Н. Поскребышев и сразу же проводил в кабинет Сталина. Высокий зал с портретами Маркса и Ленина, Суворова и Кутузова на стенах показался Ивану Даниловичу строгим и величественным.Навстречу вдоль длинного стола, покрытого зеленым сукном, неторопливо шел Сталин.— Вот вы какой! — сказал он, пристально глядя на Черняховского. — Василевский и Рокоссовский докладывали мне о ваших операциях под Воронежем и на Украине… Политбюро решило предложить вам пост командующего фронтом. Как вы на это смотрите, справитесь?— Войну знаю, если доверите — постараюсь справиться.Сталин сообщил, что со стороны командования Западного фронта имеются упущения в руководстве боевыми действиями. Для того чтобы приблизить управление к войскам и сделать его более мобильным, решили за счет одной армии Белорусского и двух армий Западного фронтов создать 2-й Белорусский и впредь их именовать 1, 2 и 3-м Белорусскими фронтами. Черняховскому предлагается принять бывший Западный — 3-й Белорусский.Командовать Черняховскому предстояло высшим оперативным соединением — четырьмя общевойсковыми, воздушной, танковой армиями и несколькими отдельными корпусами. А это почти полмиллиона людей, огромное количество боевой техники!В Ставке 3-му Белорусскому фронту придавали важное значение. Западным Особым военным округом в тридцатые годы командовал легендарный полководец гражданской войны И.П. Уборевич. В начале войны округ был переименован в Западный фронт. В сорок втором году под командованием генерала армии Жукова Западный фронт сыграл решающую роль в разгроме немецко-фашистских войск под Москвой. Армейские объединения и штаб 3-го Белорусского фронта возглавляли прославленные военачальники. В разное время у некоторых из них Иван Данилович находился в подчинении. Генерал Голиков, докладывая Верховному, высказал мнение, что назначение Черняховского командующим войсками фронта будет воспринято некоторыми генералами болезненно. Но Верховный Главнокомандующий не согласился с доводами Голикова и дал понять, что в большом деле не должно быть места для честолюбия.В беседе Сталин заметил Черняховскому, что можно сформировать штаб фронта заново, а старый состав штаба передать 2-му Белорусскому — генералу Петрову. Но Черняховский возразил — у генерала Петрова опыта побольше, поэтому лучше бы штаб Западного фронта передать 3-му Белорусскому. Только вместо члена Военного совета Мехлиса просил бы назначить другого, так как он прибегает к крайностям, может снять с поста любого командира без особых на то причин…Сталин на это ответил, что напрасно Черняховский полагает, будто Мехлис остался таким же, каким был на Крымфронте. За попытку свалить вину на других он был снят с должности заместителя наркома обороны и понижен в воинском звании. После этого вряд ли Мехлис станет вести себя по-старому. Возможно, Ставка и направит его к товарищу Петрову.В заключение беседы Верховный Главнокомандующий сообщил, что при разделении Западного фронта будет присутствовать генерал Штеменко, затем поздравил с назначением, поинтересовался, как семья, и разрешил звонить ему по ВЧ в любое время.
И снова Ивановская площадь, соборы, стены Кремля… Иван Данилович еще находился под впечатлением встречи с человеком, который для него и для всех значил так много. Радушный тон Сталина ободрил, вселил уверенность. Теперь быстрее за дело.14 апреля вместе со своими товарищами по академии генерал-полковником Штеменко и полковником Мерновым Черняховский приехал в местечко Красное на Смоленщине на командный пункт фронта. Генерал армии Соколовский принял Ивана Даниловича дружелюбно. Вместе они обсудили все вопросы передачи дел.Началась упорная подготовка Белорусской наступательной операции. Данные разведки подтвердили: германское верховное командование в летнюю кампанию 1944 года ожидает удары советских войск на юге, с выходом на Балканы и на Львовском направлении, а возможное наступление в Белоруссии считает второстепенным, имеющим лишь ограниченную цель — сковать группу армий «Центр». Исходя из такой оценки обстановки, основную массу своих танковых дивизий (около восьмидесяти процентов) враг сосредоточил к югу от Полесья.Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая серьезный просчет гитлеровских генералов, разработала план Белорусской стратегической наступательной операции, в последующем получившей кодовое название «Багратион». Замысел операции на первоначальном этапе заключался в разгроме вражеских войск на флангах Белорусского выступа. А в последующем — в нанесении мощных рассекающих ударов по сходящимся направлениям в сторону Минска, окружении и уничтожении основных сил группы армий «Центр». В дальнейшем предполагалось развить наступление по всему фронту от Западной Двины до Припяти, с выходом к границам Восточной Пруссии и на берега Вислы.