Недавно Абу Бакр профинансировал закупку радиотехнических товаров для Шамиля Басаева. По их замыслу в Сванетии на грузинской территории в труднодоступной горной местности будет смонтирован мощный приемо-передающий центр радиосвязи. Для осуществления замысла уже ведутся переговоры с лидерами движения "Свободная Сванетия".
- Это все?
Хорхороев подумал. Посмотрел на Бойко.
- Мне известны охранные системы, которые применены при закладке тайных арсеналов в горах.
- Откуда тебе известны такие подробности? - Ярощук не скрыл сомнения.
- Элементарно, Ватсон, - Хорхороев ещё и острил. - Я сам через фирму "Кизлярка" покупал сейсмомагнитометрическую аппаратуру "Дуплет" и получал консультации специалистов по монтажу системы. - Хорхороев облизал пересохшие губы. - Может позволите мне попить?
Бойко встал, прошел к стенному шкафчику, открыл, достал початую бутылку "Тархуна". Вернулся к столу. Налил зеленоватую жидкость в стакан. Хорхороев взял его и жадно большими глотками выпил. Поставил стакан на место и вытер губы тыльной стороной кисти.
- Может вы теперь зададите свои вопросы? Мне будет легче на них ответить.
- Муса, - Ярощук смотрел на чеченца с сомнением, - ты по всему не дурак. Почему же так глупо подставился со мной у мадам Зеркаловой?
- Это был план Исрапилова. Он озверел, когда его задержали. Казбек не прощает обид.
- И ты ему поддался?
- Что значит "поддался"? Я не частное лицо. В боевой организации строгий порядок подчинения.
- Выходит, тебе приказали меня убрать?
- Задержать.
- Почему не ликвидировать? Нанять киллера и...
- Это проще, но Исрапилову хотелось спустить с вас шкуру.
- Кто такая Зеркалова?
- Курва на содержании.
- Она знала о ваших планах?
- Шлюх в такие дела не посвещают.
- Где сейчас Исрапилов?
- Уехал.
- Смылся?
- Можно сказать и так.
- Его что-то испугало?
- Ему это посоветовал Бадришвили.
- Ты уже дважды упоминаешь эту фамилию. Сперва в связи с покупкой военного снаряжения для Чечни, теперь - в связи со мной и Исрапиловым. Кто этот тип?
- Казбек начинал карьеру на Кавказе в группе Бадришвили.
- В банде?
- Не спорю.
- Как был связан Исрапилов с Артемьевым?
Ярощук задал вопрос так, будто ему точно было известно, что Исрапилов не случайно оказался на месте взрыва, который погубил Артемьева. Хорхороев это так и понял.
- С полковником? Артемьев должен был передать нам радиовзрыватели и пластид.
Они беседовали с Хорхороевым два часа. Только потом Бойко приказал увести задержанного. Когда они остались с Ярощуком вдвоем, Бойко задумчиво произнес:
- Странно, но иногда мне кажется, что даже в простые дела вмешивается мистика.
- Что имеешь в виду?
- Ты опознал в Хорхороеве старого знакомого. Хорхороев здесь назвал тебе имя Абу Бакра и Патрика Бадришвили. А мне незадолго до твоего появления звонили из израильского посольства. И дали ориентировку, что именно Бадришвили переправил в Чечню через Грузию этого самого шейха.
- Причем тут израильское посольство? - Ярощук посмотрел на Бойко с интересом.
- Мы сотрудничаем с ними в борьбе с терроризмом.
- Вот уж чего не знал. Даже странно...
- Ничего странного. Именно с Израилем в этом еле мы лучше всего понимаем друг друга. С Европой хуже. И Франция и Германия обделались в Югославии. Янки это прекрасно поняли и теперь подзуживают европейцев, чтобы те доказывали своим народам, будто смердит не от их штанов, а от действий России в Чечне. Забавно видеть, как на такую наживку клюнули даже умные и независимые люди. А вот правительство Израиля в этой свистопляске участия не принимает. В Тель-Авиве знают, что такое исламский терроризм. Да, постой...
Бойко замолчал. Взгляд его стал отрешенным. Он о чем-то напряженно думал. - Постой. Постой...
- Стою, - усмехнулся Ярощук. - Не переживай.
- Алексей! - оживился Бойко. - Есть идея. Шикарная. Ты знаешь во сколько оценена голова шейха Абу Бакра?
- Какой реакции ты ожидаешь? Чтобы я спросил: сколько, а когда ты скажешь, то охнул бы от удивления?
- Удивиться можно. Миллион долларов - это впечатляет, хотя дело в другом. Если собрать крепкую группу лихих ребят, можно материально обеспечить себя до конца дней.
- Для этого надо взять Абу Бадра за бороду. Так? Извини, это не по мне. Ты знаешь, я авантюрист, но все же не такой, как тебе кажется. Миллион на кон просто не выставляют. Если выставили, значит дело не просто серьезное, но по-настоящему трудное. Такая сумма даже по западным меркам обещает операции высшую категорию сложности. Чтобы её провернуть, потребуются крутые парни с большим боевым опытом.
