.
Над доской были прикреплены пять позолоченных кружков, имитирующих монеты, и обозначены суммы выигрышей от пяти долларов до сотни. Под каждым был написан номер. Чтобы выиграть, человек должен был открыть, или выбить, соответствующий номер или даже несколько номеров из массы других на доске.
Все призы были на месте. Берт и впрямь оказался честным малым.
— Ну, — сказал Рой, взяв маленький металлический ключик, который был привязан к доске. — Что я теряю?
Он выбил несколько номеров и передал их для проверки Берту. На шестой раз он взял пятидолларовый приз, и хозяин с улыбкой положил деньги на прилавок. Рой не обратил на них внимания и вновь занес над доской ключик.
Он не мог сказать Берту, что вся эта игра — сплошной обман. Сказать это — значит обнаружить знания, которых у честного человека быть не может. Конечно, охотники поживиться за счет Берта найдутся, но Рой этим не воспользуется. Сегодня не его день — так, по крайней мере, он объяснял себе свое решение. Слишком маленькие ставки.
Если он выбьет все призы, сумма выигрыша составит почти две сотни. Но это — большой риск. Профессиональный мошенник всегда нацелен на игру по-крупному — мелочевку он пускает побоку. Он уже выиграл пять, а потому...
Рой взял десятидолларовый приз. Берта это ничуть не расстроило. Довольно улыбаясь, он выложил деньги на прилавок. Рой поднял ключ для следующего хода.
Вот что надо сделать. Он выведет доску из строя. Еще один выигрыш — двадцать пять долларов, — и он скажет, что с доской что-то не так. Берт будет рад от нее избавиться. А он, разумеется, откажется от выигрышей.
Он выбил последний «счастливый» номер. С ошеломленным видом откашлялся, готовясь выдать заготовленную фразу. Но Берт, уже с погасшей улыбкой, повернулся в сторону посетителя с колой.
— Да, сэр, — сказал он. — Что-нибудь еще?
— Да, сэр, — ответил человек с легкой угрозой в голосе. — Да, сэр, кое-что еще. У вас есть федеральная лицензия на азартные игры?
— Что? Какая...
— Нет? Тогда я скажу, чего еще у вас нет, вернее, чего не будет. Вашей лицензии на продажу спиртного.
— Но... — Берт побледнел так, что это стало заметно даже под загаром. Лицензия на алкоголь в Калифорнии стоила целое состояние. — Вы не имеете права! Мы только...
— Расскажите это федералам и ребятам из Вашингтона. Я местный. — Он раскрыл удостоверение в кожаной корочке и холодно кивнул Рою. — Глупо, очень глупо, мистер. Только дурак станет обыгрывать лоха три раза подряд!
Рой смерил его взглядом.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — произнес он. — И мне не нравится ваш тон.
— Встать! Вы арестованы за мошенничество!
— Вы делаете ошибку, офицер. Я коммивояжер, и я...
— Ты еще мне возражать будешь? Да? Да? Ах ты, сукин сын, мошенник!..
Он схватил Роя за лацканы, рывком поставил на ноги и шваркнул о стену.
19
Сперва был обыск — Рою вывернули карманы, осмотрели всю одежду и обшарили руками все тело вплоть до паха. Потом посыпались вопросы, а ответы на них тут же были объявлены ложью.
— Настоящее имя, ублюдок! И не надо мне этих фальшивых бумажек! У всех вас, жуликов, их полно!
— Это мое настоящее имя. Я живу в Лос-Анджелесе и работаю на свою компанию уже четыре года...
— Хватит врать! Кто с тобой работает? Где еще ты проворачивал свои фокусы?
— Я был серьезно болен. Я приехал в Ла Джоллу прошлым вечером вместе с другом, на выходные.
— Ладно, ладно! Начнем все сначала, и смотри, если на этот раз не скажешь мне правду.
— Послушайте, офицер, мою личность может засвидетельствовать по меньшей мере сотня бизнесменов. Я много лет продавал им товар...
— Чушь! Хватит мне тут заливать! Как твое настоящее имя?
