https://wodolei.ru/catalog/chugunnye_vanny/Universal/nostalzhi/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

„О господин мой, ты был среди свидетелей при подписании договора о моем приданом. Я потеряла бумагу о приданом и прошу тебя оказать мне милость и подтвердить свое свидетельство у судьи“. – „Я не сделаю этого, – ответил шейх, – пока ты не принесешь мне халвы“. Женщина стояла, полагая, что он шутит, говоря так, но шейх повторил: „Не затягивай, я не пойду с тобой, пока ты не принесешь мне халвы“.
Женщина ушла, а потом вернулась и вынула из мешка под покрывалом сверток бумаги, в котором была сухая халва. Товарищи шейха удивлялись, что он потребовал халвы, несмотря на свою воздержанность [261] и строгий образ жизни. Шейх взял мешок, приоткрыл его и выбрасывал халву кусок за куском, пока мешок не опустел. Абу Абдаллах посмотрел на него, и оказалось, что это договор о приданом женщины, который она потеряла.
«Возьми твой договор, – сказал ей шейх, – вот он».
Присутствующие превозносили то, что он сделал, но он сказал им: «Ешьте дозволенное! Ср. Коран, II, 164.

Вы сами делали такие вещи и даже больше».
Шейх Абу-ль-Касим аль-Хыдр ибн Муслим ибн Кусейм из Хама рассказал мне в этом городе в понедельник, в последний день зу-ль-хиджже в пятьсот семидесятом году 21 июля 1175 года.

следующее.
К нам пришел один житель Куфы, потомок пророка, и рассказал со слов своего отца: «Я был вхож к верховному судье в Сирии, уроженцу Хама, который оказывал мне почести и отличал меня. Он оказал мне однажды: „Я люблю жителей Куфы ради одного из них. Когда я был еще юношей, я был в Хама во время кончины Абдаллаха ибн Маймуна аль-Хамави, да помилует его Аллах. Ему сказали: „Сделай свое завещание“, а он ответил: „Когда я умру, и вы кончите облачать меня, вынесите меня на равнину, и пусть кто-нибудь влезет на пригорок, возвышающийся над кладбищем, и закричит: «О Абдаллах ибн Кубейс, Абдаллах ибн Маймун умер, приди к нему, помолись над ним!“ Когда Ибн Маймун умер, они сделали то, что он приказал, и к ним приблизился человек в одежде из грубой ткани и шерстяном плаще, с той стороны, по направлению к которой кричал возглашавший. Он подошел к телу и помолился над ним, а люди остолбенели и не сказали ему ни слова. Когда он кончил молитву, он ушел обратно туда, откуда пришел, и все стали упрекать друг друга, что не удержали его и не расспросили. Они поспешили по его следам, но он ушел от них, не сказав им ни одного слова“. [262]
Я был свидетелем похожего на это события в крепости Кайфа Там Усама жил при дворе Кара-Арслана в 1169–1174 годах.

