— Попробую, — нерешительно прошептала она. — Когда?
— Пробовать меня будешь! — огрызнулся Тучков. Слишком легко досталась победа — уж не задумала ли «девушка по вызову» сдать его сыскарям? Не похоже, баба уже заглотнула крючок, остаётся подсечь и — изжарить. — Время и место узнаешь позже. Сейчас получишь аванс. Как и обещано, тридцать тысяч.
«Долларовый» дурман постепенно рассеялся, к Вере возвратилась способность мыслить и анализировать. Странное задание — организовать пикник без телохранителей? Говорят, деньги не пахнут…Ещё как пахнут, чаще — кровью! Уж не задумал ли худощавый, крепкий мужик расправиться с мужем подруги? Ссылка на какой-то прикол, шутку, которую, якобы, кто-то задумал — сейчас выглядит зловещей глупостью.
Зачем это… ну, пикник… да ещё без охранников?
Тучков понял: наивная и глупая шлюха почти раскусила его. Если он не придумает более правдоподобное объяснение — крутанёт хвостом и соскочит. Для поисков другой наводчицы нет времени. Мурат звонит почти каждый час. У него всё подготовлено, ожидает сигнала.
— Тебя колышет, да? В смысле прикола — я пошутил. Просто есть необходимость побазарить с олигархом. Сама должна понимать — его офис не место для откровенной беседы, там стены утыканы жучками. Что до отсутствия охранников — та же причина: лишние оттопыренные уши.
Вера успокоилась. Соответственно, деньги перестали пахнуть кровью, теперь они излучали приятный аромат мечты. Двухэтажный коттедж на берегу реки, с плодовым садом и уютными беседками, играющие дети. Никаких вызовов, пусть торгуют своим телом неудачницы, та же тётя, нет — баба Сима. Бывшая путана по вызову перестанет предохраняться и родит от Павлика мальчика и девочку…
В сумочке деньги не уместились, пришлось упаковать их в целлофановый пакет. Всю дорогу до банка Вера прижимала его у груди, подозрительно косилась на пассажиров автобусов и прохожих на улице. Освободившись, наконец, от драгоценной ноши, Вера Семёновна полюбовалась записью в сберкнижке. Целых сорок пять тысяч! Теперь она не супруга нищего преподавателя — солидная дама, обладающая немалым богатством…
Алексей Анатольевич был глубоко порядочным, интеллигентным человеком. Он никогда не опускался до брани, тем более — до грязной матерщины. Общаясь с сотрудниками, не повышал голос, старался воздерживаться от обидных упрёков.
Короче говоря, редкое в наши дни исключение!
Случайная измена жене настолько ранила его, что эта кровоточащая рана так и не зажила. Какая там измена, мысленно оправдывался он? Под воздействием алкоголя завалил тоже опьяневшую бабенку, использовал её в одежде, на полу, по собачьи… Какая мерзость. Он даже удовольствия не получил, просто выбросил из себя накопившуюся сперму.
И все же, воспоминание о происшедшем постоянно мучило его. Узнает Таня — ни за что не простит, соберёт вещи и уедет в Хабаровск к родителям.
Не выдержав терзающих его мучений, он зашёл в церковь, покаялся в прелюбодеянии. Батюшка укоризненно покачал головой, но всё же отпустил невольный грех. Дышать стало легче.
Может быть, поэтому Алексей Анатольевич был ласков и предупредителен к жене, старался выполнить любую её просьбу, дарил цветы и драгоценности.
В тот вечер Татьяна, таясь от мужа, долго разговаривала с кем-то по телефону. Он не прислушивался — сидел в кабинете и разбирал бумаги. Женские радости и огорчения его не касаются, ему не хватает времени даже для любимой работы. Обстановка вокруг комбината накалена до предела, денег катастрофически не хватает. Не только для ликвидации многомесячных долгов по зарплате, но и для оплаты сырья и запчастей, получаемых от поставщиков.
Лёша, сколько можно сидеть взаперти? То допоздна — в офисе, то в домашнем кабинете? Неужели нет желания развеяться? Верочка предлагает поехать на природу, пожарить шашлыки, послушать пение пташек, полюбоваться заснеженной тайгой.
Упоминание имени кратковременной любовницы снова растревожило незаживающую рану. Господи, до чего он дошёл! Мало ему разваливающегося на глазах комбината, так еще давит воспоминание о допущенном грехе!
— Прости, Танюша, мне не до любования природой. Комбинат требует внимания и полной отдачи. Он сейчас находится на грани банкротства. О каких пикниках можно говорить? Давай отложим поездку на весну…
— С комарами, гнусом и прочими весенними прелестями? Ни за что! Мне надоело сидеть взаперти, общаться с пылесосом и кастрюлями! Ну, пожалуйста, порадуй свою жену, поедем, а? Неужели я не заслужила такой малости? За один день ничего с твоим предприятием не случится — не обанкротится и не развалится. Поедем, Павлуша, очень прошу! Не только я, но и твоя любимая Верочка тоже просит.
