В одежде мужчин произошли аналогичные изменения. Мужчин Земли больше не удовлетворяли просторные, строгой расцветки жакеты и брюки. Теперь они носили узкие, кричащие всеми цветами радуги рубашки и брюки в обтяжку с серебряным шитьем или сложными завитушками из пришитых к ним шнурков, что делало их похожими на средневековых трубадуров и арле­кинов.
Джанас не одобрял эту моду, хоть он видел и более яркие и открытые костюмы (даже полное их отсутствие) в других мирах. “Но, ведь, это Земля, – думал он. – Эти люди должны задавать тон и вкус всему человечеству. Хотя, все это, конечно, не мое дело”.
Во Флагстаффе изменились не только костюмы. Городские огни стали ярче и кичливее, чем раньше; Флагстафф стал больше походить на космопорт Орфея или Локи, чем на главный космодром столицы Федерации. Дешевые кабаки и бары, второсортные ночные клубы и публичные дома сменили процветавшие тут некогда фешенебельные отели и магазины, извлекавшие выгоду из туристического бизнеса. Улицы были заполнены более грубой публикой, состоявшей в основном из солдат, призванных с полутысячи миров для защиты Федерации, их девочек, а также торговцев. Смех был слишком громким, а веселье неискренним. Во всем ощущалось отчаяние, упадок и даже страх. То что происходило Там, за многие и многие световые года, начинало оказывать свое воздействие и на Землю.
Флагстафф изменился, и вместе с ним Земля, а Роберт Джанас, который родился всего в тысяче километров от этого города, был здесь чужаком.
Неожиданно, у него в затылке возникло некое странное ощущение. Он резко остановился прямо посреди заполненной народом улицы и обернулся. Ему показалось, что какой-то человек, только что смотревший прямо на него, сделал вид, что рассматривает витрину магазина. Джанасу трудно было понять: следит он за ним, или нет.
“Но зачем за мной следить?” – спросил он у себя, хотя ответ в его голове созрел раньше, чем вопрос. Цель его возвращения на Землю не изменилась, хотя изменилась тактика и методы ее воплощения, причем насколько – Джанас еще не знал. “Да, – подумал Джанас, – могут быть веские причины для слежки”.
Он прошел еще немного, и добрался, наконец, до места.
“У Эдди” был теперь одним из самых старейших баров во Флагстаффе. Джанас вошел внутрь, сразу же нашел мужской туалет и направился туда. Закрыв за собой кабинку, он быстро разделся. От человека, который, как ему показалось, преследовал его можно было избавиться только после предварительной подготовки.
Стоя в центре маленькой кабинки, он разделся почти догола, открыл свой кейс, достал небольшой предмет, похожий на ручку, и стал обследовать свою одежду, держа этот предмет в нескольких сантиметрах от ткани. Когда он дошел до задней части форменной куртки, прибор громко пискнул, когда его “острие” находилось поблизости от воротника. На его противоположном конце загорелся красный индикатор. Приглядевшись внимательней к поверхности ткани, Джанас обнаружил предмет своих поисков. Это был маленький радиопередатчик – около миллиметра в диаметре, прикрепленный к ткани маленькими проволочными лапками с совсем крохотными зазубринками на них. Джанас вынул прибор из куртки, бросил его на пол и тщательно раздавил каблуком.
Затем, он продолжил осмотр, не упуская ни одного квадратного сантиметра своей одежды и кейса, и закончил его только тогда, когда стал уверен, что на нем не осталось больше ни одного “жучка”.
Кто и когда повесил ему на куртку “жучка”, он не знал. Это можно было сделать неоднократно со времени его появления на Луне, или даже на Земле. Он решил лишь, что впредь ему стоит быть поосторожней.
Успокоенный тем, что подозрения его не обманули, он покинул кабинку.
Глава IV
С гигантским ускорением, которое раздавило бы людей, если бы не искусственная антигравитация, армада звездолетов с Луны достигла приблизительно орбиты Сатурна. Капитаны звездолетов получали приказы о порядке входа в подпространство, о режиме движения там, и о порядке ведения боя при встрече с повстанцами.
На расстоянии около 1 419 000 000 километров от Солнца, с флагманского корабля Земной Федерации “Шайло” поступил приказ о входе в подпространство. Тотчас, вокруг каждого звездолета замерцали энергетические поля увеличивая относительную массу кораблей настолько, чтобы вывести их за пределы пространства-времени. Все ждали последнего приказа.
Маршал Флота Абли Джулайн лично отдал этот приказ в микрофон, сидя в перегрузочном кресле на мостике флагманского корабля. Как только приказ был получен, энергетический потенциал каждого из кораблей превысил критическую отметку и все они, как семена, были вышвырнуты за пределы “реального” пространства.