Войска 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерала армии И.X. Баграмяна во взаимодействии с соединениями 3-го Белорусского фронта должны были нанести удар на северном фланге Белорусского выступа, окружить и уничтожить витебскую группировку врага и выйти в район Чашники — Лепель.Предполагалось, что одновременно войска 3-го Белорусского фронта под командованием генерал-полковника Черняховского разгромят богушевско-оршанскую группировку противника, нанося главный удар в направлении Орша — Борисов — Минск.Соединения 2-го Белорусского фронта (командующий генерал-полковник М.В. Захаров), наступая на Могилевоком направлении, должны были сковывать основные силы 4-й немецкой армии и не давать ей возможности отойти за Минск до полного окружения ее войсками 3-го и 1-го Белорусских фронтов.Войска 1-го Белорусского фронта под командованием генерала армии К.К. Рокоссовского окружили и уничтожили бобруйскую группировку врага и в последующем наступали на Минск с юго-востока во взаимодействии с войсками Черняховского.При этом 3-му Белорусскому фронту отводилась весьма важная роль. Честь стать одним из тех полководцев, кто должен был воплотить в жизнь замысел одной из самых крупных операций второй мировой войны, выпала на долю Ивана Даниловича Черняховского — самого молодого командующего фронтом, выросшего в сражениях Великой Отечественной войны.Черняховский начал работу с тщательного изучения высшего и старшего командного состава фронта. В первую очередь познакомился с бывшим начальником политуправления, недавно выдвинутым на должность члена Военного совета фронта, генерал-лейтенантом Василием Емельяновичем Макаровым. Тот рассказал о том, как ведется партийно-политическая работа, кратко охарактеризовал начальника политуправления генерал-майора С.Б. Казбинцева и работников штаба фронта.— Штаб у нас работоспособный, но в настоящий момент, надо признать, не готов к решению поставленных перед ним задач.— В чем дело? — обеспокоился Черняховский. — Штаб — это мозг армии! Прошу подробнее.— Видимо, сказались предшествующие неудачные наступательные операции с осени сорок третьего и до весны сорок четвертого года. Выяснением причин занималась комиссия Государственного Комитета Обороны. Выводы, конечно, неутешительные. Штабисты считают себя в какой-то степени виновными и волнуются, ожидая встречи с вами. Некоторые боятся, что вслед за вами прибудут работники штаба 60-й армии.— Надеюсь, в штабе фронта дела пойдут на лад. До конца предстоящей операции, разумеется, никаких перемещений не предвидится.Черняховский задумался. «Придется бороться не только с расслабленностью, но и с легкомыслием и стремлением уйти от ответственности. А сколько сил еще предстоит вложить, чтобы добиться слаженности во всех звеньях — от солдата до генерала!»— Иван Данилович, вид у вас усталый, с дороги не мешало отдохнуть, — нарушил молчание Макаров.— Ничего, успею.— Тогда, может быть, пообедаем вместе?— Спасибо, жду начальника управления кадров.— Давненько, Николай Иванович, мы с вами не виделись! — радостно встретил генерал-майора Алексеева Черняховский.— Четыре года, товарищ командующий.В тридцать девятом и в сороковом годах оба служили в Западном Особом военном округе. Подполковник Черняховский был командиром танкового полка в Гомеле, а полковник Алексеев — начальником отдела кадров округа. Николай Иванович с особой симпатией относился к Черняховскому, отмечая его незаурядные способности, высокую командирскую культуру. Алексеев не заметил в нем особых изменений: на него смотрели те же ясные карие глаза, в них светились внимание и дружелюбие. Он сообщил командующему, что начальником оперативного управления штаба фронта назначен генерал-майор Иголкин. Это обрадовало Ивана Даниловича. Петра Ивановича Иголкина он знал по академии и Северо-Западному фронту.— Как ваше здоровье? — с участием спросил Черняховский. — Что-то тяжело дышите… Достается?— Дел хватает. — Алексеев выжидающе смотрел на командующего.— Хотелось бы получить от вас подробную информацию о командирах дивизий. Если не возражаете, начнем с правого фланга.— Командир 251-й стрелковой дивизии генерал-майор Вольхин в свое время за неудачные бои в районе Рославля был отстранен от командования дивизией, понижен в воинском звании до майора и направлен на наш фронт. Вначале мы его назначили командиром полка, затем, после успешно проведенных им боевых действий, — командиром дивизии. Потом добились и восстановления ему генеральского звания.