Сервис на уровне Wodolei 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Тогда матушка разволновалась также, как сейчас – ваша сестра.
– Но вряд ли она хочет, чтобы вы на мне женились.
– Мисс Петерсон, надеюсь, вы не обидитесь на меня, но иногда мне кажется, что моя матушка была бы в восторге, если бы я женился на последней посудомойке, – главное, чтобы я женился. Вы говорите, ваша сестра считает, что для счастья вам нужно выйти замуж? Ну, и моя матушка придерживается такого же мнения. Она твердо уверена в том, что мужчина не сможет найти покоя, если рядом с ним не будет женщины, которая направит его в нужную сторону.
В голосе Паркса звучала горечь.
– А вы не согласны с ней?
– Не согласен! – Он нервно провел рукой по волосам. – Я не хочу жениться. Никогда. Матушка уже много лет не дает мне покоя и под любым предлогом таскает меня в Лондон. А с тех пор как мне исполнилось тридцать, не оставляет меня в покое. Зудит и зудит. Женитьба Уэстбрука осложнила все еще больше. Не сомневаюсь, сейчас она счастлива, что я наконец-то оказался в мышеловке священника.
– Я вас не ловила! – с гневом возразила Мэг.
Да, Паркc не выбирал такую судьбу. В каком-то отношении в его затруднениях виновата Мэг. Но она не нарочно. Все случилось так, как случилось. Она стала почти такой же жертвой обстоятельств, как и он.
Правда, некоторые сказали бы, что, если ей придется выйти замуж за лорда Беннингтона, она получит по заслугам.
И похоже, к числу таких людей принадлежит и мистер Паркер-Рот.
– Да, вы меня не ловили. Но если бы вы не позволили себе нарушить правила приличий, если бы не пошли в сад с Беннингтоном… – Он одернул жилет и сжал губы. – Чем меньше мы будем об этом говорить, тем лучше.
Ей не понравился его тон.
– Вы не обязаны на мне жениться, сэр.
Вид у него был такой кислый, словно он съел лимон.
– Полно, мисс Петерсон, будьте благоразумны. Вы не хуже меня понимаете, что нам придется пожениться. Вашу репутацию может спасти только брачный обет.
– Нет! – Ей хотелось ударить мистера Паркера-Рота. Плевать ей на репутацию. И на какие-то там правила. – Должен существовать какой-то другой способ решить эту проблему.
– Другого способа нет.
– Альтернативы существуют всегда.
– Только не в данном случае. И не для этой проблемы. Ваша сестра… и ваш зять, маркиз, не выпустят меня из этой комнаты, пока я не сделаю вам предложения.
– Ну так делайте. А я его не приму.
– Мисс Петерсон, вы…
– Просто скажите мне эти слова, сэр.
Паркc стиснул зубы и возмущенно посмотрел на нее. Она ответила не менее возмущенным взглядом.
– Ну хорошо. Мисс Петерсон, не окажете ли вы мне честь, огромную честь, подарив мне вашу руку и сердце?
Сарказм ему не шел. Ответить оказалось очень легко.
– Нет.
– Вы не можете сказать «нет»!
– Я уже сказала. У вас проблемы со слухом? Повторить? Нет! Вот так.
– Мисс Петерсон…. – Дверь распахнулась.
– Ну, – осведомилась Эмма, – когда свадьба?
Глава 4
– Мэг, поверить не могу, что ты отказала мистеру Паркеру-Роту! – Эмма начала свою выволочку, как только закрылась дверца кареты. – Ты что, спятила? Ведь это твой последний шанс выйти замуж.
– Мистер Паркер-Рот не виноват в том, что случилось в саду, Эмма. Он не обязан расплачиваться за то, что спас меня.
– Ха! Сад не имеет к этому никакого отношения. Если в том, на что намекали миссис Паркер-Рот и леди Беатрис, есть хоть доля правды, в гостиной леди Палмерсон этот мужчина демонстрировал отнюдь не благотворительность. Ты сидела у него на коленях, Мэг, – раздетая.