. В мечети аль-Хыдра был человек по имени Мухаммед ас-Самма, у которого была келья в боковой пристройке мечети. Он выходил оттуда во время молитвы, чтобы помолиться со всеми, а потом возвращался в свою келью. Это был истинно святой человек, и он жил недалеко от меня. Когда перед ним предстала смерть, он сказал мне: «Я бы желал от великого Аллаха, чтобы ко мне пришел мой наставник Мухаммед аль-Бусти». И не успели еще люди приготовиться обмыть тело и закутать в саван, как его наставник шейх Мухаммед аль-Бусти уже был около него и взялся его обмыть. Он шел за телом впереди нас и помолился над ним.
Шейх поселился в келье Мухаммеда ас-Самма и прожил там короткое время; он заходил ко мне, а я заходил к нему. Мухаммед аль-Бусти, да помилует его Аллах, был мудрец и аскет, и я никогда не видал и не слышал о подобных ему. Он постоянно постился, не пил воды и не ел ни хлеба, ни каких-либо злаков. Он разговлялся или двумя гранатами, или кистью винограда, или парой яблок, а раз или два в месяц он ел кусок-другой жареного мяса.
«О шейх Абу Абдаллах, – сказал я ему однажды, – как случилось, что ты не ешь хлеба и не пьешь воды, хотя постоянно соблюдаешь пост?» – «Я постился и совсем ничего не ел, – ответил он, – и увидел, что могу это осилить. Тогда я провел голодным три дня и сказал себе: „Все, что я ем, я буду считать для себя падалью, которая дозволена тому, кто вынужден к этому трехдневной голодовкой“. Оказалось, что и это для меня посильно, и я перестал есть и пить воду. Моя душа привыкла к этому и успокоилась, и я постоянно стал это делать».
Один из вельмож крепости Кайфа построил этому шейху келью в саду, предназначенном для него. В первый день месяца рамадана шейх пришел ко мне и сказал: «Я пришел проститься с тобой». – «А как же [263] келья, которая приготовлена для тебя, и сад?» – спросил я. «О брат мой, – сказал он, – я не нуждаюсь в них и не останусь». Он простился со мной и ушел, да помилует его Аллах, и было это в пятьсот семидесятом году В 1174 году, незадолго до переезда Усамы в Дамаск.

.
Шейх Абу-ль-Касим аль-Хыдр ибн Муслим ибн Ку-сейм из Хама рассказал мне там в упомянутое выше время, что в саду Мухаммеда ибн Мис‘ара, да помилует его Аллах, работал один человек. Этот работник пришел к родным Мухаммеда, сидевшим у дверей их дома в аль-Маарре Мааррат ан-Ну‘ман (около Алеппо).

, и сказал: «Я слышал сейчас нечто удивительное». – «А что же ты слышал?» – спросили его. «Мимо меня проходил человек, у которого был маленький бурдюк, – ответил работник. – Он попросил налить в него воды, и я дал ему. Он совершил омовение, и я хотел дать ему пару огурцов, но он отказался их взять. „Половина этого сада принадлежит мне в уплату за мою работу, – сказал я ему, – а половина. – собственность Мухаммеда ибн Мис‘ара“. – „Совершал ли Мухаммед в этом году паломничество?“ – спросил незнакомец. Я ответил: „Да“. – „Вчера, когда мы ушли с «остановки“ «Остановка» (на горе Арафат близ Мекки) – один из обрядов мусульманского паломничества.

, он умер, и мы помолились над ним», – сказал человек».
Родные Мухаммеда, бросились ему вслед, чтобы расспросить его, и увидели его вдали, ноне могли догнать. Они возвратились и отметили день этого происшествия, и дело было так, как он сказал.
Досточтимый Шихаб ад-Дин Абу-ль-Фатх аль-Му-заффар,. сын Ас‘ада сына Мас‘уда сына Бухтегина сына Себуктегина, вольноотпущенник Му‘изз ад-Даула Буида Му‘изз ад-Даула правил в Ираке (Месопотамии) в 932–967 годах.

, рассказал мне в Мосуле восемнадцатого рамадана пятьсот шестьдесят пятого года 5 июня 1170 года.

следующее: [264] «Повелитель правоверных аль-Муктафи би-амри-ллах Багдадский халиф из династии Аббасидов (1136–1160)

, да помилует его Аллах, посетил мечеть Сандудия в окрестностях аль-Анбара Город к западу от Багдада.

, на западной стороне Евфрата. С ним был его везир, и я был тут же, Он вошел в мечеть, которая называлась мечеть повелителя правоверных Али Четвертый «праведный» халиф (654–661).

, да будет над ним благоволение Аллаха, одетый в платье из дамиеттской ткани и опоясанный мечом со стальными украшениями. Никто не предполагал, что это повелитель правоверных, кроме тех, кто знал его в лицо.
Настоятель мечети стал молиться за везира, но тот воскликнул: «Горе тебе, молись за повелителя правоверных!» – и аль-Муктафи, да помилует его Аллах, сказал ему: «Спроси его о чем-нибудь для него полезном. Спроси его, что сталось с болезнью, которая была у него на лице; я видел его во дни нашего господина аль-Мустазхира Багдадский халиф (1094–1118).

