– Он верховный маг, – произнес Тайскренн. – Возможно, верховный маг всех Тисте Анди, дорогой мой Хохолок, – добавил он умирающим голосом. – Твои дикарские манеры несколько неприятны, если не сказать – лишены вкуса.
Хохолок обнажил зубы в усмешке.
– Тисте Анди – первенцы Прародительницы Тьмы. Ты ведь ходишь Путями Магии, Тайскренн. И я тоже. Спроси у Дуджека, каковы данные о северной кампании. Старший Путь Тьмы – Куралд Галейн. А Повелитель Лунного Семени – главный архимаг, и ты знаешь это, так же как и я.
– Ничего подобного я не знаю, – засопел Тайскренн, выходя, наконец, из себя. – Возьми на себя труд просветить нас, Хохолок, и открой нам, из каких источников ты почерпнул свои знания.
– Ах! – Хохолок еще больше наклонился вперед, на его лице бродила злая ухмылка. – Верховный маг угрожает. Наконец-то мы сдвинулись с мертвой точки. Ответь мне вот на что. Почему только трое других верховных магов? Мы настолько ослаблены? Если так, то почему мы не сделали этого два года назад?
Хохолка с Тайскренном прервал Дуджек, который сперва проворчал что-то нечленораздельное, а затем произнес:
– Положение отчаянное. Северная кампания для нас идет скверно. Пятой Армии практически не осталось, до следующей весны на пополнение рассчитывать не приходится. Дело в том, что хозяин Лунного Семени может в любой момент отозвать свою армию. А я не хочу, чтобы вы противостояли всем Тисте Анди, и я уверен, что Вторая будет не в восторге от двух фронтов, да еще и со свежими силами Тисте Анди. Тактика выбрана неверно, и кто бы ни был этот Каладан Бруд, он мастерски заставляет нас платить за собственные ошибки.
– Каладан Бруд, – пробормотал Калот. – Клянусь, я уже слышал это имя раньше. Странно, как я об этом не вспомнил.
Порванный Парус, прищурясь, поглядела на Тайскренна. Калот прав. Имя командира Тисте Анди в Малиновой гвардии действительно звучало знакомо, но от него веяло древностью, легендами или эпосом.
Верховный маг заметил ее холодный изучающий взгляд.
– Необходимость в установлении истины, – обратился он ко всем, – отсутствует. Императрица отдала приказ, мы ему повинуемся.
Хохолок опять засопел.
– Если вести речь о выкручивании рук, – он откинулся на спинку стула, многозначительно улыбаясь Тайскренну, – то вспомни, как мы играли в кошки-мышки в Арене. От этого плана за версту веяло твоим участием. Ты ведь ждал своего шанса давно, – его ухмылка стала безумной. – А кто эти другие трое магов? Дай-ка я угадаю…
– Хватит! – Тайскренн шагнул к Хохолку, который спокойно сидел на месте, поблескивая глазами.
Факелы зачадили. Калот схватил носовой платок и принялся утирать слезы.
«Сила, о проклятье, моя голова сейчас просто лопнет», – думала Порванный Парус.
– Очень славно, – прошипел Хохолок, – выкладывай все. Уверен, верховный кулак оценит то, что ты подтвердишь все его худшие опасения. Расскажи о своем плане, старина.
Порванный Парус взглянула на Дуджека. Его лицо оставалось бесстрастным; глаза сощурены и устремлены на Тайскренна. Казалось, он напряженно размышляет о чем-то.
Калот наклонился к ней.
– Что тут творится, Парус?
– Понятия не имею, – прошептала она в ответ. – Но страсти накаляются, – хотя она старалась говорить небрежно, в глубине души у нее поселился страх. Хохолок дольше служил империи, чем она или Калот. Он был среди магов, что сражались против Малазана в Семи Городах, еще до падения Арена и сдачи Святого Фалаха. Потом ему было предложено умереть или поступить на службу к новым хозяевам. Он попал во Вторую, как и Дуджек, служил еще в старой гвардии, когда власть еще не была узурпирована, а Первый Меч империи не был предан и убит. Хохолок что-то знал. Но что?
– Ладно, – произнес Дуджек, – пора за работу. Пойдемте.
Порванный Парус вздохнула. Не первый раз Однорукий говорит это. Она посмотрела на него. Она хорошо знала его, не как друга (у него не было друзей), но как лучшего воителя из оставшихся в империи. Если, как намекал Хохолок, верховного кулака кто-то когда-то предал, а Тайскренн имел к этому отношение… «Мы дурной стебель, – сказал как-то Калот о ставке Однорукого, – пусть империя поостережется, когда задумает вырвать его. Солдаты Семи Городов – пугающий призрак для завоевателей, которые их так и не покорили».
Тайскренн махнул рукой ей и остальным магам. Порванный Парус поднялась. Хохолок остался сидеть с закрытыми глазами, словно он спал.
– А о переводе? – спросил Калот Дуджека.
– Позже, – буркнул Дуджек. – Работа с бумагами превращается в кошмар, когда у тебя только одна рука, – он пошел вслед за ними и хотел добавить что-то, но Калот заговорил первым.
– Слуги Аномандера.
Хохолок широко распахнул глаза и не без самодовольства уставился на Тайскренна.
– Ах, – воскликнул он в наступившей после слов Калота тишине, – разумеется. Еще три верховных мага? Только три?
Порванный Парус посмотрела на побледневшего замершего Дуджека.
– Текст, – негромко произнесла она. – Я вспомнила.

