- Правильно, Вася, срочно займись банком. Выпьешь чего-нибудь?
- Понятное дело. Со старым приятелем чего ж не выпить?Ледовской снова плюхнулся в кресло.
Он глубоко вздохнул и довольно улыбнулся - гора с плеч свалилась. Поляков встал из-за стола, подошел к Ледовскому, хлопнул по плечу, достал из бара бутылку виски "Джим Бим" и пару бокалов.
- Приезжай как-нибудь ко мне, водочки под грибки соленые хряпнем, сказал Ледовской.
- Как-нибудь приеду, - ответил Поляков. - Разгребу эти... авгиевы конюшни.
Кофейного цвета напиток восьмилетней выдержки мягко падал в стеклянные бокалы. Поляков сел в кресло рядом, Ледовской снова вздохнул, принимая стеклянную емкость. Все-таки, хорошо иметь приятеля "наверху", даже если он однажды перещеголял тебя в преданности боссу... Хорошо!
- Завтра же будут документы с результатами, - сказал он.
Поляков понимающе кивнул, поднял бокал.
2
На обратном пути Ледовской не дремал, а, блаженно щурясь, поглядывал на утомленный духотой и реформами город. Цепочки торгующих, уродливые коммерческие палатки, невиданные прежде продукты... Никакого контроля, никаких разрешений. Неслыханная даже на Западе свобода, невиданные возможности! Не для тех, что стоят в цепочках, продавая книги из своих, годами собираемых библиотек, им бы с голоду не помереть. Ну так что ж? Не всем, понимаешь, дано... не всем.
- Не гони, Вадя, - бросил он водителю. - Теперь мне совсем ни к чему помирать в ДТП.
- А вам и раньше было ни к чему помирать, - ответил бойкий водитель. - Вы нужны стране, нашей "Рутении", лично мне и бычку, который сидит рядом со мной.
- Я тебе за "бычка" когда-нибудь обломаю рога, - обиделся телохранитель.
- Чтобы обломать, нужно их сперва наставить, - хохотнул Ледовской.
- А это не получится, - сходу отреагировал водитель. - Моя любит мужиков основательных, жилистых, крепких, а не просто накачанных бугаев.
- Ну и много их было, жилистых, основательных? - мрачно поинтересовался телохранитель. - Смог пересчитать?
- Смог. Один я. Мы в десантах не служили, каратэ не занимались, но дело свое знаем основательно. Не по Гегелю учили, как сказал Маяковский.
- Болтун ты, Вадя, на дорогу-то смотри, - незлобиво проворчал Ледовской.
- Это точно, - буркнул телохранитель.
"Мерседес" выехал на Садовое кольцо и, набирая скорость, помчался в сторону Старобасманной улицы.
Офис "Рутении" представлял собой массивное пятиэтажное здание в глубине обширного двора. От улицы оно было отгорожено тяжелой чугунной решеткой. На воротах не было никакой вывески, а то, что написано на черных плитках у главного входа прохожие с улицы вряд ли могли разобрать. Ледовской ещё не решил, стоит ли оповещать мир о том, что именно здесь находится офис крупной государственной компании, или нет. С одной стороны стоит, на Западе все так делают, а с другой - тут не Запад, Эффективнее всего работают те фирмы, у которых вообще нет вывески.
Машина въехала во двор, мягко остановилась у главного подъезда. Ледовской привычно подождал, пока телохранитель осмотрит местность и откроет заднюю дверцу. Оно, конечно, теперь демократия, мог бы и сам открыть, но зачем? Положено человеку - пусть занимается своим делом. А то никакого порядка не будет.
Выйдя из машины, Ледовской посмотрел на часы, потом наклонился к машине, сказал водителю;
- Вадя, пару часов - свободен. Можешь подзаработать малость, не возражаю. Возьми с собой Пашу для надежности, но смотрите мне!..
- Спасибо, Василий Ильич! - радостно отозвался водитель.
Телохранитель Паша тоже улыбнулся - впервые за последние три часа.
В своем кабинете размером с иной колхозный клуб, Ледовской минут пять сидел без движения, прокручивая в памяти последние события, а потом нажал кнопку аппарата внутренней связи и негромко сказал:
- Зайди, Олег.
Его заместитель Олег Подопригора был полной противоволожностью Ледовскому - высокий, голубоглазый блондин лет сорока с приятной внешностью и манерами английского аристократа. Обладая нелюжинными организаторскими способностями и умением расположить к себе любого собеседника, не говоря о женщинах, которые просто млели при виде его, Подопригора довольно быстро двигался по комсомольской лестнице, стал первым секретарем райкома ВЛКСМ, но потом два строгих выговора за аморальное поведение затормозили его рост. С приходом Ельцина стало возможным забыть старые грехи, если человек умеет работать, и Ледовской четыре года назад взял Подопригору инструктором горкома КПСС. Тот оказался парнем дальновидным, вместе с боссами пережил опалу, не бросился в кооперацию, не стал прибирать к рукам растерянные газеты, выждал, вытерпел, и оказался первым замом Ледовского в Госкомитете по поддержке малого бизнеса, а потом и первым замом в "Рутении".