Любимая? Неужели Таня узнала о его прегрешении? Вдруг тогда в комнату заглянул кто-нибудь из гостей или — официант? Увидел на ковре парочку, занимающуюся сексом, и подкинул супруге соответствующую анонимную записку. Так, мол, и так, скорблю вместе с вами, но молчать не в силах. Ваш муж имеет любовницу…
Отпадает! Татьяна или не поверила бы анонимщику, или уехала от изменника.
— Ну если твоя подруга просит, — вынужденно рассмеялся Алексей Анатольевич, — придётся согласиться. Только не завтра — день загружен, предстоят нелёгкие переговоры с поставщиками.
Таня села на колени мужа, брезгливо отодвинула папки с бумагами, расцеловала его.
До чего же ты хороший! Только знаешь что — давай поедем втроём: ты, я и Верочка. Без твоих мордатых телохранителей. Как в молодости: ты, я и река. Ну, и, конечно, Верочка.
Странная просьба не удивила Рыкова. Он знал о нелюбви жены к его сотрудникам и, особенно, к охранникам. Действительно, какоё удовольствие отдыхать под надзором? Но, с другой стороны, слишком много развелось наёмных убийц…
Возразить — обидеть, но мягко, не навязчиво предупредить не помешаег.
— Видишь ли, Танюша, в наше время слишком опасно ездить без охраны…
— А водитель зачем? Ты и сам можешь вести машину. Вот пусть и охраняет!…
Татьяна не знала, зачем понадобилась подруге вытаскивать их с Алёшей из дому, какую цель она преследует? Скорей всего придумала сюрприз. Верка такая выдумщица, такая фантазёрка — позавидуешь! Приедут к охотничьей избушке на берегу речки, а там — или богато накрытый стол, или — заранее приглашённый цыганский ансамбль…
Почему без охранников — тоже объяснимо. Замужняя подруга не хочет, чтобы посторонние видели её любовника, который, наверняка, встретит их в избушке. Водитель — не в счёт, он — обычный робот, придаток машины, его можно не бояться. Распустит язык — мигом лишится работы.
Доверчивая до глупости Рыкова, не знала, даже не догадывалась, о сексуальном бизнесе подруги. Тем более, о существовании богатого работодателя, отставного подполковника милиции…
Тучков не поехал вместе с Муратом и его парнями, он неожиданно «заболел». Почечные колики или сердечная аритмия — какая разница, главное остаться в стороне. Удастся муратовцам повязать Рыкова — отлично, повяжет их неожиданно появившиеся менты — он не при чём. Алиби — на лицо: купленная медицинская справка с латинским названием «болезни».
Услышав о недомогании партнёра по криминальному бизнесу, Мурат презрительно поморщился. Дескать, слабак, наложил в штаны. Настаивать и угрожать не стал — получив аванс, подобрел.
— Лечись, доходяга. Советую, не таблетками и уколами — бабскими фуфелями…
— Спасибо, дружан, — корчась от «нестерпимой боли», застонал «больной». — Чувствую — кранты, до вечера не проживу…
После ухода Мурата Тучков сразу исцелился — бодро спрыгнул с постели, взволнованно забегал по комнате. Всё, задуманное мероприятие начато, колёса закрутились, стрелки часов отсчитывают минуты. Если не произойдут какие-нибудь досадные случайности, скоро связанный олигарх поедет в Чечню. А организатор похищения пополнит свой банковский счёт.
Кстати, о счёте! Нужно проинформировать Зорина о достигнутых успехах и туманно намекнуть о нищенском гонораре. Дескать, поистратился, пришлось выложить почти все деньги, лежащие в Менатепе, и добавить свои кровные. Зато задание можно считать выполненным.
— Виктор Петрович, это я! — радостно представился Тучков. — Колёса завертелись, движение начато. К вечеру надеюсь сообщить приятные подробности.
Поздравляю, — с непонятным недовольством ответил Зорин. Будто прошёлся рашпилем по ржавому бруску железа. — В свою очередь хочу сообщить — причитающиеся тебе деньги уже переведены. Как ты просил, в Швейцарию…
Причина недовольства, можно сказать, лежит на поверхности. Неприятный разговор с опальным олигархом. Верстовский упрекнул собрата по бизнесу в слабой активности и в не целевом расходовании переведенных миллионов. Предупредил — «семья» приходит в упадок, не сегодня, так завтра, она лишится власти. Поэтому необходимо максимально ускорить процесс по захвату комбината. И приказал немедленно представить отчёт о финансовых затратах. Кому сколько, когда и за что выплачено.
Что касается «семьи» опытный чиновник знал и без информации из Лондона, но не особенно волновался. Преемник Ельцина — птица из его гнезда, он против него не пойдёт — не осмелится, продолжит начатые им реформы. Как говорится, ворон ворону глаз не выклюет. Следовательно, в стране ничего не изменится. Только процесс приватизации пойдёт не по пути откровенного грабежа — потайного, скрытого от нищего населения, обогащения.
