Поэтому мы и отказались от мести своим вчерашним противникам.
— Вы что, совсем в трусов превратились?
— При чем тут трусость? Просто мы не дураки. Представь, мы замочили бы этих парней, если б возможность была, но какую материальную корысть от этого получили бы? Никакой. Ну, банк взять — тут выгода налицо…
— Вы меня здорово подвели, не знаю, что и докладывать Спице.
— Доложи ему, что двое быков застали нас врасплох. Никакой драки между нами не было. Пользуясь неожиданностью нападения, они взяли девку из борделя и смылись. Мы только успели записать номер их тачки, — предложил свою версию Като.
— Себя выгораживаешь, а меня хочешь подвести под монастырь? Я на такое не пойду.
— Никто о вчерашнем шухере, кроме нас, не будет знать, а мы с братвой станем твоими должниками. И постараемся тебя выручить, если ты вдруг попадёшь в подобную ситуацию.
Предложение Като понравилось Могиле:
— Если до Спицы раньше меня никто не донёс о нашем ЧП…
— Да некому ему о нас доносить, — перебив бригадира, заверил его Като.
— …то я постараюсь вас выгородить и ему ничего не скажу о вашем провале. О бабе все равно ему придётся сообщить. Какое решение он примет в её отношении, я не берусь предугадать.
— Ну конечно, тут уж никуда не денешься: как получится, так пусть и будет.
— Считай, что мы с тобой договорились. Где сейчас Диана? Я хочу с ней переговорить.
— Я ей сказал, чтобы домой не уходила, пока ты с ней не потрекаешь, — промолвил Като.
— Хоть в этом не оплошал, — похвалил его Могила и направился по проходу в «пансион благородных девиц».
Он зашёл в кабинет Дианы, но там её не оказалось. Кресло Дианы занимала её сменщица. Считая ниже своего достоинства здороваться с ней — а та, между прочим, и не претендовала на столь высокую честь, — Могила деловито поинтересовался:
— Где Диана?
— Отдыхает в десятом кабинете.
— А почему, сменившись с дежурства, она не пошла отдыхать к себе домой? — закинул он пробный камень, чтобы узнать, распространилась или нет плохая новость по заведению.
— Вчера тут драка была. Двое чужих мужиков избили наших и увели с собой Нонну, забрали из сейфа её личное дело, видеокассеты. Като сказал Диане, чтобы она домой не уходила, пока не встретится с вами, — охотно поделилась дежурная последними новостями.
— Кто тебе сообщил о драке?
Девушка задумалась, стоит ли говорить ему об источнике своей информации. Поняв, что она уже сказала слишком много, чтобы начинать выкручиваться и лгать, она ответила:
— Диана.
— Кому, кроме меня, об этом инциденте ты ещё говорила?
— Никому.
— Если то, что услышала от Дианы, ты ещё кому-нибудь скажешь, я тебе язык вырву, а потом голову откручу. Поняла?
— Поняла, — вжавшись в кресло спиной, испуганно пролепетала девушка.
Могила знал, что разговор с Дианой будет значительно труднее, чем только что состоявшийся. Он с Дианой находился в любовной связи. Как его любовница, она многое себе позволяла, в общении с ним держалась раскованно и отнюдь не была задавлена страхом перед его авторитетом и положением в бригаде, как остальные девушки. Что и говорить, такое послабление к себе с его стороны Диана вполне заслужила. Она, как никакая другая женщина, могла его разогреть, возбудить и так разрядить, что иногда его посещала тревожная мысль: «От такого перевозбуждения и напряжения всего организма можно ненароком умереть».
Диану он берег только для своих утех. Она знала, во что ей обойдётся попытка изменить ему, поэтому никогда не позволяла себе флиртовать с посетителями борделя. Тогда как Могила не думал и не собирался ограничивать себя только близостью с ней. По настроению он мог переспать с приглянувшейся ему новенькой молоденькой жрицей любви своего заведения. Диана видела, с кем он ей изменяет, но ничего поделать с этим не могла. Была вынуждена молча терпеть унижение, дожидаясь возможности в будущем отомстить своим соперницам.
Как правило, её соперницы долго в фаворитках у Могилы не задерживались. Он без сожаления с ними расставался, чтобы вновь окунуться в неповторимые ласки Дианы.
Недавние соперницы, боясь мести и желая получить расположение Дианы, были вынуждены задабривать её подарками, лебезить, унижаться перед ней, чтобы она их не обходила своим вниманием и направляла клиентов для обслуживания.
Та путана, которая длительное время не пользовалась у клиентов спросом, была вынуждена покинуть тёплое насиженное место и идти на панель, где должна была сама искать себе и клиентов, и крышу, и угол, за что приходилось платить из собственного кармана. В таких условиях велик был риск подцепить венерическое заболевание или, не приведи Господи, СПИД. Кроме того, жизнь проститутки на панели не застрахована от неприятных неожиданностей, она может быть ограблена, изнасилована, даже убита.
