Вы человек опытный; мистер Бун сказал, что вы лучший кузнец и конюх в округе. Я ценю все ваши предложения.— Благодарствую, мадам. Сделаю все, что могу.— Пожалуйста, и если вы увидите, что к чему-то нужно приложить руки, делайте без колебаний.Джейсон Фландрэ… Она почти забыла о нем, а забывать нельзя — рискованно. Он где-то поблизости, и его карьера, даже его жизнь поставлена на карту.Тем не менее это ее забота. Она не касалась ни дилижансной компании, ни Марка Стейси, никого, кроме нее самой. Но нельзя допустить, чтобы это помешало остальным делам на станции Чероки.Каждое утро, после того как отъезжал первый дилижанс, Мэри совершала небольшой обход, осматривала конюшню, корраль и лошадей.На некоторые станции индейцы совершили набег… и увели лошадей. Если подобное случится на станции Чероки — а рано или поздно такое произойдет, — что ей тогда делать?Ну, во-первых, пережить сам набег. Во-вторых, связаться с компанией.Приезд Буна прервал ее размышления.— Мистер Бун, я как раз думаю, что делать, если индейцы угонят моих лошадей?— Благодарить судьбу, что остались живы. — Он спрыгнул с лошади. — У вас есть немного кофе?— Конечно, добро пожаловать, а все-таки что же мне потом делать?— Если вы не слепите лошадей из воздуха, придется ездить на усталой упряжке. — Он помолчал. — Ближайшее ранчо с большим поголовьем принадлежит Престону Кольеру. Вы уже познакомились?— Нет.— У него там несколько сотен голов. Большой и очень красивый дом. Белые колонны и все такое. Жена и две дочки-воображалы. Красивые барышни, но, по мне, суди человека не по лицу, а по делам, а они ничего не делают. Вечера, балы да чаи — вот и все их занятия.— А каков он сам?— Кольер? Довольно приличный человек, активно участвует в политике, ведет дела ранчо, у него есть золотые прииски и так далее. Проводит много времени в Денвере. Он — человек богатый и делает все, чтобы стать еще богаче, но не жулик и не имеет дел с мошенниками. Любит своих лошадей, хочет, чтобы с ними хорошо обращались. Любой конюх, который грубо относится к лошадям, получает у него «волчий билет».— Как вы думаете, он даст мне лошадей в случае надобности?Бун пожал плечами.— Мэм, это уж как вы поладите с Кольером… Я знаю, он отказал Сканту Лутеру, отказал наотрез и выгнал его из своего дома.Он и Бен Холлидей несколько раз пристреливали лошадей, поэтому Кольер не дает своих лошадей дилижансной компании. И сам никогда не пользуется дилижансами. Как вы можете догадаться, у него есть свои упряжки, и экипажи, и кучеры.У него, наверное, восемь или десять экипажей и колясок, а иногда, когда он устраивает приемы, они ездят на пикники со слугами в белых пиджаках. Вы такого никогда не видели. Тот, кто прибывает с Востока, направляется прежде всего в его дом. Почти всегда у них по несколько гостей: политики, военные, европейцы, которые приезжают сюда поохотиться всласть, ну и все остальные. У них сложные отношения с Беном Холлидеем, но в остальном, — он довольно разумный человек.— Значит, если мне понадобятся лошади, не стоит к нему обращаться?— Я бы посоветовал вам забыть об этом, мэм. Даже если вам приведется познакомиться с ним, то, что вы работаете на Бена Холлидея, сыграет против вас.Когда они сидели за кофе, Бун небрежно спросил:— У вас недавно не было гостей? Мужчина верхом, один?У Мэри сразу появилось дурное предчувствие. Стараясь держаться спокойно, она ответила:— Нет, не было. А что, должны были быть гости?Бун отпил кофе.— Я заметил следы на дороге, но как раз перед станцией они повернули в сторону. Похоже, всадник отправился на холмы. Мне стало любопытно, и я вроде как проследил за ним. Видимо, он высматривал что-то вон в тех кустах, словно искал хорошее местечко для наблюдения.— Индеец?— Он ехал на подкованной лошади, мэм, обычно это указывает на белого, хотя не исключено, что индеец может ехать на краденой лошади. Но могу поспорить, это был белый.— Он нашел место, которое искал? Его видно отсюда?— Отсюда его не видно, но если он посмотрит вверх… Видите вон то дерево, последнее в ряду? Он должен быть где-то под этим деревом, возможно, как раз сейчас устанавливает свое ружье на каком-нибудь сломанном суку или на чем-нибудь в этом роде.Мэри скучающим взглядом посмотрела вокруг, нашла дерево.— Как вы думаете, это далеко? Ярдов сто пятьдесят?— Вы неплохо определяете расстояние. Полагаю, приблизительно столько.— Мой отец учил меня стрелять из ружья и дробовика. И частенько брал с собой на охоту.— Ну и как? Удалось что-нибудь подстрелить?— Оленя… как я тогда плакала.Бун улыбнулся.— Человек — хищник. У него врожденный охотничий инстинкт. Подозреваю, когда-то он питался дикими животными и растениями. Но прежде всего, он — охотник, охотник от рождения.