Лодку сильно качало. Мы вошли в пролив Скагеррак. В 8.00 я встал на вахту, одетый в тяжёлую промасленную робу. Море неистовствовало. Сквозь мостик проносились клочья морской пены и водяная пыль. Когда тяжёлые волны били в рубку, лодку нещадно трясло. Две подлодки – наши попутчицы – потерялись где-то в ночи. «У-557» одиноко брела в необъятной бурной морской пустыне. Вахтенные на мостике молчаливо осматривали море, горизонт и небо.Мы повернули к востоку от Шетландских островов, пробивая себе путь среди громад морских волн и пены, и двинулись далее на запад-северо-запад, в Атлантику. В 23.00 капитан приказал снова изменить курс – прямо на запад. Мы достигли точки, расположенной примерно в 70 милях к северу от Шетландских островов. Здесь нам придётся прорываться сквозь морскую и воздушную блокаду Великобритании. Надёжно работавшие дизеля «У-557» позволяли делать 14 узлов в штормящем море. Эпизодически в просветах между несущимися по небу облаками появлялась луна. Мы, четверо вахтенных, были защищены надстройкой, однако потоки воды периодически превращали мостик в ледяную прорубь. Полотенце, которым я укутал шею, насквозь промокло. Вода текла мне на спину и грудь. Пока я глядел в бинокль, она проникала уже в мои рукава и просочилась в сапоги.Внезапно третий вахтенный крикнул:– Тень прямо по курсу, пеленг 3-2, выглядит как транспорт!Я быстро обернулся, направил окуляры своего бинокля в указанном направлении. Впереди, на дистанции шесть-семь тысяч метров, слабо различимый объект намеревался пересечь наш курс под тупым углом. Судно двигалось на запад-северо-запад.– Командира – на мостик, – передал Визнер свой вызов в рубку.Внутри корпуса вызов повторили дважды. Несколькими мгновениями позже из люка показался Паульсен. Визнер указал на цель.Командир, привыкнув к темноте, нашёл судно и приказал:– Беру управление на себя, спускайся вниз и готовь атаку. – Затем крикнул внутрь корпуса: – Все по местам! Право на борт! Объект по пеленгу 3-2. Полный вперёд!Охота началась.Паульсен полностью сосредоточил своё внимание на цели. Мы, трое вахтенных, пристально осматривали морскую поверхность, В рубку пришёл старпом и водрузил свой бинокль поверх прибора управления стрельбой (ПУС). На мостике сменились два матроса. Один из них установил в рубке счётно-решающее устройство. Группа торпедистов бросилась к аппаратам. Экипаж приготовился к бою.Тем временем транспорт повернул через фордевинд налево, показав нам свою» корму. Сейчас мы оказались в невыгодной позиции. Паульсен повернул лодку против ветра, который гнал теперь волны с носа прямо на рубку. Затем чёрные облака полностью закрыли луну. Долгую минуту мы не видели цели. Когда же луна показалась вновь, наша жертва, несущаяся полным ходом на запад, появилась вновь.Паульсен, недовольный ходом преследования, заорал через переговорную трубу в радиорубку:– Перейди на диапазон 600 метров и отслеживай движение судов на международных линиях! Если нас засекли, транспорт может запросить помощи у соседей.Пока он отдавал приказ, цель повернула вправо, ложась на свой прежний курс. Старпом определил новый пеленг, передал свои данные в рубку и запросил:– Сообщите скорость хода и курс цели. Через минуту снизу ответил Визнер:– Скорость 14 узлов, курс по пеленгу 2-6.Транспорт был быстроходным, новым судном, попытавшимся пересечь Атлантический океан в одиночку. Однако в течение первых 70 минут преследования мы заметно сократили дистанцию. Теперь уже становилось очевидно, что транспорт никогда не доберётся до берега. Гонка продолжалась. Нас захватил охотничий азарт. Мы уже не чувствовали воды, плещущей нам в лицо и стекавшей под одежду. Впереди маячила добыча – остальное не имело значения. Мы неслись в ночи по расчётному курсу, держа в поле зрения обречённое судно и оставаясь невидимыми для него. Только кончик нашей рубки возвышался над поверхностью воды. В 2.15 цель находилась по левому борту, под углом в 270 градусов. Мы неустанно неслись вперёд благодаря дизелям, работающим в режиме атаки. К 3.00 после некоторой корректировки курса Паульсеном нам удалось добиться упреждающего угла атаки, продолжая оставаться незамеченными. Радио транспорта молчало. Он менял курс через одинаковые промежутки времени, что гарантировало успех нашей торпедной атаки.В 3.25 капитан приказал старпому подготовить пуск торпед. Керн навёл ПУС на судно противника и крикнул в рубку, перекрывая шум дизелей:– Аппараты с первого по четвёртый приготовиться к торпедной атаке! Снять крышки! Угол атаки 50 градусов, скорость цели 14 узлов, дистанция – 1000 метров, глубина хода торпеды семь метров. Товсь!