А вот требование представить отчёт настораживает. Зорин не был бы опытным чиновником, чтобы не полакомиться объедками с барского стола, не запустить руку в переведенные Верстовским миллионы. Герман Моисеевич не отличается особой жадностью, но расчетливость у него в крови.
Придётся поразмыслить, изобрести имена получателей и дела, за выполнение которых им уплачено. Для опытного чиновника — не проблема.
К тому же, удача с похищением Рыкова и последующим изъятием контрольного пакета акций комбината спишут все мелкое и крупные грехи. Завладев комбинатом, опальный олигарх мигом забудет о них…
Погода была великолепной — безоблачное небо, легкий, бодрящий морозик. Алексей Анатольевич сидел рядом с водителем, подруги щебетали на заднем сидении.
Непривычное отсутствие охраны портило Рыкову настроение, он оглядывал сугробы, заснеженные кроны деревьев, густой кустарник. Повсюду ему чудились, подстерегающие его киллеры и просто — грабители. Иногда фактический владелец огромного комбината осторожно бросал взгляд на женщин — жену и кратковременную любовницу.
Стыда от грехопадения он уже не испытывал, слава Богу, переболел. Вместо стыда, появилось любопытство. Неужели, добропорядочный семьянин обладал этой симпатичной женщиной? Самому себе не врут — несмотря на спешку и обстановку, это обладание доставило ему немалое наслаждение.
— Лёша, почему ты такой угрюмый, неразговорчивый? — заботливо спросила Татьяна. — Неужели присутствие в машине двух очаровательных женщин не веселит тебя? Осыпай нас комплиментами, забавляй весёлыми рассказами. Вообще, забудь о всех проблемах, расслабься, милый!
— Отстань от мужика, — посмеиваясь, вторила Верка. — Наверно, он вспоминает какое-то забавное любовное приключение. Вон как улыбается!
— Я покажу ему любовь на стороне!
Последовал легкий пррофилактический удар кулачком в спину.
— Разве можно так обращаться с сильным полом? — снова рассмеялась Вера. Будто приглашала его вспомнить комнату в городской администрации, пушистый ковёр и два сплетённых тела на нём. — Мужчин нужно кормить, ласкать и прогуливать… на поводке.
Рыков повеселел. Шутливая перебранка с женщинами успокоили его. Да и кого бояться, если о поездке в тайгу никто не знает? Тем более, он ничего не сказал своим сотрудникам, где собирается провести время. Просто объявил: завтра меня не будет…
Возле охотничьей избушки машина остановилась. Рыков неуклюже выбрался из салона для того, чтобы открыть дверь и помочь женщинам выйти. Приятная обязанность любого культурного человека.
Неожиданно из кустов выскочили три человека в чёрных масках.
Автоматная очередь свалила водителя. Не обращая внимания на женщин, бандиты оглушили Алексея Анатольевича, связали его.
Только сейчас Вера поняла, что она наделала! Завороженная стопками долларов забыла обо всём, фактически предала подругу, которую по настоящему любила, подставила её мужа.
— Что вы делаете? Кто…
Договорить она не успела — налётчик с бородкой, выглядывающей из-под маски, дважды выстрелил в неё навскидку.
Рыкова опустилась на колени перед телом подруги и зарыдала.
Её не тронули. Условие, поставленное заказчиком: не бить и не пытать олигарха, бандиты, на всякий случай, распространили и на его жену…
Глава 9
Генерал Введенский перебирал на рабочем столе оперативные документы. Казалось бы, самые достоверные версии рушатся одна за другой. Слежка за исполняющей обязанности президента Фонда ничего путного не дала. Правда, удалось узнать, что ей звонили из Свободного, но кто звонил, с кем и о чём разговаривал — сплошной туман.
Впрочем, почему — туман? Скорей — дымка, смог. Ответить дальневосточному абоненту могли только трое: сама Белова, её любовник Шмидт и сын — Ванечка. Ни служанка, ни мажордом не осмелились бы заменить хозяев. Максимум, что бы они сделали — коротко ответили: абонент отсутствует, перезвоните позже. А разговор длился шесть с половиной минут.
Расспрашивать Белову — зряшный труд, она ни в чём не признается, вежливо попросит не вмешиваться в её личную жизнь. И будет права — называть имя звонившего она не обязана. Открывать содержание беседы — тем более.
А вот с её сыном и с любовником нужно поработать. Спокойно поработать, не срываясь на гнев и угрозы. Подумав, Игорь Леонидович решил не поручать допрос Шмидта и Белова-младшего своим сотрудникам — заняться этим самому. И не приглашать их к себе в кабинет — побеседовать с начальником охраны Фонда в офисе, с мальчиком — в Интернате для особо одарённых детей, будущих президентов и премьеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31