— Кто это был? — небрежно спросила Руфь у хозяина лавки. — Никогда раньше его не встречала.— Какой-то парень, он в городе проездом, — охотно пояснил тот, — ну и верзила, верно?! Я таких никогда не видел!Руфь рассеянным взглядом обвела прилавок и купила фунт сахара, что, по мнению мистера Бордера, выглядело довольно-таки странно, ведь он прекрасно помнил, что почтенная маменька Руфь на днях приобрела целый мешок, собираясь варить варенье. Эта история весьма широко обсуждалась за утренним и вечерним чаем, за шитьем и вязанием, а потом перекочевала в коррали и кузницу, надолго завладев вниманием горожан. Руфь несколько раз на дню выслушивала едкие шуточки и колкие намеки на «ее» великана, но высокомерно предпочитала их не замечать.Прошел месяц, потом еще шесть, и в городе появился Порт Гиддингс и с ним трое ковбоев. Они проехали через пустыню на западе и остановились у Макгэннов.— Гнусное местечко, — рассказывал Порт, — кстати, Руфь, тебе привет от парня по имени Нобл. Он просил не забывать его. А еще сказал, когда его ранчо превратится в цветущий сад, вернется за тобой.Глаза девушки радостно вспыхнули, но она промолчала, продолжая трудолюбиво шить. Но все сразу заметили, что ни одно слово из разговора не ускользнуло от нее.— Вы бы не узнали эту долину, — продолжал восхищаться Гиддингс, — я просто глазам своим не поверил. Он распахал около сотни акров и засеял поля пшеницей и овсом. А еще посадил больше двух сотен вишневых деревьев да огородил те пастбища, помните, из-за которых убили ребят Грина? Там теперь трава по колено. Знаете, как он это сделал? Нашел старые колодцы, что остались еще от мормонов, очистил их, провел воду на пастбище и уже заготовил сено на зиму. Но самое удивительное — это его дом, лучший дом, который я в жизни видел: каменный, настоящая крепость. Да, этот парень не сидел сложа руки!— А индейцы? — спросил Макгэнн.— Это вообще отдельный разговор. Похоже, у него с ними нет проблем. Когда он только появился в тех местах, сразу же поехал к ним в деревню и прямиком отправился к вождю. О чем-то потолковал с ним и старейшинами, и теперь они друзья, так что нападения ему можно не опасаться.Впрочем, сам Черри Нобл вряд ли мог поручиться за это. Правда, жившие с ним по соседству индейцы не тревожили его, да и он остерегался хоть чем-то задевать их интересы. Стычки между их племенами его не касались. Но случилось так, что банда кочующих пиутов вихрем промчалась через долину, уводя лошадей у других племен. В этот момент Нобл исследовал новый источник в горах и был захвачен ими врасплох.К счастью, он краем глаза успел заметить какое-то движение и поднять голову, когда отряд только появился на виду. Одним прыжком он укрылся под скалой, козырьком нависавшей над источником. Первый же выстрел поразил скакавшего впереди индейца, а остальные, тут же спешившись, попрятались. Воспользовавшись их замешательством, Нобл быстро отвел мула с линии огня и привязал его между камнями. Положив винчестер так, чтобы лежал под рукой, он быстро перезарядил револьвер.Стоял жаркий полдень. Над раскаленной землей поднималось марево. Ближайший источник находился милях в пятнадцати. Вода сохранилась только под землей, там, где ее нашел Нобл. И пиуты знали это так же хорошо, как и он.Великан провел ладонью по лицу и отер пот со лба. Он протянул руку и дернул мула за уздечку. Умное животное, которое с рождения учили, как себя вести в таких обстоятельствах, тихонько улеглось на землю за его спиной. Черри ласково потрепал его по холке.Индейцы атаковали внезапно, свалившись на него будто с неба, но Нобл держался начеку. Скакавший впереди пиут кубарем покатился под ноги лошади, но второй выстрел пропал впустую, так как индейцы опять исчезли, как по волшебству.По расчетам Черри, в отряде оставалось не меньше пяти воинов. В небе стервятники описывали круги, заранее почуяв добычу. Вдруг как будто что-то толкнуло его, он резко отпрянул назад и скрылся в расщелине. И в ту же секунду огромный индеец, высоко занеся нож, коршуном кинулся на него со скалы, Нобл едва успел отклониться в сторону и, резко рванув нападавшего за руку, с силой швырнул его на землю. Тот тяжело рухнул, едва не угодив в источник.Подняв глаза, пиут увидел направленное прямо ему в грудь дуло револьвера и перевел горящий ненавистью взгляд на Нобла, пытаясь понять, что за участь его ожидает.— Нехорошо, — укоризненно произнес тот. — Ты! — Он резко ткнул индейца пальцем в грудь, а потом указал на источник. — Пей!В глазах воина мелькнула тень сомнения, он явно колебался, боясь угодить в ловушку.— Пей же, черт тебя побери!Индеец наконец решился и, став на колени, сделал осторожный глоток, а потом принялся жадно пить.