Сказав это, сел Одиссей рядом с Алкиноем, и начался веселый пир. Во время
пира попросил Одиссей спеть песнь о деревянном коне, сооруженном греками
под Троей. Запел певец, а Одиссей опять стал проливать горькие слезы. Увидя
слезы чужеземца, прервал Алкиной пение и спросил, почему льет чужеземец
слезы всякий раз, как слышит песнь о подвигах героев под Троей. Он попросил
чужеземца сказать, кто он, кто его отец и мать. Обещал Алкиной отвезти его
на родину, кто бы он ни был.
Он дал слово исполнить свое обещание, хотя знал, что грозил бог морей
Посейдон покарать тех, кто отвозит на родину странников против его воли.
Грозил Посейдон, что когда-нибудь он обратит в скалу корабль, отвезший
странника на родину, а город закроет навсегда высокой горой! Знал это
Алкиной, но все-таки решил доставить Одиссея на родину. Теперь же хотел
знать Алкиной, кто этот чужеземец, который сидит рядом с ним. Потому и
просил он Одиссея рассказать о всех приключениях, которые пришлось испытать
ему.
- Царь Алкиной,-ответил ему Одиссей,-ты желаешь узнать о всех бедствиях,
которые пришлось испытать мне, ты хочешь знать и то, кто я такой, откуда
родом, кто мой отец. Знай же, я - Одиссей, сын Лаэрта, царь острова Итаки.
Ты уже знаешь, что испытал я, покинув остров нимфы Калипсо. Теперь же я
расскажу тебе и о всех других моих приключениях, которые выпали мне на
долю, когда я отплыл из-под Трои. Слушай же!
Так сказал Одиссей и начал повесть о своих приключениях.
КИКОНЫ И ЛОТОФАГИ
Отплыв из-под Трои с попутным ветром,-так начал рассказывать Одиссей, -
мы спокойно поплыли по безбрежному морю и наконец достигли земли киконов*.
Мы. овладели их городом Исмаром, захватили в плен женщин, а город
разрушили. Долго я убеждал своих спутников отплыть скорее на родину, но не
слушались они меня. Тем временем спасшиеся жители города Исмара собрали
окрестных киконов на помощь и напали на нас. Их было столько, сколько
листьев в лесу, сколько бывает на лугах весенних цветов. Долго бились мы с
киконами у своих кораблей, но одолели нас киконы, и пришлось нам спасаться
бегством. С каждого корабля потерял я по шести отважных гребцов. Три раза
призывали мы, прежде чем выплыть в открытое море, тех товарищей, которых не
было с нами, и только после этого вышли в открытое море, скорбя об убитых
спутниках и радуясь, что спаслись сами.
Только вышли мы в открытое море, как послал на нас Зевс-громовержец бога
северного ветра Борея. Великую бурю поднял он на море. Темные тучи заходили
по небу. Тьма окутала все кругом. Три раза срывал бурный Борей паруса с
мачт. Наконец с великим трудом на веслах добрались мы до пустынного
острова. Два дня и две ночи ждали, пока стихнет буря. На третий день
поставили мачты, распустили паруса и отправились в дальнейший путь. Но не
прибыли мы на горячо любимую родину: во время бури сбились с пути. Лишь на
десятый день плавания пристали мы к острову. Это был остров лотофагов.
Развели мы на берегу костер и стали готовить себе обед. Я послал трех своих
спутников узнать, каким народом населен остров. Приветливо встретили их
лотофаги и подали им сладкого лотоса. Лишь только поели его мои спутники,
как забыли свою родину и не пожелали возвращаться на родину Итаку, навсегда
хотели они остаться на острове лотофагов. Но мы силой привели их на корабль
и там привязали, чтобы не бежали они от нас. Тотчас повелел я всем
спутникам сесть на весла и как можно скорее покинуть остров лотофагов. Я
боялся, что и другие, поев сладостного лотоса, забудут отчизну.
