https://wodolei.ru/catalog/mebel/napolnaya/
Иван Стрельцов
Морской закон
Действующие лица и место действия являются плодом авторской фантазии. Всякое их сходство с реально существующими людьми – не более чем совпадение.
Иван Стрельцов
* * *
Над Багдадом повис кроваво-красный диск полной луны. В древние времена люди молились, увидев ночное светило таким кровожадным, потому что такая луна считалась знаком, предвещающим великие беды.
Из развалин окраины вышла группа людей. Обремененные тяжелой ношей, они бесшумно двигались в сторону реки Евфрат.
Майор Джамал Рафали, поддерживая висящий на плече автомат, подобно большой кошке, готовой в любой момент к стремительной атаке, шел замыкающим в цепочке бойцов президентской гвардии.
Всю свою сознательную жизнь Джамал был воином, солдатом, стражем президента Хусейна. Он был готов выполнить любой приказ своего главнокомандующего, без колебаний умереть за него и за Ирак.
Но ситуация стала разворачиваться совсем не так, как рассчитывал майор. Когда коалиционные силы вторглись на территорию Ирака, не было ни грандиозных баталий с применением сотен танков и пушек, десятков тысяч пехотинцев, ни воздушных сражений. Войска коалиции усиленно бомбили города Ирака, а иракские войска, не вступая с противником в огневой контакт, беспорядочно ретировались в глубь страны.
Джамал Рафали, назначенный командиром учебного отряда президентской гвардии, ожидал, что гений главнокомандующего задумал военную хитрость – заманить оккупантов в глубь страны и не выпустить обратно ни одного человека.
Надежды майора не оправдались, Багдад, как и другие города Ирака, был сдан практически без боя. Армия была распущена для самостоятельной борьбы с оккупантами. Отряд Рафали отказался распускаться, они остались верны присяге, и майор отвел своих людей на подземную базу, каждую ночь выводя их на ночные диверсии против вооруженных сил коалиции. Его солдаты были настоящими патриотами, но слишком уж мало опыта было у них, и редкая операция обходилась без потерь. Партизанская война шла своим чередом, различные группировки взрывали фугасы у дорог, обстреливали блокпосты и колонны коалиционных сил, захватывали заложников из числа иностранных подданных, оказавшихся в Ираке по тем или иным причинам. Но во всем этом сумбуре проскальзывала явная неорганизованность, хаотичность, что в значительной мере снижало эффективность боевого применения диверсий.
Джамал Рафали, время от времени используя дизель-генератор, мог иногда смотреть телевизор, поэтому находился в курсе новостей, происходящих в его стране. Таким образом он узнал о поимке американскими морскими пехотинцами президента Ирака Саддама Хусейна. Несколько дней майор пребывал в состоянии дикой ярости, дважды он выходил с диверсионными группами обстреливать американский блокпост, на третий раз атаку он предпринял не ночью, а средь бела дня, удачным выстрелом из «РПГ-7» Джамал лично поджег тяжелый танк «Абрамс». Кадры выбирающихся из горящей боевой машины танкистов обошли все телеканалы мира.
Наконец американцы продемонстрировали своего пленника. Косматый пожилой человек с бородой и большими усталыми глазами мало походил на Саддама, больше смахивая на Карла Маркса. Рафали решил, что это подстава американца, после чего ему стало легче жить и воевать.
А вскоре в бункере вдруг появился командир президентской гвардии бригадный генерал Кураджи. Худой с аскетичным лицом седовласый старик на этот раз был не в привычной военной форме с лихо заломленным над левой бровью беретом, а в самой обычной цивильной одежде.
– Здравствуй, Джамал. – Старик обнял Рафали, похлопал по спине. Мужчины были знакомы уже много лет, еще с тех пор, когда один был в звании капитана, а второй безусым кадетом военного училища. Много песка пустынного перенес ветер с тех пор, и никогда майор Рафали не думал, что они когда-нибудь встретятся в таких условиях. Но у жизни свои повороты и свои расклады.
