Тогда зачем останавливаться?Слышно было, как кучер и охранник спрыгнули с козел. Кони беспокойно плясали на месте и били копытами. Профессор открыл окно и высунулся наружу поглядеть, что происходит. Он увидел, в чем дело, и глаза его потрясенно округлились.– Нужно расчистить дорогу, – сообщил он остальным.– А что там такое? – осведомился мистер Киббл.– Туша, – возвестил высокоученый доктор, в свою очередь выглянув в окно.– Чья туша?Ни доктор Дэмп, ни его академический друг с ответом не спешили. Вместо того доктор втянул голову внутрь, открыл дверь и опустил подножку. Они с профессором спрыгнули на землю, а вслед за ними и мистер Киббл; отвлекшись на происходящее, молодой человек снова воспрял духом. Мисс Мона, взяв себя в руки, выглянула за дверцу кареты, одной миниатюрной ножкой встав на ступеньку, и рассмотрела нежданное препятствие во всех подробностях.На дороге, прямо перед лошадьми, громоздилась гора спутанной буро-серой шерсти, густой и жесткой. Это была туша какого-то крупного зверя; он лежал на боку спиной к карете, так что Моне не удавалось определить, что это за животное. На шкуре и на застывшей от мороза земле вокруг алели огромные и липкие потеки крови. Именно это и напугало лошадей – вид и запах смерти.Мужчины, окружив тушу, обсудили ситуацию. Затем охранник извлек из переднего багажного отделения буксирный трос и привязал к нему зверя за лапы. Объединив усилия, пятеро джентльменов медленно толкали, тянули и тащили тушу – и наконец отволокли ее к обочине.Пока тушу затаскивали в подлесок, она отчасти перевернулась, и взгляду открылась удлиненная, массивная морда с тяжелыми челюстями, квадратными ноздрями и крохотными ушками на затылке. Глаз не было; их выклевали хищные птицы. Располосованные горло и живот являли взгляду внутренности. Но больше всего в этом звере удивляли лапы: огромные, смахивающие на лопаты, повернутые под непривычным углом и странно загнутые внутрь.– Что случилось, мисс? – воззвала перепуганная Сюзанна. – Что там такое?– Должна сознаться, что не знаю, – отвечала мисс Мона, опасливо продвигаясь к выходу еще на несколько дюймов. – Ничего подобного я прежде не видела. Гигантский зверь, кто бы он ни был.– А вы уверены, мисс, что он и впрямь сдох?– Вполне уверена, Сюзанна.Доктор тем временем опустился на колени среди кустов и произвел некую операцию с одной из окоченевших передних лап. Спустя минуту он поднялся, завернул нечто в носовой платок; после чего и он и остальные возвратились под защиту кареты. Экипаж тронулся; за окном вновь заскользили деревья и скалы.– Что это было за животное? – полюбопытствовала мисс Мона.– Мегатерий, – отозвался доктор. – Хотя и не вполне взрослая особь. Нет, никоим образом. Еще детеныш; скорее всего лишился родителей. И похоже, убили его совсем недавно.При этих словах мисс Нина содрогнулась.– Мегатерий? – переспросила мисс Мона. – Боюсь, название мне ничего не говорит.– Наземный ленивец, – пояснил профессор.– Именно, – с энтузиазмом закивал доктор. – Удивительнейшие создания, скажу я вам. Близ побережья они почти не встречаются: предпочитают климат холодный и сухой, как вот здесь, в горах. От природы они очень скрытны; передвигаются крайне медленно, питаются корнями и листьями. По большей части безобидны и не то чтобы умны.– А кто же его… убил? – чуть слышно осведомилась мисс Нина.– Вообще-то сложно сказать. Кто угодно из целого ряда хищников. Однако не тревожьтесь: напавший, кто бы он ни был, скорее всего уже далеко отсюда. Нам еще повезло, что это детеныш. Будь это взрослый экземпляр, то-то мы повеселились бы, оттаскивая его с дороги! Взрослый мегатерий размером потягается с годовалым мастодонтом. Да, кстати… – Доктор запустил руку в карман, извлек на свет платок и вручил его профессору. – Вот, Тайтус, маленький сувенир для Фионы.Весьма заинтригованный, профессор развернул платок. На белой ткани покоился один-единственный огромный коготь, у основания не меньше двух пальцев в поперечнике, на удивление гладкий и заостренный на конце. Дамы задохнулись от изумления; профессор недоуменно изогнул брови; доктор, напротив, был явно весьма доволен собой.– О-о-о! Бог ты мой! – выдохнула Сюзанна, давая выход до поры сдерживаемой тревоге.– Правда, коготь не медвежий, но замена вполне убедительная, – торжествующе объявил доктор. – В конце концов она же вечно о них твердит! Ну, о медведях.– Медведь тут ни при чем, – отозвался профессор, констатируя очевидное.– Пф! А кто об этом узнает?– Ну, например я.– Право же, Тайтус, вам недостает воображения, – улыбнулся доктор. – Вот мы, эскулапы, воображением наделены с лихвой. Это – один из наших главных талантов, по чести говоря. В нашей практике мы всякий Божий день пускаем в ход воображение. А что делать, приходится – пациенты этого ждут.