- Все нормально, Василий Ильич? Поляков взял? - спросил он, присаживаясь на стул у начальственного стола.
- Решили проблему, обещал посодействовать. Но нужно и самим шевелиться, - сказал Ледовской. - Тебе, Олег, и карты в руки. Во-первых, копии договоров о заводе, окорочках, прочей дребедени завтра должны быть на столе у Полякова. Для президента. Подробности не надо, главное, чтоб много сделок было.
- Нет проблем. Надо - будет много сделок.
- Не забудь о людях, которые торгуют под нашей опекой.
- В смысле - "крышей"? - улыбнулся Подопригора.
- Не надо бандитских терминов. Ихние дела - превратить в наши дела. Повторяю, главное - чтоб много было. Надо показать размах, понимаешь, деловой активности.
- Засветим наши фирмы - с налоговиками будут проблемы.
- А ты засвети их так, чтобы они были не нашими, а чужими фирмами. Полякову и президенту нужны документы, понял? А с налоговиками я разберусь.
- Сделаем, Василий Ильич. Завтра на столе у Полякова будет столько документов о нашей кипучей деятельности, что он может просто ошарашить президента.
Подопригора был многим обязан Ледовскому, и зарекомендовал себя преданым соратником. Но матерый номенклатурщик Ледовской понимал, что однажды более молодой и энергичный заменит его на посту хозяина "Рутении". И надеялся, что это произойдет тогда, когда он обсепечит себе достойную старость по меркам американских миллионеров. Похоже, Подопригора был внутренне согласен с таким развитием событий, и всячески поддерживал босса.
- Теперь другое... - сказал Ледовской. - Достань-ка из бара бутылочку нашей, плесни по рюмке.
Подопригора выполнил просьбу, достал бутылку коньяка "Gaufiter V.S.", наполниил широкие бокалы. В качестве закуски положил на стол коробку импортных конфет. Чокнулись, выпили, закусили конфетками, и Ледовской продолжил про другое.
- Олег, нужно срочно организовать свой банк. Надежный, подконтрольный, чтобы перевести туда все свои активы, чтобы все было... под руками и под нашим, понимаешь, контролем. Поляков тоже так считает.
- Надо - организуем, - улыбнулся Подопригора.
- Подумай, может какой уже существующий можно прибрать к рукам? И о должности генерального, или как он там? Председателя совета - тоже.
- Василий Ильич, я готов.
- Ну и дурак, - довольно усмехнулся Ледовской. - Банк - наша подконтрольная структура, понял? К тому же, его руководителя можно будет при случае сдать. В наших с тобой интересах. Пойдешь на такую должность?
- Никак нет, - по-военному отрапортовал Подопригора, хотя в армии не служил.
- Ну то-то. Вопрос срочный, решать нужно немедленно. Поэтому работай, Олег.
- Василий Ильич, с вами работать - одно удовольствие. Все четко, ясно, понятно. Я пошел?
- Подключи Митяева, пусть по своему ведомству разузнает про банки. Подумает, как их взять. Но самое главное - документы Полякову. Ступай, завтра в час жду доклада.
Энергичным кивком Подопригора показал, что все понял. резко встал со стула, с улыбкой поклонился боссу и решительно пошел к двери. Ледовской проводил его взглядом, потом наморщил лоб и потянулся к бутылке, оставленной заместителем на его столе. Очень сложный и напряженный день выдался.
3
Зал Второй Московской биржи напоминал зал ожидания Курского вокзала в час наплыва приезжающих и отъезжающих, встречающих и провожающих. Шум, гам, толкотня, внезапно возникающая и также внезапно заканчивающаяся. Маклеры и дилеры, покупатели и продавцы сидели за столами в просторном конференц-зале некогда знаменитого НИИ, толпились в центре, кучковались, обсуждая цены и перспективы сделок и прислушиваясь к монотонному, внешне бесстрастному голосу ведущего торги. Не было ещё электронных табло, компьютерной информации - голосом, голосом решались судьбы первопроходцев новейшей российской буржуазии.
Сергей Воронин, один из основателй Второй Московской, сидел за обшарпанным письменным столом и глупо усмехался, глядя на гору денег перед ним. Полчаса назад он совершил самую крупную в своей жизни сделку - продал 100 000 пачек "Космоса" по семнадцать рублей за пачку. А купил на "Яве" по двенадцать рублей за пачку. Пятьсот тысяч прибыли. Огромные деньги. Пять процентов от общей суммы сделки - отчисления в фонд биржи, то есть, около ста тысяч, ему остается более 400 000, все равно много. Это победа, и не просто победа, а торжество его идеи.
Ведь были продавцы, готовые отдать "Космос" дешевле - по шестнадцать рублей, даже по пятнадцать. Товар на складе, деньги при заключении договора... Но где гарантии, что человек, приехавший в Москву с деньгами, получит товар, а не будет попросту ограблен в пустынном районе, где и склада никакого нет?