После падения Багдада и оккупации страны американцы выпустили колоду карт с лицами министров и генералов Саддама Хусейна, где была указана цена за голову каждого. Когда среди добытых трофеев обнаружили такую колоду, Джамал Рафали внимательно ее просмотрел и обнаружил изображение своего командира. Генерал Кураджи находился в когорте валетов и за его голову была назначена серьезная сумма. Джамал был уверен, что наставник давно бежал из Ирака, но оказалось, что генерал все это время жил в небольшом домике в пригороде Багдада, и не просто жил, а воевал. Все это Кураджи в двух словах рассказал Джамалу.
– Сейчас для большей эффективности борьбы с оккупантами создается ВСИРИ (Высший совет Исламской революции Ирака). Наша задача – объединить все силы сопротивления в один кулак, в единый фронт. Я назначен одним из координаторов ВСИРИ и мне поручена организация диверсий против нефтедобывающей промышленности. «Демократические ценности» – это блесна, выдуманная капиталистами, чтобы ловить глупую рыбу в мутной воде. На самом деле им нужна кровь нашей земли, им нужна нефть. И наша задача – не дать им ни капли горючего. Когда они посчитают, какие большие убытки несут, – уйдут сразу же. Такова суть всех капиталистов.
Джамал Рафали хотел задать генералу множество вопросов, но не решился, сейчас он вновь почувствовал себя военным, а весь разговор воспринял не иначе как приказ…
Спустившись к реке, бойцы опустили тяжелую ношу, немного отдохнув, начали разрывать прибрежный песок. Вскоре они извлекли на поверхность плот, на который перегрузили свою поклажу.
Евфрат переплыли без происшествий. Спрятав плот в зарослях речного тростника, бойцы вновь подхватили свой груз и, взвалив на плечи, двинулись дальше. Пока трое бойцов готовили к стрельбе восьмидесятимиллиметровый миномет, а еще четверо охраняли позицию по периметру, майор Рафали рассматривал одинокое здание насосной станции нефтепровода, тянущегося в порт Басру. Подстанцию охранял взвод солдат из американского экспедиционного корпуса. Из-за мешков с песком торчали стволы крупнокалиберных пулеметов, насосная станция больше напоминала военный объект, чем промышленный.
– У нас все готово, господин майор, – доложил Рафали командир минометного расчета. Джамал опустил бинокль и, подобравшись к задранному в ночное небо стволу миномета, присел над системой наведения.
Первая мина упала рядом с мешочной баррикадой, взорвавшись оранжевым сполохом. Майор подправил наводку и коротко скомандовал:
– Серией мин – огонь!
– Пуф-ф, пуф-ф, пуф-ф, – утробно захлопал миномет, выплевывая пятикилограммовые фугасные снаряды.
Серия точно легла в цель, уничтожая все в радиусе взрыва. В здании подстанции вылетели окна, вспыхнул пожар и почти сразу же прогремел мощный взрыв, огромный оранжево-желтый шар взмыл к небу, подгоняемый струей дыма из взорвавшегося нефтепровода. В одно мгновение люди, находящиеся за баррикадой, превратились в живые факелы.
– Все, уходим, – приказал Рафали, он хорошо изучил противопартизанскую тактику американцев и знал: чтобы выжить, диверсантам за имеющиеся десять-пятнадцать минут нужно уйти как можно дальше от места диверсии.
Бросив миномет с неиспользованными двумя фугасными минами, партизаны цепочкой бросились в обратном направлении.
Они уже достигли полосы прибрежных тростников Евфрата, когда в черном небе раздался нарастающий шум вертолетных двигателей.
– Рассеяться, лечь, – приказал майор, и бойцы, разбежавшись в разные стороны, скользнули в воду, которая надежно скрыла их от тепловизоров, установленных на вертолетах. Пара «Ирокезов» в сопровождении «Кобры» пронеслась над Евфратом.
Джамал Рафали, лежа в теплой речной воде, увидел над собой небо, черное, как нефть, на котором звезды казались крупными алмазами, мерцающими холодным светом.
