С очень радостным выражением лица Ал повертел мой телефон в руке, затянутой в перчатку.– Интересно, кто бы это мог быть? – протянул он.Не в силах больше стоять, я опустилась на пол, соскользнув спиной вдоль стола, и подтянула к груди колени. Воздух из отдушины грел босые ноги, но мокрые джинсы, прилипавшие к коже, казались ледяными. Я стала фамилиаром Ала. И чего я вообще даю себе труд гонять воздух через легкие?– Вот зачем они отбирают у тебя душу, – шепнула Кери. – Ты не можешь убить себя, если у тебя забрали волю.Я вытаращилась на нее, поняв только сейчас.– Алло-о? – протянул Ал, прислоняясь к мойке, и розовый цилиндрик телефона странно смотрелся при его старомодном изяществе. – Николас Грегори Спарагмос! Какая радость!Я невольно подняла голову.– Ник? – прошептала я.Ал длинными пальцами прикрыл микрофон и улыбнулся жеманно:– Это твой бойфренд. Я за тебя поговорю, у тебя очень усталый вид. – Наморщив нос, он сказал в телефон: – Ты это почувствовал, да? Пропажа твоя вернулась, правда? – радостно спросил он. – Поосторожнее надо с желаниями, маленький волшебник.– Где Рэйчел? – донесся голос Ника, тонкий, с металлическим оттенком. В нем звучал испуг, и у меня упало сердце. Я протянула руку, хотя и знала, что Ал мне телефон не отдаст.– А, она у моих ног, – усмехнулся Ал. – Моя, вся моя. Она сделала ошибку, и теперь принадлежит мне. Пошли цветы на ее могилу – больше ничего сделать ты не можешь.Демон секунду послушал – эмоции на его лице сменяли друг друга.– Ну-ну, не давай обещаний, которые ты не в силах исполнить – это так вульгарно! При сложившихся обстоятельствах я более не нуждаюсь в фамилиаре, а потому не стану отвечать на твои жалкие призывы – не вызывай меня. Она спасла твою душу, человечек. Да, жаль, что ты ей не сказал, как сильно ее любишь. Очень вы, люди, глупы.Он прервал соединение, недослушав протеста Ника, закрыл телефон и бросил его обратно мне в сумку. Тот тут же зазвонил снова. Ал щелкнул по нему, телефон сыграл дурацкую прощальную мелодию и отключился.– Итак, – хлопнул в ладош и Ал, – на чем мы остановились? Ах да. Я скоро вернусь. Очень хочу посмотреть, как это все будет работать.Удовлетворенно сверкнув красными глазами, он исчез с легким движением воздуха.– Рэйчел! – вскрикнула Кери, бросаясь ко мне.Она вытащила меня из разорванного круга, я повисла на ней, слишком подавленная, чтобы пытаться выбраться самой. Ал заполнит меня своей силой, заставит меня думать его мысли, превратит меня в аккумулятор, который будет заваривать ему чай и готовить еду. Первая беспомощная слеза скатилась у меня из глаза, за ней другие, но у меня даже сил не было себя за это презирать. Я знала, что мне следует плакать. Чтобы убрать Пискари, я поставила на карту свою жизнь – и проиграла.– Рэйчел, прошу тебя! – молила Кери, и у меня болела рука, за которую она меня тащила. Мокрые ноги скрипели по полу, я упиралась, пытаясь ее остановить.Вдруг там, где исчез Ал, надулся красный пузырь безвременья. Резко сменилось давление воздуха, мы с Кери обе зажали уши ладонями.– Будь оно все проклято до небес и обратно! – выругался Ал в распахнутом и смятом зеленом бархатном фраке. – Ты все сделала правильно! – орал он, яростно размахивая руками. – У меня твоя аура, у тебя моя. Какого же черта я не могу достать тебя из-за линий?Кери присела у меня за спиной, обняла рукой за плечи.– Не получилось? – спросила она, подтягивая меня чуть ближе. Мокрым пальцем она обвела вокруг нас круг.– А что, по моему виду не ясно? – воскликнул он. – Тебе что, кажется, что я доволен?