Вопросы сыпались без остановки. На них следовали одни и те же ответы. То и дело полицейский поворачивался к стене и снимал телефонную трубку, чтобы проверить информацию. И хотя она подтверждалась, он не сдавался. Он знал то, что знал. Он видел своими глазами, как работал кидала, видел, как он взял один за другим три приза. И несмотря на великолепное прикрытие Роя, он был взят с поличным, и это перевешивало любую легенду.
Он снова стоял у телефона, и его тяжелое лицо мрачнело, по мере того как он получал ответы на свои вопросы. Рой искоса посмотрел на Берта. Взглянул на доску, которая все еще лежала на прилавке, а потом опять поднял на Берта глаза и еле заметно ему кивнул. Но не был уверен, что Берт поймет его намек.
Полицейский бросил трубку на рычаг. Кисло уставился на Роя и провел мясистой рукой по лицу. Он медлил, пытаясь подобрать слова, соответствующие ситуации, придумать извинение, которое шло вразрез с его инстинктами и было насмешкой над тем, что он видел собственными глазами.
Рой услыхал глухой звук хлопнувшей крышки мусорного бака.
Он чуть заметно улыбнулся.
— Ну что, офицер, — сказал он. — Еще будут вопросы?
— Нет, — дернул головой полицейский. — Кажется, произошла ошибка.
— Да? Вы тут оскорбляли, унижали меня, словно я преступник. А теперь говорите, что, кажется, Произошла ошибка. Считаете, этого достаточно, чтобы все уладить?
— Ну... — Слова с трудом соскакивали с его плотно сжатых губ. — Извините. Я виноват. Без обид.
Рой был доволен таким финалом. Полицейский резко повернулся к Берту.
— Ладно, мистер! Мне нужен номер вашей лицензии на спиртное. И вы арестованы за... где эта доска?
— Какая доска?
— Черт побери, не вешай мне лапшу на уши! Эта доска лежала прямо тут, на прилавке, та самая, на которой играл этот парень! Или ты отдаешь мне доску, или я найду ее сам.
Берт взял тряпку и стал протирать прилавок.
— В это время я обычно убираю, — сказал он. — Собираю всякое барахло и выбрасываю его в мусорный бак. Доску не припомню, но если что-то тут и было, то...
— Ты ее выкинул! Ты думаешь, это сойдет тебе с рук?
— А не сойдет? — спросил Берт.
Полицейский задохнулся от гнева. Потом он сказал:
— Ты у меня попляшешь, клянусь богом, ты еще попляшешь! — И резко повернулся к Рою: — И вы, мистер! Меня вы вокруг пальца не обведете. Я буду за вами следить, и если в следующий раз вы появитесь в этом городе...
Он развернулся и вышел из бара. Насмешливо улыбаясь, Рой уселся на стул.
— По-моему он рассердился, — сказал он. — Еще эля?
— Нет, — сказал Берт.
— Почему? Слушай, Берт. Извини, что так все получилось, но это была твоя доска. Я не...
— Знаю. Это моя ошибка. А я никогда не повторяю одну и ту же ошибку дважды. Поэтому хочу, чтобы ты ушел и больше никогда сюда не приходил.
Подошел посетитель, и Берт повернулся к нему. Рой встал и вышел из бара.
Яркий солнечный свет брызнул ему в лицо; после прохладного темного бара он показался ослепительным. Холодный эль — сколько же он его выпил — бурлил у него в животе, но через некоторое время Рой пришел в норму. Он не был пьян. Он никогда не пьянеет. Но было бы глупо возвращаться в Ла Джоллу голодным.
В ресторанчике за углом он съел тарелку супа и выпил две чашки черного кофе. Уже на выходе он посмотрел на часы и с ужасом увидел, что они показывают пять минут второго. Рой огляделся, но в ресторанчике не оказалось ни одного телефона, по крайней мере для общественного пользования, и он направился к своей машине.
Мойре лучше было не звонить. Наверняка с ней связывалась полиция, а Рой не хотел ничего объяснять по телефону.
Он спустился с длинного холма к Мишн-Вэлли и выехал на дорогу, ведущую к берегу. До Ла Джоллы было минут двадцать — двадцать пять максимум. В гостинице он объяснит Мойре, почему полицейский ошибся...