Взгляд майора сполз на огненно-красный диск луны. «Плохое предзнаменование», – подумал он. Но офицер бывшей президентской гвардии даже не мог себе представить, насколько оно плохое. И какой ужасный конец ему уготовила судьба…
Часть 1
Большой куш
За деньги мы найдем людей, с людьми мы сделаем деньги.
Цезарь
Глава 1
Вдох, выдох, вдох, выдох. Опустился – вдох, отжался – выдох. Сколько уже сделано отжиманий, сто, двести или больше, Виктор Савченко давно сбился со счета, но упорно продолжал отжиматься от пахнущих йодом и солью досок палубы.
Шок после гибели полковника Фарука прошел, вернее сказать, он и не наступал. Смерть Махмуда Аббаса бывший морской пехотинец, волей судьбы оказавшийся на яхте с экипажем ливийских диверсантов, воспринял как неизбежные нюансы тайной войны. «Все образуется», – успокаивал себя Виктор, когда трое ливийцев, собравшись в кают-компании «Аграбы», решали, какие действия предпринимать. Тогда Савченко был уверен в том, что уже в ближайшие дни, может быть даже в ближайшие часы, появится Христофоров или его помощник Кирилл Лялькин, дадут распоряжения, что делать… А потом возвращение домой. Впрочем, дом для него понятие абстрактное. Последние несколько лет для бывшего разведчика морской пехоты (Героя России «посмертно») домом был закрытый учебный центр диверсантов ФСБ.
Настоящий шок в сознании Виктора наступил вечером, когда по телевизору в программе местных новостей сообщили: «В связи с убийством Заурбека Галиперова арестованы трое российских граждан». И на весь экран показали три фото, на двух из которых Савченко узнал Христофорова и Лялькина.
«Это какая-то нелепая случайность или провокация. Утром будет опровержение», – пытался себя успокоить Виктор. Ночью он заснуть так и не смог, прокручивая все возможные варианты, но информации у него было все же слишком мало. Наступившее утро не принесло облегчения.
«Сегодня утром из полицейского комиссариата был отпущен российский дипломат Илья Титов, – сообщил в утренних новостях диктор в белом национальном наряде, – в связи с тем, что торговый представитель России является обладателем международного иммунитета. Двое других россиян по-прежнему находятся под стражей, в отношении их ведется следствие о причастности к взрыву у главной мечети. В ближайшее время ожидается выступление министра иностранных дел России…»
– Проклятые русские! – истерично заорал Мустафа, с ненавистью плюнув в экран телевизора. Оказавшийся рядом Али схватил здоровяка за плечо, швырнул в кресло и с разворота надавил коленом на грудную клетку.
– Успокойся, или отправишься кормить акул. Нам сейчас лучше затаиться и спокойно ждать.
Но покоя на «Аграбе» уже не было, не добавило его и выступление министра иностранных дел.
«Двое россиян – Владимир Христофоров и Кирилл Лялькин – в действительности являются сотрудниками Министерства обороны России. Но в Буктаре находились как частные лица (туристическая поездка во время отпуска) и никакого отношения к убийству Заурбека Галиперова не имеют».
Вот это был настоящий шок для Виктора. Напряженный мозг выдавал одну и ту же мысль: «Меня использовали». Он вспомнил встречу с Христофоровым в стамбульском супермаркете, когда ему передали контейнер с инструкцией и «жучками». Это только еще раз подтверждало его догадку. Но боевой опыт упорно подсказывал диверсанту другой вариант. «У нас камикадзе не готовят, даже в самой безнадежной ситуации есть выход. Операцию по ликвидации Сказочника можно было провести по всем правилам спецмероприятий, а не так топорно». И наконец последняя мысль, которая не давала Виктору поверить в предательство своих: «При чем тут Министерство обороны?»
Чтобы не зацикливаться на этих горьких думах, Савченко решил загрузить себя физическими упражнениями.
Солнце еще не взошло, едва окрашивая линию горизонта в нежно-персиковый цвет. Виктор сошел с яхты на остывший за ночь бетон причала. Сперва медленно, потом быстрее пробежал с десяток кругов по свободной территории яхт-клуба. После бега разминка, растяжка, качание пресса и отжимания. Наконец, посчитав, что достаточно разогрел мышцы, Виктор принялся выполнять като – бой с тенью. Отрабатывал самые простые удары, блоки и связки из тех, что заучил в секции карате до призыва в армию.