– Нет, – ответила она едва слышно, и круг ее расширился вокруг нас, измазанный черным, но крепкий. – Рэйчел! – Она стиснула мне плечи. – Рэйчел, все будет хорошо.Ал замер. Смертельно спокойный, он обернулся, сапоги его тихо скрипнули по половицам.– Нет, не будет.При виде его злости и недовольства у меня глаза раскрылись шире. Боже мой, только не опять! Я напряглась, когда он подключился к линии и бросил в меня сокрушительную порцию энергии. С ней прилетел шепот его эмоций, довольный и предвкушающий. Меня охватил огонь, я заорала, отталкивая от себя Кери. Поставленная ею оболочка лопнула мерцающим дождем раскаленных игл, добавляя мне мучений.Свернувшись во внутриутробной позе, я отчаянно произнесла мысленно мое слово, «тулпа», и обмякла в облегчении, когда боль пролетела сквозь меня в сферу, которая была у меня в голове. Я медленно подняла голову – меня заполнили недоумение и досада, принадлежащие Алу. Но во мне рос собственный гнев, и он заглушил эмоции демона.Эмоции Ала во мне сменились чистейшим изумлением. У меня помутилось перед глазами из-за конфликта между тем, что я видела, и тем, что говорил мне мозг. Я встала на дрожащие ноги. Почти все свечи уже погасли, опрокинутые в лужицах воска, наполнив воздух запахом дыма. Ал через нашу связь ощутил мою непокорность, и лицо его исказилось уродливой гримасой, когда он ощутил мою гордость за то, что я научилась хранить энергию.– Кери! – произнес он с угрозой, сощурив козлиные глаза.– У тебя не вышло, – сказала я тихо, глядя на него из-под слипшихся мокрых прядей. – Пошел вон из моей кухни.– Я тебя еще достану, Морган, – проворчал Ал. – Если не выйдет по-хорошему, я тебя буду бить, пока не начнешь слушаться, и утащу тебя, сломанную и окровавленную.– О как? – ответила я и посмотрела на котел, где была моя аура. Ал вытаращил глаза от удивления – моя мысль сразу же стала ему известна. Связь-то работала в обе стороны, он крупно ошибся.– Вон из моей кухни! – крикнула я, выбрасывая энергию, которую он заставил меня держать, прямо в него через нашу фамилиарскую связь, и резко выпрямилась, когда она втекла вся в него, оставив меня пустой. Ал отшатнулся назад, потрясенный.– Ах ты concula! – выкрикнул он, и его образ расплылся в воздухе.Пытаясь не опрокинуться, он зачерпнул из линии, добавляя силы.Прищурившись, я настроила мысли на замкнутую петлю, по которой вся энергия вернулась к нему. Что бы он сейчас мне ни послал, оно прямо к нему вернется.Ал задохнулся, ощутив, что я собираюсь сделать. Вдруг я почувствовала судорогу в животе, пошатнулась, ухватившись за стол – это он разорвал между нами живую связь. Я смотрела на него через всю кухню, тяжело дыша. Все должно было решиться прямо здесь и сейчас, одному из нас предстояло проиграть. И это буду не я. Не проиграю я на собственной кухне. Не сегодня.Ал отставил ногу назад, приняв обманчиво-свободную позу. Пригладил рукой волосы. Снова явились круглые дымчатые очки; демон застегнул фрак.– Не получается, – спокойно констатировал он. – Ага, – выдохнула я хрипло. – Не получается.Кери в своем безопасном круге презрительно рассмеялась:– Не получил ты ее, Алгалиарепт, дурак здоровый, – обратилась она к нему, удивив меня выбором выражений. – Ворота фамилиарской связи, что ты создал, распахнуты в обе стороны, раз ты заставил ее отдать тебе ауру. Ты ее фамилиар не меньше, чем она твой.Безмятежное лицо Ала превратилось в маску злобы:– Я тысячи раз это заклинание использовал для растворения аур, и никогда такого не случалось. И я никак не ее фамилиар!