Ей просто некуда было ехать. Инга просила ее, чтобы она переселилась к ним в дом, ибо Марта была дальней родственницей Рингов, но Марта не захотела этого и осталась в замке. Она слишком привыкла к своей небольшой комнатке во флигеле.– Поляки, – прошептала Инга, – тебя ранили поляки. Сейчас заберем тебя домой и сделаем перевязку…– Только не к вам, – тихо ответила Марта. – Не хочу к вам.Инга не понимала, почему Марта отказывается. Подумала, что, может быть, она бредит или настолько пришла в себя, что имеет силы вернуться в замок.– Девочка моя, – прошептала Марта, – никто не должен знать, что я была здесь. Слышишь, никто, кроме тебя, милая Инга.И потом Инга узнала самое страшное. Марта с трудом, нескладно и сбивчиво, повторяя по нескольку раз одни и те же слова, рассказала ей все. Это не поляки стреляли в нее. Стрелял полковник Ринг, дядя Инги, тот самый Ринг, которого Марта знала почти с детства…А было все так. Пополудни Марта услышала рокот моторов. Стоя в дверях флигеля, она приготовилась к худшему, ибо подумала, что это русские или поляки. Однако старушка Увидела немцев. Они выпрыгивали из грузовика, а из легковой автомашины вышел офицер, которого Марта сразу же Узнала – это был полковник Ринг. Она хотела пойти ему навстречу, но заколебалась, не зная почему, и осталась стоять на пороге, хотя интуитивно чувствовала, что здесь что-то не так, и только машинально попятилась вглубь темного коридора.Эсэсовцы держали наготове автоматы, а мужчины в рабочей одежде выгружали из кузова какие-то ящики. Марта увидела, что Ринг показывает им вход в подвал замка, тщательно замаскированный в парке и известный только графу, владельцу замка, и еще нескольким доверенным лицам. Рабочие подняли цементную плиту, спустили ящики в подвал, а потом, когда они вышли наверх, Марта услышала короткие автоматные очереди. Она не хотела верить, не могла даже себе представить… Рабочие, насмерть сраженные пулями, падали на землю, а один из них, тяжело раненый, попытался отползти, но полковник Ринг добил его выстрелом из пистолета. Тела убитых эсэсовцы погрузили на автомобиль.Один из эсэсовцев подбежал к Рингу и показал ему на дверь во флигеле. Слов его Марта не слышала, но была убеждена, что эсэсовец заметил ее.Старушка подумала, что безопаснее будет в парке, и выбежала из флигеля. В это время она услышала окрик Ринга и заметила, как он поднял пистолет. Она побежала в парк, где росли густые, как в лесу, деревья, но не успела сделать и десяти шагов, как почувствовала удар в плечо, а потом по нему потекло что-то теплое, липкое. Закружилась голова, и, теряя сознание, женщина упала на землю. К счастью, Ринг не поинтересовался, жива ли Марта. Он не сомневался, что его выстрел был метким.Когда старая женщина пришла в себя, было уже тихо, но возвратиться в замок она побоялась и скрылась в беседке, чтобы немного переждать.В глубине парка находился небольшой домик, в котором когда-то жил садовник. Инга отвела туда раненую Марту, пообещав никому не говорить об этом: ни Берте, ни Шенку, ни Анне-Марии. Девушка украдкой принесла из дома одеяло, приготовила Марте кое-что из еды, а потом сделала перевязку. Когда-то окончила курсы медсестер и умела это делать.Наступили сумерки, по мостовой снова загрохотали артиллерийские орудия, бронетранспортеры, грузовики с солдатами, певшими незнакомые песни. Инга стояла у окна и, глядя на улицу сквозь неплотно прикрытые шторы, старалась ни о чем не думать. Мысли в голове перепутались, в душе было пусто, на сердце лежал тяжелый камень от того, что случилось в замке и что пережила Марта.– Отойди от окна, – услышала она голос Шенка. – Вчера у Познеров нашли оружие, обыскивают все дома.– Пусть обыскивают. Пусть приходят и к нам, – раздраженно ответила Инга. Их страх, их беспокойство возбудили в ней только ненависть. – Пусть приходят, и, может быть, все это кончится. Мне теперь все равно: что будет, то и будет.Анна-Мария Элькен подошла к Инге и положила ей руку на плечо.– Перестань, не распускай нервы, – укоризненно-успокаивающе проговорила она. Голос Анны-Марии был тих, но тверд. – Ты же взрослая девушка…– Замолчи! – раздраженно прервала Инга. Как же она ненавидела их: Шенка, Анну-Марию, Берту и своего дядю Ринга, который, трусливо убегая, стрелял в старую Марту! Девушка отошла от окна и в полумраке увидела их перепуганные, побледневшие лица. – Неужели все немцы так же трусливы, как и вы? – спокойно спросила она. – Думаю, что не все.– Не впадай в истерику! – На лице Анны-Марии появилось что-то вроде усмешки. – Просто мы хотим выжить. И не больше…– Выжить! Выживете, если не умрете от страха. А в особенности ты боишься, как бы тебя не разоблачили. Какая ты медсестра из Гамбурга?!