– Надо бы этому русскому шею свернуть, – наблюдая за тренировкой Савченко, зло сказал Мустафа, вопросительно взглянув на стоявшего рядом Ясера. – Аллах свидетель, не без помощи этого гада погиб полковник Фарук. Я бы лично ему глаза вырвал и заставил сожрать.
– Прекрати брызгать слюной, – равнодушно произнес Ясер. Он был совершенно спокоен, и если за что-то переживал, то только о том, что не получается вернуться на базу. – Али велел ничего не предпринимать, пока не поступит команда из Триполи. И вообще, на твоем месте, Мустафа, я бы не злил его. Али сейчас как уж на раскаленной сковородке, смотри, как бы тебе не оказаться крайним. Лучше сцепи зубы и жди своего часа.
– Шайтан бы их всех побрал, – сплюнул за борт Мустафа.
Али, занявший после гибели полковника Аббаса его каюту, не решился принимать какие-либо самостоятельные меры, а отправил в Триполи радиограмму, зашифрованную его личным кодом. Два дня руководство Истихбарат[1] хранило молчание, видимо, шло осмысление произошедшего, и эксперты-аналитики пытались определить, какие последствия может вызвать данное событие.
Наконец на третий день пришло сообщение из Триполи.
...
«Аладдину.
В связи с гибелью Дельфина (позывной Фарука), командование группой возлагается на вас. В султанат для расследования этого инцидента направляется особая оперативно-следственная бригада под руководством Варана (майор Назир Шах), в подчинение которого переходит ваша группа вплоть до специального распоряжения.
Синдбад».
Несколько раз прочитав расшифровку радиограммы, Али впервые за последнее время облегченно вздохнул. Наконец хоть какая-то определенность появилась, и, главное, направляемый в Буктар «особист» майор Назир Шах был хорошо знаком диверсанту.
1 2 3 4 5 6 7
Морской закон
Действующие лица и место действия являются плодом авторской фантазии. Всякое их сходство с реально существующими людьми – не более чем совпадение.
Иван Стрельцов
* * *
Над Багдадом повис кроваво-красный диск полной луны. В древние времена люди молились, увидев ночное светило таким кровожадным, потому что такая луна считалась знаком, предвещающим великие беды.
Из развалин окраины вышла группа людей. Обремененные тяжелой ношей, они бесшумно двигались в сторону реки Евфрат.
Майор Джамал Рафали, поддерживая висящий на плече автомат, подобно большой кошке, готовой в любой момент к стремительной атаке, шел замыкающим в цепочке бойцов президентской гвардии.
Всю свою сознательную жизнь Джамал был воином, солдатом, стражем президента Хусейна. Он был готов выполнить любой приказ своего главнокомандующего, без колебаний умереть за него и за Ирак.
Но ситуация стала разворачиваться совсем не так, как рассчитывал майор. Когда коалиционные силы вторглись на территорию Ирака, не было ни грандиозных баталий с применением сотен танков и пушек, десятков тысяч пехотинцев, ни воздушных сражений. Войска коалиции усиленно бомбили города Ирака, а иракские войска, не вступая с противником в огневой контакт, беспорядочно ретировались в глубь страны.
Джамал Рафали, назначенный командиром учебного отряда президентской гвардии, ожидал, что гений главнокомандующего задумал военную хитрость – заманить оккупантов в глубь страны и не выпустить обратно ни одного человека.
Надежды майора не оправдались, Багдад, как и другие города Ирака, был сдан практически без боя. Армия была распущена для самостоятельной борьбы с оккупантами. Отряд Рафали отказался распускаться, они остались верны присяге, и майор отвел своих людей на подземную базу, каждую ночь выводя их на ночные диверсии против вооруженных сил коалиции. Его солдаты были настоящими патриотами, но слишком уж мало опыта было у них, и редкая операция обходилась без потерь. Партизанская война шла своим чередом, различные группировки взрывали фугасы у дорог, обстреливали блокпосты и колонны коалиционных сил, захватывали заложников из числа иностранных подданных, оказавшихся в Ираке по тем или иным причинам. Но во всем этом сумбуре проскальзывала явная неорганизованность, хаотичность, что в значительной мере снижало эффективность боевого применения диверсий.
