Во всяком случае, несколько дней он будет лечить головную боль от моего удара, и ему лучше побыть в постели.
Впереди был городок, это точно. Или то, что в этих краях сходило за городки.
Невдалеке стояло шесть-восемь домов, которые могли быть магазинами или салунами, а также хибары, где жили люди. В одном из домов свет горел сразу в четырех окнах, и над двумя из них висела вывеска «Отель», поэтому я повернул к конюшне.
Там никого не было, и я нашел свободное стойло, разнуздал лошадь, протер ее сухим сеном и, забрав с собой винтовку и седельные сумки, пошел к воротам. И вдруг из-за угла, стелясь по земле, вынеслась упряжка. Я в это время собирался перейти Дорогу и едва успел отскочить, чтобы меня не переехали.
Поравнявшись с отелем, ездок натянул вожжи, спрыгнул с повозки и оказался худенькой девушкой в промокшем насквозь платье, которое прилипало к довольно приличной фигурке. Она привязала лошадей и вошла в салун.
Когда я открыл дверь и тихо вошел, она стояла посреди комнаты, вся вымокшая, в дорожной грязи, и была в центре внимания.
В салуне толпились человек пять-шесть. Большой белокурый мужчина в красной рубашке с гадкой ухмылкой стоял у бара.
— Это та приблудшая, что взялась работать на Спада Тейвиса, — говорил он.
— Похоже, она сбежала и бросила беднягу Спада, а он ведь столько от нее ждал.
— Я хотела бы поговорить с хозяином этого заведения, — сказала девушка. — Пожалуйста, скажите, где он. Мне нужна работа.
— Недостаточно толста на мой вкус. — Говорящий был невысоким крепким брюнетом. — Я люблю пышненьких, чтобы было за что подержаться. А эта слишком костлявая.
Я тихонько прикрыл дверь и остановился. Сцена мне не очень нравилась, но я не искал приключений. Трое из присутствующих старались не обращать внимания, но видно было, что происходящее им не по нутру. Мне тоже.
Никто не говорит, что Логан Сакетт герой. Я всю жизнь мотался по диким тропам и уводил то здесь, то там пару лошадей, да и скот тоже. Мне случалось скакать вместе с жесткими ребятами, и время от времени по моим следам шли люди с веревкой, но я никогда не беспокоил женщин.
— Эй ты, — сказал ей блондин, — иди-ка сюда.
— И не подумаю. — Она была испугана, но держалась молодцом. — Я честная девушка, Лен Спайви, и ты это знаешь. Он рассмеялся, потом медленно выпрямился:
— Ты идешь или мне к тебе подойти?
— Оставьте ее в покое, — сказал я.
На секунду все замерли. Можно было подумать, будто я разбил окно или что-то в этом роде — так все вдруг остановились и повернулись ко мне.
Смотреть-то, правда, было особенно не на что. Я — крупный парень, вешу фунтов 215 и большая часть их расположена на груди и плечах. У меня обвислые усы и трехдневная щетина. Стригся не помню когда, в моей замызганной шляпе дырка от пули, которую схлопотал не так уж давно. Дождевик расстегнут, кожаные штаны намокли, а сапоги такие стоптанные, что большие калифорнийские шпоры подволакиваются по полу.
— Что вы сказали? — блондин смотрел на меня так, словно не мог себе поверить. Кажется, еще никто не мешал ему делать то, что он пожелает.
— Я сказал, оставьте ее в покое. Не видите, леди промокла, устала, и ей нужна комната.
— Не лезьте не в свое дело, мистер. Если ей нужна комната, может занять мою — вместе со мной. Я повернулся к ней:
— Не обращайте внимания на эти разговоры, мэм. Садитесь вон туда, а я побеспокоюсь, чтобы вам принесли поесть и попить.
Блондину я не очень-то понравился.
