Доступно магазин Wodolei
Ты знаешь запрещенные приемы? — с сомнением поинтересовался Реп.
— А то!
— Так вот они тебе и понадобятся. Сэм на этом деле собаку съел.
Может быть, и да, а может быть, и нет, только ирландские фермеры и рыболовы — крутые ребята, а драки на ярмарках — это вам не светское чаепитие. А что до запрещенных приемов и всяких там подлых штучек, Крис и этому научился в портах и на борту корабля.
— Как насчет руки?
Крис окинул взглядом кисть. Мизинец придется перебинтовать. Повязка поможет. Затевая всю эту историю с поединком, Мэйо про палец напрочь забыл, да ведь они с Репом на мели, а другого способа быстро раздобыть денег нет. В первый раз он всерьез задумался о пострадавшем пальце. Кровотечение давно прекратилось, и Крис надеялся, что мизинец не подведет. Впереди еще два дня, может, и заживет еще.
Бреннана интересовал не только сам поединок. Владелец салуна делал ставки, и ежели его протеже отлупит Кокинса… именно это обдумывал Бреннан за стойкой. Крис Мэйо пришелся ему по душе. Крепкий ирландский паренек, достаточно сильный, чтобы положить на обе лопатки Задиру Крогана, пожалуй, и с Кокинсом управится. Бреннан хорошо знал Кокинса: этакий могучий дикарь с садистскими наклонностями. Небось порадуется возможности измордовать приличного мальчика вроде Мэйо; с превеликим удовольствием задаст ему взбучку.
Бреннан нахмурился. А что, если все это подстроено заранее? Мэйо сам признался, что встречался с Кокинсом раньше и приехал сюда на его поезде… а что, если эти двое сговорились загрести его, Бреннана, денежки?
На первый взгляд Мэйо внушал доверие, но много ли на свете безукоризненно честных людей? Бармен оглядел зал: этого высокого молодого кавалериста он явно где-то видел. Ну да, он состоит в личной охране полковника Маклина.
— Эй, ты! — окликнул его бармен. — Подойди-ка на минутку! — Молодой человек поднялся от стола и подошел к стойке, держа в руке стакан с пивом. — Хочешь выпить чего-нибудь получше этого пойла?
— Меня оно устраивает. Тебе чего надо?
— Ты ведь на поезде приехал? На том самом поезде, что вез Маклина и его дочь?
— Я был в поезде, когда полковника похитили; но меня поместили в головном вагоне, и эскорт ничего не смог сделать. Мы ничего не слышали и не видели, пока состав не подъехал к станции, а там не оказалось надлежащего сигнала. Тогда мы остановились — глянули, а полковник исчез. Жуть просто.
— А как насчет этого парня по имени Мэйо? Он тут при чем?
Молодой кавалерист вкратце обрисовал ситуацию и добавил:
— Крепкий парень. Дал острастку Кокинсу, тот разозлился изрядно.
— Они будут драться.
— Драться? — До юноши наконец дошло. — Ты хочешь сказать, на ринге? Я бы поглядел!
— Как он тебе показался? Мэйо, я имею в виду.
Кавалерист задумался.
— Ничего себе. Я скажу тебе, что паренек покрепче, чем кажется на первый взгляд. Широкие плечи, тонкая талия, и силы не занимать. Сам опустил сходни, когда выводил лошадей. Обычно это дело поручают четверым, хотя двое силачей тоже справятся.
Бреннан забрал у собеседника пустой стакан из-под пива и водрузил его на стойку.
— Эй, там, налейте! — крикнул он, а затем небрежно: — Он с Кокинсом много трепался?
Кавалерист расхохотался от души.
— Да нет, не сказал бы. Сэм попытался было запугать парнишку, да только ничего у него не вышло. — Он поднял взгляд. — Если ты боишься, что они сговорились, можешь об этом забыть. Я там был. В этом отношении все чисто, и я голову даю на отсечение, что Мэйо в любой драке — сущий дьявол.
— Спасибо, — сказал Бреннан. — Выпей еще пива.
— Двух стаканов достаточно, мистер Бреннан. И хотел бы я посмотреть на поединок. Очень хотел бы. Я — Том Халлоран.
Бреннан вздрогнул.
— Ты? Тот самый Халлоран? Знаменитый бегун?
— Был когда-то, пока не завербовался в армию. К сожалению, очень может быть, что я прийти не смогу. Я состою в эскорте генералов. А генералы собираются на охоту за бизонами.