Принял его за кого-то другого? Нет, нет. Все должно объясняться просто, логически вытекать из вполне невинного события. Эта машина, к примеру, была арендована. Человек, последним бравший ее напрокат, попал на ней в серьезную аварию и, допустим, скрылся с места происшествия. И когда утром полицейские обнаружили эту машину...
Разумеется, в такой истории были натяжки: полиция по номерному знаку определила бы, что это прокатная машина. Но это не его дело — строить догадки. Он стал жертвой полицейской ошибки, а кто может их предсказать?
Хреновое утро, думал он. Это все из-за доски Берта. Почему он так со мной обошелся? И какого черта я беспокоюсь о том, что думает бармен?
Недалеко от пересечения с Пасифик-хайвэй поток машин увеличился, а на самом шоссе образовалась пробка на все четыре ряда, которую пытались разрулить двое полицейских. По понедельникам в Сан-Диего такого не бывало. Даже во время пересменок на авиазаводах дороги не были так забиты, а сейчас для пробки время было совершенно неподходящим.
Автомобили, среди которых была и машина Роя, медленно ползли вперед. Почти через час у Мишн-Бич он свернул с шоссе к заправке и там узнал, что случилось.
В Дел-Map шли забеги. Начался местный сезон скачек.
Минут через тридцать пробка рассосалась, и через четверть часа он уже был в гостинице. Он позвонил Мойре прямо из вестибюля. Трубку никто не брал, но в регистратуре она оставила для него сообщение.
— Разумеется, мистер Диллон. Она просила передать вам, что ушла на скачки.
— На скачки? — удивился Рой. — Вы уверены?
— Да, сэр. Но она собиралась посмотреть только половину дневной программы. Сказала, что вернется пораньше.
— Ясно, — кивнул Рой. — Кстати, обо мне здесь справлялись из полиции пару часов назад?
Клерк вежливо подтвердил это и сказал, что звонили и миссис Лангтри тоже.
— Естественно, мы о вас исключительно высокого мнения, мистер Диллон. Надеюсь, ничего серьезного не произошло?
— Нет, благодарю, — сказал Рой и отправился в свою комнату.
Он постоял некоторое время у огромных двустворчатых окон, глядя на море, отливающее золотом. У него заболели глаза, и он растянулся на постели, ни о чем не думая, сосредоточив всю свою интуицию, чтобы сделать верные выводы.
Сперва Мойра проявляла любопытство, пытаясь узнать, как он жил и кем работал. Почему он год за годом живет в таком месте, как «Гровенор-Карлтон»? Почему он год от года цепляется за малопрестижную, низкооплачиваемую работу коммивояжера? Потом она выразила легкое сожаление, что они на самом деле не знают друг друга, и им нужно «познакомиться по-настоящему». Он запланировал это путешествие именно для того, чтобы «познакомиться», — и как же она себя ведет? Проверяет его на прочность? А потом наблюдает, чем все закончится.
А теперь она обо всем знала. Должна была знать. Ее сегодняшнее поведение было лишним тому доказательством.
Полиция позвонила ей, чтобы навести справки о Рое, и ее это ничуть не встревожило. Она знала, что он выкарабкается, что его легенда проверена годами и теперь поможет ему выйти сухим из воды. И, узнав все, что хотела, она ушла на скачки.
Скачки...
Помрачнев, он резко сел. Его раздражение уступило место гневу.
Она обманула его и с приездом в Ла Джоллу. Она так хотела сюда приехать, и вдруг по непонятной причине путешествие откладывается — до этой самой недели.
И в это время начинаются скачки в Дел-Map. А ипподромы в Лос-Анджелесе временно пустуют...
Или... все не совсем так. Трудно сказать, в самом ли деле она сунула нос в бизнес Лилли, как совала нос и в его дела. Может, она просто разозлилась, что Рой надолго оставил ее одну, и ушла на скачки, выразив таким образом свое недовольство.
В гостиницу Мойра вернулась около четырех. Она отпускала шуточки насчет езды на такси и притворялась, что дуется на Роя за то, что тот уехал и не взял ее с собой.
— Я хотела проучить тебя, негодник!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19