— А как он теперь?— Душевная травма, конечно, не прошла бесследно, сказалась на его характере и нервах. Но держит себя в руках. Воля у него крепкая. Боевой, думающий комдив. Однако накануне вашего приезда генерал армии Соколовский потребовал проект приказа о наложении взыскания на Вольхина.— Что же произошло?— Нагрубил работнику штаба фронта, да и из штаба дивизии была жалоба на его грубость.— Требовательность или грубость?— Вообще он очень требователен, но порой срывается.— Мнение командира корпуса?— Положительное, отстаивает Вольхина.— Приказ о наложении взыскания подписан?— Нет. Генерал Соколовский сказал, что подпишет новый командующий.Черняховский вздохнул.— Николай Иванович, не с таких приказов хотелось бы мне начинать службу на новом месте. Прошу вас завтра же поехать к Вольхину и передать следующее: пусть он не думает, что ему одному дорога Родина. И пусть с людьми обращается, не унижая их достоинства.Черняховский интересовался буквально всем: военными знаниями, боевым опытом, морально-боевыми качествами подчиненных. Внимательно выслушав Алексеева, распорядился:— В ближайшие дни подсчитайте и проанализируйте некомплект офицерских кадров, уточните, какое пополнение ожидаем. К середине июня все дивизии фронта должны быть полностью укомплектованы.— Дело привычное, укомплектуем, товарищ командующий.— Неплохо бы иметь такие же подробные данные о командном составе противника, хотя бы до руководства дивизиями включительно, — пошутил на прощание Черняховский.Черняховский в своей работе прежде всего рассчитывал на помощь начальника штаба фронта генерал-лейтенанта Покровского, Александр Петрович окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе и Академию Генерального штаба. Еще в начале войны, когда Черняховский командовал дивизией, он уже возглавлял штаб войск Юго-Западного направления у Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. Черняховскому нравились в Покровском и его высокая культура, и ровный, спокойный характер.Чувство большого удовлетворения доставляло командующему знакомство с начальником Политического управления генерал-майором Сергеем Богдановичем Казбинцевым, начальником тыла генерал-лейтенантом Владиславом Петровичем Виноградовым, начальником инженерных войск генерал-лейтенантом Николаем Парфентьевичем Барановым.Встретился Иван Данилович и со своим старым сослуживцем, командующим артиллерией фронта генерал-лейтенантом М.М. Барсуковым. Давнишняя дружба связывала их. Когда Черняховский учился в Киевской артиллерийской школе, Барсуков командовал там батареей. За время войны, будучи командующим артиллерией армии и командиром артиллерийского корпуса, Барсуков накопил богатый опыт и по праву считался одним из лучших организаторов артиллерийского наступления.С командующим бронетанковыми войсками генерал-лейтенантом Алексеем Григорьевичем Родиным Черняховский встречался еще на Центральном фронте. Родин тогда командовал 2-й танковой армией.Все больше и больше убеждался Черняховский, что командование, штаб и Политическое управление фронта укомплектованы опытными, хорошо подготовленными офицерами и генералами. Хорошее мнение сложилось у него о командующих армиями. Одной из сильнейших армий фронта, 5-й, командовал герой Севастополя и Сталинграда генерал-лейтенант Н.И. Крылов. Иван Данилович ценил в Николае Ивановиче его глубокие военные знания, опыт, инициативность в сочетании с железной выдержкой.Черняховский особенно уважал людей мужественных, уверенно и настойчиво осуществляющих свои замыслы. К таким он относил и командарма-39 генерал-лейтенанта Николая Эрастовича Берзарина. Всего два года прошло с тех пор, как Черняховский командовал 241-й стрелковой дивизией, входившей в армию Берзарина. Многое изменилось за это время и в ходе Великой Отечественной войны, и в жизни каждого из них.До вступления в командование вверенными ему войсками Черняховский еще не в полной мере представлял масштабы и размах фронтового объединения. Если в корпусе и даже в армии многие вопросы удавалось держать под непосредственным личным контролем, то здесь, как он уже понимал, это едва ли будет возможно. Основное внимание следует сосредоточить на главном, больше полагаться на заместителей и штаб. Иван Данилович считал, что чем лучше удастся ему сплотить различные звенья командования и штаба фронта, нацелить их на дружную и инициативную работу, тем успешнее будет осуществляться управление войсками в предстоящей операции. Выполняя новый круг обязанностей, он обратил особое внимание на работу с коллективом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46