Щеки у Мэг раскраснелись так, что могли бы соперничать с обивкой того уродливого кресла, в котором они с Парксом… Нет, лучше об этом не думать. Она посмотрела в окно.
– Не могу не согласиться с твоей сестрой, Мэг, – спокойно произнес Чарлз. – Паркер-Рот тоже с этим согласен и готов на тебе жениться.
Мэг пожала плечами:
– Может быть, и готов, но это его не радует.
– Мэг, ради Бога! – Эмма сорвалась на крик. – А с чего ему радоваться? Ведь он тебя почти не знает. Но джентльмен обязан отвечать за свои поступки. Как говорят, стерпится – слюбится.
Мэг представила себе свою жизнь с Парксом. Муж, который едва будет ее выносить. Впрочем, в большинстве случаев так и бывает. Аристократу нужен наследник. А Парксу даже наследник не нужен. Скорее всего они будут жить вместе как брат и сестра.
Она подавила рыдание.
– Ты что-то сказала, Мэг?
– Нет, тебе показалось.
Кстати, именно о таком браке Мэг думала с тех пор, как решила выйти замуж. К примеру, за Беннингтона. Но с Парксом все было иначе.
Мэг прижалась щекой к стеклу и стала наблюдать за каким-то мужчиной, неспешно шагавшим по тротуару. Он двигался быстрее, чем их экипаж. Если бы она могла выйти и размять ноги, а главное – избежать этого разговора.
Она не сможет избавиться от Эммы, пока они не доедут до особняка Найтсдейлов, да и потом тоже. Мэг вздохнула. Скорее всего Эмма отправится за ней в ее комнату и продолжит свою выволочку.
И вообще – почему она едет в городской особняк Чарлза?
– Эмма, все мои вещи у леди Беатрис. Думаю, будет лучше, если я вернусь туда.
– Нет. Решительно нет. Я попросила Чарлза отправить лакея за твоими вещами, как только приехала в город. Теперь я сама буду тебя везде сопровождать.
Действительно, почему Эмма приехала в город? Ее сестра ненавидит Лондон и предпочитает жить в Кенте, даже когда Чарлз приезжает, чтобы присутствовать на заседаниях палаты лордов.
– А почему ты приехала в город, Эмма? Ведь ты считала, что деревенский воздух гораздо полезнее для мальчиков.
– Я не могла сидеть дома, когда до меня дошли слухи о твоем шокирующем поведении! – Эмма замолчала, явно пытаясь взять себя в руки. – Мне следовало сопровождать тебя с самого начала сезона, а не перекладывать эти обязанности на леди Беатрис. Они явно оказались ей не по силам.
Мэг показалось, будто она проглотила огромный камень.
– Что ты хочешь сказать? Кто-то распространял сплетни?
– Если бы кто-то один! Я получила лукавые письма от леди Олдсток и тревожное письмо от леди Фарли, которая, кстати, сочла тебя совершенно неподходящей партией для своего сына. Насколько я понимаю, у тебя вошло в привычку исчезать в саду с мужчинами. И скольких джентльменов ты развлекала в кустах, Мэг?
– Э-э…. – В такой интерпретации все выглядело не слишком красиво. – На самом деле…То есть…
– Мне казалось, что Паркер-Рот тебе понравился, – сказал Чарлз. – Кажется, ты о нем упоминала в прошлом году?
– Что?
– Паркер-Рот. Разве он не гостил у Тинуэйтов? Уверен, что либо ты, либо тетя Беа очень хорошо отозвались о нем в одном из ваших писем.
– Я ничего о нем не писала.
Мэг не сомневалась в том, что постаралась не упоминать о Парксе. Да, он ей очень понравился – она была настолько глупа, что восхищалась им. Редко встретишь мужчину, способного обсуждать «Заметки о теории и практике ландшафтного садоводства» Хэмфри Рептона, при этом высказывая разумные мысли или вообще какие-то мысли.