Каладан Бруд, один из столпов,
несущий зиму, страданья, безжалостность…

Калот подхватил.

Надгробье его лишено эпитафии,
способен он мир сокрушить…

Порванный Парус продолжила,

Припев его песни, спящего, –
Обращенье ко всем.
Не разбуди, прохожий, не разбуди.

Все в палатке уставились на Порванный Парус, когда она произнесла последние слова.
– Похоже, его разбудили, – прошептала она, едва шевеля пересохшими губами. – «Слуги Аномандера», эпическая поэма Фишера Келтаса.
– Это не о Каладане Бруде, – нахмурился Дуджек.
– Не о нем, – подтвердила она. – В основном о его соратниках.
Хохолок медленно поднялся на ноги. Он подошел совсем близко к Тайскренну.
– Аномандер Рейк, повелитель Тисте Анди, что являются душами Беззвездной Ночи. Рейк, Грива Хаоса. Вот кто такой хозяин Лунного Семени, а ты идешь на него со своими четырьмя верховными магами и крошечным отрядом.
Гладкое лицо Тайскренна теперь блестело от испарины.
– Тисте Анди, – начал он севшим голосом, – не похожи на нас. Тебе они кажутся непредсказуемыми, но это не так. Просто они другие. У них нет пристрастий. Просто они вмешиваются в дела людей то тут, то там. Неужели ты действительно считаешь, что Аномандер Рейк будет с нами сражаться?
– А Каладан Бруд отступает? – зло прошипел Хохолок.
– Он не Тисте Анди, Хохолок. Он человек. Некоторые говорят, что в его жилах есть кровь Баргастов, но в нем нет ни капли Старшей Крови, и он не знает Старших Путей.
– Вы рассчитываете на предательство Рейком отказавшихся от соглашения магов Засеки?
– Тут дело не в возможном обмане, – пояснил верховный маг. – Беллурдан проводил свои исследования в Генабакисе, чародейка. Еще несколько свитков «Глупости Готосов» было найдено в горах за Сумрачным лесом. Среди прочего там дается описание Тисте Анди и других Старших Народов. Там подчеркивается, что Лунное Семя всегда уходило от прямых столкновений с империей.
Волна страха захлестнула Порванный Парус, у нее задрожали колени. Она тяжело опустилась на стул.
– Ты посылаешь нас на смерть, – произнесла она. – И не только нас. Все войско Однорукого.
Тайскренн медленно обернулся и замер, стоя спиной к магам.
– Приказ императрицы Лсйсин, – произнес он, не оборачиваясь. – Наши коллеги придут своими Путями. Когда они прибудут, я расскажу все детали диспозиции. Все, – он вышел в заднюю комнату, подводя итог беседе.
Дуджек, казалось, на глазах постарел. Парус быстро отвела от него глаза, не желая встретить отчаяние и обреченность в его глазах. У нее зародилось подозрение на свой счет. «Ты трусишь, женщина. Вот в чем дело», – подумала она.
Наконец верховный кулак кашлянул. – Приготовьте ваши Пути, отряд. Как обычно.

