Пассажиров приглашали в холл по одному, задавали вопросы и просили пройти в вагон-ресторан. Таким образом, они не имели возможности обсудить вопросы и ответы с теми, кого еще не допрашивали.
Тонио, ночной проводник, был первым. Затем его попросили уйти из вагона и больше не возвращаться. Он не возражал: чаевых этим утром все равно было бы не дождаться.
Начальник поезда распорядился, чтобы в вагоне-ресторане пораньше приготовили кофе для всех, а лорд Дарси соорудил кофе для троих допрашивающих сам, встав за стойку бара.
В восемь часов официант в вагоне-ресторане начал сервировать завтрак. Теперь уже было почти девять.
До Рима оставалось три часа.
Лорд Дарси просматривал свои записи вопросов, когда римский префект сказал:
— Вы заметили в этих людях одну странность? Что они все знают друг друга?
— Да, похоже, некоторые знают, — ответил мастер Шон.
— Нет, префект абсолютно прав, — возразил лорд Дарси, не отрывая взгляд от своих записей. — Они действительно все знают друг друга, и очень хорошо.
— И еще, — продолжил префект, — они старались, чтобы мы этого не поняли. Они собрались здесь для какой-то цели, но пока что никто не проговорился, для чего именно.
— Мастер Шон, — сказал лорд Дарси, — вы, похоже, не прочли марсельскую газету, которую я вам оставил на полке вчера вечером?
— Нет, святой отец. Я устал. Я вспомнил только что об этом. Вы имели в виду некролог?
— Да, — лорд Дарси посмотрел на Сарто. — Возможно, это было и в женевских газетах. Похороны некоего Николаса Журдана состоятся завтра в Неаполе.
— Я слышал об этом, — ответил Сарто, — но больше по разговорам в управлении. Николас Журдан, капитан имперского флота, в отставке, предположительно скончался от пищевого отравления, но есть некоторые улики, указывающие на то, что это было хорошо спланированное самоубийство. Если это действительно самоубийство, мы передадим это дело неапольским властям. Мы не любим связываться, если в деле нет криминала. Потом, эта шумиха вокруг похорон. Ну, вы знаете.
— Хм-м-м, — сказал лорд Дарси. — Я не знал о версии самоубийства. А что, есть какие-то доказательства, что у него была депрессия?
— Я слышал, что была, но вот причина неизвестна. Может — здоровье.
— Я знаю и другую причину, — сказал лорд Дарси. — Или, по крайней мере, возможную причину. Около трех лет назад капитан Журдан ушел в отставку из военно-морского флота. Это была слишком ранняя отставка, и он был довольно молод для капитана. Было указано: по причине здоровья. В действительности это был выбор между отставкой и весьма неприятным военным судом. Причиной этому, видимо, стал довольно бурный роман с сицилийской дамой из Мессины. Она жила в его квартире в Неаполе. Обычно такие вещи не очень-то беспокоят, но именно эта девица оказалась агентом Его Славянского Величества Казимира, короля Польского.
— А! Снова проклятый шпионаж! — воскликнул префект.
— Именно. В то время капитан Журдан командовал кораблем Его Величества «Хелгойский залив» и был очень любим как офицерами, так и матросами. Очевидно, что и Адмиралтейство держало его на хорошем счету, иначе они бы не назначили его командовать одним из важнейших и сильнейших боевых кораблей флота. Но когда раскрылось, что его девушка шпионка, все предстало в совершенно ином свете. Но они не могли доказать ни того, что он знал, что она шпионка, ни того, что он выдал ей какие-то военно-морские секреты. Но подозрение осталось. И ему предложили выбрать. Безусловно, военный суд погубил бы его карьеру на флоте. Его бы признали невиновным, а потом отправили на какой-нибудь ледяной остров у южных берегов Новой Франции, и считал бы он там пингвинов. Поэтому он, естественно, предпочел отставку. Так что если это самоубийство (как вы предполагаете) то, вероятно, из-за отчаяния, вызванного событиями трехлетней давности.
Префект Чезаре кивнул с удовлетворенным видом:
— Я сразу должен был заметить. Как эти люди держатся, как одни из них выказывают особое уважение другим... Это офицеры «Хелгойского залива». И Пибоди, скорее всего, тоже.
— Я бы тоже так сказал, — согласился лорд Дарси.
— Проблема в том, — продолжил Сарто, — что у нас все еще нет мотива. Надо расколоть кого-то из них. Вы оба знаете их лучше, чем я; кого бы вы предложили?
Мастер Шон сказал:
— Я бы предложил молодого Джеймисона. Святой отец?
— Согласен, мастер Шон. Он признался, что пошел поговорить с Пибоди, но мне показалось, что он вовсе не хотел этого делать, что он недолюбливал его. Может, стоит слегка надавить на него, мой дорогой префект?