Через мгновение армада оказалась в серой пустоте подпространства, в виртуальном “ничто”.
Звездолеты перегруппировались и направились туда, где находилась точка, соответствующая местонахождению Альтаира в “реальной” вселенной и еще дальше.
Звездолет Земной Федерации “Саламис”, тяжелый боевой крейсер, был пятым и самым могучим из кораблей когда либо носивших это имя. Он вышел с Земли на свой первый боевой вылет навстречу вражескому флоту, который угрожал сердцу Федерации. Он шел впереди и за ним шли все остальные боевые крейсеры и сигнальные корабли, прощупывая серое ничто своими приборами, готовые обнаружить, вызвать на бой и уничтожить противника. Флагманский корабль самой могучей армады из всех, когда либо посланных на бой Федерацией, тяжелый боевой крейсер “Шайло” шел в центре армады поддерживая постоянную связь с остальным флотом.
Следом за боевыми крейсерами шли истребители, меньшие по размерам и более легкие, но не менее смертоносные из-за своего поражающего воображение вооружения. Истребители двигались в подпространстве, образовав структуру, напоминающую перевернутую воронку. Вел их корабль по имени “Северная Каролина”.
Следом за крейсерами и истребителями двигались огромные, как космические чудовища черные шары – материнские корабли для маленьких быстрых и чрезвычайно опасных катеров-пере­хватчиков. Материнские корабли имели имена “Республика Генуя”, “Королевство Франция”, “Содружество Независимых Государств”, “Соединенные Штаты Америки” и несколько дюжин других кораблей, названных в честь древних государств Земли. Следом за армадой шли ремонтные корабли, заправщики, корабли-госпитали, словом, целая флотилия, обеспечивающая жизнедеятельность флота.
Армада шла вперед, чтобы встретиться с врагом и определить судьбу человечества.
Глава V
В гардеробе Джанас отказался сдать свой кейс, и, пройдя в зал, сразу же сообщил главному официанту, что намерен встретиться здесь с гражданином Джарлом Емметтом. Тот вежливо и достойно улыбнулся, поклонился и сказал:
– Конечно, Капитан Джанас, гражданин Емметт ждет вас.
Он провел его сквозь заполненный посетителями зал в один из темных углов, где сидел Джарл Емметт и трое других мужчин.
Вдалеке, между столиков, в круге света двигалась певица, причем источником света казалась она сама. Одеждой ей служило нечто похожее на туман и блестящее, как будто там висели бриллианты. Туман цеплялся за ее богатое тело, до конца не обнажая его но и не скрывая отдельных деталей. Ее зеленовато-белые волосы длина которых вероятно превышала ее рост, образовывали на голове конус, высотой около полутора метров, а затем спускались вниз на спину и где-то на уровне пояса смешивались с туманом. В руках она держала маленький инструмент, напоминающий арфу, струны которого она на ходу нежно перебирала пальцами. Песню, которую она пела,
Джанас когда-то и где-то слышал раньше, но это было очень давно и далеко.
“Мы лежим среди мерцающих звезд, и земля остается далеко позади”.
“Мы выходим в подпространство и не ждем милости”.
“Мы платим дань космосу и кричим от боли и слепоты”.
“Мы даем тебе завтрашний день, и за это платим собой”.
Джанасу показалось, что он узнал двух из троих мужчин, сидящих рядом с Емметтом, правда он никак не мог вспомнить их имена.
Увидев его, они улыбнулись.
– Рад видеть тебя, Боб, – сказал Емметт поднимаясь и протягивая ему руку, – я имею в виду, тебя самого, а не изображение.
Несообразно ситуации, Джанасу стало смешно. Нечто комичное было в четырех, сидящих в полутьме, за маленьким овальным столиком. Перед каждым стоял недопитый стакан, и трое из них курили. Единственным источником света в этом углу была горящая свеча, вставленная в залитую оплавленным воском бутылку из-под вина. На мгновение Джанас припомнил сцену из фильма про бородатых революционеров, живших в Сумасшедшую Эпоху в двадцатом веке. Но он не засмеялся, возможно, именно потому, что аналогия представлялась весьма близкой к реальности.
Джанас сел на единственный пустой стул, искоса взглянув на человека, которого подозревал в том, что тот следил за ним на улице. Он сел на стуле таким образом, чтобы можно было наблюдать за незнакомцем.
Одетая в туман певица запела новую песню, которая казалась таинственной из-за своих белых стихов и музыки, совершенно чуждой человеческому слуху:
“Трав была бурой от усилий зимнего ветра”.
“Деревья были серо-зелеными на фоне пасмурного неба”.
“На земле таял недавно выпавший снег”.
“И воздух был прозрачным и морозным”.
“Когда холодный ветер подул ему в лицо”.
“Весь мир тогда пошатнулся, когда он повернулся ко мне”.