— Теперь вставай и уходи. И скажи своим воинам, чтобы оставили меня в покое. Я не хочу кровопролития, ты меня понял? Мне нужен мир! Но только попробуйте угнать у меня хоть одну лошадь! Вам это дорого обойдется. Я выслежу вас и перебью всех до единого. — Он, правда, не имел ни малейшего понятия, много ли понял индеец, да и понял ли он вообще хоть что-нибудь, поэтому сделал тому знак убираться. — А теперь прочь!Индейцы действительно убрались восвояси, не пожелав связываться с этим непонятным для них и не похожим на других белых человеком.Время бежало быстро. Нобл продолжал трудиться на ранчо, дел у него все прибавлялось, и он не видел им конца. То он сажал деревья, то возводил изгородь вокруг огорода, то вдруг срочно потребовалось поставить силки на кроликов, которые повадились к нему, чтобы объедать сладкие молодые побеги.Четыре дня спустя, как бы желая проверить его, индейцы вернулись и, угнав несколько молодых бычков, удрали в пустыню. Бросившись за ними в погоню, он несколько дней шел по их следу и настиг, когда они уже добрались до своего лагеря. Зажарив бычка, беспечные индейцы крепко уснули после сытной трапезы, не сомневаясь, что ни один белый в одиночку никогда не решится преследовать их.Ступая неслышно, как гигантский кот, Черри пробирался между спящими. Собрав в кучу все винтовки, он принялся разыскивать и сносить туда же и револьверы, как вдруг один из индейцев открыл глаза. Даже в темноте Нобл заметил, как исказилось от ужаса лицо воина. Он открыл было рот, чтобы поднять тревогу, но страшный удар прикладом по голове помешал ему это сделать.Приводя в исполнение свой план, Нобл одну за другой отвязал всех лошадей и бесшумно перегнал их к тому месту, где он оставил своего коня. Ему удалось проделать все настолько тихо, что никто из спящих не всполошился. Вначале это насторожило его, но потом, обратив внимание на их раскатистый храп, он догадался, что скорее всего во время одного из набегов им удалось захватить несколько бутылок виски, это-то их и усыпило.Схватив большую охапку валежника, Черри с размаху швырнул ее в костер. Взметнувшееся пламя и треск сучьев разбудили индейцев. Ничего не соображая со сна, они ошеломленно смотрели на него, не веря собственным глазам, а он спокойно стоял среди них, держа наготове винчестер.Кое-кто из индейцев зашевелился и попытался встать, и тогда он угрожающе крикнул:— Всем сидеть!Не пытаясь бежать, индейцы молча наблюдали за ним, гадая, что он задумал. Среди молодых индейцев оказался один уже в годах, по-видимому старейшина. Именно он первым отважился нарушить тягостное молчание, подняв руку.— Не стреляй! — произнес он. — Давай решим дело миром!— Это мои бычки! — Нобл показал на стадо. — А теперь я хочу, чтобы вы все ушли из этих мест и никогда больше не нарушали мой покой!Старик не отводил испытующего взгляда от разгневанного великана.— Помнишь, в прошлый раз ты грозился убить всех нас до единого, если мы вернемся?— Пойми, я не хочу никого убивать. Вождь Белый Камень — мой друг. И с тобой мы тоже могли бы подружиться.— Ты сказал, что будешь убивать, — упрямо повторил старик. — Ты мог бы убить меня?— Я могу убить тебя, — терпеливо согласился Черри. — Но я не хочу этого. Я люблю сажать сады. И выращивать пшеницу. Если кто-нибудь из твоих воинов будет голодать, пусть придет ко мне. Если кто-то из них заболеет, я попробую спасти его, но если вдруг кто-то уничтожит пшеницу, которую я вырастил собственными руками, если кто-то попытается угнать мой скот или убить меня, я пристрелю его, не колеблясь ни минуты. Я уже убил многих твоих воинов, вождь, сколько же их еще умрет, прежде чем ты поймешь меня и поверишь моим словам?!— Хорошо, мы согласны уйти, — покорно произнес старый вождь. — Ты отдаешь нам лошадей?— Нет, не отдам, — решительно заявил Нобл. — Вы отняли у меня время, теперь я отнимаю у вас лошадей. Уходите! А решите вернуться, приходите с миром, иначе, клянусь Богом, я буду преследовать вас до тех пор, пока не уничтожу всех до единого!После этого случая, устраивая свои набеги, индейцы далеко обходили ранчо Черри, но, когда наступила зима и снег шел много дней подряд, накрыв землю тяжелым белым ковром, а потом начались сильные морозы и индейцы стали умирать от голода, он внезапно появился в деревне, и они не поверили своим глазам.Он привез разрубленную на куски коровью тушу и несколько мешков муки. Все это сложил к ногам старого вождя, с которым говорил, когда индейцы в первый раз напали на него.— Пусть между нами будет мир, — медленно произнес он, — я хочу, чтобы вы поняли — я ваш друг!Не сказав больше ни слова, он повернул коня и ускакал, а они молча смотрели ему вслед.Гиддингс опять заехал проведать семью Макгэннов.