– Мои документы в порядке, – ответила Анна-Мария.– Конечно, в порядке, ты заранее об этом позаботилась! Все вы теперь в порядке. Притихли, как овечки… – Инга хотела еще что-то добавить, но в эту минуту послышался стук в дверь. Стук был ненастойчивый, тихий, даже несмелый, однако все примолкли, убежденные, что сейчас произойдет самое худшее…– Откройте, господин Шенк, – проговорила наконец Анна-Мария.– Почему именно я? Лучше будет, если женщина…Инга с презрением посмотрела на них и вышла в прихожую, чтобы открыть дверь. Время тянулось бесконечно долго. Наконец они услышали голоса, а потом на пороге, опираясь на плечо Инги, появился молодой мужчина, небритый, в изорванной и грязной одежде. Все с облегчением вздохнули. Этот человек, кем бы он ни был, не показался им грозным и опасным. Однако все понимали, что его присутствие в доме может принести им беду. Молодой человек с трудом выпрямился, встал по стойке «смирно» и вскинул руку в гитлеровском приветствии.– Хайль Гитлер! – выкрикнул он.Все промолчали, хотя еще три дня назад каждый из них ответил бы так же.– Что вы хотите? – спросил Шенк неуверенным голосом.– Увидел вывеску: «Аптекарь Густав Ринг», – ответил мужчина. – У меня уже нет сил идти дальше. Сегодня вторник?– Нет, четверг, – ответила Инга, пристально всматриваясь в лицо незнакомца. В нем было что-то особенное, что вызывало доверие. Девушка подумала, что этот человек, видно, не из трусливых.– Потерял ориентировку во времени, – тихо проговорил он. – Если четверг, то вот уже десять дней, как я только ночами пробираюсь, словно разбойник…– Кто вы? – Голос Шенка прозвучал уже тверже, однако незнакомец в упор посмотрел на него, и Шенк трусливо отвел глаза.– Кто я такой? – переспросил пришедший. – Если бы меня схватили русские, то не задавали бы такого вопроса. Они давно в городе?– Здесь не только русские, но и поляки, которые разыскивают таких, как вы. Если вас обнаружат в вашем доме, то это принесет нам большое несчастье. Пожалейте хотя бы этого ребенка, – указал Шенк на Ингу.– Обо мне можете не беспокоиться! – выкрикнула девушка.Мужчина приблизился к Шенку и пристально посмотрел на него.– А вы кто такой? Имя, фамилия? – спросил он повелительным тоном, как человек, который привык отдавать приказы и получать точные ответы.Шенк выпрямился, встал по стойке «смирно»:– Шенк. Вильгельм Шенк.– Вы что, не немец?– Нет, я немец.– Тогда покажите, как приветствуют порядочные немцы! Ну, я жду! – Это была не просьба, а приказ.Шенк пристукнул каблуками и выкрикнул:– Хайль Гитлер! – Теперь он входил в свою роль и казался другим человеком.Берта также была взволнована. Заискивающе пододвинула незнакомцу стул и предложила поесть.Настроение у всех изменилось. Грохот моторов и голоса, доносившиеся с улицы, казались теперь не такими страшными. Только на губах Анны-Марии Элькен застыла ироническая усмешка. Она с интересом приглядывалась к прибывшему незнакомцу.– Допустим, – проговорила осторожно Анна-Мария, – что мы примем вас и окажем гостеприимство…– Почему ты за всех говоришь? – прервала ее Инга.– А ты что, хочешь на улицу его выгнать?– Нет.– Тогда сиди тихо. – Анна-Мария снова обратилась к незнакомцу: – Однако мы хотели бы знать, с кем имеем дело и кому собираемся помочь…Берта поставила на стол тарелку с супом, и мужчина с жадностью набросился на еду. Молча он выскреб остатки супа с тарелки и повернулся к Анне-Марии.– Во-первых, – проговорил он тихо, но настойчиво, – кто вы такая и как вас величать?– Она медсестра из Гамбурга! – выкрикнула неожиданно Инга.Анна-Мария заколебалась, потом решительно встала и, пристально посмотрев на незнакомца, доложила:– Анна-Мария Элькен, оберштурмфюрер СС. Последнее место службы – главное управление имперской безопасности.Мужчина не спеша вытер губы салфеткой.– Капитан Ганс Клос, офицер контрразведки при штабе 175-й дивизии.– В нашей группе армий, – утвердительно сказала фрейлейн Элькен.– Оказывается, вы неплохо информированы.– Совершенно верно. Почему же вы в таком виде и откуда пробираетесь?– Это что, допрос? – Клос усмехнулся. – Мы попали в окружение, десять дней плутали по лесу, подвергая себя смертельной опасности, с трудом пробивались к своим. До Одера – в мундирах, а потом – кто как мог и каждый в отдельности на свой страх и риск.– И конечно, случайно оказались в этом доме?– В доме, где в настоящее время тоже достаточно опасно, – вмешался в разговор Шенк.– Полковник Гельмут Ринг служит там же, где и я, так у кого же, как не у его родственников, я мог искать укрытия? Этого достаточно?– Вы знаете моего дядю? – спросила Инга.– Знаю. Это преданный фюреру офицер.