– Ты помнишь Хола Дансера? – спросил его Емметт, который был одет в очень скромный, по земным понятиям, костюм.
– Привет, Хол, – сказал Джанас, подавая руку через стол. – Ты продолжаешь работать на старом месте?
– Я теперь ассистент Джарла, – сказал Дансер. – Рад снова встретиться с вами, сэр.
Желтый с оранжевым костюм на Дансере заставлял думать о пляжных вечеринках.
Джанас повернулся к маленькому человеку справа.
– Хуан Кай, – представился он. – Главный Инженер Центрального отдела.
– Много слышал о вас, гражданин Кай, – сказал Джанас.
Кай изобразил вежливую улыбку.
– Надеюсь, все не так уж страшно, капитан?
– Напротив, – ответил Джанас и повернулся, чтобы поприветствовать скромно одетого человека слева. – Мистер Пол Д’Луган, если не ошибаюсь?
Даже несмотря на то, что человек этот был в гражданской одежде, в нем чувствовалась строгая военная выправка.
Тень пробежала по лицу этого молодого, коренастого, крепко сбитого молодого человека с кудрявыми волосами – он едва заметно кивнул.
– Вы были первым матросом на звездолете МТК “Флоренция”, – сказал Джанас, – и вывели две спасательные шлюпки к Айсису после битвы 77 года. О вас говорили, как о герое.
Д’Луган снова кивнул.
– В этом случае трудно говорить о героизме, капитан. Корабли Федерации приняли нас за повстанцев. Они расстреляли нас прежде, чем мы успели им что-либо ответить. Нас спаслось только двадцать восемь человек.
– Я знаю, – признался Джанас, – эта была ужасная ошибка.
Д’Луган холодно усмехнулся, казалось, оспаривая непреднамеренность этого события, но ничего не сказал.
Певица закончила петь и ушла. В одном из углов большого зала постепенно зажегся свет, осветив низкую сцену, заднюю часть которой скрывал блестящий золотистый занавес. Когда свет достиг своей полной яркости, ярко осветив всю сцену, невидимый оркестр заиграл мелодию, которая была незнакома Джанасу. Раздвинув занавес, на сену вышел небольшого роста человек в ярко-красном костюме арлекина.
– Дамы и Господа! – сказал он, когда шум в зале стих. – Мы рады сообщить вам, что сегодня у нас в гостях находятся самые великолепные танцевальные труппы в Галактике, – он сделал драматическую паузу. – Прямо с самого Одина (давайте поприветствуем их!) – Мундогерские Танцоры Ринни и Грей!
После достаточно продолжительных аплодисментов золотистые занавеси раскрылись, представляя взору грубую имитацию (во всяком случае для Джанаса) живописного хаоса Долины Кратеров на Одине. Фон, изображающий ночное небо с миллионами звезд, был неплохой копией ночного неба Одина со всем великолепием окружающего его звездного скопления. Невидимый оркестр заиграл еще громче, входя в ритм сильно модифицированной народной песни мятежных и непримиримых Одинских Мундогеров.
Несколько мгновений спустя, труппа из двенадцати полуголых девиц, на которых было одежды ровно столько, сколько было достаточно, чтобы дать смутное представление о костюмах мундогеров, вышли на сцену и начали сложный танец не имеющий ничего общего с мундогерами и с планетой Один вообще.
Джанас повернулся к своим собеседникам. Все трое, и с ними Джарл Емметт были “конспираторами”, поэтому он не доверял им, так как автоматически не доверял большинству людей, которых Емметт набирал в свою команду по поддержанию нейтралитета МТК. Правда, лично Джанас знал очень немногих. “Конечно, – говорил он себе, – я тоже один из них. Я начинал это. Но, черт подери, я не могу доверять им, пока не буду знать их мотивы. Вокруг всегда снуют толпы людей, готовых присоединиться к любому революционному движению, людей, которые думают, что будут жить лучше, если разрушить старые порядки и установить новые. О, как они редко бывают правы!”
Правда, Джарл умел неплохо подбирать людей. Поэтому оставался шанс, что друзья эти не были стихийными бунтарями, а, напротив, обладали холодным и расчетливым пониманием того, что всего главней было наше выживание.
Джанас снова взглянул на человека, который сидел теперь за несколько столиков от них и, казалось, не обращал на них никакого особого внимания. Чей это был человек?
Видимо, почувствовав неуверенность Джанаса, Емметт приоткрыл полу пиджака и мельком показал ему небольшую коробочку укрепленную на кожаном ремне подмышкой. Джанас узнал это устройство., так называемую “глушилку” – электронное устройство предназначенное для того, чтобы помешать работе электронных подслушивающих устройств третьей стороны. Джанас кив­нул.
– Что происходит, Джарл, – спросил он после того, как официант принес заказанное им виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20