Бесчисленное количество прекрасных белых кистей рук лежало ладонями вверх, некоторые располагались отдельно, другие срослись между собой, образовав удивительные переплетения. Руки беспорядочно поднимались и опускались, и их сияющие пальцы не переставали двигаться вперед и назад, готовые принять гостя. Ладони соединялись хитросплетениями прозрачных костей. Странно, но запястий этих рук видно не было. Переливающийся туман струился вниз от одной ступени к другой.
Лестница скрылась из виду, и внимание чародейки вновь переключилось на Мистру.
Очертания Кейтлан теряли свою четкость, и на глазах у всех девочка превращалась в женщину. Ее великолепное тело кипело жизненными силами, прекрасное лицо дышало чувственностью, но глаза были старыми и мудрыми, свидетельствуя о тысячелетиях всевозможных забот.
Богиню трясло от волнения, когда она, повернувшись спиной к друзьям, направилась к Небесной Лестнице. Казалось, что Мистра шагает по воздуху, поднимаясь вверх, и там, где ступала ее нога, выстреливали крошечные голубые молнии.
Богиня заметила, что и лестница, и ворота на Уровни постепенно меняются. То она видела прекрасный собор из облаков, к которому вела широкая узорчатая лестница, то окружавшее ворота пространство заполняли огромные живые руны, складывающиеся в слоги и раскрывающие тайные знания, над которыми Мистра давно размышляла, но пути к которым до сегодняшнего дня не находила.
Лишь ворота не меняли своего облика, сохраняя форму гигантской стальной двери, выкованной в виде громадного кулака, символа Хельма.
На полпути к воротам облака разверзлись, и перед Мистрой предстал бог Стражей.
– Рада встрече, бог Хельм, – сердечно сказала Мистра.
Хельм спокойно оглядел ее и повелел:
– Ступай назад, богиня. Эта дорога не для тебя.
– Я хочу вернуться домой, – ответила Мистра, разозлившаяся на привратника.
– Ты несешь Камни Судьбы?
Мистра улыбнулась.
– Я несу весть о них. Я знаю, кто выкрал их и зачем.
– Этого мало. Ты должна вернуться назад. Уровни больше не принадлежат нам.
– Но Владыка Эо пожелает получить эти сведения, – смутилась Мистра.
Однако Хельм остался непоколебим.
– Скажи мне, и я передам твои слова.
– Но я должна лично встретиться с Владыкой.
– Я не могу позволить тебе пройти, – ответил Хельм. – Ступай назад, пока еще не поздно.
Мистра продолжала свой путь вверх по Небесной Лестнице, и главные силы магии начали стягиваться вокруг Фэйрана, готовые откликнуться на зов богини.
– У меня нет желания сражаться с тобой, добрый Хельм. С дороги!
– Я обязан остановить тебя, – возразил Хельм. – Раньше я плохо исполнял свой долг. Но теперь все иначе.
Хельм спустился ниже.
– Пропусти! – прогремел голос Мистры, ставший похожим на удар грома.
Хельм не двинулся с места.
– Не вынуждай меня вступать с тобой в бой, Мистра. Я все еще бог. А ты – нет.
Мистра застыла на месте.
– Ты говоришь, я не богиня? Я докажу тебе, что ты ошибаешься!
Хельм опустил глаза, затем вновь посмотрел на Мистру:
– Попробуй.
Наступая на бога Стражей, Мистра призвала всю собранную ею энергию. Произнося первое заклинание, богиня содрогнулась от переполнявшей ее силы.
Внизу, на земле, Миднайт наблюдала за богами, шедшими навстречу друг другу. Хельм продолжал идти, даже когда в него полетели огненные стрелы Мистры. Он принимал удары магии на себя и скрипел зубами, когда крошечные белые огни обжигали ему кожу. Страж замахнулся на Мистру, и та отпрянула назад, избегнув удара и едва не упав с лестницы.
Хельм не был вооружен, хотя казалось, что пламя вырывается из рук бога, наступавшего на Мистру. Инстинктивно богиня понимала, что не должна позволить Хельму коснуться себя. Она отступила, и силы магии пронзили воздух вокруг стража. Богиня попыталась вызвать Сокрушающую Руку Бигби, но заклинание не удалось, и вместо него в Хельма вонзилось бесчисленное число острых когтей. Однако стражник без труда стряхнул их с себя, просто поведя плечами.
Хельм опустил руку, и Мистра почувствовала невыносимую боль, когда пальцы бога распороли ей грудь. Брызги крови полетели в воздух, окрашивая крошечные, мигающие искорки магии в темно-красный цвет, лишая их жизни.
Хельм слегка дотронулся до плеча Мистры, и она почувствовала, как кровь холодеет в ее жилах. В ответ богиня Магии прибегла к заклинанию, предназначенному для нападения на сознание Хельма и использующему его страхи. Мистра хотела устрашить Хельма и заставить его склониться перед ней. Страж заскрежетал зубами и снова нанес удар, невзирая на атаку Мистры. Больше всего на свете Хельм боялся не оправдать доверия Эо. И поскольку однажды это уже свершилось, не осталось ничего, что могло бы напугать бога.
