ни самописцев, ни графиков.
– Конечно, нет. Я обхожусь без них.
От злости и досады Бейли до боли закусил нижнюю губу. Рухнула его надежда нанести космонитам решающий удар.
Сначала Р. Дэниел заявил, что комиссара подвергли цереброанализу, а часом позже сам комиссар начисто и как будто вполне искренне отрицал это, сказав, что не знает даже, о чем идет речь. Но если бы с человека, которого подозревают в убийстве, снимали энцефалограмму, да еще с электродами и графиками, он получил бы полное представление о том, что такое цереброанализ.
От противоречия, которое сразу же подметил Бейли, не осталось и следа. Комиссар подвергся цереброанализу, и не догадываясь о нем. Значит, и робот и комиссар говорили правду.
– Ну, так что вы узнали обо мне? – не очень деликатно обратился к роботу Бейли.
– Вы обеспокоены.
– Потрясающее открытие, не правда ли? Еще бы мне не беспокоиться.
– Точнее, беспокойство вызвано столкновением ваших внутренних побуждений. С одной стороны, преданность долгу призывает вас тщательно расследовать заговор землян, преследовавших нас прошлой ночью. Не менее сильное побуждение толкает вас в противоположном направлении. Именно это мне и удалось прочесть в биотоках ваших мозговых клеток.
– К дьяволу мои клетки! – возмутился Бейли. – Я вам скажу, почему нет смысла заниматься этим вашим так называемом заговором. Он не имеет никакого отношения к убийству. Признаться, раньше я думал, что имеет. Вчера в столовой мне показалось, что нам грозит опасность. Но чем это кончилось? Они нас преследовали, мы скрылись, и делу конец. Хорошо организованный и отчаянные люди так себя не ведут.
Мой сын без труда разыскал нас, позвонив в управление. Причем он даже не назвал себя. То же самое могли сделать и наши уважаемые заговорщики, пожелай они только расправиться с нами.
– По-вашему, они этого не хотят?
– Конечно, нет. Они могли использовать беспорядки у магазина, а вместо этого покорно уступили приказу человека с бластером в руках. Не человеку – роботу, который – и они это хорошо знают – никогда не пустит в ход оружие против людей. Все они – медиевисты, безобидные, малость свихнувшиеся люди. Вы могли этого не знать, но как я опростоволосился? Дело в том, что из-за всей этой кутерьмы я стал рассуждать как… сентиментальный дурак. Поверьте, я знаю, что это за люди: мягкие, мечтательные, которым не по душе нынешний образ жизни. Они ищут спасения в идеальном мире прошлого, который они создали в своем воображении. Если бы могли подвергнуть своему анализу все это движение, как вы это делаете с остальными людьми, то сразу бы убедились, что они не более способны на убийство, чем сам Джулиус Эндерби.
– Я не могу поверить вам на слово, – медленно сказал Р. Дэниел.
– То есть как это?
– Вы слишком изменили свою точку зрения. Кроме того, в ней есть определенные несоответствия. Вы договорились о встрече с доктором Джерригелом задолго до того, как мы оказались в столовой. В то время вы ничего не знали о моем пищевом мешке, и потому не могли подозревать меня в убийстве. С какой целью тогда вы вызвали доктора Джерригела?
– Я подозревал вас уже тогда.
– А прошлой ночью вы разговаривали во сне.
– Что я говорил? – широко раскрыл глаза Бейли.
– Одно слово – «Джесси», которое вы повторили несколько раз. Я полагаю, вы имели ввиду свою жену.
Бейли расслабился и проговорил неуверенно:
– Мне приснился кошмар. Вы знаете, что это такое?
– Не по личному опыту, разумеется. Словарь определяет это, как неприятное сновидение. Сущность последнего я также знаю по словарю. Это – иллюзия реальности, которую вы испытываете при временном выключении сознания, что называется у вас сном.
– Ладно. Идет. Пусть иллюзия. Только иногда эти иллюзии чертовски похожи на жизнь. Ну так вот, мне приснилось, что моя жена оказалась в опасности. Людям часто видятся во сне подобные вещи. Я звал ее. Это тоже случается при определенных обстоятельствах. Можете мне поверить.
– Я охотно вам верю. В связи с этим у меня есть вопрос. Как Джесси узнала, что я робот?
Лоб Бейли снова покрылся капельками пота.
– Опять одно и то же. По слухам, которые…
– Простите, партнер Илайдж, но в городе нет слухов. Если бы они были, весь город сегодня охватило бы волнение. Я проверил все поступившие в управление рапорты: в городе спокойно. Никаких слухов не существует. Поэтому каким образом узнала ваша жена?
– Черт возьми! Куда вы клоните? Уж не думаете ли вы, что моя жена является членом…
Бейли судорожно сжал руки.
– Ничего подобного, и давайте забудем об этом.
– Это на вас не похоже, Илайдж. Выполняйте свой долг. Вы дважды обвинили меня в убийстве.