Воронин предложил арендовать склад и некоторые товары, за которыми стоят организаторы биржи, первозить туда, и там же, на складе, под гарантии биржи, проводить самые щекотливые моменты купли-продажи. А именно деньги-товар.
И он оказался прав. Не пятнадцать рублей, не шестнадцать, а семнадцать отдали приволжские покупатели за пачку "Космоса" и не прогадали. Товар получили сполна, перегрузили в КАМАЗы с прицепами и уехали довольные. Продавцы тоже были довольны - не каждый день удается быстро реализовать такую крупную партию. Биржа была в выигрыше - пять процентов от суммы в миллион семьсот тысяч тысяч реблей с лихвой покрывали аренду склада, работу охраны и прочие издержки. А главное - биржевой народ понял, что покупать выгоднее с гарантией, даже если за неё надо платить.
Впрочем, что главнее для Воронина, нетрудно было понять, глядя на его лицо и кучу денег на столе. Полчаса назад куръер привез деньги, сказал, что сделка прошла нормально, все довольны, получили тысячу за приятные новости и удалился. А Воронин сидел за столом и глупо улыбался, глядя на деньги, Вот она, "наличка", "черный нал" - неважно, как это называлось. Деньги, за которые можно решить многие проблемы, вот что это такое. Он заработал их.
- Серега, все классно получилось, - сказал Владислав Поплавский, генеральный директор биржи. - Ты был прав на все сто. Завтра переведу свою партию водки на склад. Ты продашь? Десять процентов твои.
Руководителям биржи официально запрещалось участвовать в торговых сделках, поэтому Воронин не числился в руководителях, он руководил, но был как бы сам по себе, так они решили при организации бирзи, это всех устраивало.
- Какие проблемы, Влад? С меня пузырь, - сказал Воронин.
- И не один, - уточнил Поплавский. - Володя считает, что ты неправ, надо убедить его.
- Тогда почему выпивка только с меня? Пусть Володя присоединяется и убеждает меня, - лениво сказал Воронин.
- Потому что идея твоя, - сказал Владимир Тарнах, подходя к столу. Он вел голосовые торги, но теперь передал свои функции заместителю. - Биржа гаснет. Покупатель соединяется с продавцом и уходит с биржи. Думаешь, следующий раз твои приволжские покупатели придут к нам? Они пойдут прямо на "Яву". Зачем им переплачивать?
- У тебя есть идеи, Вовка? - спросил Воронин.
- Есть. Продавец дает товар, покупатель деньги. Они друг с другом не сталкиваются, мы посредники.
Невысокий, широкоплечий человек с круглым лицом медленно прошел мимо, вожделенно глядя на кучу денег на столе перед Ворониным. На вид ему было лет тридцать, а может больше или меньше. Круглое лицо с носом-пуговкой, тусклыми глазками и узкими губами делало человека похожим на дауна, но он явно что-то понимал в биржевой деятельности, и, проходя мимо стола Воронина, не мог скрыть своих эмоций. Ему нравились деньги, лежащие на столе. Но Воронин не заметил этого.
- Ладно, - сказал Воронин, аккуратно укладывая плотные банковские упаковки в свой "дипломат". - Проблемы у нас есть, но будем думать дальше... Мужики, приглашаю к себе, отметим мой крупный выигрыш.
- Еще бы не выигрыш, - серьезно сказал Тарнах. - Не продал бы сегодня-завтра по этой цене, послезавтра уже проблемы возникли б... Рисковал ты, Серега. Потому как люди у нас рисковые, а ну бы кинулись покупать "Космос" по пятнадцать, шестнадцать рублей сегодня, завтра, послезавтра... Кто бы платил за аренду склада, охраны?
Человек с круглым лицом снова прошел мимо стола Воронина теперь он возвращался назад, искоса поглядывая на деньги, заработанные основателем биржи. Нет, он явно не был дауном, но и ы положительные герои откровенно не годился.
- А нет своего склада - пара-тройка провалов - и крах всей фирме под названием "Вторая московская", - сказал Воронин. - Все, мужики, на сегодня я - пас. Еду домой, приглашаю к себе. Желающие есть?
- А то нет? - сказал Поплавский. - Я уже отдал распоряжения охране, мы уходим.
- А я отдал свою трибуну, - добавил Тарнах. - Какой смысл глотку рвать, когда некоторые хитрованы тихой сапой миллионы заколачивают? Самое время напиться.
Воронин уложил деньги в пластиковый "дипломат", захлопнул крышку, посмотрел на друзей.
- Значит, договорились?
- Само собой, - сказал Поплавский. - И не будь жлобом, Серега, такую сделку надо отметить по-буржуйски. Пару бутылок виски, рыбка, икра такая, икра сякая.
- Не забудь про заморскую, баклажанную, - не удержался Тарнах. Специально для директора.
- Уволю! - выпучив глаза, прорычал Поплавский. - Все. мужики, договорились. Я пошел в кабинет за пиджаком, встречаемся у машин. И вперед!
Он хлопнул Воронина по плечу и пошел за сцену, где находился кабинет директора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14