Снизу отрапортовали:– Аппараты с первого по четвёртый к стрельбе готовы.Следующий манёвр оставался за транспортом. Если наши расчёты правильны, этот манёвр должен был стать для него последним. Так оно и случилось. Транспорт повернулся к нам носом и помчался прямо в западню, устроенную для него Паульсеном. Капитан вывел лодку на угол атаки, показав её силуэт противнику.Транспорт нёсся на нас подобно монстру, сокращая разделявшую нас дистанцию до 1000 метров.– Старпом, пли! – приказал капитан.Керн ещё раз прицелился и затем скомандовал:– Первый аппарат – пли! Второй – пли!Одновременно он манипулировал рычагом ПУС, освобождая путь торпедам. Произведя два толчка, торпеды выскочили из корпуса лодки и понеслись к транспорту, вспенивая воду.Мы сфокусировали свои бинокли на неясных очертаниях стальной громады, увеличивавшейся в размерах с каждой секундой. Кто-то считал:– Тридцать пять, тридцать шесть, тридцать семь…Вдруг мощный столб огня поднялся с транспорта в небо. Чуть позже нас оглушил грохот взрыва. Корабль погибал.В переговорной трубе прозвучал возбуждённый голос Сайболда:– Докладывает радиорубка. Передаю текст радиограммы транспорта: «Нас торпедировала германская подлодка, тонем, 59 градусов северной…» Радиограмма не окончена.Почти сразу транспорт стал крениться на левый борт. Я видел, как его команда спускает несколько шлюпок. Остальные нелепо болтались на шлюпбалках. Огромный разбитый корпус судна выделялся своей чернотой на фоне красных, жёлтых и золотистых языков пламени. Это было великолепное зрелище.Паульсен увёл лодку из зоны, где плавала масса обломков погибшего судна. Торпедные аппараты были закрыты крышками, члены команды оставили боевые посты. Смертельно раненный транспорт всё глубже и глубже погружался в воду. Затем нос судна конвульсивно дёрнулся вверх, и оно исчезло под водой кормой вниз. На поверхности моря не осталось ничего, кроме раскачивающихся на волнах спасательных плотов и шлюпок.Первый транспорт противника мы уничтожили 19 мая в 4.10. Эта скорая победа, добытая в районе, который большинство подлодок старалось избегать, была выдающимся подвигом и записала на наш счёт по меньшей мере 7 тысяч тонн. Напряжение, которое в последние дни накапливалось, ушло. «У-557» двинулась новым курсом на максимальной скорости. Капитан стремился удалиться от места затопления судна как можно скорее, разумно полагая, что здесь в ближайшее время сосредоточатся крупные силы противника.После девятичасовой вахты на мостике я вымок и дрожал от холода. Вода из сапог выливалась всякий раз, когда я ступал по алюминиевому трапу, спускаясь вниз. Освободившись от робы и нижнего белья, я повесил их сушиться в торпедном отсеке на корме, затем пробежал голым через всю лодку и залез в свою тесную койку.Несколько дней «У-557» шла средним ходом в надводном положении. Дул сильный ветер, море штормило. Лодка беспрерывно раскачивалась с борта на борт и с кормы на нос. Внутри неё стояла невыносимая сырость. Влага конденсировалась на поверхности холодного стального корпуса и стекала ручейками на дно. Продовольствие портилось, его приходилось выбрасывать за борт. Хлеб отсырел и размяк. Бумага разжижалась. Одежда стала липкой и никогда не просыхала. К чему ни прикоснёшься – все мокрое и скользкое. В течение нескольких дней мы не могли определить своё местоположение достаточно точно: не видели ни единой звёздочки, ни луны, ни солнца. Лишь ежедневные погружения под воду спасали от непрерывной качки. Там в спокойной глубине мы завершали работу, которую не успели сделать, и ели, не роняя пищу на палубу. Час, два восстанавливали силы перед новыми атаками волн и ветра. Но ежедневные погружения никогда долго не продолжались; всплытие, наоборот, казалось преждевременным.В эти дни противоборства со стихией мы получили из штаба радиограмму. Сообщалось, что наш крупнейший корабль – линкор «Бисмарк» – выходит для выполнения боевого задания в Северную Атлантику в сопровождении тяжёлого крейсера «Принц Ойген». 24 мая экипажи всех подлодок были оповещены о быстрой победе «Бисмарка» над линейным крейсером «Худ», самым мощным кораблём королевского флота Великобритании. Подлодкам рекомендовалось руководствоваться приказами, учитывающими будущие боевые операции «Бисмарка». Мы считали внезапное появление в Атлантике этих надводных германских кораблей большим событием. Северная Атлантика превращалась в наш передовой рубеж обороны, и отныне кораблям британских ВМС и коммерческим судам союзников находиться там стало смертельно опасно. Радиоперехваты с других подлодок также говорили о крупных успехах. «У-556» во время своего последнего похода потопила суда тоннажем более чем в 30 тысяч тонн. «У-203», «У-93» и другие уничтожили в предшествующие недели суда союзников общим тоннажем в 100 тысяч. тонн.25 мая третья вахтенная смена нашей лодки наблюдала в промежутке между заходом солнца и сумерками, как чёрная пелена застилает облака на западе. Через несколько минут мы поняли, что увидели десятки дымящих пароходных труб, а затем показались оконечности многочисленных мачт. Мы шли курсом, пересекающим движение конвоя.