– А теперь вы хотите со мной расквитаться?
– Я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать. Я, разумеется, одобряю вашу готовность подозревать меня. У вас было это основание. Вы ошибались, но могли и не ошибаться. Сейчас имеются столь же веские причины подозревать вашу жену.
– В убийстве? Вы сошли с ума, Джесси пальцем никого не тронет. Она бы ни что не решилась выйти из города. Она никогда… Черт побери, да будь вы сделаны из плоти и крови, я бы…
– Я лишь говорю, что она участник заговора. Я говорю, что ее следует допросить.
– Нет, клянусь вашей жизнью! Нет, клянусь тем, что вы называете своей жизнью! Теперь слушайте меня. Медиевисты не жаждут нашей крови. Это не в их духе. Они просто хотят выжить вас из города. Это точно. И для этого они повели психическую атаку. Они стараются доставить нам обоим как можно больше неприятностей. Они стараются как можно больше досадить вам, да и мне, раз я с вами. Они могли без труда узнать, что Джесси – моя жена. Их следующий ход – как-то сообщить ей о вас. Джесси такая же, как все люди. Она не любит роботов. Она не хочет, чтобы я имел дело с роботом, тем более, если ей кажется, что это опасно. А уж опасность они ей, конечно, расписали. И это, представьте, подействовало. Всю ночь Джесси меня умоляла бросить расследование и как-нибудь выдворить вас из города.
– По-видимому, – сказал Р. Дэниел, – вы испытываете сильное желание избавить жену от допроса. Я подозреваю, что вы сами не очень верите в то, что только что пытались мне объяснить.
– Не забывайтесь, черт вас возьми! – пришел в ярость Бейли. – Вы не детектив. Вы – машина для цереброанализа, вроде тех, что стоят у нас в лаборатории. Вы – машина, хоть у вас есть руки и ноги и вы умеете говорить. А та цепь, которую в вас всадили, ни черта не значит. Все равно вы не детектив, а потому помалкивайте и предоставьте делать выводы мне.
– Мне кажется, будет лучше, если вы немного понизите голос, – спокойно произнес Р. Дэниел. – Пусть по-вашему я не детектив, тем не менее я бы хотел обратить ваше внимание на одну небольшую деталь.
– Меня это нисколько не интересует.
– И все же прошу меня выслушать. Если я ошибусь, вы меня поправите, и от этого никто не пострадает. Дело в следующем. Вчера вечером вы вышли из комнаты, чтобы позвонить Джесси. Я предложил тогда поручить вашему сыну. Вы мне сказали, что, по вашим обычаям, отец никогда не станет подвергать своего сына опасности. Может ли позволить себе это мать?
– Конечно, нет… – начал было Бейли и осекся.
– Вы меня поняли, – сказал Р. Дэниел. – Если бы Джесси хотела предупредить вас о грозящей опасности, она бы сделала это сама, а не рисковала жизнью сына. Тот факт, что она все-таки послала Бентли, может означать лишь одно: она боялась за себя, но была уверена в полной безопасности сына. Если бы в заговоре состояли люди, незнакомые Джесси, она бы за себя не опасалась, во всяком случае, у нее не было бы причин для опасений. С другой стороны, будучи членом заговорщической группы, она могла знать, Илайдж, что за ней станут следить и узнают ее, тогда как Бентли может не обратить на себя внимания.
– Постойте, – сказал Бейли упавшим голосом, – вы хорошо рассуждаете, но…
Бешено замелькавший сигнал на столе комиссара не дал ему закончить свою мысль. Р. Дэниел ждал, что Бейли ответит, но тот лишь беспомощно уставился на сигнал. Р. Дэниел соединил контакт сам.
– В чем дело? – спросил робот.
Громкий, с хрипотцой голос Р. Сэмми ответил:
– Здесь какая-то дама желает поговорить с Лайджем. Я ей сказал, что он занят, но она не хочет уходить. Она говорит, что ее имя Джесси.
– Пропустите ее, – спокойно сказал Р. Дэниел, и его бесстрастные карие глаза встретились с паническим взглядом Бейли.

14. Власть времени

Бейли стоял как в столбняке, когда к нему подбежала Джесси и прижалась к нему, обхватив его за плечи. Его побелевшие губы беззвучно произнесли:
– Бентли?
Джесси посмотрела на него и затрясла головой так, что взметнулись ее каштановые волосы.
– С ним все в порядке.
– Так что же ты…
Джесси вдруг разразилась слезами и прерывающимся, чуть слышным голосом сказала:
– Я больше не могу, Лайдж. Я этого не выдержу. Я не ем и не сплю… Я должна тебе все рассказать…
– Не говори ничего, – сказал Бейли с болью в голосе. – Ради бога, не сейчас…
– Я должна. Я такое натворила. Ужасно, Лайдж… – Из-за рыданий ее совсем нельзя было понять.
– Мы здесь не одни, – сказал Бейли безнадежно.
