– Потому что ты забыла об эфире, до которого уже не час, а полчаса! – не преминул отыграться Саша.
Лизавету как ветром сдуло: два комментария – это все же два комментария. А получаса явно недостаточно для того, чтобы просмотреть и распечатать последние сообщения агентств, преобразовать их в короткий, внятный текст, попудрить носик, поправить блузку и добежать до студии.
В соответствии с техническим распорядком ведущий должен приходить в студию за десять минут до начала программы – чтобы техники сумели отстроить картинку, осветители поправили свет, а оператор поработал над композицией кадра. За десять минут студию по правилам техбезопасности следует запереть, во избежание досадных случайностей и непрошеных гостей в прямом эфире.
– Лидочка только пошла на монтаж, – крикнула Верейская, заметив пробегающую мимо Лизавету.
– Еще полчаса, она должна успеть, Светлана Владимировна!
За десять минут до эфира Лизавета протянула администратору последний отпечатанный комментарий. Его еще следует размножить. Для каждого эфира нужно минимум пять экземпляров – для режиссера, двух монтажеров, звуковика и администратора, сидящего на суфлере.
За семь минут до эфира Лизавета закончила возню с макияжем – мазнула по щекам и носу пуховкой, подкрасила узенькой кисточкой губы, расправила на плечах заранее уложенные волосы. Потом критически посмотрела на свое отражение и попробовала улыбнуться, стряхнуть суету и беготню.
За пять минут до эфира она вошла в комнату выпускающего, чтобы выслушать предэфирные советы и напутствия.
– Давай быстрее в студию. Режиссер уже волнуется… и вот что… Лидочка пока монтирует, там у них какой-то затык. А по верстке она должна идти сразу после сюжета Миши из других штабов. Там тебе придется выйти и что-нибудь сказать…
– Что-нибудь предвыборное, – заблестела глазами Лизавета. – Тех, кто собирается голосовать за исполняющего обязанности, с нетерпением ждут на всех избирательных участках, остальных просят не беспокоиться!
– Ты мне пошути! – прикрикнула на расшалившуюся ведущую Лана Верейская. – Марш в студию и договорись с режиссером, что скажешь в паузе!
– Есть. – Лизавета поднесла руку к виску и попробовала по-военному четко повернуться кругом, но зашаталась на каблуках.
Вообще-то она не любила каблуки, шпильки и прочие архитектурные излишества, мешающие быстро бежать по жизненной дороге. Но иногда надевала – если «к костюму» – и туфли на каблуках, и шляпки.
В эту пятницу она оделась для эфира подчеркнуто строго и элегантно, в костюм ее любимого старорозового цвета – довольно широкие лацканы короткого пиджака, четкая линия плеч, глубокие вытачки на талии и узенькая короткая юбка. Сие творение французских портных, безусловно, требовало соответствующей обуви и прочих аксессуаров. Лизавета выбрала черные неуловимо модные туфли – каблук прямой и широкий, но без современного перебора, носок квадратный, но по форме лишь отдаленно напоминающий ботинки морского пехотинца, а из украшений – серебряные, довольно тяжелые серьги и тоненькую цепочку.
– Ты со своими игрушками опоздаешь… Иди с Богом, все будет в порядке!
Словами «Все будет в порядке, с Богом!» Лана Верейская провожала в эфир всех ведущих.
Когда Лизавета вошла в студию, часы на студийном мониторе показывали 19 часов 29 минут. Оператор, уже начавший нервничать, тут же щелкнул замком на тяжелых дубовых дверях.
– Цепляй микрофон! – недовольным голосом распорядился звукорежиссер.
За минуту опытный ведущий вполне может прикрепить к вороту петличку с микрофоном, поставить на приставной столик стакан с водой и даже разложить, как надо, микрофонную папку.
– Раз, раз, здравствуйте, сегодня пятница, третье марта…
– Готово, – еще более сварливо откликнулся звуковик, – через десять секунд в эфире.
На мониторе замелькали цифры ракорда, пошла «шапка» «Новостей». Лизавета, словно кобылка, заслышавшая далекое призывное ржание, выпрямилась, смахнула с лица обыденность и начала программу:
– Здравствуйте, сегодня пятница, третье марта, вы смотрите «Петербургские новости». Сегодня в нашей программе…
Пошел анонс. Сорок секунд передышки, за эти сорок секунд она успела поговорить с режиссером. Выяснилось, что Лидочка сюжет принесла, но вписать отбивку они не успели.
– Сначала выдавай сюжет Миши, – потребовала Лизавета, – а к Лидочке я подведу стандартно: «Также корреспондент „Петербургских новостей“ побывал…»
Передышка кончилась.
– Избирательная кампания набирает темп. Сегодня наши корреспонденты объехали предвыборные штабы всех кандидатов.
Лизавета улыбнулась, представляя репортаж честолюбивого практиканта Мишеньки, и принялась смотреть его вполглаза.