- Разве я тебе говорил, что стоит потрясти деревце и с него посыплются баксы? Сложность операции я представляю не хуже тебя.
- Так в чем же дело? Не кажется тебе, что вы тут пытаетесь чесать правое ухо правой рукой через левое плечо. У вас солидная контора, могли бы сами собрать мобильную группу и - вперед!
- Группу? Из кого? - Бойко скептически хмыкнул. - Из генералов?
- У вас что, перевелись майоры и капитаны?
- Есть, конечно. Но ты не учел три фактора. Первый, - Бойко стал загибать пальцы. - Премию в миллион баксов установило правительство иностранного государства. Поэтому посылать штатное подразделение, обязав его работать на чужого дядю, никто не осмелится. Если будут потери, попробуй объясни общественности, в чьих интересах выполнялось задание. Второе. Те генералы, которых я знаю, от миллиона долларов не откажутся, но только в случае, если ты им его принесешь в конверте. Уже готовым. И третье. Капитаны и майоры, которые смогут сделать дело добровольно свой приз генералам отдавать не захотят.
- Что же ты предлагаешь?
- Собери толковых ребят. Добровольцев, не имеющих заработка на гражданке, но имеющих опыт спецопераций - и вперед!.
Бойко проговорил последнее слово с той же интонацией, с которой незадолго до этого его произнес Ярощук.
- А что? Предложение и в самом деле забавное. Придется ещё поспрошать Хорхороева как и что. Потом уже дам ответ.
* * *
Хасавюрт - городишко одновременно зеленый и пыльный, прохладно-ветреный и удушающе жаркий. Провинциально тихий уголок, приспособленный к жизни спокойной и неторопливой вторжение чеченских боевиков в Дагестан наполнило федеральными войсками, сделало бестолково шумным и тесным, забило машинами и людьми в камуфляже; задымило голубыми газами отработанной солярки, которыми щедро отравляли воздух военные тягачи, бронетранспортеры, боевые машины пехоты.
При этом обывателям, привыкшим к тишине и неторопливому ритму дней было трудно понять, куда и зачем движется военная техника, одни колонны которой с грохотом шли на запад к Чечне - к Герзель Аулу, к Тухчару, к Новолакскому, другие с не меньшим грохотом возвращались обратно. В такой же мере оставалось гадать, чем занято армейское начальство, чьи машины сновали по городу и днем и ночью.
Прапорщику Никите Репкину суетная армейская жизнь нравилась. Она оставляла ему не только беспокойство, но и дарила удовольствия.
Прапорщик служил Отечеству и поворовывал для себя. На приватизацию крупной государственной собственности у него не имелось достаточных средств и не хватило ума. Зато война открыла возможность обогащения иным способом. Приставленный начальством блюсти сохранность боеприпасов, предназначенных действующим войскам, Репкин счел нужным получать свою десятину со всего, что проходило через его руки.
Особенно выгодным оказалось делиться с войсками гранатами и патронами. Тем более, что по удачному стечению обстоятельств Репкин познакомился с двумя аварцами - Манапом и Джахпаром. Те охотно приобретали у него товар и исправно платили за него долларами, или, как любовно говорил Репкин, "баксиками".
Вскоре для прапора открылась ещё одна возможность подправлять свой бюджет. Правда, началось все довольно неприятным эпизодом, заставившим Репкина пережить несколько трудных минут, в течение которых он чуть не напустил в штаны.
Репкин вечером шел из штаба по тихой зеленой улочке. Уже темнело. Вдруг из-за ствола чинара, мимо которого он проходил, появилась чья-то рука и рванула Репкина на себя. Тут же в затылок ему уперлось нечто твердое и тупое. Репкин не видел, что именно приставлено к его голове, но уверенность, с которой это было сделано позволила понять - то было оружие.
- Руки на стену, - сказал незнакомый голос в самое ухо. Фраза была хорошо знакома Репкину. Он обычно слышал, как её орали спецназовцы тем, кого захватывали на операции. Орали надсадно, с подчеркнутой диковатостью, чтобы вселить в противника страх и ещё больше распалить боевую злость в себе самих. Но в данный момент спокойствие, с которым было отдано приказание, испугало Репкина куда сильнее, чем испугал бы крик.
- Медленно! - предупредил тот же голос. - И ноги раздвинь. Шире!
Тут же последовал удар по внутренней косточке голеностопа. Удар резкий, злой и боль иглой проскочила к самому паху. Репкин с трудом удержался, чтобы не застонать.
Твердые руки уверенными движениями обшарили его. Пистолет, заправленный под пояс и нож, висевший на боку в ножнах собственной работы, были найдены и изъяты.
- Ложись на живот! Быстро!
Репкин покорно исполнил команду. Он находился в состоянии полусонного оцепенения и даже не пытался сдерживать мандраж, заставлявший дрожать колени.
- Перевернись на спину!