ОДИССЕИ НА ОСТРОВЕ ЦИКЛОПОВ
После долгого плавания прибыл я с моими спутниками к земле свирепых
циклопов, не знающих законов. Не занимаются земледелием циклопы, но,
несмотря на это, земля все дает им в изобилии сама. В пещерах живут
великаны-циклопы, каждый знает лишь свою семью, не собираются они на
народные собрания. Не сразу пристали мы к земле циклопов. Мы вошли в залив
небольшого острова, расположенного недалеко от острова циклопов. Ни один
человек никогда не посещал этот остров, хотя он был очень плодороден. На
этом острове водились в изобилии дикие козы, а так как никогда не видели
эти козы человека, то не пугались они и нас.
Причалив к берегу ночью, мы спокойно уснули на берегу, а утром занялись
охотой на коз. Каждому кораблю досталось по девяти коз, для корабля же, на
котором плыл я сам, взял я их десять. Целый день отдыхали мы после охоты,
весело пируя на берегу. До нас доносились с земли циклопов их голоса и
блеяние стад.
На следующее утро решил я плыть на своем корабле к земле циклопов, чтобы
узнать, что это за народ. Быстро переплыли мы неширокий пролив и пристали к
берегу. У самого моря увидели мы пещеру, заросшую лавровыми деревьями и
огороженную оградой из громадных камней.
Взял я с собой двенадцать надежных товарищей, захватил мех с вином и пищу
и пошел в пещеру циклопа.
Как после узнали мы, этот циклоп был страшно свиреп, он жил отдельно от
других и одиноко пас свои стада. Не похож был он, как и все циклопы, на
остальных людей. Был он великаном, обладал чудовищной силой и имел только
один глаз во лбу.
Когда мы вошли к нему в пещеру, его не было дома, он пас стада. В пещере
циклопа в корзинах лежало множество сыров, в ведрах и чашах стояла
простокваша. В пещере были устроены ограды для ягнят и козлят. Спутники мои
стали уговаривать меня, захватив лучших ягнят и козлят и взяв сыров, бежать
на корабль, но я, к несчастью, не послушал их. Мне хотелось посмотреть на
самого циклопа.
Наконец пришел и сам циклоп. Бросил он громадную вязанку дров на землю у
входа в пещеру. Увидав циклопа, в страхе забились мы в самый темный угол
пещеры. Циклоп же загнал в пещеру свое стадо, завалил скалой вход в нее и
стал доить коз и овец. Подоив их, он развел огонь, чтобы приготовить себе
пищу, и, увидав нас, грубо спросил громовым голосом:
- Кто вы такие? Откуда вы пришли? Верно, без дела скитаетесь вы по морям,
причиняя всем народам несчастья?
- Все мы греки,-ответил я циклопу,-плывем изпод Трои. Нас занесло сюда
бурей. Мы умоляем тебя принять нас дружелюбно, как гостей. Ведь ты знаешь,
что карает Зевс того, кто обижает странников и не оказывает им
гостеприимства.
- Видно, что издалека пришел ты сюда, чужеземец, - свирепо крикнул мне
циклоп,-коль думаешь, что боюсь я твоих богов! Какое дело мне до Зевса! Не
боюсь я гнева Зевса. Не намерен я щадить вас. Делать буду то, что хочу!
Скажи, где твои корабли!
Понял я, зачем спрашивает меня циклоп о моем корабле, и ответил ему:
- Бурей разбило мой корабль о прибрежные утесы, лишь я со своими
спутниками спасся.
Ничего не ответил мне циклоп. Быстро схватил он своими громадными руками
двоих моих спутников, ударил их о землю и убил. Затем он сварил их,
рассекши их тела на части, и съел. В неописуемый ужас пришли мы и стали
молить Зевса о спасении. Циклоп же, окончив свой ужасный ужин, спокойно
растянулся на земле и заснул. Я хотел убить его, обнажил уже меч, но,
взглянув на громадную скалу, которой завален был ход, понял, что так не
спастись нам.