, да помилует его Аллах, и на лице у него была болезнь». А на лице настоятеля была глубокая язва, покрывавшая большую часть его лица, и, когда он хотел поесть, он затыкал язву платком, чтобы пища попадала ему в рот. И настоятель рассказал везиру: «Я был таким, как ты знаешь, и часто ходил в эту мечеть из аль-Анбара. Меня встретил один человек и сказал: „Если бы ты бывал в доме такого-то (он имел в виду правителя аль-Анбара) так же часто, как бываешь в этой мечети, он бы, наверное, позвал к тебе врача, который бы свел эту болезнь с твоего лица“.
В моем сердце поднялось из-за его слов нечто такое, что у меня даже стеснилась грудь. Заснув в эту ночь, я увидел повелителя правоверных Али, сына Абу Галиба, да будет над ним благословение Аллаха, который был в мечети и говорил: «Что это за зелень?» (Он подразумевал зелень на земле.) Я пожаловался ему на то, что со мной происходит, но он отвернулся от меня. Я снова обратился к нему и посетовал на то, что говорил тот человек, и тогда Али сказал: «Ты тоже [265] из тех, кто хочет быстро преходящего счастья». Потом я проснулся, и оказалось, что язва сошла и лежала около меня, и болезнь моя прекратилась».
Аль-Муктафи, да помилует его Аллах, воскликнул: «Он говорит правду!» – а потом оказал мне: «Поговори с ним, посмотри, чего он просит, и напиши ему указ, а потом принеси его ко мне для надписи». Я поговорил с настоятелем, и он сказал мне: «У меня большая семья и много дочерей. Я хотел бы иметь ежемесячно три динара». Я составил от его имени заявление, в начале которого он надписал: «Слуга, настоятель мечети Али». Халиф сделал надпись и даровал ему просимое и сказал мне: «Пойди, занеси этот указ в дела дивана». Я пошел и прочитал в указе только слова: «удовлетворить просьбу». А по обычаю для лица, указанного в постановлении, писали копию указа и отбирали у него указ с надписью повелителя правоверных. Когда писец развернул бумагу, чтобы переписать ее, он нашел под словами «настоятель мечети Али» надпись рукой аль-Муктафи, повелителя правоверных, да будут над ним молитвы Аллаха: «Если бы он пожелал большего, ему бы, наверное, было дано».
Судья имам Маджд ад-Дин Абу Сулеймал Дауд ибн Мухаммед ибн аль-Хасан ибн Халид аль-Халиди, да помилует его Аллах, рассказал мне в окрестностях крепости Кайфа в четверг двадцать второго числа первого раби пятьсот шестьдесят шестого года 3 декабря 1170 года.

со слов человека, передавшего ему это, что один шейх попросил приема у «великого ходжи» Прозвание везира сельджукского султана Мелик-шаха (1071–1092).

, да помилует его Аллах. Когда он вошел к ходже, тот увидел, что это почтенный и достойный старец. «Откуда ты, шейх?» – спросил его ходжа. «Издалека», – ответил шейх. «Тебе что-нибудь нужно?» – сказал ходжа, и шейх молвил: «Я посланец к Мелик-шаху от посланника Аллаха То есть пророка Мухаммеда.