Репкин перевернулся. Только теперь он увидел стоявшего над ним кавказца с лицом, подернутым синими жилками застарелого пьяницы и с большими руками, в которых он сжимал автомат "узи".
Прапорщик шевельнулся, чтобы лечь поудобнее и сразу его одернули.
- Лежи, не дергайся! И отвечай на мои вопросы. Крутить не пытайся.
- Я лежу, - сказал Репкин, боясь, что его движение будет воспринято как попытка сопротивления.
- Это ты продал Джахпару пять гранат? Верно?
Прапорщик не ответил, соображая что лучше - отрицать или признаваться.
Кавказец поставил ему ногу на живот и слегка поднажал. Прапорщик инстинктивно напружинил мышцы брюшного пресса.
- Харашо, - сказал кавказец (теперь Репкин был уверен, что он чеченец), осклабившись, - когда пузо крепкое, резать приятно - оно скрипит. Физзарядку делаешь, да?
И опять Репкин промолчал.
- Ладно, - сказал чеченец, - пять гранат - это твой бизнес. Сообщать о нем твоему командиру не будем. Нам тебя проще убить. Чик-чик, и башка долой. - Рассуждая, чеченец поигрывал автоматом, то нацеливая зрачок ствола в правый глаз то в лоб прапорщика. - Не бойся, стрелять не буду. Не люблю шум. Все ножом сделаю. И здесь оставлю. Люди не найдут, значит через два дня крысы до костей обглодают. Но зачем так себя не любить? За родину, за Ельцина умереть хочешь? Дурак! Ему на тебя и на всех вас, русских, наплевать и забыть. А у тебя жизнь одна... Поможешь нам, будешь её продолжать.
- Что надо сделать? - подсевшим до сипения голосом спросил Репкин. Оружие?
- Э, - похвалил чеченец. - Ты умный. Будешь моим кунаком. Оружие нам тоже надо. Заплачу по цене. Но главное ты мне каждый день говорить будешь, кому и сколько отпускаешь боеприпасов, когда и куда какая часть будет направляться. Через тебя много проходит солдат. Верно? Тоже платить буду. Мне приятно и тебе хорошо.
- Дай я встану.
- Почему не встать? Вставай. - Чеченец подал Репкину руку и помог подняться с земли.
Прапорщик отряхнул штаны от пыли.
- Как мне тебя звать?
Чеченец открыл в улыбке ровные зубы.
- Зови Джохаром, не ошибешься. А начнем прямо сейчас. Кто у тебя сегодня получал оружие? Куда эта часть пойдет?
В тот вечер Репкин за просто так получил сотню баксов. За просто так, или как ещё говорят "за здорово живешь". Зря что ли он оказался на войне?
* * *
После долгих бесед с Хорхороевым Ярощук принял решение и позвонил старому приятелю полковнику запаса Денису Резванову. Они условились встретиться на Пушкинской площади в начале Тверского бульвара.
Ярощук вспомнил о Резванове не случайно. Тот родился и вырос в Грозном, мальчишкой выучил нахский язык, восприняв с детской непосредственностью не только строй речи, но и её диалекты.
За двадцать лет службы военный контрразведчик Резванов участвовал в афганской и первой чеченской войнах и приобрел немалый боевой опыт.
В Чечне он не раз проникал в горные районы, где располагались тайные базы боевиков. Не менее важным Ярощуку казалось то, что Резванов близко знал боевых офицеров, которых можно привлечь в состав диверсионной группы.
Они, измеряя шагами знаменитый Твербуль, - Тверской бульвар - ходили вперед и назад около двух часов, в деталях обсуждая предложение провести операцию, оценивая степень её риска, возможности успеха и вероятность неудачи.
- Насколько я понял, - сказал Резванов, - операция будет проводиться в интересах иностранного государства. Насколько это легально для нас, офицеров спецслужб?
- Я первым делом для себя выяснил этот вопрос у Бойко. Все делается на легальном основании. Бойко прямо аккредитован в иностранных посольствах тех государств, с которыми Россия имеет договоры о совместной борьбе с терроризмом. В ряде случаев он готовит специальные бумаги - меморандумы, запросы, ответы на аналогичные документы для других спецслужб. Однако в случаях, когда возникает необходимость в неформальном обсуждении проблемы, он имеет право обращаться к тем, с кем ведет дело.
- Это именно тот случай?
- Да. Шейх Абу Бакр - один из террористов, который организовал несколько взрывов на территории Израиля. Объявлен в международный розыск как по линии Интерпола, так и через взаимодействующие спецслужбы. Если бы речь шла о Басаеве или Хаттабе, то это фигуранты, которые должны нести ответственность перед Россией. На шейха Абу Бакра у нас нет серьезных материалов. Он оказался в Чечне с одной стороны чтобы укрыться от розыска, с другой - поднять свой авторитет активного борца с неверными среди своих сторонников. Однако на деле его роль сводится к контролю за финансовыми потоками, идущими в Чечню из экстремистских мусульманских организаций. Самое большее, что ему можно инкриминировать - нарушение госграницы и незаконное пребывание на территории России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42