Бреннан загасил сигару. Он лихорадочно размышлял. О Халлоране он знал немало: родом из Ирландии, юноша происходил из хорошей семьи, учился в колледже. Свою карьеру бегуна он начинал в состязаниях в восточной части страны в ту пору, когда вокруг именно этого вида спорта поднялся дикий ажиотаж. На бегунов ставили больше, чем на боксеров, а в некоторых местах даже больше, чем на лошадей. Немало спринтеров разъезжало по стране, выдавая себя за деревенских простачков, покуда не находились люди, готовые поставить против них.
А Халлоран выиграл не один забег… а затем и в стрельбе отличился. Бреннан вспомнил и об этом.
— Ты — человек честный, — тихо проговорил владелец салуна. — А Мэйо понадобится поддержка — кто-нибудь, кто стоял бы в его углу ринга и умел бы привести борца в надлежащую форму.
— Я страховал многих боксеров, — заметил Халлоран. — Но все зависит от двух факторов: во-первых, дадут ли мне увольнительную и, во-вторых, могу ли я быть уверен в том, что вы и впрямь хотите победы Мэйо. В нечестной игре я участвовать не стану.
— Вот затем ты мне и нужен, — негромко заверил Бреннан. — Многие ли знают о том, кто ты есть?
Юноша фыркнул.
— Я — кавалерист Халлоран, вот и все.
— Им и оставайся, — посоветовал Бреннан.
Халлоран ушел, а Бреннан закурил новую сигару и облокотился локтями о стойку. Перекатывая сигару в зубах, он обдумывал ситуацию. У Сэма Кокинса полным-полно сторонников, его близких друзей, и они считают здоровяка непобедимым. Бреннан задумчиво нахмурился: ни одно событие вблизи «Юнион Пасифик» не ускользало от его внимания. Со странными людьми водится Сэм Кокинс, но для профессионального боксера и работника железной дороги это неудивительно. Сказав себе это, владелец салуна вынул сигару изо рта, поглядел на нее с внезапным отвращением, что к сигаре отношения не имело, и положил на край стойки.
Оуэн Бреннан приехал в Америку чернорабочим и получил какое-никакое образование благодаря чтению: иммигрант начал с ежедневного изучения газет, чтобы быть в курсе общепринятых мнений, верований и событий. Он взял за привычку сохранять газетные вырезки и вскоре собрал целое досье: тут значились и политики, и спортсмены, и военные, и разношерстная подборка бизнесменов.
Бреннан преследовал очень простую цель. Чтобы устроить собственную жизнь, он желал знать, что происходит на свете и кто заставляет эту землю вращаться. Со временем он получил в Нью-Йорке место полицейского, потом сделался подрядчиком на строительстве дорог. Очень скоро он уже владел дюжиной упряжек и двуручных ковшей, что нагружают землей запряженные лошадьми телеги.
Строительство «Юнион Пасифик» помогло ему раздобыть несколько выгодных подрядов, дало возможность заняться фрахтом. По зрелому размышлению Бреннану пришло в голову открыть салун, что перемещался на запад по мере того, как прокладывались пути. Дело оказалось выгодным: спиртное шло нарасхват, к тому же в салуне можно услышать немало ценного, если держать ухо востро.
Том Халлоран должен сопровождать генералов на охоту за бизонами. Ну что ж, Бреннан знаком с начальником сержантского караула. Ладно уж, будет парню увольнительная.
Глава 11
Крис Мэйо покончил с трапезой и заново наполнил чашку. Реппато Пратт сидел рядом: тощий, жилистый, озабоченный.
— Не нравится мне все это, — пробормотал он.
Крис, занятый собственными мыслями, не совсем понял, о чем идет речь.
— Что тебе не нравится?
— Да Джастин Парли и его шайка. Они скорее сдохнут, чем отступятся. Все до одного — убийцы, и им позарез нужен скальп генерала Шермана, так нужен, что они этот самый скальп сожрать готовы. Скажу больше: теперь они захотят перебить всех старших офицеров.
— Парли упустил свой шанс. Все они уже здесь, в форте Сандерс, а вокруг кишмя кишат солдаты, все равно что пчелы в улье.