Наступило утро. Снова циклоп убил двоих моих спутников. Съев их, выгнал
он стадо из пещеры, а вход завалил скалой. Долго придумывал я средство, как
спастись, наконец придумал. В пещере нашел я громадное бревно, похожее на
мачту. Циклоп, наверно, хотел из него сделать себе дубину. Отрубил я мечом
конец бревна, заострил его, обжег на углях и спрятал. Вечером вернулся со
стадом циклоп. Опять убил он двоих моих спутников и, кончив свой
отвратительный ужин, хотел лечь спать. Но я подошел к нему и предложил чашу
вина. Выпил вино циклоп и потребовал еще, сказав мне:
- Налей мне еще да скажи, как зовут тебя, я хочу приготовить тебе
подарок.
Налил я циклопу вторую чашу, он потребовал третью, налил я и третью.
Подавая ее, сказал циклопу:
- Ты хочешь знать мое имя? Меня зовут Никто.
- Ну, слушай же, Никто, тебя съем я последним, это будет моим подарком
тебе, - так ответил мне со смехом циклоп.
Выпил он третью чашу, охмелел, повалился на землю и заснул. Тогда дал я
знак товарищам, схватили мы заостренный конец бревна, разожгли его на
костре и выжгли им глаз циклопу. Заревел он от страшной боли, вырвал из
глаза дымящийся кол и стал звать на помощь других циклопов. Сбежались они и
стали спрашивать:
- Что случилось с тобой, Полифем? Кто обидел тебя? Не похитили ли у тебя
твои стада? Зачем ты разбудил нас?
Им отвечал, дико взревев, Полифем:
- Меня не силой, а хитростью губит Никто!
Рассердились циклопы и крикнули Полифему:
- Если никто тебя не обидел, то незачем тебе так реветь! Если же ты
заболел, то такова воля бога, а ее никто не изменит.
С этими словами удалились циклопы.
Настало утро. С громкими стонами отодвинул от входа скалу Полифем и стал
выпускать в поле стадо, ощупывая руками спину каждой овцы и каждой козы.
Тогда, чтобы спасти товарищей, я связал по три барана и под среднего
привязал по одному из своих товарищей. Сам же, вцепившись руками в густую
шерсть громадного барана, любимца Полифема, повис под ним.
Прошли бараны с привязанными под ними моими спутниками мимо Полифема.
Последним шел баран, под которым висел я. Остановил его Полифем, стал
ласкать его и жаловаться на свою беду, на то, что обидел его дерзкий Никто.
Наконец пропустил он и этого барана. Так спаслись мы от верной гибели.
Скорей погнали мы стадо Полифема к кораблю, где ждали нас товарищи. Не дал
я товарищам оплакивать погибших. Быстро вошли мы на корабль, захватив овец
Полифема, и отплыли от берега. Когда отплыли на такое расстояние, на
которое слышен голос человека, я громко крикнул циклопу:
- Слушай, циклоп! Своей жестокостью ты сам навлек на себя кару Зевса.
Больше не будешь ты убивать и пожирать несчастных странников.
Услыхал меня циклоп, в ярости поднял он утес и бросил его в море. Утес
чуть не раздробил нос корабля. Взволновалось море от падения в него утеса.
Громадная волна подхватила мой корабль и бросила на берег. Но шестом
оттолкнул я корабль, снова поплыли мы в море. Отплыв, я крикнул Полифему:
- Знай, Полифем, что тебя ослепил Одиссей, царь Итаки!
Завыл от злости дикий циклоп и громко воскликнул:
- Сбылось пророчество, данное мне прорицателем! Я думал, что
Одиссей-грозный великан, а не такой ничтожный червяк, как ты!
