И во второй половине 1932 года было осуществлено несколько испытаний в Арктике, в акватории Северного Ледовитого океана, в местах, специально высчитанных специалистами – уникальными учёными из лабораторий партийной разведки.
«Подобный секрет удержать будет невозможно, товарищ Сталин. Рано или поздно всё равно кто-то предаст. Потому я предлагаю через ваших резидентов в мировой закулисе инициировать в США создание атомной бомбы», – во время встречи с вождём заверил товарища Сталина Вернадский.
В США с этой целью отправляется верный помощник Голованов.
Вскоре в Америке обосновался Ферми; с 1939 по 1945 г. он руководит исследовательскими работами в сфере ядерной энергии. После осуществлённых ядерных взрывов в августе 1945 г. в Японии партийная разведка выводит его из игры, и он определяется на работу профессора Чикагского университета.
И секретный проект, которым занимаются американцы, – будущий так называемый Манхэттенский проект (Аламагордский) – курировали от мировой закулисы … резиденты партийной разведки Сталина (!).
К началу Второй мировой войны Сталину доложили, что в США уже идут интенсивные работы по созданию нового сверхоружия.
О том, что такие же работы проводят немцы, Генсеку было также хорошо известно. Хотя бы потому, что в середине 30-х (!) товарищ Сталин поручил Митрополитову предоставить возможность немецким учёным создать базы на территории Германии по… серийному выпуску атомных бомб и ракет. Одним из тех, кто явился наставником в немецком ядерном проекте, был выдающийся русский учёный Аполлон Аркадьевич Цимлянский, выехавший в Германию в 1926 г. и работавший долгое время в концерне Круппа, в лаборатории атомной физики. Сотрудничал с Вернером фон Брауном. Цимлянский, сын чиновника придворного ведомства Российской империи, в ранней юности изучал ураносодержащие глины в радиометрической лаборатории в Павловске. В 20-е годы создал лазерную пушку (о чём написал А. Толстой в своём произведении «Гиперболоид инженера Гарина»). Особый интерес представляют работы учёного в области освоения космоса. В 1938 г. Аполлон Аркадьевич был отравлен чекистами на приёме в советском посольстве.
Работы по созданию атомной бомбы в Германии шли под руководством Вернера Гейзенберга, который возглавил Институт физики Общества кайзера Вильгельма.
«Мне думается, что как только мы заполучили в руки самое сильное оружие, всё изменилось в нашу пользу… Часть этого оружия мы разместим на территории Германии, наладим там его производство… и сделаем из германской армии свой ударный кулак, – с нашим другом Адольфом Гитлером я договорюсь. И в этом нам уже помогает наш общий товарищ и друг рейхсканцлера Линг», – поглаживая жёсткий ус, говорил Сталин, глядя в глаза своему верному слуге Митрополитову.
После уже известных вам событий выдающийся учёный XX в. В. И. Вернадский получил прекрасный особняк в несколько этажей напротив Кремля. «Ему было присвоено звание Героя Советского Союза (по закрытым спискам), – о чём ни энциклопедии, ни справочники не сообщают… – подчеркнул О. Грейгъ, добавив: – возможно, я буду первым, кто озвучит это… Хотя могу привести целый ряд имён из этого списка; среди них будут и те, кого «простые советские люди», черпая информацию из газет и радиопередач, называли не иначе как врагами советской власти».
Глава 25
«УРАНОВЫЙ КЛУБ»
«Не могли или не хотели немецкие учёные сделать бомбу для Гитлера?» Этот вопрос сродни шекспировскому стоит сегодня перед теми, кто интересуется историей Третьего рейха.
Многие историки утверждают, что, придя к власти, национал-социалисты не особо интересовались наукой, ограничившись лишь изгнанием евреев из научных кругов. Правда, надо добавить: превратив науку в столь закрытую сферу, что её достижениями «весь передовой мир» пользуется и сейчас, – о чём нам сказать забывают. И ещё: оставив некоторых талантливых евреев для работы в своих закрытых институтах системы «Аненэрбе».
Оскорбительное прозвище «белый еврей» получил в конце 30-х гг. нобелевский лауреат 1932 года Вернер Гейзенберг(1901–1976) после опубликованной нобелевским лауреатом 1919 года Йоаханнесом Штарком в июле 1937 г. в газете «Чёрный корпус» (Der Schwarze Korps; официальный орган СС) разгромной статьи о «белых евреях» в науке, – о тех, кто разделял научные взгляды или поддерживал еврейских учёных. Однако оскорбление не помешало талантливому физику возглавить Институт физики Общества кайзера Вильгельма (встречается написание: Институт кайзера Вильгельма) и стать профессором Берлинского университета. Летом 1939 г. он приезжал в США, где, среди других, у него произошла встреча с его бывшим аспирантом, а ныне профессором Эдвардом Теллером, – будущим создателем водородной бомбы. Его имя мы уже упоминали, когда вели речь о Хаймане Д. Риковере и передовом американском «еврейском флоте».