Зайдя в десятый кабинет, Могила увидел Диану, спавшую под тонким одеялом на кровати. Могила бесцеремонно, рывком сбросил с неё одеяло, уверенный, что от такого грубого обращения Диана проснётся. Так оно и получилось.
На ней была надета одна лишь комбинация, и Могила хотел, пользуясь тем, что женщину не надо раздевать, овладеть ею, но, посмотрев на лицо Дианы, распухший нос, синяки под глазами, он от своего намерения сразу же отказался.
«Как её здорово разукрасили! Она хреново выглядит, совершенно не имеет товарного вида. Нет, её физиономия меня не вдохновляет на подвиг», — с недовольной миной на лице подумал он.
Диана поняла, что из-за синяков она Могиле не нравится, и, поднявшись с постели, молча стала одеваться, при этом в первую очередь посадила на нос огромные солнцезащитные очки.
Присев на стул и закурив, Могила с минуту наблюдал за её действиями. Потом, сделав несколько затяжек и выпустив дым изо рта, он произнёс:
— Ну давай, красавица, рассказывай подробно, с самого начала, что у тебя вчера тут произошло.
Присев на неубранную постель, Диана приступила к своему повествованию:
— Примерно в восемь вечера ко мне в кабинет пришёл наш старый, проверенный клиент. Его зовут Иваном.
— Расскажи мне о нем поподробнее, — приказал Могила.
— Я знаю только, что он денежный человек, работает в каком-то банке. Больше я о нем ничего не могу сказать. Он и некоторые из его друзей часто пользовались услугами нашего заведения, поэтому он был у меня в доверии.
— А в каком банке и кем он работает, не знаешь, — язвительно заметил Могила.
— Потому и не знаю больше о нем ничего, что не в паспортном столе работаю. К тому же ты у меня этих данных на наших клиентов никогда не требовал, да они бы мне их никогда и не дали.
— Ты не оправдывайся, а рассказывай дальше.
— Я не оправдываюсь, а просто констатирую факт, — сочла нужным заметить Диана. — Он мне сказал, что двое его хороших знакомых пожелали отдохнуть у нас и побаловаться с нашими девушками. Я спросила, есть ли у них деньги, чтобы оплатить наши услуги. Он ответил, что у них проблем с капустой нет. Затем я поинтересовалась, не легавые ли они и ручается ли он за их порядочность. Иван мне сказал, что парни работают с ним в банке и легавыми никогда не были. Я разрешила ему их к нам привести. Он так и сделал, а потом ушёл. Клиенты были прилично одетые, трезвые. Ставка наших услуг их вполне устраивала. По фотожурналу они по своему усмотрению выбрали партнёрш, заплатили бабки, каждый по сто зелёных. Я развела их по кабинетам. Парень помоложе выбрал себе Марину.
— Ту хохлушку, что ли?
— Ту самую, что ты неделю топтал.
— Не болтай глупости, говори дальше.
— Другой, постарше, выбрал Нонну, кобылу из местных.
— Это не та, что бутылку о кумпол одному бугаю разбила, который по рассеянности не в ту дырку хотел попасть?
— Она самая, — подтвердила Диана. — Корчила из себя черт знает какую интелепузию. Честно скажу, Нонна мне все время не нравилась.
— Я знаю, почему она тебе не нравилась: она не желала выполнять твои прихоти, которые ты с телками вроде Марины позволяла себе.
— Зато она и твои прихоти тоже не очень-то выполняла, жаль только, что по твоему кумполу не прошлась бутылкой.
— Не твоего собачьего ума дело рассуждать на эту тему, — оборвал свою любовницу Могила. — Ты бы лучше свою работу знала и делала. Я не нуждаюсь в твоих умозаключениях, говори дальше по существу.
Такие перепалки между Дианой и Могилой были обычным явлением. Могиле нравилось, что Диана его ревновала ко многим женщинам. Эту слабость он ей прощал, а потому к её брюзжанию в свой адрес давно привык.
— Через час парень от Марины пришёл ко мне в кабинет один. Он был довольный собой и бодрый. Видать, Марина ему здорово угодила. — Диана специально постаралась посмаковать перед Могилой данный факт, чтобы ещё раз попортить нервы любовнику. И своей цели она добилась. Могила не вытерпел её издевательства:
— Все же, Диана, ты такая стерва, каких ещё надо поискать!
— Но не хуже, чем твоя Марина.
— Ты хорошо знаешь, что она теперь уже не моя. Наверное, она все же лучше тебя, ведь ей ещё морду так не били, как тебе.
— Меня избили не потому, что я стерва, а потому, что превыше своего здоровья я поставила интересы нашей фирмы. Это тем парням, конечно, не могло понравиться.
— Это каким же макаром тебе удалось себя так проявить? — удивился Могила, услышав подобное заявление. Их он наслушался от коммунистов в застойные годы.
