Любую церковную книжку или даже сплетню они склонны воспринимать как прямо глас с Небес. По горькому признанию митрополита Платона, “Церкви Христовой пастырю и самому просвещенному невозможно иметь с раскольниками прение и их в заблуждении убедить. Ибо в прениях с обеих сторон должно быть едино начало или основание, на котором бы утверждались все доказательства. Но если у одной стороны начало будет иное, а у другой другое, то согласиться никогда будет невозможно. Богопросвещенный христианский богослов для утверждения всех истин веры Христовой не иное признает начало, как едино слово Божие или писания Ветхого и Нового Завета; а раскольник, кроме сего начала, которое и мало уважает, ибо мало понимает, признает еще за равносильные слову Божию начала и всякие правила Соборов, и всякие писания церковных учителей, и всякие повести в книгах церковных обретаемые, да их и более уважает, нежели слово Божие, ибо они для него понятнее. Но как и правила Соборов или относились к тем временам, или писаны по пристрастию и непросвещенному невежеству Речь здесь идет не о деяниях Вселенских Соборов, а о поместных соборах вроде Стоглава, которые были авторитетны в глазах раскольников действительно не менее, чем Евангелие, и при этом содержали в себе утверждения столь же категоричные, сколь и невежественные: “Иже кто не знаменается двемя персты, якоже и Христос, да есть проклят” (Стоглав. – М.,1863, с.131).

; и в писаниях церковных учителей много погрешительного и с собою несогласного; а в повестях и зело много басней, небылиц и безместностей, то следовало бы правила, и отцов, и повести не иначе принять, как когда они согласны с словом Божиим и служат тому объяснениями. Но раскольник сего не приемлет и почитает хулою, когда бы ему открыть, что Соборы или отцы в иных мнениях погрешили, а повести многие невероятны. “Как? воскликнет он. Отцы святые погрешили? Да мы их святыми почитаем, они чудеса творили, их писания суть богодухновенны”. Что на сие богослов? Легко может возразить, но не посмеет, дабы не только раскольников, но и своих малосмысленных не соблазнить и не сделать зла горшего. “Вот, провозгласят, отцов святых не почитает, Соборы отвергает, повестям церковным смеется!” Итак, богослов богопросвещенный молчи, а раскольник ври и других глупых к себе склоняй” Цит. по:Тареев М. М. Христианская философия. – М., 1917, ч. 1. Новое богословие, сс. 75-76. Первая публикация резолюции митр. Платона: Гиляров-Платонов Н.П. Собрание сочинений. Издание К. П. Победоносцева. – М., 1900, т. 2, сс. 282-283.

.Вот и ныне я вижу, как суровеют лица православной аудитории, когда я начинаю говорить нечто критическое о некоторых массовых изданиях.Не все то, что обжилось в народном благочестии, должно быть расценено как совместимое с христианством. Ведь даже в церковных рассказах об известных и прославленных подвижниках есть апокрифически-фольклорные детали… В житийной литературе великое множество драгоценнейших жемчужин. Но есть и фольклорные элементы (см. главу “Легендарные мотивы в русских житиях” в книге Георгия Федотова “Святые Древней Руси”, основная мысль которой такова: “От чудес следует отличать легендарные мотивы, свойственные народному преданию и эпосу и распространенные в одинаковых и близких формах у разных народов и в разных религиозно-культурных мирах” Федотов Г. П. Святые Древней Руси. – Нью-Йорк, 1959, с. 217. Подробнее о фольклорных сюжетах и деталях в житийной литературе см.: Плюханова М. Б. Сюжеты и символы Московского Царства. – СПб., 1995.

). И поэтому даже каноническая житийная литература обладает значительно меньшим вероучительным значением по сравнению со святоотеческими творениями (вспомним выше приведенное суждение В. Лосского о некоторых сюжетах синаксарей и лимонариев). То, что составители житий не столь духовно чисты и мудры, как те, о ком они повествуют, не так уж необычно. Жития святых редко пишутся святыми же (и даже Епифаний Премудрый, написавший “Житие преподобного Сергия”, совсем не Сергий Радонежский). Чаще именно несвятые люди рассказывают о своих впечатлениях от встреч со святыми людьми. И в этих рассказах могут быть неточности, ошибки, и “приписки”, и собственные толкования. Почему и предписывалось “Духовным Регламентом” “смотреть истории Святых, не суть ли некия от них ложно вымышленныя, сказующия чего не было, или и христианскому православному учению противныя или бездельныя и смеху достойныя повести. И таковыя повести обличить и запрещению предать с объявлением лжи, во оных обретаемой” (ч. 2, гл. 3) Духовный Регламент, тщанием и повелением Всепресветлейшего, Державнейшего Государя Петра Первого, Императора и Самодержца Всероссийского, по соизволению и приговору Всероссийского Духовного Чина и Правительствующего Сената в царствующем Санкт-Петербурге, в лето от Рождества Христова 1721, сочиненный. – М., 1883, с. 17.