— Я не верю этому.— А я и не думал, что вы поверите. Но только пораскиньте умом. У всех хищников глаза смотрят вперед, чтобы удобнее было охотиться. Но весь фокус в том, что те, за кем охотятся, имеют глаза по бокам головы, чтобы обзор был лучше. Вы не замечали, мэм, что у волка, льва, медведя — у всех животных, которые охотятся на других, глаза смотрят прямо вперед? И у человека тоже.— Мне не хочется так думать. Надеюсь, мы поднялись уже выше подобных отношений. Разве не это сделало возможным развитие цивилизации, мистер Бун? Научило нас жить в мире?— Я считаю, это только идеал, мэм, все люди не могут одновременно стать цивилизованными. Некоторые из нас еще отстают в развитии, другим приходится защищать цивилизованных людей от тех, кто еще не преодолел стадию охоты. Когда к вам подходит человек с ружьем, или ножом, или с пикой, у вас не слишком много времени, чтобы убедить его, что он поступает нецивилизованно. Да и вряд ли он станет вас слушать. Вот так и становишься нецивилизованным. Или поспешишь, или умрешь.— Мне бы не хотелось убивать человека.— Ни один здравомыслящий человек не хотел бы этого. Но вон на том холме находится человек с ружьем. Он собирается убить маму Пег. Так не лучше предупредить его действия?Видите ли, мэм, когда человек отправляется грабить и убивать, он замахивается не только на вас, Пег, Уота и Мэтти, он замахивается на всю цивилизацию. Он наносит удар всему, что сделало человечество, чтобы выбраться из дикости. Я — не ученый, но насколько понимаю, люди стали тем, что мы называем цивилизованными, продвигаясь вперед постепенно, шаг за шагом, так ребенок повторяет эти шаги по мере взросления. Приходит время, и малыши начинают играть в догонялки, играют «в дом» — строят себе домик, накрыв одеялом пару стульев и забираясь под них. Потом они начинают тянуться к луку и стрелам, прячутся и охотятся друг за другом. «Прятки» — один из видов такой игры. Спустя некоторое время ребенок перерастает эту стадию, по крайней мере большинство детей. Но некоторые люди отстают в развитии. Они так и не вырастают из стадии «пряток». Такие становятся ворами и грабителями. Всего несколько лет назад молодой человек мог пойти на войну, и если он захватывал богатую добычу и приводил достаточно лошадей, то, вернувшись домой, становился богатым. Большинство из тех, кто изначально имеет титулы еще там, в Европе, получили их потому, что были особенно удачливы в стрельбе и грабежах, или за поддержку своего короля. Ну, эту стадию мы и переросли. По крайней мере, некоторые из нас. Другие все еще находятся на стадии охоты. И если встретишь такого в темноте один на один, лучше помнить, что он не человек, а дикарь, дикое животное, и поступать соответственно.— Значит, я должна опуститься до его уровня?— За цивилизацию нужно бороться, мэм, или же все цивилизованные люди будут убиты, и мы опять окажемся в дикости и темноте.— Вы говорите как философ, мистер Бун.— Нет, мэм, но по ночам у костра есть время, чтобы поразмышлять. Человек не может черпать все свои мысли из книг. Ему нужно иметь собственные мысли, и потом — человеку хочется понять, какую он ведет жизнь и почему. Я не уверен, что все мои утверждения правильны. Над некоторыми требуется еще подумать, но в одном я уверен: нельзя вступать в дискуссию с тем, кто намерен вас убить — погибнете, а насилие одержит еще одну победу. Возьмите хотя бы того человека, что застрелил вашего мужа, мэм. Неужели, когда он доберется до вас, вы допустите, чтобы он так же поступил и с вами? Глава 12 — А как я могу ему помешать? — Мэри развела руками. — Мне нужно работать, я должна довольно много передвигаться по станции. Так или иначе, но часть времени мне все равно приходится проводить на улице.— Во-первых, мэм, этот Фландрэ не захочет, чтобы убийство было хоть как-то связано с ним. Поэтому он попытается послать того, кто не слишком близок к нему, но в курсе его дел.Мало вероятно, что этот человек станет стрелять в вас, когда приедет дилижанс и тут полно народу. Заметьте, я сказал «мало вероятно», но попробовать он может. Если он достаточно сообразителен, — а я полагаю, он именно таков, — то постарается застать вас во дворе одну. Чтобы никто не заметил, откуда прозвучал выстрел, и начал его преследовать.Ему нужно проскользнуть сюда, убить вас и убраться незамеченным. В случае удачи он может считать свою задачу выполненной.— Вы даете мне немного шансов.— Отнюдь, мэм, если, конечно, хорошенько пораскинуть мозгами. Не ходите по двору одна, даже средь бела дня. Не дайте ему заметить ваши привычки. Именно это он и хочет разузнать. Если вы будете ходить в конюшню в определенный час каждое утро, он рано или поздно подстережет вас.