— Незнакомец, — сказал он, — лучше поостерегитесь. Это чужой для вас город. На вашем месте я бы оседлал то, на чем приехал, и смотался бы отсюда.
Мы, Сакетты с гор Клинч, не отличаемся вежливостью. По моему разумению, если человек достаточно большой, чтобы открыть рот, он достаточно большой для того, чтобы отвечать за последствия, а от разговоров я уже устал.
Подойдя к свободному столику, я выдвинул стул.
— Садитесь сюда, мэм. — Я подошел к бару и сказал человеку за стойкой: — Приготовьте девушке тарелку горячего супа и кофе.
— Мистер, — он положил обе руки на стойку. Выражение лица у него было таким же неприятным, как у остальных, — я не буду готовить этой…
Терпение — вещь не вечная. Я перегнулся, схватил бармена за грудки и рванул его на стойку так, что он наполовину перелетел через нее.
Вместе с рубашкой мне в руку попало и горло, и я подержал и потряс его как следует раз или два. Когда лицо у него стало синеть, отшвырнул его обратно. Он грохнулся о стенку так, будто его лягнул мустанг. От удара несколько бутылок упали и разбились.
— Приготовьте суп, — сказал я как бы между прочим, — и разговаривайте прилично, когда находитесь в одной компании с леди.
Этот Лен Спайви, он так и стоял, вроде как удивленный. Я про него не забыл и про других тоже. Жизнь меня научила особенно не полагаться на людей.
— Ты, кажется, не понял, — сказал блондин. — Я — Лен Спайви!
По-моему, в каждом захудалом коровьем городишке есть свой герой-бандит.
— Ничего, сынок, — сказал я, — если ты об этом забудешь, я обещаю никому не говорить.
Больше всего на свете ему хотелось снять с меня шкуру, но почему-то он вдруг разуверился в успехе. Легко изголяться, когда кругом местные, когда знаешь, что можно с ними сделать и чего от них ожидать. Но когда в город въезжает незнакомый человек, тут вроде случай другой.
— Лен Спайви, — сказал брюнет, — самый быстрый стрелок в наших краях.
— Края у вас не очень-то велики, — заметил я. Бармен принес суп и очень осторожно поставил его на стол, затем на шаг отступил.
— Ешьте, — сказал я девушке, которая выглядела лет на шестнадцать, если не меньше. — Я выпью кофе.
Завязался разговор, и, кажется, никто не обращал на нас внимания, но это только на первый взгляд. Я и раньше бывал в чужих городах и знал, что будет дальше. Рано или поздно одному из них придет в голову проверить меня на прочность. Я их оглядел, и мне стало все равно, кто это будет: все они выглядели как стадо никчемных телков.
— Тут есть приличное женское общество? — спросил я ее. — То есть женщины, которые не боятся этого сброда?
— Здесь есть только Эм Тэлон. Она не боится никого и ничего.
— Доедайте, и я отвезу вас к ней.
— Мистер, вы не представляете, о чем вы говорите. Эта старуха вас пристрелит, прежде чем вы откроете ворота. Она уже припечатала несколько человек, вот! — Девушка пару раз черпнула ложкой, потом посмотрела на меня.
— Она ведь ранила Джейка Фланнера, хозяина салуна и гостиницы! Раздробила ему оба колена!
— Кто-то назвал мое имя?
В боковой двери за баром, опираясь на костыли, стоял мужчина. Он был огромных размеров, крупный, но не слишком толстый, с налитыми мускулами и большими кистями рук.
Он обогнул бар, опираясь на один костыль чуть больше, чем на другой. Симпатичный мужчина лет сорока или около того, он носил револьвер в кобуре под сюртуком.
— Меня зовут Джейк Фланнер. По-моему, нам надо поговорить.
Наверное, никто не подозревал, что у него наплечная кобура. Они только появились, да к тому же револьвер был маленьким, и на таком широкогрудом мужчине, как Джейк Фланнер, его трудно заметить.