Стал молить Полифем отца своего Посейдона, чтобы покарал он меня за то,
что лишил я его зрения. Схватил он утес еще больше первого и бросил в море.
Упал утес за кормой корабля. Громадная волна подхватила мой корабль и
бросила далеко в море. Так спаслись мы.
Счастливо достигли мы острова, где ждали нас остальные корабли. Там
принесли мы богатые жертвы богам. Проведя ночь на берегу этого острова, на
следующий день отправились мы в дальнейший путь по безбрежному морю, скорбя
о погибших товарищах.
ОДИССЕИ НА ОСТРОВЕ ЭОЛА
Вскоре прибыли мы на остров Эола. Весь остров Эола, плавающий по морю,
окружен нерушимой медной стеной, берега же его поднимаются отвесными
утесами из морских волн. На этом острове живет Эол с женой своей и шестью
сыновьями и шестью дочерьми. Счастливой и безмятежной была жизнь Эола. Дни
проводил он, весело пируя со своей семьей в богатых чертогах. Целый месяц
чествовал нас пирами Эол и слушал мои рассказы о подвигах героев под Троей.
Наконец стал я просить его отпустить нас на родину. Согласился Эол. На
прощание дал он мне большой мех, завязанный серебряной бечевкой. В этом
мехе были подвластные Эолу ветры. Лишь один Зефир был оставлен на свободе.
Он должен был гнать мои корабли к родной Итаке. Запретил Эол развязывать
мех до тех пор, пока не прибуду я на родину.
Но не сулил великий Зевс вернуться мне на родину. Когда на десятый день
плавания показалась уже Итака, боги погрузили меня в глубокий сон. Спутники
же мои стали говорить между собою, что, наверно, много золота и серебра дал
мне Эол, положив их в мех, раз я не позволяю развязывать его. Побуждаемые
любопытством, развязали мои спутники мех. Вырвались из него ветры и подняли
страшную бурю на море. Проснулся я от шума бури и хотел броситься в
отчаянии в море, но покорился злой судьбе и, завернувшись в свой плащ, лег
на корме.
Бурей пригнало нас опять к острову Эола. С одним из своих спутников пошел
я во дворец Эола и стал молить его еще раз помочь мне вернуться на родину.
Но разгневался на меня Эол. Прогнал он меня из своего дворца и сказал, что
никогда не будет помогать тому, кого, как меня, ненавидят и преследуют
боги. Проливая горькие слезы, ушел я из дворца Эола.
ОДИССЕЙ НА ОСТРОВЕ ВОЛШЕБНИЦЫ КИРКИ
Долго плыли мы по безбрежному морю, наконец достигли острова Эеи*, где
жила прекрасновласая волшебница Кирка, дочь бога Гелиоса. Два дня провели
мы на берегу тихого залива. На третий день, опоясавшись мечом и взяв копье,
пошел я в глубь острова. С высокого утеса увидел я вдали дым, подымавшийся
из-за леса. Решил я вернуться к кораблям и послать несколько спутников
узнать, кто живет на острове. По дороге удалось мне убить копьем громадного
оленя. Принес я его на корабль, приготовили мы себе трапезу и,
подкрепившись едою и вином, уснули под шум морских волн. Утром разделил я
своих спутников на два отряда. Одним начальствовал я, другим же поручил
начальствовать Эврилоху. Бросили мы жребий, кому идти в глубь острова,
выпал жребий идти Эврилоху, с двенадцатью товарищами.
Отправились они в путь и быстро достигли дворца Кирки. Около него ходили
ручные львы и волки. Увидав моих спутников, подбежали к ним и стали
ласкаться, словно собаки, ласкающиеся к своим хозяевам, - так укротила их
волшебным питьем Кирка. В это время из дворца донеслось до моих спутников
звонкое пение. Вызвали мои спутники из дворца Кирку. Вышла она и приветливо
просила их войти.
Во дворце подала Кирка им вина в чашах, подмешав в него сока волшебной
травы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14