Отдав честь верховному магу, Порванный Парус задумалась.
Вот он, Тайскренн, на первом холме, практически в тени от Лунного Семени. Они разделились на три группки, каждая на своей возвышеннности за стенами Засеки. Отряд стоял на самом дальнем от острова холме, Тайскренн – на ближайшем. Между ними стояли три других верховных мага. Порванный Парус знала их. Ночная Прохлада, волосы цвета воронова крыла, высокая, высокомерная и несколько жестокая, что особенно ценил покойный император. Рядом с ней ее давний соратник Беллурдан, крушитель голов, теломенский великан, который опробует свои силы на воротах Лунного Семени, если до этого дойдет. И еще А'Каронис, маленький и кругленький, чье умение обращаться с огнем могло гораздо больше, чем простое оружие.
Вторая и Шестая армии рядами стояли на равнине, обнажив оружие, и ожидали приказа войти в город, когда придет время. Семь тысяч опытных воинов и четыре тысячи новобранцев. К западу от них, в четверти мили, выстроились легионы Морантов.
В воздухе не было ни ветерка. Над солдатами темными тучами роился гнус. Небо полностью закрывали облака, прозрачные, но сплошные.
Порванный Парус стояла на гребне холма, пот струился по ее телу. Прежде чем перевести взгляд на своих товарищей, она оглядела войско внизу. Что до отряда магов – их должно было быть еще шесть, но было только двое. С одной стороны Хохолок, закутанный в темно-серый плащ, который он всегда надевал перед битвой. Лицо его сияло.
Калот наклонился к ней.
– Отчего это он такой счастливый? – Он кивнул головой на Хохолка.
– Хохолок, – позвала Порванный Парус. Тот повернул голову. – Ты не ошибся насчет верховных магов? Он улыбнулся и отвел глаза.
– Терпеть не могу, когда он что-то скрывает, – произнес Калот.
– Он-то на своем месте, – проворчала она. – А вот Ночная Прохлада, Беллурдан и А'Каронис? Почему Тайскренн выбрал их, и откуда Хохолок знал, что он выберет именно их?
– Вопросы, вопросы, – вздохнул Калот. – Все трое опытны в таких вещах. Во времена императора все они командовали отрядами магов, тогда еще у империи хватало магов на целые отряды. А'Каронис выбился в люди в фаларскую кампанию, а Ночная Прохлада и Беллурдан и того раньше.
– Все опытные воины, – задумчиво произнесла Порванный Парус, – как ты говоришь. Но никто из них не воевал в последнее время, так? Последний раз участвовали они в военных действиях кампании против Семи Городов…
– Где А'Каронису пришлось туго….
– Он был приближенным императора, а императора только что убили. Кругом хаос. Аймассы отказались признавать новую императрицу и маршем прошли в Джаг Одан.
– Ходят слухи, что половина их вернулась, так как то, что они встретили на пути, их не обрадовало.
Порванный Парус кивнула. Ночной Прохладе и Беллурдану было велено рапортовать в Натилог и сидеть, ничего не предпринимая…
– Пока Тайскренн не послал Теломена в Генабакис изучать старинные свитки и тому подобное.
– Я напугана, – произнесла Порванный Парус. – Очень сильно напугана. Ты видел лицо Дуджека? Он что-то знает, осознает, и это для него – нож в спину.
– За работу, – крикнул Хохолок.
Калот и Порванный Парус обернулись.
Дрожь прошла по ее телу. Последние три года Лунное Семя вращалось на одном месте. Теперь остров замер. На самом верху на обращенной к ним стороне был небольшой уступ, а под ним затененная впадина. Там были ворота. Никакого движения не было видно.
– Он знает, – прошептала девушка.
– И не отступает, – добавил Калот.
На первом холме маг Тайскренн поднял и развел в стороны руки. Вокруг его ладоней появилось золотистое пламя, потом оно комком ринулось вверх, в сторону Семени. Заклятие разбилось о черную скалу, рассыпая в стороны искры, затем растворилось. Смертельный дождь пролился на город Засеку, а заодно и на малазанские легионы на равнине.
– Началось, – выдохнул Калот.
На первую атаку Тайскренна никто не ответил, только стоны понеслись из города да отдаленные крики солдат прозвучали на равнине. Все смотрели вверх.
Ответ был не таким, какого все ждали.
Темное облако окутало Лунное Семя, оно издавало неясные звуки. Мгновение спустя облако распалось на части, и Порванный Парус поняла, что это такое.
«Вороны».
Тысячи и тысячи Великих Воронов. Должно быть, они селились на уступах скал Лунного Семени. Их крики стали громче, в них звучали нотки ярости. Они взвились над островом, их огромные крылья ловили воздушные потоки, поднимавшие их все выше над городом и равниной.
Страх обратился в ужас в душе Порванного Паруса.
Хохолок коротко хохотнул и повернулся к ним.
– Вот посланники Семени, коллеги! – Глаза его безумно поблескивали. – Пожиратели падали! – Он распахнул плащ и поднял вверх руки. – Представьте себе того, кто в состоянии прокормить тридцать тысяч Великих Воронов!
В тени перед воротами возникла фигура с воздетыми к небу руками; серебристые волосы человека развевались по ветру.
«Грива Хаоса. Аномандер Рейк. Повелитель темнокожих Тисте Анди, переживший сотню тысяч зим, отведавший крови драконов, ведущий за собой своих еще живых подданных. Тот, что сидит на троне Горестей в королевстве трагедии и уныния, королевстве, у которого нет своих земель».
Аномандер Рейк казался крошечным на фоне всего острова, почти призрачным с такого расстояния. Но это ощущение быстро пропало. Порванный Парус ощутила влияние его силы повсюду, даже с такой дистанции…
– Приготовьте ваши Пути, – крикнула она срывающимся голосом, – Быстро!
В тот миг, когда Рейк сконцентрировал свою силу, два шара голубого огня рванулись вверх с первого холма. Верховного мага по инерции бросило на колени, вершина холма под ним разлетелась на мелкие камни, которые брызнули в ближайшие ряды солдат. Порванный Парус увидела, как злополучных воинов накрыла яркая вспышка, вслед за которой раздался удар грома. Когда вспышка погасла, солдаты обратились в горы покореженной плоти.
«Магия Куралд Галейна. Старшая магия, Дыхание Хаоса».
Порванный Парус с трудом переводила дыхание, она ощущала, как в нее вливается ее Путь – Тюр. Она сформировала его, бормоча цепочки заклинаний, потом выпустила наружу силу. За ней последовал Калот с его Путем Моккра. Хохолок окружил себя какой-то загадочной оболочкой. Так отряд магов вступил в бой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13