Я смотрела на него, чувствуя себя мерзопакостно, а у него за спиной вырос вдруг трехногий табурет. Похоже, на нем сидел еще сам Аттила – бархатное сиденье и бахрома до пола из конского волоса. Не проверяя, оказался ли табурет на месте, Ал сел на него с недоуменным выражением лица.– Вот почему позвонил Ник! – сказала я, и Ал глянул на меня снисходительно и понимающе.Когда он взял мою ауру, это прервало нашу связь с Ником. И Ник это ощутил… да черт с ним. Ал – мой фамилиар? Кери жестом показала, чтобы я вошла в ее круг, но я не стала рисковать, что Ал сумеет добраться до нее, пока она будет его открывать. Но Ал был занят своими мыслями.– Это неправильно, – бормотал он. – Я такое проделывал с сотнями ведьм, обладающих душою, и никогда не возникала такая мощная связь. Чем же так отличается…У меня собрался ком под ложечкой, когда все видимые эмоции сбежали с его лица. Он посмотрел на часы над мойкой, потом на меня.– Иди сюда, ведьмочка.– Не пойду.Он сжал губы в ниточку и встал.Я ахнула, попятилась, но он поймал меня за руку и дернул к столу.– Ты это заклинание уже произносила, – сказал он, сжимая мой уколотый палец, чтобы снова пошла кровь. – Когда сделала Николаса Грегори Спарагмоса своим фамилиаром. Это ведь твоя, ведьмочка, кровь оживила тогда варево?– Сам знаешь, что да. – Я слишком была опустошена, чтобы бояться. – Ты там сам был.Я не видела его глаз, но мое отражение у него в очках было бледным, уродливым, в прядях слипшихся волос.– И у тебя получилось, – сказал он задумчиво. – Оно вас не просто связало, а связало так крепко, что ты из линии через него черпала?– Поэтому он и уехал, – ответила я и удивилась, что еще чувствую эту боль.– Твоя кровь зажгла чары полностью… – Размышление читалось в козлиных глазах, глянувших на меня поверх очков. Он задрал мне руку, и хотя я пыталась ее вырвать, лизнул кровь с моего пальца – ощущение было холодное и щекочущее. – Как гонко ароматизирована, – вздохнул он, не отводя от меня глаз. – Как воздух в комнате, через которую прошла любимая женщина.– Пусти! – сказала я, отталкивая его.– Ты должна была умереть, – произнес он недоверчиво. – Почему же ты до сих пор жива?Стиснув зубы, я пыталась разжать его хватку, всунуть пальцы между своим запястьем и его ладонью.– Я много прилагаю для этого усилий.С резким вдохом я отлетела назад, когда меня отпустил.– Много прилагаешь для этого усилий. – Улыбаясь, он отступил на шаг и осмотрел меня с головы до ног. – Безумие хранит своих подданных. Надо будет организовать семинар на эту тему.Я согнулась над собственным запястьем, зажимая его другой рукой.– И я наберу себе таких, как ты, Рэйчел Мариана Морган. Можешь не сомневаться.– Я не пойду в безвременье, – сказала я сдавленно. – Тебе придется убить меня сначала.– У тебя нет выбора, – ответил он, и я похолодела. – Подключись к линии после заката солнца, и я тебя найду. Тебе не построить круг, который меня удержит. Если ты будешь не на святой земле, я тебя изобью до беспамятства и утащу в безвременье. Оттуда тебе не уйти. – Попробуй, – пригрозила я, нашаривая на полке за спиной молоток для отбивания мяса. – Тебе меня не коснуться, если ты не материализуешься, а тогда тебе станет больно, красномордый.Озабоченно нахмурившись, Ал задумался. У меня мелькнула мысль, что это будет как сбивать осу. Все решает выбор момента.У Керн на лице играла улыбка, которой я не поняла.– Алгалиарепт! – обратилась она к нему негромко. – Ты совершил ошибку. Она нашла в твоем контракте дыру, и сейчас ты это признаешь и оставишь Рэйчел Мариану Морган в покое. Если нет, то я начну ее учить сохранять энергию лей-линий.