Тотчас позвали молодого, розовощекого Чарльза Джеймисона. Он явно нервничал. Да и как не нервничать молодому человеку, сидя перед тремя мужчинами гораздо старше его — священником, могущественным волшебником и агентом сильнейшей Римской полицейской префектуры. И хуже всего подобная ситуация для тех, кто так или иначе причастен к убийству. Чезаре Сарто выглядел мрачно; его губы были сжаты, в глазах светился холод. Тот человек, чьим именем он был назван, Кай Юлий, должно быть, выглядел два тысячелетия назад примерно так же, когда перед ним представал какой-нибудь нагрешивший молодой центурион.
— Молодой человек, вы знаете, что помехи расследованию уголовного преступления первой степени, создаваемые ложью следователю, — это преступление, наказуемое не только гражданским судом, и я могу подвести вас под трибунал Имперского флота, и вы можете потерять ваше офицерское звание?
Розовое лицо Джеймисона побелело. Его рот открылся, но из него не вылетело ни звука.
— Я знаю о том, — безжалостно продолжил префект, — что один или несколько ваших начальников, которые сейчас находятся в вагоне-ресторане, могли приказать вам сделать то, что вы сделали, но такие приказы незаконны, и в свою очередь, также попадают под трибунал.
Молодой человек все еще тщетно пытался совладать со своим голосом, когда мягко вмешался отец Арманд:
— Ну, префект, не стоит нам так давить на парня. Я уверен, теперь он осознает всю серьезность своего преступления. Почему бы вам не рассказать нам обо всем, сын мой? Думаю, префект не станет обвинять вас, если вы нам сейчас поможете.
Сарто осторожно кивнул, но выражение его лица изменилось, как будто он с большой неохотой соглашается на предложение преподобного отца.
— Ну же, сын мой, давайте начнем сначала. Назовите свое имя и звание, расскажите, что вы и ваши друзья офицеры делали прошлой ночью.
Лицо Джеймисона снова порозовело. Он глубоко вздохнул.
— Чарльз Джеймс Джеймисон, лейтенант, имперский военно-морской флот, Британская флотилия; в данный момент приписан в кораблю Его Королевского Величества «Хелгойский залив», сэр! Уфф... Все, святой отец, — он чуть не отдал честь.
— Расслабьтесь, сын мой, я не морской офицер. Продолжайте. Начните с того, почему вы все оказались на этом поезде.
— Видите ли, сэр, «Хелгоец» сейчас в сухом доке, и мы все вроде бы в отпуске, но мы не можем уезжать далеко от Портсмута. Неделю назад мы узнали, что наш старый капитан, который ушел в отставку три года назад, умер и будет похоронен в Неаполе. Мы собрались и решили поехать отдать последний долг нашему капитану. Вот и все, святой отец, действительно все.
— А командор Джон Пибоди тоже был из вашей компании? — резко спросил префект.
— Нет, сэр. Он ушел в отставку вскоре после старого капитана. До вчерашнего дня никто из нас не видел его, все эти три года.
— Ваш старый капитан это, я полагаю, Николас Журдан? — спросил Сарто.
— Да, сэр.
— Почему вы недолюбливали командора Пибоди, — продолжал префект.
Кровь прилила к щекам Джеймисона.
— Определенной причины не было, сэр. Я недолюбливал его, это правда, но так бывает, знаете, — некоторые люди просто не могут сосуществовать рядом.
— Вы его достаточно ненавидели, чтобы убить? — ровным голосом заявил префект Чезаре.
К этому вопросу Джеймисон был готов: ни один мускул не шевельнулся на его лице:
— Нет, сэр. Я не любил его, это правда. Но я не убивал его, — эта реплика была явно отрепетирована.
— Тогда кто это сделал?
— Я полагаю, сэр, что кто-то посторонний вошел в поезд, когда мы десять минут стояли на итальянской границе, вошел к командору, убил его и сошел с поезда, — снова заученно ответил Джеймисон.
— Очень хорошо, — сказал префект, — пока довольно. Идите в свое купе и не выходите оттуда, пока вас не позовут.
Джеймисон повиновался.
— Ну, что вы об этом думаете, святой отец? — спросил Сарто.
— То же, что и вы. Часть правды он нам сказал, но не до конца. Он все еще врет. — Лорд Дарси на секунду задумался. — Давайте попробуем другую тактику. Мы можем...
Он остановился — по коридору шел человек в красно-синей форме. Это был добрый человек Фред. Он подошел к столу и спросил:
— Извините меня, джентльмены, я, конечно же, слышал о расследовании. Начальник поезда велел мне сообщить вам, что я должен приступить к своим обязанностям. — Проводник чувствовал себя явно не в своей тарелке. — Но я не уверен, что это будет уместно в сложившихся обстоятельствах.
Лорд Дарси опередил Сарто:
— А каковы ваши обычные обязанности?
— Открыть бар и застелить кровати.
— Бар открывать, я думаю, нет необходимости, а прибраться в купе вы вполне можете.
Фред просиял:
— Спасибо, святой отец, префект, — и ушел.
— Вы что-то говорили о другой тактике, — напомнил Сарто.
— Ах, да, — сказал его лордство. И объяснил, что он имел в виду.
19
Морис Зайслер выглядел не намного лучше, хотя уже прошло довольно много времени с тех пор, как он выпил последнюю рюмку. Он казался все таким же осунувшимся и старым.