Под конец Мишенька приберег вкусненькое, или, на газетном языке, «жареное». Последним шел рассказ о работе предвыборного штаба одного из московских претендентов. Мишенька дисциплинированно показал номер в отеле, увешанный плакатами и портретами кандидата. Руководитель штаба ответил на дежурный вопрос насчет финансирования кампании. А потом Мишенька наивно так спросил:
– А кто на вас работает и сколько они получают?
– Добровольцы, – рубанул начштаба, – только добровольцы. У нашего кандидата даже охраны не было. Но когда он зарегистрировался как кандидат, появились люди, которые стали его охранять.
– Тоже на добровольных началах? – уточнил практикант.
– Тоже. Раньше охраны не было, – повторил штабист. – Но, видимо, люди решили, что его надо охранять!
Оператор умудрился заснять в штабе несколько колоритных плечистых ребятишек. Скорее всего, боевых охранников кандидата. Так что финал у Мишенькиного сюжета получился эффектный.
Лизавета сразу вспомнила двойника президентского помощника. У нее тоже появились кое-какие соображения, которыми можно поделиться с Сашей Маневичем. Но сейчас не время, она опять повернулась на камеру:
– Наш корреспондент Лидия Махнова расскажет о том, что происходит в центрах поддержки остальных кандидатов…
И так далее, по привычной колее.
– Газета «Петербургские ведомости» приглашает политологов, социологов, астрологов и прорицателей, а также просто любителей предсказаний принять участие в конкурсе прогнозов. Все желающие могут представить свои варианты итогов президентских выборов – определить количество голосов, которые получат кандидаты. Этот конкурс, точнее, его итоги, должен заинтересовать политиков, у них есть шанс выяснить, какие предсказания эффективнее – научные или паранормальные.
Это было последнее сообщение вечернего выпуска «Новостей». Всего доброго и до встречи в ночных телевизионных «Новостях».
Лизавета улыбнулась на прощанье, щелкнула микрофонной папкой и помчалась в редакцию искать Маневича.
Корреспондент Маневич действительно скрывался в редакционном архиве. Лизавета легко отыскала его среди полок с кассетами. Саша одной рукой придерживал солидную стопку кассет, а другой – пытался снять с верхней полки еще одну коробку.
– Давай помогу. Какой номер тебе нужен?
– Бета семьсот сорок семь…
Лизавета глянула на корешок пластиковой коробки.
– Владимир Вольфович в Петербурге… – Потом посмотрела, что написано на тех кассетах, которые держал Саша. – Визит Явлинского… Зачем тебе это? Ты что, фильм затеял – «Петербург как фактор борьбы за президентское кресло»?
– Не совсем. Просто хочу кое-что проверить…
– Ты выпуска не видел? Там практикант сюжетик сделал. Из предвыборного штаба московского претендента. У него, видите ли, телохранители появились сами по себе, как блохи у моего Маcона, когда он на даче загуливает. Я вот что подумала, в свете этого сходства мужика из «Роланда» с помощником и. о. Мы ведь обнаружили двойника главного помощника. А помощников-то – много. Вдруг остальные курсанты школы их тоже «дублируют»? Помощники – великая сила. Те, кто приближены к телу, приближены и к власти. Не к формальной, а к реальной власти.
– Я тоже об этом думал. – Саша поставил стопку кассет на стол и начал их сортировать. – Но не совсем чтобы о власти. Помощник – он ведь хозяина и пристукнуть может. Так или нет?
– Ты думаешь? – искренне ужаснулась Лизавета.
– Я еще ничего не думаю. Просто хочу кое-что проверить…
Саша пересчитал коробки с кассетами и внимательно посмотрел на Лизавету:
– Давай договоримся вот как: я посмотрю, прикину, насколько основательны мои подозрения, а после ночного выпуска потолкуем.
– Хорошо.
Они вместе вышли из архива. В коридоре никого – тишина и покой.
– Пойду выдерну Лану, – сказала Лизавета. – Надо верстаться…

ВЫЗОВ НА ПЕДСОВЕТ

– Вот теперь смотри, – веско произнес Саша, когда Лизавета после ночного выпуска поднялась в просмотровую комнату. – Смотри внимательно! – Он вставил в плейер первую кассету. На экране появился демократичный и кудрявый Явлинский. – Видишь мужичка за его спиной, с короткой стрижкой, лет тридцати, с орлиным носом? Запомни его лицо. – Саша деловито сменил кассету с демократом на кассету с либерал-демократом. – Вон, в правом верхнем углу сидит, видишь? Это, по-моему, главный телохранитель Жирика. С квадратной челюстью и с челочкой.
Еще одна кассета, теперь уже с Зюгановым.
– Обрати внимание вот на этого персонажа. – Саша показал на седоватого мужичка в светло-кремовом пиджаке. – Судя по всему, он профессионально оберегает верховного коммуниста. А теперь смотри!