— Да знаю. Но все равно мне как-то тревожно; не думаю я, что негодяи так просто сдадут позиции. Я жил среди них: по большей части эти гады — твердые орешки. Вот, скажем, Серебряного Дика я так и не раскусил. Он у них самый смышленый; пожалуй, посмышленее Парли. Дел Робб ищет неприятностей на свою голову с тех пор, как был мальчишкой. Этот народ — изгои на собственной земле, воду мутят не тут, так там; и где бы уж они там ни родились, только из родных краев их выдворили. Пока своими глазами не увидишь их в деле, просто не поверишь, какими подлыми бывают люди.
— Да они наверняка уже далеко отсюда, — отмахнулся Крис. — Они боятся кавалерии.
— Они-то? Никого они не боятся. Маленький отряд они перебьют как нечего делать, а от больших патрулей, равных им по численности или превосходящих силами, они станут держаться подальше. А ведь армии нужно и об индейцах по мнить.
В палатку вошел Халлоран и уселся за стол напротив приятелей.
— Я только что распрощался с Бреннаном, — сообщил он. — Он хочет, чтобы я поддержал тебя на ринге, Мэйо. Может, помнишь: я был в поезде. Меня зовут Халлоран.
— Привет-привет, — откликнулся Пратт. — Значит, мне Бреннан не доверяет?
— Да нет, он просто хочет, чтобы ты стоял поблизости с ружьем наготове. А у меня в этом деле большой опыт. Я имею в виду, в смысле подстраховки атлетов. Растирать там, массировать, и все такое. — Он оглядел Криса. — Ты как, в форме? Длинный раунд выдержишь?
— Могу. — Крис вытянул вперед левую руку: повязку он давно снял. Мизинец уже зарубцевался. — Мюррей отстрелил. Может снова начать кровоточить. Тогда ты останови кровь, если сможешь.
Халлоран вздрогнул и недоверчиво уставился на собеседника.
— Ты полезешь в драку в таком состоянии?
— А то! — Крис оглядел руку. — В жизни с чем только не приходится мириться. Я приехал сюда делать деньги, и я не стану рыдать в уголке из-за пустой царапины. Я оказался в городе совсем без средств, а жить-то надо. С Репом та же история. Я подумал, что двух сотен долларов, которые я выиграю, нам хватит, чтобы дотянуть до лучших времен.
— Ты недооцениваешь Сэма Кокинса. Он потяжелее тебя будет и очень силен. Крепкий борец, так и прет напролом и поражений не знает; он отыграл девять-десять рукопашных поединков против лучших единоборцев здешнего края. Думаю, он постарается взять тебя измором. Мало кто может продержаться дольше двух-трех минут и не выдохнуться. Если Сэму удастся тебя измотать, ты окажешься в его власти.
— Не удастся. Я продержусь не меньше любого другого.
— Он старается подобраться к противнику как можно ближе. Апперкоты любит. Знаешь этот прием?
— Знаю.
Но Халлоран на этом не успокоился. Мэйо вроде бы уверен в собственных силах, и это очень даже хорошо; однако не исключено, что уверенность эта — от глупости. Тому, кто никогда не боксировал и не боролся на ковре с профессионалами, кажется, что в этом деле нужны только сила да боевой задор. А профессионал так же искусен в своем ремесле, как, скажем, столяр-краснодеревщик. Начинающий с мастером не сравнится — ни там, ни тут.
Профессиональный боксер не бьет на эффект. Он лишних движений не делает, каждый шаг у него просчитан, расстояние продумано; он заранее прикидывает свои возможности, он знает, что, когда удар нанесен, неизбежно открываются тело или часть головы. Он знает, как ложным выпадом заставить противника открыться в тех местах, куда сам он мысленно нацелился; он знает, как уклониться от удара на волосок, двигаясь не больше, чем подсказывает необходимость. Знает, как подобраться к противнику поближе, так что когда удар нанесен, противник останется в пределах досягаемости для ответного выпада.
Он знает: для того чтобы нанести удар максимальной силы, ноги должны стоять в нужной позиции; знает он также, что при помощи определенной комбинации выпадов можно обратить сопротивление противника к собственной выгоде и что ежели удары наносятся последовательно, противник откроется и кулак попадет точно в цель.