То ли по глупости, то ли по наивности Мэг надеялась, что по возвращении в Лондон он проявит к ней интерес. Этого не случилось. Он присутствовал на свадьбе Робби и Лиззи, а потом исчез. Она высматривала его на всех вечерах, на всех балах, на всех пикниках. Наконец после нескольких недель молчаливых поисков она спросила Робби, где он. Он ответил ей, что Паркc вернулся в свое поместье в Девоне.
Совершенно очевидно, что она не произвела на него такого впечатления, какое он произвел на нее.
– Ты прав, Чарлз. Мне кажется, леди Беатрис действительно упоминала о мистере Паркере-Роте. По-моему, она даже сказала, что он тебе понравился, Мэг.
– Ой! Гм… Я хотела сказать, ну…
– После того как я оправилась от потрясения – а ты должна признать, что сцена в гостиной леди Палмерсон была просто шокирующей… – Эмма выразительно посмотрела на шаль, которая по-прежнему была завернута вокруг испорченного платья Мэг, – я вижу все преимущества этого брака.
– Преимущества?
– Да. Ты будешь замужем. Мистер Паркер-Рот относительно молод, ему чуть больше тридцати, у вас будет много детей. У него несколько братьев и сестер.
– О?!
Мэг судорожно сглотнула. Дети? У нее с Парксом? При этой мысли она почувствовала себя очень… странно.
– Да, конечно. И ему нравятся растения. Его мать говорит, что у него в поместье их довольно много.
– О!
– Вы идеальная пара. – Эмма откинулась на сиденье. – Мы с его матерью побеседовали, пока ждали в коридоре. Она – милейшая женщина. Можешь не сомневаться в том, что я нижайше извинилась за твое невежливое поведение. Она была крайне добра – сказала, что все понимает. Я буду рада с ней породниться.
– Эмма, ты не породнишься с миссис Паркер-Рот. Я не выйду замуж за ее сына. Сколько раз я должна это повторять?
– Повторяй сколько хочешь, это ничего не меняет. Ты должна за него выйти – или твоя репутация полностью погибнет.
– Нисколько.
– Мэг…
– Дамы, – вмешался Чарлз, – пора закончить эту битву. Вы обе друг друга не слышите.
– О чем ты говоришь, Чарлз? Конечно, я слышу Мэг! Просто она говорит глупости!
Чарлз обнял Эмму за плечи и прижал к себе.
– Думаю, вам обеим надо хорошенько выспаться. Утро вечера мудренее.
– Не знаю, что может измениться.
– Эмма…
– Ну хорошо!
Секунду Эмма сидела, возмущенно выпрямившись, потом привалилась к Чарлзу.
– Так-то лучше, – сказал он. – А теперь рассказывай мне про Изабеллу, Клер и мальчиков. Какие новые фокусы устроил Генри?
Мэг отвернулась и снова стала смотреть в окно. Голос Эммы доносился до нее словно откуда-то издалека. Она говорила про девятимесячного Генри и про Чарли, которому было уже почти три года, и про Изабеллу и Клер, осиротевших племянниц Чарлза. Сообщала Чарлзу обо всех скучных подробностях их жизни, которые он пропустил, пока был в Лондоне.
Мэг прижалась лбом к стеклу, сердце ее болезненно сжалось.
Появится ли у нее в жизни кто-нибудь, с кем она сможет делиться такими же подробностями семейной жизни?
– Какая чудесная новость, Пинки! Жаль, что твоего отца здесь нет. Он будет так доволен, когда мы ему сообщим.
– Матушка, ты обещала больше не пользоваться этим нелепым прозвищем! – Паркc открыл дверь их апартаментов в отеле «Палтни». – И я сомневаюсь, что отцу очень важно, женат я или нет. А я так и останусь неженатым. Мисс Петерсон не приняла моего предложения.
Матушка быстро прошла в двери.
– Чепуха! Она просто капризничает. Ты не хуже меня понимаешь, что удевушки нет выбора. Ей придется выйти за тебя замуж.
– Кто за кого должен выйти? – раздался голос мисс Агаты Уизерспун, подруги и бывшей компаньонки его матери. Она отложила книгу, которую читала. – Только не говори мне, что Пинки забрался какой-то девице под юбки!