– Почему бы мне просто не сказать Фионе, что это – коготь мегатерия, или наземного ленивца, а вовсе никакого не медведя?– И снова пф! Да ладно, ладно… давайте, испортите мне сюрприз, если так приспичило!– Благодарю вас, Даниэль, – отозвался профессор, пряча сувенир в карман пальто. – Полагаю, у меня еще будет время подумать.– А знаете, – заметил доктор спустя некоторое время, заполняя паузу в разговоре, – сдается мне, что лошадям давно пора бы успокоиться. Прислушайтесь повнимательнее: они храпят, а судя по стуку копыт, еще и толкают друг друга. Да и кучер подает голос чаще обычного. Экипаж то и дело кренится на сторону, словно передняя лошадь в испуге шарахается или перестала слушаться поводьев. По мне, так они разнервничались не на шутку. Интересно, почему бы?– Я это тоже заметил, – подал голос мистер Киббл. Профессор был по меньшей мере третьим, кто заметил все вышеупомянутые признаки, однако не отозвался ни словом, поскольку убедительным объяснением не располагал.Невзирая на проблемы с лошадьми, карета с грохотом катила к следующей остановке. Минул час. Нагромождения скал, на время раздавшиеся перед протяженными лесистыми склонами, вновь подступили к самой дороге. По мнению профессора, было нечто зловещее в том, как густые еловые чащи и головокружительно-высокие скалы словно смыкались вокруг них.– А до постоялого двора еще далеко? – осведомилась мисс Мона, по-видимому, разделяющая тревоги профессора.– Полагаю, теперь уже нет, дорогая моя леди, – отозвался он. Между его бровями пролегла складка озабоченности. – По моим прикидкам, постоялый двор должен оказаться сразу за следующим…Над горами проплыла темная тень.– Вы видели? – воскликнул доктор, бросаясь к двери. С этого места ему удалось рассмотреть черное оперение крыльев и кармазинно-красный проблеск. В следующее мгновение тень сгинула, точно ее и не было.– Тераторн! – охнул он.И профессору сразу же вспомнилась птица, замеченная им в небесах над Солтхедом.– Сдается мне, я видела рыжую лисичку: она шмыгнула в кусты, – сообщила мисс Нина, прижав к стеклу изящный пальчик.– Тераторн, надо думать, тоже ее углядел. Хотя жалкая это добыча, скажу я вам, для такого хищника. Потрясающе! – Доктор снова поискал глазами птицу и, так ее и не обнаружив, вернулся на место.– Вот и слава Богу, доктор Дэмп, – проговорила мисс Мона. – Что за кошмарные твари! Говорят, они возвещают о приближении несчастья.– Скорее о пустом суеверии, – парировал доктор, стукнув в пол тростью. – А как они великолепны в полете!.. Вот почему мне хотелось получше рассмотреть красавца, да только он уже куда-то подевался. Надо думать, полетел вслед за лисой.– Что это? – закричала мисс Нина, указывая куда-то вдаль.– Что вы увидели? – осведомился профессор.– Мне на миг примерещился жуткий силуэт… кто-то огромный, темный, гигантского роста, с длиннющими лапами… вон там, на уступе выше по склону холма. Просто стоял там и следил за нами.– Вот вам и медведь, – доверительно сообщил доктор своему академическому другу. – Рыщет в поисках добычи – напоследок, пока зима не настала. На диво могучие зверюги, тупорылые медведи, и притом презлобные – куда опаснее любого мегатерия. Господи милосердный, теперь мы и впрямь заехали в первозданную глушь! Кто только не прячется среди этих холмов и лугов! Целые орды медведей и лис появляются словно из-за кулис!.. Эге, да это же прямо стихи! «Лисы» – «кулисы». А вы знаете, что есть на свете люди, которые так всю жизнь и живут тут, в горах? У хозяина постоялого двора, где мы сегодня остановимся на ночь, наверняка найдется для нас в запасе занимательная байка-другая. Для того чтобы выжить в здешних краях, требуется немалое мужество. Никакого мишурного блеска, уж здесь вы мне поверьте!– Похолодало, – пожаловалась мисс Мона, неуютно поежившись.– Мы на большой высоте. На протяжении последней мили или около того лошади просто из сил выбиваются. Впрочем, до вершины уже рукой подать, после того дорога пойдет все вниз и вниз. К утру мы окажемся в Бродширской долине, оттуда поедем прямиком на восток, потом еще немного поднимемся в гору, а после полудня уже начнутся вересковые пустоши. До «Итон-Вейферз» мы доберемся в аккурат к обеду.– Вы, доктор, верно, уже ездили этим путем?– Да, но не по этой дороге – в те времена через горы вела лишь верховая тропка. Я несколько лет практиковал в Саксбридже и его окрестностях – вот где холодина-то! – и частенько бывал в разбросанных по нагорьям небольших городках. Места там просто завораживающие! В лесах порою чувствуешь себя слегка заброшенно и одиноко, хотя поддаваться унынию ни в коем случае нельзя.