Визнер быстро отреагировал, крикнув:– Командира – на мостик!Появился Паульсен. Он оценил обстановку и отдал несколько приказаний. Взвизгнула сирена. Мы попрыгали в рубочный люк. «У-557» зарылась в волны и через 20 секунд уже оказалась под водой. Пока лодка выравнивалась, члены экипажа разбежались по своим боевым постам.– Погружение на перископную глубину, – скомандовал командир.«У-557» скользнула на заданную глубину. В рубку поднялся старпом, я взялся за штурвал. Жужжание мотора, перемешавшего перископ, заполнило тесное помещение. У Паульсена что-то не ладилось. Он дёргал перископ вверх и вниз в промежутках между подъёмом и спадом волны. Акустик сообщил, что конвой приближается. Вскоре мы услышали шум множества вращавшихся винтов невооружённым ухом. Затем акустик засёк впереди конвоя группу эскорта. Шум вращавшихся винтов ритмично нарастал с запада. Затем послышалось резкое металлическое позвякивание импульсов «асдика», которые посылали эсминцы, чтобы обнаружить подлодки. Для большинства из нас это была новинка. Каждая высокочастотная звуковая волна ударяла о поверхность лодки как молоточек камертона. Затем она распространялась по всему корпусу лодки, уходила и расплывалась по горизонту. Между тем глухие мощные удары поршневых двигателей и завывание турбин становились все громче и отчётливей. Акустик сообщил, что конвой повернул в южном направлении.Внезапно мы услышали шум быстро вращающегося винта эсминца. Паульсен, повернув перископ вокруг своей оси, произнёс:– Три эсминца, курс по пеленгу 3-2, дистанция 3 тысячи метров. Лево руля, меняем курс на юг.Мы могли бы атаковать эсминцы, от которых исходила опасность, но Паульсен принял более мудрое и безопасное решение. Вскоре он возбуждённо закричал:– Вот так картина! Все пять торпедных аппаратов – к бою! Скорость цели 10 узлов, угол атаки 30 градусов, глубина погружения семь, дистанция 1200 метров. Старпом, погляди на этот парад!Керн наклонился вперёд и прижался к резиновой подушке вокруг окуляров перископа. Затем он выдохнул:– Там их по крайней мере тридцать. Переваливаются, как слоны.Капитан возобновил круговые движения перископом, но вскоре одним толчком втянул его внутрь лодки и скомандовал:– Полный вперёд! Механик, тащи лодку вниз! С бешеной скоростью завращались гребные винты. Лодка, сильно вибрируя, нырнула ещё глубже под воду.– Угроза атаки глубинными бомбами! Погружение – 70 метров.Резкий, действующий на нервы грохоти приближавшейся группы эсминцев становился громче, заглушая шум тридцати с лишним транспортов. Эсминец пересёк наш курс за кормой лодки, затем поспешно удалился в северо-восточном направлении. Федер, совершив 20-минутный манёвр, постепенно вернул лодку на перископную глубину. Тем временем конвой продолжил своё зигзагообразное движение. Быстрый поворот рукоятки перископа дал возможность Паульсену убедиться, что лодка попала в невыгодную позицию – она не могла рассчитывать на успешную торпедную атаку, поскольку слишком удалилась к северу.В 21.15 Паульсен решил дождаться темноты, всплыть и атаковать конвой с кормы. Дождевики передали вахтенной смене, которая уже готова была подняться на мостик. Как один из дозорных этой смены, я был освобождён от вахты на штурвале. Мы провели полчаса в молчании, пока капитан стоял согнувшись и прижавшись к окулярам перископа. Затем акустик сообщил, что конвой вновь изменил курс. Шум множества поршневых двигателей и вращавшихся винтов, который ясно слышался в прозрачной океанской воде, заставлял учащённо биться наши сердца. В 22.45 Паульсен метнулся в сторону от перископа и скомандовал:– Продуть балласт!Как только «У-557» всплыла, командир щелчком рычага открыл крышку рубочного люка. Ветер брызнул нам в лица водяной пылью. Пятеро моряков последовали за капитаном на мостик. Ночь была безлунная и тёмная – идеальное время для атаки. Лодка шла в полупогруженном положении: палуба вровень с поверхностью моря. Она набрала скорость и устремилась за уходящими целями.– Тени на горизонте, пеленг 2-5, дистанция 5 тысяч метров, – доложил один из вахтенных.– Тени, пеленг 3-5, – сообщил другой.Конвой шёл прямо перед нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10