Сидни Шарпантьер, хоть и был чисто выбрит, но тоже выглядел уставшим.
Эти двое сели на свободные стулья напротив трех «инквизиторов».
Мастер Шон заговорил первым:
— Добрый человек Сидни Шарпантьер, помнится, вы говорили мне, что у вас есть лицензия мирского целителя. Могу я взглянуть на нее? — это был скорее приказ, чем просьба. Мастер Гильдии говорил с подмастерьем.
Явно неохотно, но без колебаний Шарпантьер вынул лицензию:
— Конечно, мастер.
Мастер Шон внимательно осмотрел ее.
— Понятно. Выдана его лордством епископом Вексфордским. Я хорошо знаю его лордство. Капеллан имперского флота. А каково ваше звание, сэр?
В опухших глазах Зайслера внезапно вспыхнуло внимание, но он промолчал. Шарпантьер ответил:
— Старший лейтенант, мастер Шомус.
Волшебник посмотрел на Зайслера:
— А ваше?
Морис взглянул на Шарпантьера с кривой усмешкой:
— Не беспокойся, Шарпи. Молодой Джейми должен был сказать им. Это не твоя вина. — Затем перевел взгляд на мастера Шона, — капитан-лейтенант Морис Эдви Зайслер к вашим услугам, мастер Шомус.
— А я к вашим, капитан. Теперь я думаю, можно узнать и звания остальных.
Список оказался внушительным:
Капитан сэр Стэнли Галбрайт.
Командор Гвилиам Хаузер.
Капитан-лейтенант Мартин Бутройд.
Капитан-лейтенант Гавин Тайлер.
Капитан-лейтенант Морис Зайслер.
Старший лейтенант Симон Ламар.
Старший лейтенант Артур Маккей.
Старший лейтенант Джейсон Квинт.
Лейтенант Лиман Вандепол.
Лейтенант Валентин Херрик.
Лейтенант Чарльз Джеймисон.
— Полагаю, — осторожно начал лорд Дарси, — что если бы «Хелгойский залив» не стоял сейчас в сухих доках, едва ли вам было бы позволено отлучиться так далеко от корабля, не так ли?
Зайслер издал звук, похожий на кашель и смех одновременно:
— Затруднительно, отец?! Невозможно!
— Но даже в этом случае, — спокойно продолжил лорд Дарси, — не слишком ли это необычное событие — что столь многие из вас одновременно оказались вдали от своего корабля? Чем это вызвано?
— Капитан Журдан умер, — ледяным тоном ответил Зайслер.
— Многие умирают, — возразил лорд Дарси. — Почему именно его смерть так много для вас значит? — тон его лордства был так же холоден, как и тон Зайслера.
Шарпантьер открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Зайслер опередил его:
— Потому что капитан Николас Журдан был лучшим морским офицером из всех, когда-либо носивших это звание.
Префект Чезаре сказал:
— То есть вы все едете на похороны Журдана... Включая командора Пибоди?
— Верно, префект, — ответил Шарпантьер. — Но Пибоди не должен был ехать с нами. Нас было шестнадцать человек, мы хотели взять этот вагон на всю нашу компанию. Но в последний момент четверым отказали в увольнительной. Поэтому Пибоди, святой отец и мастер-волшебник получили свои места.
— Вы даже не догадывались, что Пибоди поедет с вами?
— Нет. Никто из нас и не видел Пибоди почти три года.
— Мы с трудом узнали его, — вставил Зайслер. — С этой бородой. Он отпустил ее после ухода с флота. Но я узнал его шпагу-трость, она-то и заставила меня поближе присмотреться к его лицу. Я узнал его. И командор Хаузер. — Он рассмеялся. — Конечно, старик Хаузер должен был его узнать.
— Почему именно он?
— Он начальник службы безопасности на корабле. Он был непосредственным начальником Пибоди.
— Вернемся к трости, — сказал лорд Дарси. — Вы сказали, что узнали ее. А еще кто-нибудь?
Зайслер посмотрел на Шарпантьера:
— Ты узнал?
— Я не обратил внимания, пока ты не показал на нее, Мори. Конечно, мы все знали, что она у него была. Он купил ее в Лиссабоне четыре-пять лет назад. Но я и не вспоминал о ней или о нем эти три года.
— Расскажите нам о Пибоди, — попросил лорд Дарси. — Что он был за человек?
Шарпантьер потер свой большой нос тонким указательным пальцем:
— Хороший парень. Надежный. Ты согласен, Мори?
— О, да, — согласился Зайслер. — С ним хорошо было покутить. Помню, однажды в маленьком греческом баре в Александрии мы выпили больше кварты узо всего за пару часов, и когда после того на улице на нас напала парочка египетских разбойников, Пибоди разобрался с обоими, прежде чем я вообще понял, что происходит. Он умел пить. Хотел бы я знать, что случилось?
— Что вы имеете в виду? — спросил лорд Дарси.
— Ну, вчера он выпил совсем немного, а уже был хорошенький. И отключился, когда я разговаривал с ним.
На этих словах префект встрепенулся:
— Значит, это вы последним видели его?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10