Джамал Рафали, время от времени используя дизель-генератор, мог иногда смотреть телевизор, поэтому находился в курсе новостей, происходящих в его стране. Таким образом он узнал о поимке американскими морскими пехотинцами президента Ирака Саддама Хусейна. Несколько дней майор пребывал в состоянии дикой ярости, дважды он выходил с диверсионными группами обстреливать американский блокпост, на третий раз атаку он предпринял не ночью, а средь бела дня, удачным выстрелом из «РПГ-7» Джамал лично поджег тяжелый танк «Абрамс». Кадры выбирающихся из горящей боевой машины танкистов обошли все телеканалы мира.
Наконец американцы продемонстрировали своего пленника. Косматый пожилой человек с бородой и большими усталыми глазами мало походил на Саддама, больше смахивая на Карла Маркса. Рафали решил, что это подстава американца, после чего ему стало легче жить и воевать.
А вскоре в бункере вдруг появился командир президентской гвардии бригадный генерал Кураджи. Худой с аскетичным лицом седовласый старик на этот раз был не в привычной военной форме с лихо заломленным над левой бровью беретом, а в самой обычной цивильной одежде.
– Здравствуй, Джамал. – Старик обнял Рафали, похлопал по спине. Мужчины были знакомы уже много лет, еще с тех пор, когда один был в звании капитана, а второй безусым кадетом военного училища. Много песка пустынного перенес ветер с тех пор, и никогда майор Рафали не думал, что они когда-нибудь встретятся в таких условиях. Но у жизни свои повороты и свои расклады.
После падения Багдада и оккупации страны американцы выпустили колоду карт с лицами министров и генералов Саддама Хусейна, где была указана цена за голову каждого. Когда среди добытых трофеев обнаружили такую колоду, Джамал Рафали внимательно ее просмотрел и обнаружил изображение своего командира. Генерал Кураджи находился в когорте валетов и за его голову была назначена серьезная сумма. Джамал был уверен, что наставник давно бежал из Ирака, но оказалось, что генерал все это время жил в небольшом домике в пригороде Багдада, и не просто жил, а воевал. Все это Кураджи в двух словах рассказал Джамалу.
– Сейчас для большей эффективности борьбы с оккупантами создается ВСИРИ (Высший совет Исламской революции Ирака). Наша задача – объединить все силы сопротивления в один кулак, в единый фронт. Я назначен одним из координаторов ВСИРИ и мне поручена организация диверсий против нефтедобывающей промышленности. «Демократические ценности» – это блесна, выдуманная капиталистами, чтобы ловить глупую рыбу в мутной воде. На самом деле им нужна кровь нашей земли, им нужна нефть. И наша задача – не дать им ни капли горючего. Когда они посчитают, какие большие убытки несут, – уйдут сразу же. Такова суть всех капиталистов.
Джамал Рафали хотел задать генералу множество вопросов, но не решился, сейчас он вновь почувствовал себя военным, а весь разговор воспринял не иначе как приказ…
Спустившись к реке, бойцы опустили тяжелую ношу, немного отдохнув, начали разрывать прибрежный песок. Вскоре они извлекли на поверхность плот, на который перегрузили свою поклажу.
Евфрат переплыли без происшествий. Спрятав плот в зарослях речного тростника, бойцы вновь подхватили свой груз и, взвалив на плечи, двинулись дальше. Пока трое бойцов готовили к стрельбе восьмидесятимиллиметровый миномет, а еще четверо охраняли позицию по периметру, майор Рафали рассматривал одинокое здание насосной станции нефтепровода, тянущегося в порт Басру. Подстанцию охранял взвод солдат из американского экспедиционного корпуса. Из-за мешков с песком торчали стволы крупнокалиберных пулеметов, насосная станция больше напоминала военный объект, чем промышленный.