– Нет, конечно. То есть – не совсем. – Матушка села на кушетку рядом с Агатой. Паркc сосчитал до десяти. Два раза. Не помогло.
– Будьте любезны не пользоваться этим дьявольским прозвищем!
– Пинки!
Он молча обжег матушку взглядом.
– Джонни! Научись сдерживать свою вспыльчивость. Повышать голос нехорошо.
Агата ухмыльнулась:
– Значит, в этом старом сучке еще бегут по жилам остатки соков?
– Агата, полно! Ты смущаешь Пинки.
– Матушка!
– Я хотела сказать – Джонни. Он еще не старый, ему только недавно исполнилось тридцать.
– Гм… А ведет себя так, словно ровесник Мафусаилу. – Агата фыркнула. – Даже превзошел его. Если Мафусаил был похож на других парней из Ветхого Завета, то в постели он ориентировался лучше, чем наш Пинки.
– Полно, Агата. У Пинки… – матушка посмотрела на него, – гм… у Джонни есть в деревне милая вдовушка.
– Матушка!
– Право, Пи… Джонни, не повышай голос!
Он точно ее придушит. Придушит свою мать и ее подругу.
– Полагаю, что мне не помешало бы немного бренди, – сказал он вслух.
– Великолепно. Можешь налить рюмку и мне. Агата, не желаешь выпить бренди?
– Конечно, желаю. А теперь рассказывай мне все, Сесилия. Что Пинки устроил?
– Джон! – вмешался Паркc. – Или Паркc. Или мистер Паркер-Рот. Не Пинки. Вы поняли меня, мисс Уизерспун?
Агата пожала плечами:
– Ну хорошо, хорошо. Но должна тебе сказать, что у тебя просто нет чувства юмора.
Он подал Агате рюмку бренди, с трудом преодолев желание не вылить его на нелепый красно-золотой мужской халат, который был на ней надет.
– Спасибо. Я обязательно учту ваше замечание. – Она закатила глаза:
– Я так сочувствую бедняжке, которую ты скомпрометировал! Но может, она такая же мрачная, как и ты.
Он удовлетворился тем, что оскалил зубы, надеясь, что эту гримасу могут счесть улыбкой, и уселся в кресло как можно дальше от дам.
– Почему ты не спишь, Агата? – осведомилась матушка. – Мне казалось, ты сегодня слишком устала, чтобы выйти из дома. Я ожидала, что застану тебя крепко спящей.
Агата сделала большой глоток бренди.
– Ты же знаешь, Сесилия, что я приехала с тобой в Лондон только ради мороженого, выставки картин и еще, может быть, чтобы походить в театр. Я не желаю участвовать во всех этих светских пытках. Ты можешь себе представить меня в каком-то дурацком бальном зале? Да я умру от скуки, слушая, как эти тупоголовые неряхи бесконечно нудят о других аристократических дурнях. – Она бросила взгляд в сторону Паркса: – Хотя, возможно, сегодняшний вечер оказался бы исключением. Расскажи мне, кто эта молодая леди, которую Пин… то есть Джон… уговорил нарушить приличия?
– Я не уговаривал эту молодую леди нарушать приличия!
– Правда? И почему меня это не удивляет? Тогда что же произошло? Какой-то спор о'флоре пошел не слишком красиво?
– Прекрати, Агата! Ты ведешь себя не лучше Пин… Джонни. Нет, насколько я понимаю, уговорами занималась сама молодая леди, и уговорила она не Джонни, а ви… какого-то другого мужчину.
Слава Богу, что матушка в последний момент решила проявить хоть какую-то сдержанность. Агата явно не относится к числу светских сплетниц, но может ляпнуть все, что на ум взбредет. Она, не задумываясь, свяжет имя мисс Петерсон с Беннингтоном. И сделает это с удовольствием, поскольку знает, как сильно Беннингтон его ненавидит.
– Тогда почему предложение пришлось делать Джону?
– Потому что именно его застали за… гм… нарушением правил приличия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36


А-П

П-Я