.Несравненно большие недоказуемость, странность и фантастичность характерны для частных и церковно неавторизованных воспоминаний о жизни святых. Так, собеседник прп. Серафима Н. Мотовилов распространял весьма фантастические легенды о пророчествах старца. В 1854 г. он сообщил императору Николаю I, что старец Серафим “воскреснет прежде общего всех воскресения из мертвых в царствование Вашего Императорского Величества и единственно лишь только для Вас, Великий Государь” Мотовилов Н. А. Письма и докладные записки // Серафимово послушание. Жизнь и труды Н. А. Мотовилова. Сост. А. Н. Стрижев. – М., 1996, с. 99.

. В 1867 г. он (ссылаясь на преподобного) рисует картины грядущей истории: “Россия сольется в одно море великое с прочими землями и народами славянскими, она составит грозное и непобедимое царство всероссийское, всеславянское Гога Магога, пред которым в трепет все народы будут. Соединенными силами России и других Константинополь и Иерусалим будут полонены. При разделе Турции она почти вся останется за Россией… Франции за ее любовь к Богородице Св. Мадонне дастся до семнадцати миллионов французов со столицей городом Реймсом, а Париж будет совершенно уничтожен… Антихрист родится между Москвой и Петербургом, в том великом городе, который будет назван “Москво-Петроградом”. До явления Антихриста должен состояться Восьмой Вселенский Собор всех Церквей для объединения и воссоединения всех святых Христовых Церквей против назревающего антихристианского направления под Единую Главу Христа-Жизнодавца… Евреи и славяне суть два народа судеб Божиих, сосуды и свидетели Его, ковчеги нерушимые; прочие же все народы как бы слюна, которую извергает Господь из уст Своих Приложение к “Великой Дивеевской тайне”. Из семейного архива Флоренских // Литературная учеба. 1991, № 1, сс. 133-134.

”. Этот текст настолько странен (и экуменичен), а происхождение его настолько двусмысленно (ибо сказать, что текст происходит из архива свящ. Павла Флоренского – равнозначно утверждению, что родом он из мира оккультистов и фальсификаторов Оккультный характер многих построений Флоренского был очевиден не только православным; его признавали сами оккультисты. После выхода одной из первых книг П. Флоренского – «Общечеловеческие корни идеализма» – одна из руководительниц Теософского общества, Елена Писарева весьма положительно отозвалась о ней, объяснив причину своей симпатии к этой брошюре так: «У него столько глубоко эзотерического, такая светлая струя теософических идей… Флоренский дает совершенно оккультное расследование могущества слова» (Е. П. Общечеловеческие корни идеализма // Вестник теософии. 1910, №11, сс. 73 и 83). Что же касается фальсификаторства – то им отдает история с выведенным Флоренским на арену публицистики архимандритом Серапионом Машкиным. Не самому ли Флоренскому принадлежат те идеи, которые он опубликовал под именем архимандрита? В этих текстах поразителен контраст между высоким духовным саном того, кто представляется в качестве автора и устойчиво антицерковным их содержанием. Для примера: «Масоны стараются воплотить на земле царство справедливости. Поэтому для всякого честного человека деятельность масонов должна явиться добром» (архим. Серапион (Машкин). Мимолетные рассуждения о иезуитизме, шпионстве, шаблонной морали и масонстве // Путь к Востоку. Мистико-философский альманах. Вып. 1. Томск, 1996, с. 37). «Монахом быть – это связать себя по рукам и ногам нелепыми правилами, придуманными нарочно для того, чтобы связывать ими наиболее опасных дурному правительству людей – религиозных идеалистов» (архим. Серапион (Машкин). Письмо П. Флоренскому // Путь к Востоку. с. 29). Зная такое начало – стоит ли удивляться концу? Последнее письмо, написанное о. Павлом в Соловках мене вего похоже на завещание православного священника-исповедника: «Рядом со мною в камере квартирует одит тифлисский армянин, уже пожилой, так что находится у меня с ним немало общих знакомых и мы вечерами иногда вспоминаем Тифлис. Соловецкие впечатления мои теперь ограничиваются людьми, то есть мне наименее интересным. Рисовать водоросли уже давно не приходится за отсутствием микроскопа, места и красок» (Письмо от 19.6.1937. // свящ. Павел Флоренский. Сочинения. т.4. Письма с Дальнего Востока и Соловков. М., 1998, с. 717). Священнику с людьми неинтересно – водоросли важнее…