Халлоран много боксировал на своем веку. А также перевидал немало поединков. Ему доводилось наблюдать, как единоборцы более хрупкого сложения, которые знают, что делают, играючи одерживают верх над мощными верзилами. Сэм Кокинс, безусловно, опытен; но насколько далеко простираются его познания в боксе, Халлоран понятия не имел. Халлоран знавал и великих боксеров, например, Джема Булаву. Этот англичанин с примесью цыганской крови был одним из умнейших единоборцев своего времени: он немало содействовал развитию боксерского искусства, изобрел новые приемы и тактики. Однако боксеру нужны достойные противники; боксер ни в жизнь не поднимется выше того уровня, что необходим для победы над оппонентом. Если уровень этот невысок — тем хуже для обоих. Чем достойнее противник, тем скорее усовершенствуешься сам; а Халлоран понятия не имел, с кем доводилось боксировать Мэйо. С профессионалами ли? Или с самыми обыкновенными деревенскими забияками из тех, что по любому поводу лезут в драку?
— Я тебя поддержу, если смогу, — пообещал кавалерист. — Мне могут не дать увольнительной. Я еще не знаю точно.
Халлоран ушел. Друзья допили кофе и вышли на улицу. Чуть подальше красовалась палатка под вывеской: «Койки». Крис указал на нее пальцем, Пратт покачал головой.
— Тут есть гостиница. Тебе необходимо хорошенько отдохнуть; а ежели народ режется в карты да в любое время дня и ночи вваливается всякая пьянь, об отдыхе можно забыть. Гостиница, конечно, чуток подороже, да оно того стоит.
Друзья сняли комнату, заплатили пятьдесят центов; у конторки Крис углядел метелочку и, позаимствовав ее на время, тщательно вычистил одежду и котелок. Затем протер сапоги. Потрепались и поцарапались они изрядно, да все еще целехоньки! Ирландец выстирал полосатую рубашку и повесил ее сушиться.
— Ты говорил, что в первом поезде у тебя остался саквояж?
— Остался.
— Дай мне описание и записку, я постараюсь его отыскать. А тем временем отдохни. — Реп окинул взглядом мокрую рубашку. — На улицу ты в ближайшее время не выйдешь.
Реп ушел; Крис растянулся на кровати в нательном белье. Подложил руки под голову и крепко задумался.
Идея подраться с Сэмом Кокинсом напрашивается сама собой. Если он, Крис, победит Кокинса, он получит две сотни долларов и сможет уехать на запад, может быть, даже в Калифорнию, куда направляется семейство Маклинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— А то!
— Так вот они тебе и понадобятся. Сэм на этом деле собаку съел.
Может быть, и да, а может быть, и нет, только ирландские фермеры и рыболовы — крутые ребята, а драки на ярмарках — это вам не светское чаепитие. А что до запрещенных приемов и всяких там подлых штучек, Крис и этому научился в портах и на борту корабля.
— Как насчет руки?
Крис окинул взглядом кисть. Мизинец придется перебинтовать. Повязка поможет. Затевая всю эту историю с поединком, Мэйо про палец напрочь забыл, да ведь они с Репом на мели, а другого способа быстро раздобыть денег нет. В первый раз он всерьез задумался о пострадавшем пальце. Кровотечение давно прекратилось, и Крис надеялся, что мизинец не подведет. Впереди еще два дня, может, и заживет еще.
Бреннана интересовал не только сам поединок. Владелец салуна делал ставки, и ежели его протеже отлупит Кокинса… именно это обдумывал Бреннан за стойкой. Крис Мэйо пришелся ему по душе. Крепкий ирландский паренек, достаточно сильный, чтобы положить на обе лопатки Задиру Крогана, пожалуй, и с Кокинсом управится. Бреннан хорошо знал Кокинса: этакий могучий дикарь с садистскими наклонностями. Небось порадуется возможности измордовать приличного мальчика вроде Мэйо; с превеликим удовольствием задаст ему взбучку.
Бреннан нахмурился. А что, если все это подстроено заранее? Мэйо сам признался, что встречался с Кокинсом раньше и приехал сюда на его поезде… а что, если эти двое сговорились загрести его, Бреннана, денежки?
На первый взгляд Мэйо внушал доверие, но много ли на свете безукоризненно честных людей? Бармен оглядел зал: этого высокого молодого кавалериста он явно где-то видел. Ну да, он состоит в личной охране полковника Маклина.
— Эй, ты! — окликнул его бармен. — Подойди-ка на минутку! — Молодой человек поднялся от стола и подошел к стойке, держа в руке стакан с пивом. — Хочешь выпить чего-нибудь получше этого пойла?
— Меня оно устраивает. Тебе чего надо?