– У нас все готово, господин майор, – доложил Рафали командир минометного расчета. Джамал опустил бинокль и, подобравшись к задранному в ночное небо стволу миномета, присел над системой наведения.
Первая мина упала рядом с мешочной баррикадой, взорвавшись оранжевым сполохом. Майор подправил наводку и коротко скомандовал:
– Серией мин – огонь!
– Пуф-ф, пуф-ф, пуф-ф, – утробно захлопал миномет, выплевывая пятикилограммовые фугасные снаряды.
Серия точно легла в цель, уничтожая все в радиусе взрыва. В здании подстанции вылетели окна, вспыхнул пожар и почти сразу же прогремел мощный взрыв, огромный оранжево-желтый шар взмыл к небу, подгоняемый струей дыма из взорвавшегося нефтепровода. В одно мгновение люди, находящиеся за баррикадой, превратились в живые факелы.
– Все, уходим, – приказал Рафали, он хорошо изучил противопартизанскую тактику американцев и знал: чтобы выжить, диверсантам за имеющиеся десять-пятнадцать минут нужно уйти как можно дальше от места диверсии.
Бросив миномет с неиспользованными двумя фугасными минами, партизаны цепочкой бросились в обратном направлении.
Они уже достигли полосы прибрежных тростников Евфрата, когда в черном небе раздался нарастающий шум вертолетных двигателей.
– Рассеяться, лечь, – приказал майор, и бойцы, разбежавшись в разные стороны, скользнули в воду, которая надежно скрыла их от тепловизоров, установленных на вертолетах. Пара «Ирокезов» в сопровождении «Кобры» пронеслась над Евфратом.
Джамал Рафали, лежа в теплой речной воде, увидел над собой небо, черное, как нефть, на котором звезды казались крупными алмазами, мерцающими холодным светом.
Взгляд майора сполз на огненно-красный диск луны. «Плохое предзнаменование», – подумал он. Но офицер бывшей президентской гвардии даже не мог себе представить, насколько оно плохое. И какой ужасный конец ему уготовила судьба…
Часть 1
Большой куш
За деньги мы найдем людей, с людьми мы сделаем деньги.
Цезарь
Глава 1
Вдох, выдох, вдох, выдох. Опустился – вдох, отжался – выдох. Сколько уже сделано отжиманий, сто, двести или больше, Виктор Савченко давно сбился со счета, но упорно продолжал отжиматься от пахнущих йодом и солью досок палубы.
Шок после гибели полковника Фарука прошел, вернее сказать, он и не наступал. Смерть Махмуда Аббаса бывший морской пехотинец, волей судьбы оказавшийся на яхте с экипажем ливийских диверсантов, воспринял как неизбежные нюансы тайной войны. «Все образуется», – успокаивал себя Виктор, когда трое ливийцев, собравшись в кают-компании «Аграбы», решали, какие действия предпринимать. Тогда Савченко был уверен в том, что уже в ближайшие дни, может быть даже в ближайшие часы, появится Христофоров или его помощник Кирилл Лялькин, дадут распоряжения, что делать… А потом возвращение домой. Впрочем, дом для него понятие абстрактное. Последние несколько лет для бывшего разведчика морской пехоты (Героя России «посмертно») домом был закрытый учебный центр диверсантов ФСБ.
Настоящий шок в сознании Виктора наступил вечером, когда по телевизору в программе местных новостей сообщили: «В связи с убийством Заурбека Галиперова арестованы трое российских граждан». И на весь экран показали три фото, на двух из которых Савченко узнал Христофорова и Лялькина.
«Это какая-то нелепая случайность или провокация. Утром будет опровержение», – пытался себя успокоить Виктор. Ночью он заснуть так и не смог, прокручивая все возможные варианты, но информации у него было все же слишком мало. Наступившее утро не принесло облегчения.