— Когда я поняла, что клиент вздумал умыкнуть из нашего заведения Нонну, я нажала кнопку тревоги и вызвала Като с парнями, чтобы они поставили клиентов на место, а кобылку вернули в прежнее стойло. Но у твоего Като и его друзей ничего не получилось. Клиенты всех их побили и, как поросят, сложили в кучу на полу. Тот парень, что был с Мариной, меня рукой ударил по лицу за то, что я на них натравила Като с друзьями. Парни, уходя из нашего заведения, не только увели с собой Нонну, но и забрали весь компромат на неё. Кроме того, они выгребли из моего сейфа видеокассеты с компроматом на всех наших девушек.
— Ты все рассказала о вчерашнем происшествии или что-то решила утаить от меня? — спросил после непродолжительного раздумья Могила.
— Конечно, все, мне смысла нет от тебя что-то утаивать.
— Теперь для меня картина происшедшего в некоторой степени прояснилась. Если бы ты, Диана, не была моей подругой, то, несмотря на то что ты уже побита, я бы тебе с удовольствием ещё раз личико намылил.
— За что! — возмутилась Диана.
— Ты знаешь, где трудишься. Я тебе несчётное количество раз говорил, чтобы ты жила, руководствуясь тремя принципами: ничего не вижу, ничего не знаю, ничего никому не скажу. У тебя же в который раз язык оказывается длиной до самой задницы.
— С чего ты такое выдумал? — с обидой в голосе, считая его слова несправедливыми, спросила она.
— Какое ты имела право рассказывать своей сменщице о том, что вчера у тебя тут произошло?
— А что тут такого, если об этом все знают?!
— Кто это все, кого ты имеешь в виду? — зло прищурился Могила.
— Като с его парнями, двух клиентов, Нонну.
— А ещё кого? — настаивал он.
— Больше никто не знает об этом.
— А лошадки, которые тут в твою смену работали, разве они о драке ничего не узнали?
— С какой стати они должны были все это знать? Их дело обслуживать клиентов и не совать нос не в свои дела.
— В этой части ты права, — согласился Могила.
— А ты на меня без конца ругаешься, — обиженно промолвила Диана.
— Тебя вчера по ушам не били? Ты хорошо слышишь, что я тебе говорю? — пристально глядя любовнице в глаза, спросил Могила.
— Не дурочка, выкладывай, что хочешь сказать.
— Заруби себе на носу то, что сейчас услышишь: вчера в нашем заведении никакой драки не было.
— А что же тогда было? — удивилась Диана.
— Было то, что двое парней побили тебя. Не дали тебе возможности вызвать своевременно Като с ребятами. Было то, что некие клиенты увезли с собой Нонну, выгребли из сейфа видеокассеты, забрали её личное дело. Когда тебе удалось вызвать к себе по кнопке тревоги Като с парнями, то они смогли только запомнить номер машины, на которой твои клиенты с бабой уехали от нас. Догнать их и задержать они не смогли. Ты запомнила, что я тебе сейчас сказал? — сердито Поинтересовался Могила.
— Запомнила! — с готовностью подтвердила Диана.
— Второй раз свою инструкцию повторить тебе или не надо?
— Да запомнила я твою сказку и без повторения. Не пойму только, зачем и кому нужна будет твоя брехня.
Могила, уже приходя в раздражение, пояснил:
— Если понадобится, я повезу тебя к боссу. Ты должна будешь ему рассказать то, чему я тебя сейчас научил.
— А мне там за брехню ничего не будет?
— Я твой хозяин. Я за тебя отвечаю везде, и если ты провинишься, то только я тебя буду наказывать. Усекла?
— Чего уж там, тут и дуре все станет понятно, — вздохнула Диана.
— Я сейчас отвезу тебя домой, потом поеду к боссу. Из дома никуда не уходи. Может, я за тобой приеду. Смотри, чтобы мне не пришлось тебя искать.
— С таким-то побитым синим лицом мне только и остаётся, что по городу шляться. Ты бы мне позволил, пока синяки не сойдут с лица, посидеть дома, — поправляя очки на переносице, попросила она Могилу.
— А кто за тебя будет работать? — хмыкнул тот.
— Напарница. Я уже с ней договорилась.
— Шустрая как веник, — усмехнулся Могила.
— Ну так как, дашь мне отпуск на неделю?
— Сейчас побеседуем, и я решу. Скажи мне откровенно, ты хочешь, чтобы я за патлы приволок сюда твою Нонну и заставил её заниматься прежним ремеслом?
— Я эту стерву видеть не желаю! Не хочу, чтобы мне изза неё опять морду били.
— Значит, она у нас больше не работает. Тогда тебе срочно надо будет найти ей замену.
— Это для меня не проблема. Сейчас с Украины, из других стран СНГ к нам столько слетелось бабочек, что за кусок хлеба готовы пустить свой передок в работу.
— Запомни одно: чтобы замена была путевой по габаритам и смазливой на мордочку. Как найдёшь Нонне замену, так можешь посидеть неделю дома. Только учти, о проблемах сексуальных меньшинств тоже не надо забывать. Они за свои утехи приличные бабки платят, поэтому на работу к нам бери тех, кто слаб не только на передок, но и на задок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61