Инга неожиданно сорвалась с кресла и с презрением посмотрела на незнакомца.– Преданный! – крикнула она. – Вы говорите, что он преданный офицер?! Все вы одинаковы! Трусливые зайцы!– Ты не имеешь права так говорить о своем дяде! – повысила голос Берта.– Не имею права? – Инга уже теряла самообладание. – Ты считаешь, что стрелять в старых немецких женщин – достойное занятие для преданного офицера и настоящего мужчины?– Что ты плетешь? Кто тебе это сказал? – В голосе Шенка прозвучала нескрываемая угроза. – Твой дядя никогда не стрелял в женщин.– Стрелял! Стрелял в старую женщину! В немку! – прокричала Инга, пятясь к стене. Ее охватил страх. Шенк, Берта, Анна-Мария грозно приближались к ней.– Кто тебе это сказал? – Шенк схватил ее за плечи.– Говори все, что знаешь! – В голосе Анны-Марии появились металлические нотки.– Скрываешь от нас какую-то тайну! Лжешь или фантазируешь… – послышался сердитый голос Берты.– Нет! – прокричала Инга. – Я не лгу. Он стрелял в замке Эдельсберг… – И тут же замолчала, ибо поняла, что сказала слишком много лишнего.Но они все наседали на нее и засыпали вопросами. Инга молчала, прижатая к стенке. Клос, который с безразличным видом стоял в стороне, вдруг приказал, не повышая голоса:– Прекратите этот унизительный допрос! Все с удивлением повернулись к нему.– Прошу вас, господин капитан, не вмешиваться! Это наше семейное дело! – выкрикнул Шенк.– Я сказал вам: прекратите этот унизительный допрос, – повторил Клос. – Инга никому не раскроет своей тайны. Правда, Инга?– Правда, – ответила она тихо и посмотрела на него с признательностью. 3 Инга проводила Клоса в отведенную для него комнату. Она постелила ему на диване. Капитан внимательно присматривался к девушке. Что ей известно? Что случилось в замке Эдельсберг? Клос предполагал, что там произошло что-то важное. Он должен узнать об этом. Может, его предположения подтвердятся? Чем вызвана такая бурная реакция Шенка, Берты, Анны-Марии? Напрашивается вывод:им тоже что-то известно или они хотели бы знать, что произошло в замке. Не оставил ли полковник Ринг кого-нибудь из них в замке в качестве сторожевого пса для охраны архива? Но кого – Шенка, Анну-Марию или…Капитан достал сигареты. Увидев их, Инга попросила у него закурить.– Ты куришь? – спросил Клос и сразу же понял, что допустил оплошность. Естественно, она могла удивиться: откуда у людей, попавших в окружение и укрывавшихся в лесах такое продолжительное время, оказались сигареты? – Старый запас, – машинально сказал он. – Уберегли от противника полковой продовольственный склад.Можно было бы тщательно обыскать весь замок. Новак уже установил контакт с командованием воинской части, расположенной в окрестностях этого городка. Докладывая командиру полка о том, что прибыл с особым заданием, он, конечно, ничего не сказал о Клосе. Клос встретился с Новаком перед тем, как прийти в дом Ринга. Разговаривал с ним в подъезде какого-то дома, хозяин которого сбежал вместе с отступавшими немцами. Этот подъезд показался Клосу удобным местом для будущих встреч с поручиком.Новак был взволнован. Рассказал Клосу о разговорах в штабе полка. Его командир потерял связь с дивизией. Ситуация на фронте осложнилась. Разведкой установлено, что на южном участке фронта концентрируются немецкие танковые части, и неизвестно, откуда они там появились. Поэтому неудивительно, что командир полка принял Новака без особого восторга. Он высказал свое недовольство также в адрес некоторых вышестоящих штабов, которые вместо противотанковых орудий присылают к нему офицеров с особыми заданиями.Командир полка будет явно раздражен, если попросить его дать солдат для обыска замка, однако просьбу офицера, прибывшего с особым заданием, выполнит… Но стоит ли в данной ситуации обращаться к нему с такой просьбой? Можно провести обыск в замке скрытно, правда, это займет немало времени. А если ничего не будет обнаружено, то это только всполошит тех, кто спрятал и охраняет архив полковника Ринга… Нельзя исключить и то, что немцы в критический момент могут попытаться уничтожить архив.Клос решил все проверить сам. Если бы он мог узнать, что в действительности известно Инге и кто оставлен в замке сторожевым псом полковника Ринга!Инга, неумело затягиваясь дымом сигареты, стояла около дверей. Клос подошел и положил ей на плечо руку. Девушка не отстранилась, молчала.– Может быть, присядем?– Нет. Я уже должна идти.– Подожди немного… Та женщина, в которую стреляли в замке, еще жива?Глаза Инги выразили настороженность и недоверие.– Почему вы об этом спрашиваете?«Значит, жива, – подумал Клос. – В противном случае Инга ответила бы по-другому.
1 2 3 4 5 6 7