Мистра поняла, что проиграла, когда рука Хельма прошла вдоль ее тела от живота до груди, вскрывая плоть и выпуская наружу поток голубого пламени, перемешанного с темной кровью. Затем богиня почувствовала дуновение холодного ветерка, когда рука Хельма приблизилась к ее горлу.
Зачарованный зрелищем боя, Кайрик наблюдал за тем, как боги пытаются убить друг друга. Каждый удар, наносимый Хельмом, приводил в восторг бывшего вора. Необъяснимым блаженством наполнил его и вид божественной крови, льющейся с неба.
Мистра уклонилась от удара Хельма и произнесла сложное заклинание, которое опустило на стража магические оковы. Хельм без труда сбросил их, но Мистра использовала его секундное замешательство, чтобы проскочить мимо стражника. Тело ее билось в агонии, и все же, цепляясь за Лестницу, богиня поднималась вверх. В голове все кружилось, пока ворота не предстали перед глазами Мистры, приоткрыв ей величие Уровней. На долю мгновения она снова узрела красоту и совершенство своего дома в Нирване.
«Все это было моим», – подумала Мистра. Она добралась до вершины, ноги ее сильно дрожали. Богиня Магии взялась было за кольцо ворот, но ладонь Хельма легла ей на плечо. Бог Стражей развернул Мистру лицом к себе, и она увидела печаль в его глазах.
– Прощай, богиня, – сказал Хельм. И пронзил грудь Мистры своей рукой.
Миднайт смотрела на небо, думая, что сходит с ума. Келемвар стоял рядом. Повернувшись, он приказал Адону помочь Кайрику с лошадьми и поклажей.
Миднайт видела, как Хельма на мгновение оглушило, а Мистра снова двинулась вверх, затем выпрямилась во весь рост. Богиня широко распростерла руки, и беспорядочный вихрь магических молний и облакообразных форм, в которые превратились частицы воздуха, внезапно распахнул ворота в виде огромного кулака. Затем разгневанный Хельм оказался над Мистрой.
– Нет! – закричала Миднайт, и Келемвар с Адоном взглянули на небо в тот самый момент, когда Хельм пронзил Мистру.
Голова Мистры запрокинулась в неистовой дрожи, когда дух богини покинул свою аватару, и хрупкая человеческая оболочка разорвалась в клочья. Миднайт почувствовала усиливающийся поток жара, словно приближалась раскаленная, невидимая стена энергии. Голубовато-белые огни, воспламенившие незадолго до этого траву, теперь превратились в языки черного пламени, разбегающиеся по земле и превращающие ее в бесплодный песок. Пожар начался на клочке земли, расположенном прямо под Лестницей, и распространялся во всех направлениях.
Миднайт попыталась вызвать силовую стену для защиты своих товарищей. Разноцветные полосы закружились вокруг кучки искателей приключений, и через несколько мгновений люди оказались внутри сферы из световых лучей. Несмотря на пестроту цветов и оттенков, которыми сияли стены защитного шара, друзья могли видеть хаос, царящий вокруг.
Линия горизонта исчезла, и небо с землей образовали единое целое, когда громадные колонны из черного стекла стали возникать из воздуха и, врастая в землю, окружать искателей приключений и Небесную Лестницу, создавая колоннаду, подобную той, у которой герои недавно провели ночь. Облака почернели, когда колонны поднялись вверх, и великолепные тонкие лучи мягкого света, окрашенные в самые нежные тона, прорвались сквозь небесную пелену. Опаляя поверхность земли, лучи света блуждали взад и вперед, прожигая расщелины, способные легко поглотить человека.
Реки крови наполнили трещины в земле, и восходящий от кипящих багровых рек жар наводил ужас. Лучи света разрушили черные колонны, и огромные осколки полетели на землю, когда лучи, изменив форму, превратились в острые лезвия, кромсавшие все на своем пути.
Замок Килгрейв пал еще до этого безумства, разлетевшись в пыль. Могучие угловые башни рухнули, а стены, соединявшие их, превратились в груды камней.
Высоко в небе стоял Хельм. Его фигура тенью вырисовывалась на фоне ослепительного света солнца, которое сияло за спиной бога. Миднайт видела, как он снова поднес руку к бесформенной облачной массе, повисшей в воздухе, и рассек ее.
«Неужели это дух Мистры?» – подумала Миднайт.
Голубовато-белые огни, вырвавшиеся из рук Хельма, соткали замысловатый узор, как две капли воды похожий на магическую пряжу из миража чародейки. Затем из центра переплетений вырвался луч яркого света и глубоко пронзил защитный купол, под которым сгрудились Миднайт и ее спутники. На чистом, белом полотне своего сознания Миднайт увидела светящийся облик приближающейся женщины.
– Богиня! – закричала чародейка.