— Хотел купить несколько бычков у того парня, Нобла, — весело рассказывал он, — так мне его скотина так по душе пришлась, что приобрел пятьдесят штук! Чтоб мне провалиться на месте, в его стаде уже не меньше трех сотен голов, да еще три молочные коровы!— Три коровы?! — Макгэнн не поверил своим ушам. — Никогда не слышал, чтобы кто-то держал молочных коров к западу от наших гор.— А вот он держит! — Гиддингс лукаво подмигнул Руфь. — Мне он заметил, что ни одна женщина не устоит перед соблазном иметь дойную корову. Ведь можно делать домашнее масло, сметану и сыр. Если женщина любит готовить и печь, сказал он, так без коровы в хозяйстве никак не обойтись! — За этим последовала еще одна ухмылка и подмигивание в сторону хозяйской дочери, которая продолжала невозмутимо шить, делая вид, что ее это не касается. — Все вишневые деревья, что он посадил, принялись и замечательно выглядят. Глазам не веришь, честное слово — ряды вишневых деревьев! Еще у него неплохой огород, вообще, похоже, он обо всем позаботился заранее. Да ведь и сам он любит покушать, если не ошибаюсь. Я у него на кухне видел пшеничный хлеб, капусту, морковь, горох, лук, уж и не помню, что еще! Да, самое главное — этот парень нашел на своем участке золото!Слова Гиддингса привлекли внимание сидевшего до сих пор молча Лея Бентона… «Как это похоже на того ненормального, — с горечью подумал он, — он умудрился даже золото найти на той Богом забытой земле!» И по мере того, как гость с восхищением продолжал перечислять все, чего за это время добился Нобл, в душе Бентона разгоралась ненависть, и каждый успех соперника воспринимался им как пощечина, как свидетельство его собственного поражения.Поздно ночью, дня через два после приезда Гиддингса, Лей Бентон встретился со своими дружками Джином Ниверсом и Эбом Слейдом.— Ну, парни, это наш шанс! — заявил он. — У него на ранчо полно золота, а еще лошади, коровы да те деньги, что ему заплатил Гиддингс. Это не меньше семи-восьми сотен долларов.— Ну и как ты собираешься прибрать все к рукам? — с сомнением спросил Слейд.— Не беспокойся об этом. Подстережем его и пристрелим по-тихому. Вокруг нет ни души на много миль, и если его найдут, то наверняка подумают, что индейцы разделались с ним.Они выехали на рассвете, и Гиддингс, заметив, в какую сторону двинулась компания, заподозрил неладное.— Ох и дурак же я, — спохватился он, в отчаянии схватившись за голову, — зачем я только растрепался о золоте! А теперь эти мерзавцы Бентон, Слейд и Ниверс тайком выехали из города, сделали крюк и поскакали на запад, — через несколько минут рассказывал он Макгэнну.— Так ты думаешь, они задумали недоброе и сейчас направились к Ноблу? — недоверчиво переспросил тот.— А куда же еще?! Бентон с самого начала невзлюбил его, а мы с вами, слава Богу, знаем, какой он негодяй!Руфь все так же тихо шила в своем уголке, не поднимая глаз. Гиддингс недоуменно взглянул на нее.— А вы как будто совсем не напуганы!Она подняла на него глаза.— А из-за чего мне, по-вашему, волноваться?! Что стоит мужчина, если он не может постоять за себя?— Между прочим, — улыбнулся Гиддингс, — я прошлый раз забыл передать, что он просил вас позаботиться о приданом.— Он что, за дурочку меня считает?! — От возмущения ее лицо вспыхнуло.Прошло еще три дня, жизнь в городе текла своим чередом, не менялась и Руфь. Во всяком случае, даже старик Бордер, который обычно видел все на свете, на сей раз не заметил ничего подозрительного, разве что ему показалось странным, что в последнее время девушка по десять раз на дню поливала цветы и при этом подолгу стояла, прикрывая рукой глаза от солнца, и вглядывалась в даль, туда, где узенькая тропинка, ведущая на запад, извиваясь, поднималась в горы. Она тяжело вздыхала всякий раз, когда видела, что дорога по-прежнему пустынна, а на горизонте мрачные отроги гор, пурпурные в лучах заходящего солнца, казались залитыми кровью.Бентон был обыкновенным хвастуном, Слейд — просто трусом, но Джин Ниверс — ни тем, ни другим. Этот законченный негодяй годами промышлял угоном скота, и руки его уже не раз обагрялись кровью.Бентон вполне удовлетворился бы, если бы Нобл бросил свое ранчо и уехал куда-нибудь подальше, но Ниверс хорошо помнил неосторожные слова Гиддингса о золоте, найденном Ноблом.— Если он удерет, мы никогда не найдем его, — волновался он, торопясь.— Мы его догоним и немного подпалим ему пятки. Все сразу выложит! — успокаивал его Бентон.— Не валяй дурака! — взорвался Ниверс. — На таких, как он, это не действует!В конце концов приятели решили напасть на ранчо немедленно. Втроем они окружили дом и долго ждали, когда Нобл отправится за водой к источнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20