Он поднял голову и безучастно взглянул на Р. Дэниела. Вполне возможно, что из-за потоков слез, струившихся из ее глаз, она вообще не различала, кто стоит перед ней.
– Добрый день, Джесси, – негромко сказал Р. Дэниел.
Она задохнулась от изумления:
– Это тот… робот?
Джесси провела по глазам тыльной стороной ладони и освободилась от обнимавшей за плечи руки мужа. Она глубоко вздохнула, и на какое-то мгновение на ее глазах возникла дрожащая улыбка.
– Так это вы, да?
– Да, Джесси.
– Вы ведь не против, что я называю вас роботом?
– Нет, Джесси. Я ведь и есть робот.
– А меня можно называть дурой, идиоткой и… и… подрывным агентом. Потому что так оно и есть.
– Джесси! – простонал Бейли.
– Не надо, Лайдж, – сказала она. – Он твой партнер, так что пусть знает. Я больше не могу. Я чуть с ума не сошла со вчерашнего дня. Пусть меня бросят в тюрьму. Пусть отправят в самый низ и посадят на сырые дрожжи и воду. Мне безразлично… Ты защитишь меня, Лайдж, правда? Ты не дашь им расправиться со мной? Я боюсь. Я так боюсь…
Она снова громко разрыдалась. Бейли погладил ее по плечу и сказал, обращаясь к Р. Дэниелу:
– Она нездорова. Ее надо увезти отсюда. Который час?
– Четырнадцать сорок пять, – ответил робот, не глядя на часы.
– Комиссар может вернуться в любую минуту. Вызовите служебную машину. Мы поговорим в туннеле по дороге домой.
Джесси резко вскинула голову:
– В туннеле? О, не надо, Лайдж?
Он старался говорить как можно мягче и успокаивающе:
– Слушай, Джесси, не надо капризничать. Ведь в таком виде тебе просто нельзя появиться на экспрессе. Будь паинькой и успокойся, а то даже через общую комнату неудобно идти. Я принесу тебе воды.
Она вытерла лицо влажным носовым платком и сказала тоскливо:
– О, посмотри на мой грим…
– Не волнуйся ты о гриме, – сказал Бейли. – Дэниел, как с машиной?
– Машина ждет нас, партнер Илайдж.
– Пошли, Джесси.
– Подожди. Одну минутку, Лайдж. Мне что-то надо сделать с лицом.
– Да не важно это…
– Ну, прошу тебя, – упорствовала она. – Я не могу в таком виде идти через общую комнату. Это займет буквально секунду.
Человек и робот стали ждать: человек при этом нервно сжимал и разжимал кулаки, робот же был бесстрастен.
Джесси рылась в своей сумочке в поисках нужных ей принадлежностей. (Бейли однажды торжественно заявил, что если и есть на свете нечто такое, что не поддалось усовершенствованию с медиевальных времен, то это дамская сумочка. Потерпела неудача даже попытка заменить металлическую застежку магнитным замком.) Джесси вынула небольшое зеркальце и косметический набор в серебряной оправе, который Бейли подарил ей на день рождения три года назад.
В наборе было три миниатюрных распылителя, и она по очереди воспользовалась каждым. Содержимое первых двух было незаметным для глаз. Она обращалась с ними с таким изяществом и ловкостью, которыми природа наделила только женщину и которые, казалось, не изменяют ей даже в самые тяжелые минуты.
Первым кладется ровный слой основы, от которой кожа становится матовой и гладкой, с легким золотистым оттенком, именно таким – Джесси по опыту знала это, – который больше всего идет естественному цвету ее волос и глаз. Затем налет загара на лоб и подбородок, мягкое прикосновение румян на обе щеки и изящный мазок голубизны на верхнее веко и на мочку уха. Наконец, на губы ровным слоем ложится кармин. Это и есть то единственное видимое облачко нежно-розового цвета, которые влажно поблескивает в воздухе, но высыхает и темнеет от прикосновения к губам.
– Ну, вот теперь все, – сказала Джесси, несколькими ловкими движениями взбив волосы и изобразив крайнее неудовлетворение свои видом. – Пожалуй, так сойдет…
Джесси, конечно, не уложилась в обещанную секунду, но вся эта процедура заняла менее четверти минуты. Однако Бейли казалось, что ей конца не будет.
– Пошли, – сказал он.
Она едва успела убрать в сумочку свою косметику, как он тут же подтолкнул ее к двери.
По обе стороны дороги лежала жесткая, плотная тишина.
– Ну так что, Джесси? – сказал Бейли.
Ее лицо, отчужденно застывшее с тех пор, как они покинули кабинет Эндерби, начало постепенно оживать. Она молча беспомощно переводила взгляд с мужа на робота.
– Ну что же ты, Джесси? Прошу тебя. Ты совершила преступление? Настоящее преступление?
– Преступление? – Она неуверенно покачала головой.
– Возьми себя в руки, Джесси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29