«Сегодня утром из полицейского комиссариата был отпущен российский дипломат Илья Титов, – сообщил в утренних новостях диктор в белом национальном наряде, – в связи с тем, что торговый представитель России является обладателем международного иммунитета. Двое других россиян по-прежнему находятся под стражей, в отношении их ведется следствие о причастности к взрыву у главной мечети. В ближайшее время ожидается выступление министра иностранных дел России…»
– Проклятые русские! – истерично заорал Мустафа, с ненавистью плюнув в экран телевизора. Оказавшийся рядом Али схватил здоровяка за плечо, швырнул в кресло и с разворота надавил коленом на грудную клетку.
– Успокойся, или отправишься кормить акул. Нам сейчас лучше затаиться и спокойно ждать.
Но покоя на «Аграбе» уже не было, не добавило его и выступление министра иностранных дел.
«Двое россиян – Владимир Христофоров и Кирилл Лялькин – в действительности являются сотрудниками Министерства обороны России. Но в Буктаре находились как частные лица (туристическая поездка во время отпуска) и никакого отношения к убийству Заурбека Галиперова не имеют».
Вот это был настоящий шок для Виктора. Напряженный мозг выдавал одну и ту же мысль: «Меня использовали». Он вспомнил встречу с Христофоровым в стамбульском супермаркете, когда ему передали контейнер с инструкцией и «жучками». Это только еще раз подтверждало его догадку. Но боевой опыт упорно подсказывал диверсанту другой вариант. «У нас камикадзе не готовят, даже в самой безнадежной ситуации есть выход. Операцию по ликвидации Сказочника можно было провести по всем правилам спецмероприятий, а не так топорно». И наконец последняя мысль, которая не давала Виктору поверить в предательство своих: «При чем тут Министерство обороны?»
Чтобы не зацикливаться на этих горьких думах, Савченко решил загрузить себя физическими упражнениями.
Солнце еще не взошло, едва окрашивая линию горизонта в нежно-персиковый цвет. Виктор сошел с яхты на остывший за ночь бетон причала. Сперва медленно, потом быстрее пробежал с десяток кругов по свободной территории яхт-клуба. После бега разминка, растяжка, качание пресса и отжимания. Наконец, посчитав, что достаточно разогрел мышцы, Виктор принялся выполнять като – бой с тенью. Отрабатывал самые простые удары, блоки и связки из тех, что заучил в секции карате до призыва в армию.
– Надо бы этому русскому шею свернуть, – наблюдая за тренировкой Савченко, зло сказал Мустафа, вопросительно взглянув на стоявшего рядом Ясера. – Аллах свидетель, не без помощи этого гада погиб полковник Фарук. Я бы лично ему глаза вырвал и заставил сожрать.
– Прекрати брызгать слюной, – равнодушно произнес Ясер. Он был совершенно спокоен, и если за что-то переживал, то только о том, что не получается вернуться на базу. – Али велел ничего не предпринимать, пока не поступит команда из Триполи. И вообще, на твоем месте, Мустафа, я бы не злил его. Али сейчас как уж на раскаленной сковородке, смотри, как бы тебе не оказаться крайним. Лучше сцепи зубы и жди своего часа.
– Шайтан бы их всех побрал, – сплюнул за борт Мустафа.
Али, занявший после гибели полковника Аббаса его каюту, не решился принимать какие-либо самостоятельные меры, а отправил в Триполи радиограмму, зашифрованную его личным кодом. Два дня руководство Истихбарат[1] хранило молчание, видимо, шло осмысление произошедшего, и эксперты-аналитики пытались определить, какие последствия может вызвать данное событие.
Наконец на третий день пришло сообщение из Триполи.
...
«Аладдину.
В связи с гибелью Дельфина (позывной Фарука), командование группой возлагается на вас. В султанат для расследования этого инцидента направляется особая оперативно-следственная бригада под руководством Варана (майор Назир Шах), в подчинение которого переходит ваша группа вплоть до специального распоряжения.
Синдбад».
Несколько раз прочитав расшифровку радиограммы, Али впервые за последнее время облегченно вздохнул. Наконец хоть какая-то определенность появилась, и, главное, направляемый в Буктар «особист» майор Назир Шах был хорошо знаком диверсанту.
1 2 3 4 5 6 7