Но мы не сказали об одном существенном нюансе. В 1931 г. директор Радиевого института академик В. И. Вернадский выдвигает своего ученика 27-летнего физика Г. А. Гамова в Академию наук, и в 1932-м тот стал самым молодым в истории Академии членом-корреспондентом. В следующем, 1933-м, Георгий Антонович Гамов направляется в загранкомандировку для ознакомления с физическими лабораториями Запада. Но не возвращается на родину, а отправляется в США, где получает должность профессора университета Джорджа Вашингтона. И начинает сотрудничать с Эдвардом Теллером, обосновывая на пару с коллегой теорию нового типа радиоактивности – бета-распада. А в 1941 г. Теллер покидает университет, чтобы стать участником разработки атомной бомбы.
«Американская схема была использована в советской бомбе, взорванной в 1949 г., которую действительно осуществляли по американским чертежам. А ещё через полгода была взорвана другая бомба, но сделанная по иной схеме! Физические законы производства советского атомного оружия принципиально отличались от американского, что создало теоретический задел нашей науки, который позволил СССР первыми создать и водородную бомбу», – рассуждая об этой проблеме, говорил О. Грейгъ.
После начала Второй мировой немецкие учёные, работавшие в области ядерной физики, были объединены в так называемый «Урановый клуб» (Uranverein), который возглавил выдающийся физик XX в. Вальтер Терлах, тогда как Вернер Гейзенберг стал главным теоретиком. Учёные поставили перед собой задачу: создать ядерный реактор. Над этой проблемой работали и учёные других стран; к примеру, итальянец Энрико Ферми занимался этим же в Колумбийском университете.
Думаю, фраза, сказанная Гейзенбергом в 1940-м, и не единожды повторенная им: «Ни немцы, ни союзники войну не выиграют. Единственными победителями будут русские», – может в какой-то мере свидетельствовать о том, что учёный знал, кто уже имеет у себя оружие, перед которым может трепетать весь мир. А вот почему товарищ Сталин не применил ядерное оружие? – это уже тема иного исследования, как, впрочем, и тема создания ядерного оружия в СССР, которой следовало бы посвятить отдельную книгу. Мы только потому касаемся этой темы, что она напрямую относится к происходящему в 30-40-е годы в Антарктиде.
В 1941 г. Вернер Гейзенберг направляется в оккупированную немцами Данию, где встречается с Нильсом Бором(1885–1962), с которым работал ещё в 1924–1927 гг. в Копенгагене. Внимания исследователей заслуживает информация об активном сотрудничестве Н. Бора со спецслужбами Англии, США, Швеции и Советского Союза. Физик Нильс Бор, объявленный антинацистом и ярым противником создания ядерной бомбы, с паспортом на чужое имя будет самым активным консультантом американского Манхэттенского проекта.
При поездке в Данию учёного сопровождают его коллега и друг Карл Фридрих фон Вайцзеккер – сын статс-секретаря МИДа Эрнста фон Вайцзеккера и старший брат Рихарда фон Вайцзеккера, будущего президента ФРГ, в то время воевавшего на Восточном фронте. (Думаю, в близкой родственной связи с ними и учёный Олаф фон Вайцзеккер, бывший тогда сотрудником «Аненэрбе», чьё имя не раз упоминается в книге.) В 20-е гг. немецким послом в Копенгагене был Эрнст фон Вайцзеккер, который, как утверждают некоторые историки, покровительствовал еврею Нильсу Хенрику Давиду Бору.
Талантливый учёный Карл фон Вайцзеккер являлся создателем теории термоядерного горения Солнца. Считается, что основатель теории квантовой физики В. Гейзенберг и К. фон Вайцзеккер задавали тон в ядерной программе рейха.
Незадолго перед тем в июле 1941 г. шведская газета Stockholms Tidningen поместила заметку об американском эксперименте по созданию атомной бомбы. Из которой следовало, что в США делают бомбу с применением урана и что энергия урана вызывает взрыв невиданной силы. По всей видимости, обсуждение этого и явилось целью встречи физиков на датской земле. Также необходимо было выяснить: не создал ли бомбу сам Нильс Бор? Такой видит главную цель поездки профессор университета Пенсильвании доктор Пол Лоуренс Роуз, автор книги «Гейзенберг и нацистский проект». (Более подробно см.: В. Абаринов. Бомба для рейха. «Совершенно секретно», № 4, 2002) Тогда как сам Гейзенберг уже после войны утверждал, что главным для него было договориться с коллегами по ту сторону фронта о взаимном моратории на создание атомной бомбы. И, скорее всего, в этом и заключена правда.