«У меня ничего не вышло. Может быть, другие боги попытаются… Королевства могут погибнуть. Вторая Небесная Лестница находится в Долине Теней. Если Бэйн жив, он попытается завладеть ею. Вы должны идти туда, предупредите Эльминстера. Отыщите Камни Судьбы и прекратите это безумие!»
Вдруг какой-то предмет проскочил сквозь оболочку защитной сферы. Миднайт протянула руку, и медальон Мистры упал прямо в ладонь чародейки. После этого луч из огненного плетения насквозь просветил Миднайт, словно его привлек голубой медальон. В ее теле задрожал каждый нерв, когда раскаленный добела огонь пробежал по жилам Миднайт, и последние слова богини прожгли сознание чародейки.
«Передай амулет Эльминстеру… Эльминстер поможет тебе».
– Поможет мне? – воскликнула Миднайт. – Поможет в чем?
И в памяти Миднайт отпечатался облик Камней Судьбы. Древние глиняные таблицы, не более чем в полметра высотой, можно было без труда перенести и легко спрятать. Нанесенные на них руны, сверкая бело-голубым светом, сообщали имена и обязанности всех богов.
Образ Камней исчез, когда луч втянулся обратно в центр огненного полотна, унося с собой мерцающую тень Мистры.
– Богиня, – прошептала Миднайт, – не покидай меня.
Ответа не последовало, но Миднайт увидела, как исчезает магическая пряжа. Безумство, всеобщее разрушение, царящее вокруг, вдруг остановилось, и высоко в небе герои увидели Хельма. Он стоял перед своими вратами, скрестив руки, и вскоре тоже исчез, как будто его никогда не было.

8
ПОСЛЕ БИТВЫ БОГОВ

В отсутствие Черного Властелина за порядком в главных покоях храма Бэйна в Зентильской Твердыне следил Темпус Блэкторн. Ему также пришлось лично руководить строительством вторых, меньших по размерам, покоев в задней части храма. Когда работы закончились, всех строителей было велено убить. «Никто не должен ничего знать», – приказал Бэйн, а Блэкторн отдал бы жизнь, храня тайны Обители Раздумий – места нечистого, но прекрасно отвечающего целям Черного Властелина.
Бэйн тщательно скрывал некоторые стороны своей жизни от верующих. Черный Властелин боялся, что, узнав о его человеческих нуждах, о потребностях бога в пище и сне, его последователи начнут предаваться сомнениям, а их готовность к самопожертвованию ослабнет. Поэтому Блэкторн, доставляя пищу и напитки своему господину, пользовался потайным ходом и всегда находился при Черном Властелине, когда тот спал на маленьком ложе у стены.
По углам комнаты были свалены в кучи священные тексты, изучению которых Бэйн посвящал каждое свободное мгновение. Набор из острых крошечных лезвий, имеющих вид инструментов ваятеля, лежал на столе. Эти лезвия Бэйн использовал для проведения ужасных опытов над плотью горстки верующих. Он часами смотрел на потоки крови, внимательно вслушиваясь в крики агонизирующих подопытных. Блэкторн догадывался, что эти занятия крайне важны для его господина, но не знал почему. Все же Бэйн был богом, и у Блэкторна хватало ума не задавать вопросов богам. Прошло некоторое время, и опыты утомили Бэйна, – видимо, желаемых результатов они не принесли. Однако инструменты остались лежать на столе, служа падшему богу напоминанием о том, что ответы, которые он искал, еще не найдены.
Пока Бэйн пребывал в замке Килгрейв, божественные покои в его храме пустовали. Но вот появился кружащийся вихрь, и Черный Властелин выпал из двери, появившейся в пространстве. Рухнув на грубый пол, он лежал почти не дыша, слезы лились из его глаз. Бэйн попытался вспомнить хотя бы простейшее из заклинаний – что-нибудь, что могло бы перенести его израненное тело на жесткое ложе, стоявшее слишком далеко, чтобы дотянуться до него рукой. Однако все усилия Бэйна оказались тщетными. Затем из вихря появился Блэкторн и перетащил аватару Черного Властелина на кровать.
– Сюда, мой господин. Отдохните. Вы скоро поправитесь.
Голос преданного слуги успокоил Бэйна. Блэкторн спас жизнь своему господину. Бэйн ослабел, находился на волосок от смерти, и Блэкторн видел это, однако он пришел. Впрочем, его поступок ничего не значил для Черного Властелина. Поменяйся они местами, Бэйн скорее позволил бы слуге погибнуть, чем подверг бы опасности свою жизнь.
«Возможно, он считал себя обязанным мне за жизнь своего друга Найтсбриджа, – думал Бэйн. – Теперь он заплатил долг, и, пожалуй, стоит быть с ним поосторожнее».
Бэйн опустил глаза и увидел лужу собственной крови на полу: темно-красного цвета, с янтарными разводами. Одно из легких аватары Черного Властелина разорвалось, и ему не следовало пытаться говорить, однако бог, раскрыв от изумления рот, протянул руку и коснулся кровавой лужи.
– Моя кровь! – прохрипел Бэйн. – Моя кровь!
– Вы поправитесь, господин, – повторил Блэкторн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44