– Именно так мисс Дейл описывала «Итон-Вейферз», – проговорил профессор. – Кажется, это общее…Карета резко завалилась набок; с козел донесся крик досады. И снова колеса замедлили ход, вращаясь все медленнее и медленнее и, наконец, заскрежетав, застыли на полоске голой земли на дне мрачной лощины.– Надеюсь, это не очередная туша, – проговорил профессор. Он открыл окно, окликнул охранника, и тот коротко и сбивчиво объяснил ему со своего места, в чем дело.– В чем проблема? – осведомился доктор.– Передняя лошадь потеряла подкову. Пустяк, мы вот-вот тронемся.Кучер спрыгнул с козел и извлек из багажного отделения инструменты и новую подкову. Не теряющий бдительности охранник зорко оглядывался по сторонам, высматривая потаенные укрытия среди холмов и лесов по обе стороны дороги и нервно барабаня пальцами по эфесу сабли. Лошади, переполошившиеся после столкновения с мегатерием, со временем успокоились, согревшись на подъеме. Но теперь они снова не находили себе места.От темнеющих холмов донеслось рычание; по лощине из конца в конец прокатилось до крайности неприятное эхо. Вслед за тем воцарилась зловещая тишина. Лошади задрожали – в том числе и передняя, ногу которой удерживал на весу кучер, прилаживая подкову. Они принюхались к воздуху и, почуяв что-то, забили копытами и прижали уши. Повсюду вокруг мир словно прислушивался и ждал – но чего?Коренник, разнервничавшись больше остальных, заржал жутким голосом и рухнул на землю, словно подкошенный ужасом. Стражнику пришлось покинуть свой пост и поспешить на помощь. Конь в итоге поднялся, но теперь затанцевал на месте, роя копытом землю и всхрапывая, – невзирая на то что охранник намертво вцепился в поводья.– Джимми, ты бы поторопился! – окликнул он своего приятеля-кучера. Охранник испуганно оглядывался по сторонам, словно во власти недоброго предчувствия. – Нехорошее тут место. Я уж знаю, я чувствую!Сорвавшийся с ветки лист задел его по щеке, словно в знак подтверждения. Охранник дернулся, еще больше перепугав коренника.– Погоди малость; видишь – я и так стучу что есть мочи, – проворчал кучер, зажимая коленями тяжелую ногу передней лошади.Еще несколько резких ударов молотка – и последний гвоздь вошел на место. Выступающие концы по-быстрому отогнули, откусили и заровняли копытным рашпилем. Кучер выпустил лошадиную ногу, и копыто с глухим стуком ударилось о землю.– Готово, Джим? – спросил стражник, нетерпеливо приплясывая.– Готово, Сэм. Все в полном порядке.– Давай-ка лезь на козлы да гони этих треклятых скотин что есть мочи!Приятели поспешно вернулись на места. Кучер взялся за вожжи, и карета покатила вперед. Испуганным лошадям еще больше, чем охраннику, не терпелось поскорее убраться из этих сомнительных мест.Несколько минут спустя одна из дам – мисс Нина – выглянула в окно и увидела, как среди деревьев вдоль дороги, то появляясь, то исчезая, что-то движется: гигантский четвероногий обитатель леса пробирался сквозь сумерки, держась вровень с каретой.– Вон там… там какой-то зверь… да вон же! – охнула она.Лошади оглушительно заржали и перешли на галоп. Карета рванулась вперед; пассажиры попадали с сидений. Кучер, изо всех сил натягивая вожжи, доблестно пытался обуздать коней. Однако все его попытки были обречены на провал, и сам он отлично это знал: с лошадьми, почуявшими смертельную опасность, управиться невозможно.Экипаж, подскакивая на ухабах, несся вперед. Где-то совсем рядом раздался утробный вой, и из кустов метнулась тень. Однако ж ничего бесплотного в ней не было; зверь прыгнул на карету, и та, содрогнувшись от удара, заходила ходуном. К окну, с той стороны, где сидели профессор и мисс Нина, прильнуло нечто огромное, лохматое и желтое.Над козлами зазвенели исступленные вопли и проклятия. Горничная Сюзанна пронзительно завизжала – и рухнула без сознания. Не в состоянии издать ни звука, мисс Мона зажала ладонями рот; сестра в ужасе скорчилась рядом с ней. Джентльмены потрясенно переглянулись.Профессор Тиггз, сидевший ближе всех к окну, завороженно наблюдал за тем, как чудовище отпрянуло назад, запрокинув голову и поглядывая вверх, будто собираясь прыгнуть на козлы. Вот теперь он вполне разглядел, что за зверь повис на двери кареты – и всем своим существом ощутил леденящее дыхание ужаса. С его губ сорвались два кошмарных слова:– Саблезубый кот! Глава VНехожеными путями Доктор Даниэль Дэмп, по профессии врач, в свое время совершил немало поразительных поступков, ныне присоединил к их числу еще один. Собственно говоря, включился рефлекс – как сам он объяснял позже, – рефлекс, задействующий мозг, руку и зрение;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80