Что же касается газетных заметок, то ещё в июне 1940 г. шанхайская газета «Норс Чайна Дейли Ньюс» поместила статью о работе, проводимой физическим отделением Колумбийского университета (Нью-Йорк) по получению нового вещества, обладающего огромной энергией, которая превышает энергию угля в несколько миллионов раз. Вещество получило наименование U-235. О первых результатах этой работы напечатали в официальном органе американских физиков – «Физикел ревью». Указав, что в конце февраля 1939 г. в университете Миннесоты под наблюдением профессора Альфреда О. Ниера это вещество в минимальных количествах якобы было получено в чистом виде и испытано при помощи 150-тонной установки для дробления атома – циклотрона.
В середине сентября 1941 г. в Лондоне состоялось совещание Комитета по урану под председательством Хенке. На котором было сообщено, что урановая бомба может быть разработана в течение двух лет. Председатель Вульвичского арсенала С. Фергюссон заверил, что запал бомбы можно сконструировать уже в ближайшие месяцы…
4 июня 1942 г. имперский министр вооружений Альберт Шпеер, пожелав выяснить судьбу «уранового проекта», собрал в Берлине совещание. В ходе которого выяснилось, что на создание атомной бомбы потребуется ещё несколько лет… После чего внимание в рейхе переключились на новое «чудо-оружие», изобретателем которого был другой выдающийся учёный Вернер фон Браун.
Но работы в области атомной энергии не прекратились. О чём знали и в США, и в Великобритании. И о чём поставили в известность Нильса Бора, подогревая его учёную «соревновательность» и провоцируя на отъезд из Дании. В 1943-м стало известно, что в Германии налажено производство металлического урана и что немцы разработали технологию, позволившую многократно повысить объёмы производства тяжёлой воды на норвежском заводе в Рьюкане. В том же году Нильс Бор с семьёй эвакуируется в Швецию, а оттуда на английском военном самолёте летит в США.
В победном 1945 г. союзники обнаружат в Германии 10 тонн металлического урана, что впоследствии даст основание утверждать, что «немцы легко могли бы наработать „оружейного“ урана на пару бомб, подобных хиросимской. Мало того, немецкая имплозионная А-бомба потребовала в несколько раз меньше урана, чем американская! То есть, Берлин имел бы шанс не только применить дюжину А-бомб, но и подарить Токио штуки три…» (по словам физика и историка науки В.А. Белоконь).
В то время, когда в «атомном проекте» рейха участвовало 50–60 учёных, в США над этой же проблемой трудилось уже более 1000 человек.
Первое устройство для обогащения урана – специальная центрифуга – было построено в Германии в 1942-м доктором Эрихом Багге. Первое секретное испытание атомной бомбы произведено осенью 1944 г. на острове Рюген. Второе ядерное испытание – 3 марта 1945 г. возле Ордруфа. Подобные сведения впервые выдал миру германский историк Райнер Карлш в своей книге «Бомба Гитлера».
Однако и здесь можно сделать поправку, сместив время испытания бомбы на несколько лет! Существуют сведения, что в 1936 г. в Саксонии, в заброшенной шахте был произведён испытательный взрыв ядерного заряда. Испытаниями руководил русский учёный Аполлон Аркадьевич Цимлянский, работавший ещё недавно в лаборатории ядерной физики концерна Круппа. А после 1933 г. он сотрудничал с пришедшими к власти нацистами. В ту пору ещё не было известно о веществе, названном уран-235; вместо него талантливый учёный применил металлический уран в сочетании с графитом.
Немцы провели свои первые испытания годы спустя после того, как это втайне уже совершили Советы! И если на то, чтобы поведать миру правду о германских бомбах, понадобилось 60 лет, то сколько же ещё пройдёт времени, прежде чем нам расскажут правду о советских ядерных секретах?
Интересно, что после окончания войны в Ордруфе размещалась советская военная база с лабораториями и режимом повышенной секретности; просуществовала вплоть до 1994 г. Ещё в 1945-м туда спешно приехал специальный посланник академика Курчатова физик Георгий Флёров.
Возглавлявший в 40-х гг. исследования немецкий профессор Курт Дибнер (в окружении которого, как утверждает историк Райнер Карлш, работал внедрённый Советами агент) скончался в 1964 г. от сердечного приступа, хотя никаких причин для приступа не было, и на сердце он никогда не жаловался.
Ещё при их жизни задумывались (и исполнялись) покушения на многих учёных. В том числе и на «самого опасного немца, работающего в области ядерной физики» Гейзенберга. То, что ни один выдающийся учёный XX в. не был обделён вниманием разведок – прискорбный, но факт. Так же, как ни один учёный, будь он хоть семи пядей во лбу, не может работать вне идеологии государства, в котором живёт, – тоже факт бесспорный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36