Бун ушел, Мэри посмотрела ему вслед. Кто же этот человек? Говорят, он умеет хорошо обращаться с оружием, что он — опасен. Ей он казался совершенно спокойным человеком с безмятежным выражением лица, редко улыбается, но делает свои дела со спокойной уверенностью.Что он думал о ней или что чувствовал, она не знала, однако он ни разу не сказал, что это неженская работа и лучше ей отказаться от нее, как говорили остальные.Мэри предпочитала именно такое отношение, хотя это слегка уязвляло ее. Думая об этом, она посмеивалась над собой за столь явное проявление женского тщеславия.Она как будто случайно взглянула на холм. Потом медленно обвела взглядом двор. Конечно, позиция для стрелка не очень выгодная, но интересно все-таки, что он оттуда видит?Она может выйти отсюда и обойти корраль по задкам конюшни, а может пройти из коттеджа в кузницу, не показываясь на линию огня.Ее отец служил во время военной кампании Блэкхок, и было время, когда он с ее мужем часами обсуждал тактику ведения боя, огневую позицию и разные виды оружия. Нужно было прислушиваться к их разговорам, но разве тогда можно было подумать, что она окажется в таком положении?В задней комнате на Лаример-стрит в Денвере Джейсон Фландрэ сидел, откинувшись на спинку стула, положив ноги на стол.— Она здесь, — сказал он. — Вы, ребята, видели не ту женщину.— Та, что мы видели, ирландка до мозга костей, — сказал Индюк Лонгман.— Она не в счет. Нам нужна другая. Если она останется тут, когда я пройду в губернаторы, то заговорит, даже если до сих пор еще не открыла рта.— Она знает твое имя?— Понятия не имею, но она меня тогда видела. Я пытался добраться до нее, но она убежала. Бог знает, как ей это удалось! — Он тихо выругался. — Кто бы мог подумать, что она появится здесь? Будто нет других мест!— Здесь не Восток, — сказал Лонгман. — Можно застрелить мужчину, никто и глазом не моргнет. Но стоит на улице нечаянно налететь на женщину и, глядишь, тебя уже готовы повесить. Не нравится мне все это, полковник. Совсем не нравится.— Мне тоже. И я не хочу видеть, как тебя повесят, что, несомненно, произойдет, если узнают, кто ты такой. Или кто я. — Фландрэ снял ноги со стола и повернулся на своем стуле. — Индейцы — вот что нам надо! Налетели, угнали лошадей, а ее убили. Собрать несколько этих мерзких индейцев, пообещать им лошадей. В результате — она мертва, и во всем виноваты индейцы.— И все же мне это не нравится.Фландрэ с раздражением повернулся к нему.— У тебя что, есть план получше? Сам ты говоришь, что Немного шансов застрелить ее.— Дай мне еще несколько дней.— Ладно. Ты всегда справлялся со своей работой. Но будь осторожен. Очень-очень осторожен. И не говори никому, даже нашим ребятам, чем ты занимаешься.Когда Лонгман ушел, Фландрэ приказал принести стакан вина. Он сидел за столом и предавался размышлениям. О том, чтобы вернуться в Ла-Порт, не могло быть и речи. Интересно, знает ли она, что это он убил ее мужа?Беспокоил его и Престон Кольер. Ему нужна поддержка Кольера, но чтобы добраться до его ранчо, придется проехать почти через весь Ла-Порт, а потом мимо станции Чероки. Хотя, конечно, можно сделать крюк.Если Лонгман избавится от миссис Брейдон, он избавится от Лонгмана. Ему не нужны свидетели, которые когда-нибудь могли бы показать на него пальцем.Фландрэ встал, кончиком носового платка смахнул пыль с сапог, осторожно поправил галстук. Пора избавляться от старых дружков. Будущее ему гарантировано. Им теперь не по пути, они ему больше без надобности. Он вышел через черный ход, осторожно прикрыв за собой дверь.
Лонгман старался держаться подальше от Тропы Чероки, оставаясь в глубинке, подальше от проторенной дороги. Он направлялся к холмам по тропе, которой пользовался раньше. Конечно, Джейсон прав. Ее показания приведут их на виселицу. Бандиты не нужны ни Северу, ни Югу. Однако он устал делать за Джейсона всю грязную работу. Не то чтобы он ни разу не убивал женщин, он убил их больше дюжины во время разбойных нападений, но то совсем иное дело. Тогда их было много и он ничем не выделялся из тех, кто грабил, убивал и насиловал. Теперь же он один, ему нужно застрелить женщину и удрать, и нет рядом друзей, чтобы отбиваться от погони.Когда он был тут последний раз, то подобрал себе хорошее местечко. Залечь там и ждать подходящего случая, потом один выстрел, точно в цель, и быстренько сматываться. Он все распланировал, даже оставил запасную лошадь в коррале, спрятанном в лесу.Гнедой конь, которого он оставил пастись, был прекрасным и очень быстрым животным. Такой прекрасной лошади у Индюка Джо еще не было. Настоящий красавец, этот гнедой, глаз не оторвешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21