Саша снова сменил видеозапись. Лизавета сразу узнала запись, сделанную Саввой: тренажерный зал, мужчины у тренажеров. Крупно их лица. Сначала тот, что показался ей похожим на помощника исполняющего обязанности президента, потом другой, третий, четвертый…
– Видишь?
– Да. – Лизавета даже растерялась. – Они все похожи либо на помощников, либо на телохранителей, которых ты мне показывал… у одного кудряшки, у другого седина и характерная нижняя челюсть…
– Вот-вот, кто больше, кто меньше, но похожи!
– Скорее больше, чем меньше… И что это значит?
Саша отмотал пленку назад и опять запустил магнитофон:
– Я и сам не знаю… В одном зале двойники помощников и охранников! Причем если охранники, то не простые барбосы-церберы, а главные телохранители. Тут самые разнообразные комбинации вырисовываются… Ты, например, уверена, что в другом зале не сидят двойники их хозяев? Так, на всякий случай?
Лизавета потерла переносицу, засверкали камушки в бабушкином кольце.
– Не уверена.
– Вот и я не уверен. Зато уверен, что тот человек в Думе умер не случайно и его школа двойников – не пустые слова. Уверен на девяносто девять процентов!
– Ты думаешь, подготовка телохранителей имеет отношение к школе двойников, о которой говорил покойный Дедуков?
– Думаю, только об этом и думаю! – Саша вскочил и принялся метаться по тесной клетушке для просмотров, даже задел шкаф, отделяющий ее от режиссерской аппаратной.
– Кто там? – прозвучал вопрос из-за шкафа. В комнатенку заглянул техник, отвечающий за звуковую аппаратуру. – Вы что, ночевать здесь собрались? Я уже закрываю! Это ты, Лизавета? Звонила ваш администратор, развозка тебя ждет! Так что выметайтесь!
Лизавета позвонила по телефону и успокоила нервничающего в ожидании администратора. Потом они с Сашей отправились в редакцию. Они дождались, когда разъедутся последние труженики прямого эфира, и принялись обсуждать увиденное. Версий было множество, одна другой симпатичнее. Оба уже не сомневались, что какие-то силы готовят двойников из окружения видных политических деятелей. Готовят помощников и телохранителей, как две капли воды похожих на настоящих. А может, и не только помощников и телохранителей. Готовят не просто так, а для своей игры, без сомнения, грязной. В этом Саша и Лизавета были едины. Теперь надо было решить, что делать дальше.
Лизавета полагала, что следует подождать и подумать. Саша кричал, что думать нет времени, надо действовать, ведь за ними установлена слежка.
– У нас на хвосте висит этот тип со шрамом! Твою квартиру обыскали, в редакции тоже все перерыли – ищут именно эту кассету. Кассеточку, на которой они прокололись. Они же не думали, что вы с Саввой дойдете до Калерии, а без ее смутного рассказа никто, даже я, не догадался бы, чей портрет надо выискивать среди тренирующихся! Но теперь они сообразили, что позволили нам свести концы с концами и даже ненароком снабдили доказательствами, – Маневич ласково погладил черную коробочку с кассетой, – а потому принялись за дело всерьез. И мы тоже не должны валандаться!
– Если твои… наши… – поправилась Лизавета, – если наши подозрения оправданны, то из-за этой школы убили минимум двоих. Дедукова и Леночку.
– Плюс отравили Савву и избили Кокошкина! Вот поэтому и надо действовать. А то нас тоже поубивают!
– И что мы можем сделать? – Лизавета посмотрела на часы.
– Для начала скопируем запись.
– Так все разошлись, половина первого – магнитофоны закрыты.
– Кто ищет, тот найдет! – Саша уже накручивал диск телефона. – По-моему, в «Бетакаме» сегодня праздник, чей-то день рождения, да и на магнитофонах должны подхалтуривать.
С третьей попытки он дозвонился и уговорил кого-то, чтобы ему прямо сейчас сделали две копии с Саввиной кассеты. Не все двадцать минут исходной записи, а коротенький фрагмент.
К пьянствующим в «Бетакаме» мужикам он отправился один, заявив, что появление Лизаветы выбьет их из колеи, они перепутают кабели и подключат плейер к радио. И вообще, лучше не светиться вместе. Раз Лизаветину квартиру обыскивали по поводу кассет, значит, ее засекли и пасут – ведь именно она ходила с Савельевым в эту школу телохранителей. А раз пасут, то могут и здесь подсадить глаза и уши. Мало ли как организована утечка информации. Если же Саша один немного поколдует в закутке, это ни у кого не вызовет подозрений, все знают, что Маневич скрупулезно собирает архив. Никто и смотреть не будет, что он там переписывает.
Через полчаса Саша вернулся с тремя кассетами.
– Там дым коромыслом, никто не видел, что и зачем я писал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47