), что даже составители энциклопедии современных апокрифов православного триллера “Россия перед Вторым пришествием” не сочли возможным переопубликовать этот текст полностью.Еще большая раскрепощенность мифологизирующего инстинкта характерна для частных и нецерковных воспоминаний о подвижниках, которые не прославлены Церковью и у которых по этой причине отсутствует каноническое житие, осмысленное церковно-соборным разумом. Например, из книги о старце Феодосии Иерусалимском мы узнаем, что Константинополь не пал в XV веке. Оказывается, и в XIX столетии в Константинополе правил православный царь. Когда Феодосия оклеветали перед царем, повествует книжка, “царю явился во сне Ангел Господень и повелел освободить неправедно вверженного в темницу слугу Господня. Царь не выполнил повеления, и тогда оно ему было повторено. Царь вновь не выполнил повеление. Тогда и в третий раз ему было повеление освободить безвинного служителя Господня. Царь повелел привезти во дворец о. Феодосия и определил его священником храма, который был в царском дворце. Так иеромонах о. Феодосий стал совершать службу в царском храме. Придворные приходили к нему за наставлениями и благословениями и приносили много денег. При царском дворце о. Феодосий прослужил 5 лет” Подвижники благочестия ХХ столетия. Подвиги и чудеса. – М., 1994, т. 1, сс. 211-212.

. Житие приписывает Феодосию 148-летний срок жизни, а его службу в “придворном храме” Константинополя относит к первой половине XIX века, когда никаких христианских императоров в Константинополе не было и быть не могло, ибо правили Стамбулом султаны, отношение которых к православным было далеко не столь идиллическим, как его описывает составитель жития (Российской Империи постоянно приходилось вступать в войны с Турцией ради облегчения положения православных подданных Турецкой империи). От правителя тогдашнего Царьграда Феодосий мог получить назначение разве что на пост придворного имама, но никак не на место священника при царском дворе.Много открытий в церковной истории содержит и такой пассаж: “В середине IX века на это место (Афон) пришли три патриарха: Каллист, Григорий Синаит и Григорий Палама, удалившиеся с занимаемых ими патриарших престолов в уединение” “Иерусалимский батюшка” – иеросхимонах Феодосий. – М., 1994, с.165.

. Все три упоминаемых подвижника жили на полтысячелетия позже – в XIV веке. Из них только свт. Каллист был патриархом (свт. Григорий Палама – архиепископ Фессалоник, а прп. Григорий Синаит был монахом) >Естественно, что в этом апокрифе не обошлось без оккультно-магических элементов: “Отец Феодосий исцелил мою сестру Веру от тяжкого недуга – бесноватости. Моей маме отец Феодосий сказал: «Возьми свою дочь, но смотри, не исполняй ее желания, если она будет просить белое платье и белые туфли». В Новороссийске, выйдя из вагона, мама поспешила покормить меня – шестимесячного младенца, а Веру поручила сопровождать моей старшей сестре. Вера по дороге попросила купить ей белые туфли и белое платье. Сестра от радости, что Вера поправилась, не устояла, купила ей белое платье и белые туфли. Вере сразу стало плохо. Она упала и болезнь возобновилась. Она жаловалась и постоянно повторяла: «Мама пожалела маленькую Сонечку, а меня оставила на вечное мучение»” (там же, сс. 156-157. О том же: Ильинская А. Тайна старца Феодосия. Сказание о житии и чудесах “иерусалимского батюшки” – преподобного Феодосия Кавказского. – М., Паломник, 1997, сс. 54-55).

…Так что не все рассказы даже об истинных подвижниках истинны. Культ о. Иоанна Кронштадтского у секты “иоаннитов” – самый яркий аргумент в пользу этого суждения Если этого не знать, то можно впасть в противоположное заблуждение: можно не только принять под именем святоотеческого наследия то, что таковым вовсе не является. Еще можно пройти мимо истинного светильника церкви, потому что он окажется слишком заслонен его неумно-неумеренными чтителями. Так, в учебнике по сектоведению (diakon Petru David. Indrumar missionar), по которому преподавали в Православном богословском институте в Бухаресте в 80-е годы, была целая глава о “страшной” русской секте иоаннитов, лидером и основателем которой был некий священник Иоанн Кроншадтский. Преподаватель сектоведения долго не мог поверить, когда я ему пояснил, что тот, кого он считает ересиархом, уже прославлен как святой в Русской Церкви.

. И можно представить себе, как выглядело бы житие кронштадтского пастыря, написанное иоаннитами. Не все то, что описывается в житийных текстах, заслуживает веры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17