Калеки обычно не носят оружие. Мало кто нападает на калеку, и на Дальнем Западе нет более верного способа обеспечить себе веревочный галстук, чем напасть на калеку. Поэтому, если он увешан железками, значит, на то есть причины.
Что-то насчет этих костылей не давало мне покоя, а также то, что он опирался на один больше, чем на другой. Чтобы схватиться за оружие, ему надо бросить один костыль.
— Можно присесть?
— Валяйте… только не попадите под пули, если кто-нибудь решит начать. Мне не хочется убивать случайно.
— Вы здесь новый, — сказал он, опускаясь на стул. — Проездом?
— Скорее всего.
— Это необычно, когда проезжающий вступается за местную девушку. Очень галантно… на самом деле очень галантно.
— Не знаю, как насчет галантности, — сказал я, — но леди дозволено выбирать себе компанию, и с ней должны обращаться как с леди, если только она не даст понять, что ей это не нравится.
— Конечно. Я уверен, что мальчики не имели в виду ничего неуважительного.
— Он внимательно посмотрел на меня. — По-моему, вы давно путешествуете, — сказал он, — а судя по виду вашей лошади, вы путешествуете быстро.
— Когда я покидаю какое-либо место, я покидаю его навсегда.
— Конечно, — он помолчал, набивая трубку. — Мне может пригодиться хороший человек. Человек, — добавил он, — который умеет обращаться с оружием. Я подозреваю, что у вас были трудности.
— Все было. И я много чего повидал, если вы это имеете в виду. Объезжал лошадей, пас скот и всякое такое. Свежевал бизонов, охотился и жил с индейцами, так что на пилигрима я не похож.
— Вы тот, кто мне нужен.
— Может, да, а может, нет. Выводите свои уговоры, погоняйте их по корралю, а там посмотрим, что у них за клеймо.
Во Фланнере мне мало что приглянулось, но когда человек в бегах и есть куча мест, куда он не может вернуться, ему не до того, чтобы привередничать насчет работы.
— Я слышал, эта молодая леди упомянула Эмили Тэлон. Она владеет ранчо «Эмпти» и кое-что мне должна. Она подлая старуха, и ковбои у нее подлые, поэтому я хочу, чтобы вы получили с нее долг.
— А чем плох Спайви? Он похож на человека, который надкусил маринованный перец больным зубом. Ему в самый раз иметь дело со старухами.
Спайви грохнул бутылкой о стойку:
— Слушай, ты! — Он так разозлился, что от ярости брызгал слюной.
— Спайви, — сказал я, — тебе придется подождать. Сейчас у меня желание выпить кофе, и я очень доволен тем, что сижу под крышей, а не под дождем. До тебя дойдет очередь, но не раньше, чем я буду в настроении.
— Даю пятьдесят долларов, — добавил Фланнер, — и вам не придется стрелять первым — только в ответ. Я даже вручу вам шерифскую звезду, так что все будет официально.
— Сейчас мне нужно поспать, и я не собираюсь лезть обратно в седло, пока не наступит утро. Далеко отсюда?
— Около семи миль. Большой старый дом. Самый большой и самый старый здесь, — глаза Фланнера ничего не выражали. — Если согласитесь, получите дармовые пятьдесят долларов, — он помолчал. — Кстати, как мне вас называть?
— Логан… Логан сойдет.
— Ладно, Логан, увидимся утром. Мальчики, — он с трудом поднялся на ноги,
— не трогайте мистера Логана. Мне надо поговорить с ним утром.
Джейк отошел, опираясь на костыли. Однако, несмотря на хромоту, двигался очень легко. Калека он или нет, но был очень опасен, это я могу сказать точно.
— Не смейте помогать им, — прошептала девушка. — Они хотят убить старую женщину.
— А я думал, вы ее боитесь. Боитесь к ней ехать?