— Ты ведь на поезде приехал? На том самом поезде, что вез Маклина и его дочь?
— Я был в поезде, когда полковника похитили; но меня поместили в головном вагоне, и эскорт ничего не смог сделать. Мы ничего не слышали и не видели, пока состав не подъехал к станции, а там не оказалось надлежащего сигнала. Тогда мы остановились — глянули, а полковник исчез. Жуть просто.
— А как насчет этого парня по имени Мэйо? Он тут при чем?
Молодой кавалерист вкратце обрисовал ситуацию и добавил:
— Крепкий парень. Дал острастку Кокинсу, тот разозлился изрядно.
— Они будут драться.
— Драться? — До юноши наконец дошло. — Ты хочешь сказать, на ринге? Я бы поглядел!
— Как он тебе показался? Мэйо, я имею в виду.
Кавалерист задумался.
— Ничего себе. Я скажу тебе, что паренек покрепче, чем кажется на первый взгляд. Широкие плечи, тонкая талия, и силы не занимать. Сам опустил сходни, когда выводил лошадей. Обычно это дело поручают четверым, хотя двое силачей тоже справятся.
Бреннан забрал у собеседника пустой стакан из-под пива и водрузил его на стойку.
— Эй, там, налейте! — крикнул он, а затем небрежно: — Он с Кокинсом много трепался?
Кавалерист расхохотался от души.
— Да нет, не сказал бы. Сэм попытался было запугать парнишку, да только ничего у него не вышло. — Он поднял взгляд. — Если ты боишься, что они сговорились, можешь об этом забыть. Я там был. В этом отношении все чисто, и я голову даю на отсечение, что Мэйо в любой драке — сущий дьявол.
— Спасибо, — сказал Бреннан. — Выпей еще пива.
— Двух стаканов достаточно, мистер Бреннан. И хотел бы я посмотреть на поединок. Очень хотел бы. Я — Том Халлоран.
Бреннан вздрогнул.
— Ты? Тот самый Халлоран? Знаменитый бегун?
— Был когда-то, пока не завербовался в армию. К сожалению, очень может быть, что я прийти не смогу. Я состою в эскорте генералов. А генералы собираются на охоту за бизонами.
Бреннан загасил сигару. Он лихорадочно размышлял. О Халлоране он знал немало: родом из Ирландии, юноша происходил из хорошей семьи, учился в колледже. Свою карьеру бегуна он начинал в состязаниях в восточной части страны в ту пору, когда вокруг именно этого вида спорта поднялся дикий ажиотаж. На бегунов ставили больше, чем на боксеров, а в некоторых местах даже больше, чем на лошадей. Немало спринтеров разъезжало по стране, выдавая себя за деревенских простачков, покуда не находились люди, готовые поставить против них.
А Халлоран выиграл не один забег… а затем и в стрельбе отличился. Бреннан вспомнил и об этом.
— Ты — человек честный, — тихо проговорил владелец салуна. — А Мэйо понадобится поддержка — кто-нибудь, кто стоял бы в его углу ринга и умел бы привести борца в надлежащую форму.
— Я страховал многих боксеров, — заметил Халлоран. — Но все зависит от двух факторов: во-первых, дадут ли мне увольнительную и, во-вторых, могу ли я быть уверен в том, что вы и впрямь хотите победы Мэйо. В нечестной игре я участвовать не стану.
— Вот затем ты мне и нужен, — негромко заверил Бреннан. — Многие ли знают о том, кто ты есть?
Юноша фыркнул.
— Я — кавалерист Халлоран, вот и все.
— Им и оставайся, — посоветовал Бреннан.
Халлоран ушел, а Бреннан закурил новую сигару и облокотился локтями о стойку. Перекатывая сигару в зубах, он обдумывал ситуацию. У Сэма Кокинса полным-полно сторонников, его близких друзей, и они считают здоровяка непобедимым. Бреннан задумчиво нахмурился: ни одно событие вблизи «Юнион Пасифик» не ускользало от его внимания. Со странными людьми водится Сэм Кокинс, но для профессионального боксера и работника железной дороги это неудивительно. Сказав себе это, владелец салуна вынул сигару изо рта, поглядел на нее с внезапным отвращением, что к сигаре отношения не имело, и положил на край стойки.