Лицо демона стало пустым:– А, Кери? Подожди секунду, дорогая.С молотком в руке я попятилась, пока не ощутила спиной холод пузыря Кери. Она протянула руку, я метнулась навстречу ей, и круг снова вспыхнул вокруг нас раньше, чем я успела заметить его исчезновение. Увидев черное мерцание между собой и Алом, я выдохнула с облегчением, плечи отпустила судорога. Сейчас только едва заметные переливы светло-голубого видны были на поврежденной ауре Кери сквозь грязь, которой покрыл ее Ал. Я потрепала ее по руке, а она обняла меня одной рукой за плечи.– А что, это проблема? – спросила я, не понимая, чем так расстроен Ал.Кери положительно лучилась самодовольством.– Я ушла от него, зная, как это сделать. За это ему достанется. И сильно. Поразительно, что его не призвали к ответу. Впрочем, никто не знает. – Она обратила на Ала насмешливый взгляд. – Пока не знает.Глядя на ее свирепую радость, я ощутила укол странного беспокойства. Она все это время все знала, просто ждала момента, когда эту информацию лучше всего будет пустить в ход. Эта женщина была изощренней Трента и не смущалась играть чужой жизнью, в том числе и моей. Слава Богу, что она на моей стороне. Ведь на моей же? Ал поднял руку жестом протеста:– Кери, мы это можем обсудить.– Через неделю, – уверенно сказала она, – в Цинциннати не останется ни одного лей-линейщика, не умеющего быть собственным фамилиаром. Через год этот мир будет закрыт для тебя и твоего рода, а отвечать за это придется тебе.– И это вот так важно? – спросила я, когда Ал поправил очки и переступил с ноги на ногу.Вдали от отдушины отопления было холодно, и я в мокрой одежде уже дрожала.– Труднее заманить к глупому решению того, кто может дать сдачи, – сказала Кери. – Если это произойдет, число потенциальных фамилиаров у них за несколько лет уменьшится во много раз, и качество их станет неприемлемым.– Ухты!У меня челюсть отвисла.– Я слушаю, – произнес Ал, чопорно выпрямившись.Надежда, сильная почти до боли, овладела мною.– Сними с меня свою метку, разорви связь фамилиара, согласись оставить меня в покое, и я не буду рассказывать.Ал фыркнул: – Ты не стесняешься заламывать цену.Кери предупреждающе стиснула мне руку и отпустила: – Позволь мне. Последние семьсот лет почти все его не устные контракты писала я. Можно мне говорить от твоего имени? Я глянула на нее – глаза ее горели дикой жаждой реванша. Я медленно опустила молоток.– Да, конечно, – ответила я, думая, кого же это я спасла из безвременья.Она выпрямилась, у нее появился официальный вид.– Я предлагаю, чтобы Ал убрал свою метку с тебя и прервал фамилиарскую связь между вами в обе стороны в ответ на твою торжественную клятву никого не учить воспринимать энергию лей-линий. Далее, ты и твои родственники по крови или по законам людским должны быть свободны от репрессалий со стороны демона, известного под именем Алгалиарепт, и действующих в его интересах агентов в данном мире, равно как и в безвременье, отныне и до тех пор, пока оба мира не сольются.Я попыталась найти достаточно слюны, чтобы проглотить ее – не вышло. Никогда бы ничего такого я не придумала. – Нет, – твердо ответил Ал. – Три условия в ответ на мое одно – не пойдет. И я не согласен полностью терять власть над ей подобными. Мне нужен способ восполнить мою потерю. Если же она пересечет линии, мне все равно, какое мы заключим соглашение – она будет принадлежать мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63