— Она стреляет. У нее есть «Шарпc» 50-го калибра, и она не промахивается. Они хотят отнять у нее ранчо. Он и эти переселенцы. Пришли на все готовенькое и хотят занять землю старой леди только потому, что она старая, одинокая и у нее лучшая земля в округе.
— А сами вы отсюда?
— Не совсем. Мой отец был переселенцем. Па был честным человеком, но ничего не добился. Похоже, что все, к чему он прикасался, тут же приходило в негодность. А деньгами он совсем плохо распоряжался и к тому же никогда не работал больше положенного.
В семье осталось двое. Па выбрал кусок земли в прериях и хотел ее обрабатывать, но то, что он вспахивал, уносилось ветром, дождей не было, и отец стал прикладываться к бутылке. Однажды ночью он возвращался домой и упал с лошади, а утром у него началось воспаление легких.
Я нашла работу — убирала дома у Спада Тейвиса. Только оказалось, что Спад искал себе не горничную для детей, а всего лишь женщину. Он стал приставать ко мне — поэтому я села в повозку и приехала в город.
— Сколько вам лет?
— Шестнадцать. Мистер Логан, — сказала она тихо, чтобы ее слышал только я, — пусть так говорить нехорошо, но, если папе и суждено было умереть, я довольна, что это случилось именно тогда. Па хотел что-то продать Фланнеру.
— Это касалось «Эмпти»?
— Па знал, как туда попасть. Когда мы только-только поселились в этих краях, отец нанял ковбоя, который раньше работал у Эмили Тэлон. Он испугался и уехал отсюда, потому что его донимали люди Фланнера. Но прежде чем уехать, он как-то вечером рассказал папе о дороге, по которой можно проехать в «Эмпти» с другой стороны.
Это индейская тропа. Он наткнулся на нее, когда искал отбившихся от стада бычков. Год назад по ней ездили раз или два — он нашел следы и догадался, что это, наверное, сынок Тэлонов, тот самый, у которого репутация убийцы… Майло.
— Майло Тэлон? Он родственник той старухи?
— Сын. Есть еще один сын, только он уехал за границу. Кажется, у них родственники в Канаде или Франции. Тот ковбой оказался разговорчивым, к тому же они с па знали друг друга по Западной Вирджинии.
— Ваш отец знал о тайной тропе на «Эмпти»? Он говорил что-нибудь Фланнеру?
— По-моему, нет. Он считал, что нам надо двигаться дальше, и ему нужны были деньги на дорогу. Он думал, что получит за это сто долларов и мы сможем уехать в Калифорнию или Орегон, но папе никогда не везло. Лошадь сбросила его, он заболел и умер.
— А куда подался тот ковбой? Она пожала плечами.
— Уехал. Месяцев шесть-восемь назад.
— Как тебя зовут, девочка?
— Меня зовут Пеннивелл Фармен.
— Пеннивелл, с деньгами у меня не густо. Я никуда не могу тебя отправить, но попробуем добраться до ранчо этой Эм Тэлон. Ей может пригодиться девушка, которая время от времени будет ей помогать.
— Мы туда не попадем. Она подстрелит вас, мистер. Эти люди хотят отобрать у нее ранчо, поэтому она никого не подпускает к дому.
Я оглядел комнату, но, кажется, никто не обращал на нас внимания. Тем не менее я чувствовал, что нас хотят подслушать и что о нас не забыли. Пеннивелл принялась за суп, а я подумал о той переделке, в которую она попала.
Сам-то я бродяга и здесь ничего не потерял. Я надеялся перезимовать в Браунс Хоул. Мне надо избавиться от этой девушки, оставить ее в каком-нибудь безопасном месте.
Я не собирался принимать предложение Фланнера. Просто тянул время, чтобы избежать возможных осложнений, дать передохнуть себе и лошади. Похоже, наш единственный шанс — это старая леди.
— Пеннивелл, что ты делала, когда тот ковбой разговаривал с твоим папой?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3