Оуэн Бреннан приехал в Америку чернорабочим и получил какое-никакое образование благодаря чтению: иммигрант начал с ежедневного изучения газет, чтобы быть в курсе общепринятых мнений, верований и событий. Он взял за привычку сохранять газетные вырезки и вскоре собрал целое досье: тут значились и политики, и спортсмены, и военные, и разношерстная подборка бизнесменов.
Бреннан преследовал очень простую цель. Чтобы устроить собственную жизнь, он желал знать, что происходит на свете и кто заставляет эту землю вращаться. Со временем он получил в Нью-Йорке место полицейского, потом сделался подрядчиком на строительстве дорог. Очень скоро он уже владел дюжиной упряжек и двуручных ковшей, что нагружают землей запряженные лошадьми телеги.
Строительство «Юнион Пасифик» помогло ему раздобыть несколько выгодных подрядов, дало возможность заняться фрахтом. По зрелому размышлению Бреннану пришло в голову открыть салун, что перемещался на запад по мере того, как прокладывались пути. Дело оказалось выгодным: спиртное шло нарасхват, к тому же в салуне можно услышать немало ценного, если держать ухо востро.
Том Халлоран должен сопровождать генералов на охоту за бизонами. Ну что ж, Бреннан знаком с начальником сержантского караула. Ладно уж, будет парню увольнительная.
Глава 11
Крис Мэйо покончил с трапезой и заново наполнил чашку. Реппато Пратт сидел рядом: тощий, жилистый, озабоченный.
— Не нравится мне все это, — пробормотал он.
Крис, занятый собственными мыслями, не совсем понял, о чем идет речь.
— Что тебе не нравится?
— Да Джастин Парли и его шайка. Они скорее сдохнут, чем отступятся. Все до одного — убийцы, и им позарез нужен скальп генерала Шермана, так нужен, что они этот самый скальп сожрать готовы. Скажу больше: теперь они захотят перебить всех старших офицеров.
— Парли упустил свой шанс. Все они уже здесь, в форте Сандерс, а вокруг кишмя кишат солдаты, все равно что пчелы в улье.
— Да знаю. Но все равно мне как-то тревожно; не думаю я, что негодяи так просто сдадут позиции. Я жил среди них: по большей части эти гады — твердые орешки. Вот, скажем, Серебряного Дика я так и не раскусил. Он у них самый смышленый; пожалуй, посмышленее Парли. Дел Робб ищет неприятностей на свою голову с тех пор, как был мальчишкой. Этот народ — изгои на собственной земле, воду мутят не тут, так там; и где бы уж они там ни родились, только из родных краев их выдворили. Пока своими глазами не увидишь их в деле, просто не поверишь, какими подлыми бывают люди.
— Да они наверняка уже далеко отсюда, — отмахнулся Крис. — Они боятся кавалерии.
— Они-то? Никого они не боятся. Маленький отряд они перебьют как нечего делать, а от больших патрулей, равных им по численности или превосходящих силами, они станут держаться подальше. А ведь армии нужно и об индейцах по мнить.
В палатку вошел Халлоран и уселся за стол напротив приятелей.
— Я только что распрощался с Бреннаном, — сообщил он. — Он хочет, чтобы я поддержал тебя на ринге, Мэйо. Может, помнишь: я был в поезде. Меня зовут Халлоран.
— Привет-привет, — откликнулся Пратт. — Значит, мне Бреннан не доверяет?
— Да нет, он просто хочет, чтобы ты стоял поблизости с ружьем наготове. А у меня в этом деле большой опыт. Я имею в виду, в смысле подстраховки атлетов. Растирать там, массировать, и все такое. — Он оглядел Криса. — Ты как, в форме? Длинный раунд выдержишь?
— Могу. — Крис вытянул вперед левую руку: повязку он давно снял. Мизинец уже зарубцевался. — Мюррей отстрелил. Может снова начать кровоточить. Тогда ты останови кровь, если сможешь.
Халлоран вздрогнул и недоверчиво уставился на собеседника.
— Ты полезешь в драку в таком состоянии?
— А то! — Крис оглядел руку. — В жизни с чем только не приходится мириться. Я приехал сюда делать деньги, и я не стану рыдать в уголке из-за пустой царапины. Я оказался в городе совсем без средств, а жить-то надо. С Репом та же история. Я подумал, что двух сотен долларов, которые я выиграю, нам хватит, чтобы дотянуть до лучших времен.