, да благословит его Аллах и да приветствует». – «О шейх, что это за речи», – воскликнул ходжа. «Если ты приведешь меня к Мелик-шаху, –ответил шейх, – [266] я сообщу ему послание, а если нет – я не уйду, пока не встречусь с ним и не передам, в чем мое дело». Великий ходжа отправился к султану и осведомил его о том, что оказал шейх, и султан оказал: «Приведите его».
Когда шейха привели, он поднес султану зубочистку и гребень и сказал ему: «Я простой человек, у меня много дочерей, а я беден и не могу обрядить их и выдать замуж. Я каждую ночь взывал к Аллаху великому, чтобы он ниспослал мне, чем обрядить моих дочерей. Я заснул в ночь на пятницу в таком-то месяце, взывая к Аллаху, да будет ему слава, о помощи моим дочерям, и увидел во сне посланника Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, и он сказал мне: „Это ты взывал к великому Аллаху, чтобы он ниспослал тебе, чем обрядить твоих дочек?“ Я ответил: „Да, о посланник Аллаха“, – и тогда пророк оказал: „Пойди к такому-то (он назвал его Муиззом Мелик-шахом, имея в виду султана) и скажи ему: „Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, говорит тебе, чтобы ты снарядил моих дочерей“. – „О посланник Аллаха, – сказал я,– а если он потребует от меня доказательства того, что я ему скажу?“ – «Скажи ему как доказательство, что он каждую ночь перед сном читает главу Корана «Да будет благословен“ Начальные слова 25 и 67-й сур Корана.

.
Когда султан услышал все это, он сказал: «Это правильное доказательство, и никто не ведает этого, кроме Аллаха, да будет он благословен и прославлен, ибо действительно мой наставник велел мне читать эту главу каждую ночь перед сном, и я это делаю».
Затем он приказал выдать шейху все, что требовалось для приданого его дочек, щедро одарил его и отпустил.
Этот рассказ напоминает то, что я слышал от Абу Абдаллаха Мухаммеда ибн Фатика, чтеца в мечети. Он говорил: [267] «Однажды я читал Коран под руководствам Абу Бекра ибн Муджахида, да помилует его Аллах, чтеца в Багдаде, и к нему подошел шейх в потертой чалме и ветхом плаще и платье. Ибн Муджахид знал этого шейха и сказал ему: „Что это рассказывают про девочку?“ – „О Абу Бекр, – ответил шейх, – у меня вчера родилась третья дочь, и родные потребовали у меня даник, чтобы купить масла и меду и смазать ей рот. Я не мог дать им даника и провел ночь в заботе. Я увидел во сне пророка, да благословит его Аллах и да приветствует, и он оказал мне: „Не тяготись и не печалься, а когда наступит утро, пойди к Али ибн Исе, везиру халифа, передай ему привет от меня и окажи ему в доказательство: „Ты свершил у могилы пророка четыре тысячи молитв. Дай мне сто золотых динаров“.– „О Абу Абдаллах,– воскликнул Абу Бекр ибн Муджахид,–из этого будет польза!“ Он прекратил чтение Корана, взял шейха за руку и встал, и они пошли с ним к Али ибн Исе. Тот увидел с Абу Бекром шейха, которого не знал, и опросил его: „Откуда у тебя этот человек, о Абу Бекр?“ – „Пусть везир позволит ему приблизиться, – ответил Абу Бекр, – и выслушает его слова“. Везир велел шейху подойти ближе и спросил его: «Что у тебя за дело, о шейх?“ Шейх сказал: «Абу Бекр ибн Муджахид знает, что у меня две дочери, а вчера родилась третья, и родные потребовали у меня мелкую монету, купить меду и масла, чтобы смазать ей рот. Я не мог дать этих денег и провел вчерашнюю ночь в заботе. Я увидел во сне пророка, да благословит его Аллах и да приветствует, и пророк сказал: «Не тяготись и не печалься; когда наступит утро, пойди к Али ибн Исе, передай ему от меня привет и скажи ему: «Основываясь на доказательстве, что ты молился над могилой пророка четыре тысячи раз, дай мне сто, золотых динаров“.
«Глаза Али ибн Исы наполнились слезами, – продолжал Ибн Муджахид, –и он воскликнул: „Прав был Аллах и его посланник, и ты, о шейх, сказал правду. Это такая вещь, которую не знал никто, кроме Аллаха всевышнего и его посланника, да благословит его Аллах и да приветствует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37


А-П

П-Я