— Ты недооцениваешь Сэма Кокинса. Он потяжелее тебя будет и очень силен. Крепкий борец, так и прет напролом и поражений не знает; он отыграл девять-десять рукопашных поединков против лучших единоборцев здешнего края. Думаю, он постарается взять тебя измором. Мало кто может продержаться дольше двух-трех минут и не выдохнуться. Если Сэму удастся тебя измотать, ты окажешься в его власти.
— Не удастся. Я продержусь не меньше любого другого.
— Он старается подобраться к противнику как можно ближе. Апперкоты любит. Знаешь этот прием?
— Знаю.
Но Халлоран на этом не успокоился. Мэйо вроде бы уверен в собственных силах, и это очень даже хорошо; однако не исключено, что уверенность эта — от глупости. Тому, кто никогда не боксировал и не боролся на ковре с профессионалами, кажется, что в этом деле нужны только сила да боевой задор. А профессионал так же искусен в своем ремесле, как, скажем, столяр-краснодеревщик. Начинающий с мастером не сравнится — ни там, ни тут.
Профессиональный боксер не бьет на эффект. Он лишних движений не делает, каждый шаг у него просчитан, расстояние продумано; он заранее прикидывает свои возможности, он знает, что, когда удар нанесен, неизбежно открываются тело или часть головы. Он знает, как ложным выпадом заставить противника открыться в тех местах, куда сам он мысленно нацелился; он знает, как уклониться от удара на волосок, двигаясь не больше, чем подсказывает необходимость. Знает, как подобраться к противнику поближе, так что когда удар нанесен, противник останется в пределах досягаемости для ответного выпада.
Он знает: для того чтобы нанести удар максимальной силы, ноги должны стоять в нужной позиции; знает он также, что при помощи определенной комбинации выпадов можно обратить сопротивление противника к собственной выгоде и что ежели удары наносятся последовательно, противник откроется и кулак попадет точно в цель.
Халлоран много боксировал на своем веку. А также перевидал немало поединков. Ему доводилось наблюдать, как единоборцы более хрупкого сложения, которые знают, что делают, играючи одерживают верх над мощными верзилами. Сэм Кокинс, безусловно, опытен; но насколько далеко простираются его познания в боксе, Халлоран понятия не имел. Халлоран знавал и великих боксеров, например, Джема Булаву. Этот англичанин с примесью цыганской крови был одним из умнейших единоборцев своего времени: он немало содействовал развитию боксерского искусства, изобрел новые приемы и тактики. Однако боксеру нужны достойные противники; боксер ни в жизнь не поднимется выше того уровня, что необходим для победы над оппонентом. Если уровень этот невысок — тем хуже для обоих. Чем достойнее противник, тем скорее усовершенствуешься сам; а Халлоран понятия не имел, с кем доводилось боксировать Мэйо. С профессионалами ли? Или с самыми обыкновенными деревенскими забияками из тех, что по любому поводу лезут в драку?
— Я тебя поддержу, если смогу, — пообещал кавалерист. — Мне могут не дать увольнительной. Я еще не знаю точно.
Халлоран ушел. Друзья допили кофе и вышли на улицу. Чуть подальше красовалась палатка под вывеской: «Койки». Крис указал на нее пальцем, Пратт покачал головой.
— Тут есть гостиница. Тебе необходимо хорошенько отдохнуть; а ежели народ режется в карты да в любое время дня и ночи вваливается всякая пьянь, об отдыхе можно забыть. Гостиница, конечно, чуток подороже, да оно того стоит.
Друзья сняли комнату, заплатили пятьдесят центов; у конторки Крис углядел метелочку и, позаимствовав ее на время, тщательно вычистил одежду и котелок. Затем протер сапоги. Потрепались и поцарапались они изрядно, да все еще целехоньки! Ирландец выстирал полосатую рубашку и повесил ее сушиться.
— Ты говорил, что в первом поезде у тебя остался саквояж?
— Остался.
— Дай мне описание и записку, я постараюсь его отыскать. А тем временем отдохни. — Реп окинул взглядом мокрую рубашку. — На улицу ты в ближайшее время не выйдешь.
Реп ушел; Крис растянулся на кровати в нательном белье. Подложил руки под голову и крепко задумался.
Идея подраться с Сэмом Кокинсом напрашивается сама собой. Если он, Крис, победит Кокинса, он получит две сотни долларов и сможет уехать на запад, может быть, даже в Калифорнию, куда направляется семейство Маклинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26