– Ты не хотела говорить о бизнесе и отзываешься о своей партнерше не очень-то хорошо.
– Этого мало, чтобы сделать такие выводы.
– Но ты не можешь этого отрицать.
Зеленые глаза немедленно вспыхнули гневом, когда встретились с упрямым взглядом проницательных серых глаз.
– Хорошо, я не могу отрицать. И я полагаю, мои родители были бы в состоянии помочь мне, 'если бы я попросила их об этом. Но это моя ошибка, и я сама с ней разберусь.
– Ты просто исключительная, ты знаешь это? – сказал Росс нежно.
Джина почувствовала, как что-то задрожало у нее внутри, когда он встал и медленно, но уверенно подошел к ее стулу. Она не сопротивлялась, когда он поднял ее со стула, а, оказавшись в его объятиях, не думала ни о чем, кроме этого мгновения.
Сначала он был нежен, его губы скорее искали, чем требовали, пробуждая страсть, закипающую в девушке с каждой секундой. Если быть честной, это было именно то, чего Джина ждала всю неделю. То, чего она ждала с того самого момента, как впервые увидела его. Сейчас ничего больше не имело значения, только желание, чтобы он был рядом, целовал ее. Он чувствовал то же самое, это было очевидно. По крайней мере, в это мгновение.
Когда он подхватил ее на руки и отправился в ее комнату, она чувствовала себя немного беспомощно, но это длилось недолго. Осознания того, что он рядом, касания его рук, таких сильных и уверенных, запаха его туалетной воды было достаточно, чтобы забыть обо всем на свете.
Целуясь, они медленно раздевали друг друга. Росс остановился на мгновение, оглядывая обнаженное тело девушки на шелковых простынях, он пробежал глазами всю ее, с ног до головы. Его дыхание прерывалось от страсти.
– Ты очень красивая, – прошептал он.
Он лег рядом с ней, опершись на локоть, чтобы видеть ее лицо, кончиками пальцев пробежал вдоль шеи девушки, спустился в ложбинку на груди, а затем с нежностью коснулся ее живота. Джина дрожала от желания, ее разум помутился, контроль был полностью утерян.
Губами Росс прикоснулся к ее напрягшемуся от возбуждения соску и слегка прикусил его. Джина застонала и, запустив руку в его густые, темные волосы, привлекла его к себе.
Когда они слились воедино, она уже почти изнемогала от наслаждения. Она никогда раньше не испытывала такого. Но Росс не терял контроля над собой, его движения были уверенными и умелыми. И вот он и сам, наконец, дошел до той точки, когда уже не мог более сдерживать себя, и они закружились в мощной волне страсти.
Прошло некоторое время, прежде чем они смогли пошевелиться. Еще никогда в жизни Джина не чувствовала себя такой обессиленной.
– Было чего ждать, – промурлыкал Росс на ушко Джине.
– Ждать? – переспросила она расслабленно.
– Я мог бы сделать это еще в тот день, когда ты только приехала сюда.
Некоторое время Джина молчала, как будто обдумывая такую возможность.
– У меня не возникало впечатления, что ты хочешь оказаться со мной в постели, – прошептала она лениво.
Он основа рассмеялся низким грудным смехом и поцеловал ее в шею, чуть ниже уха.
– Я и не собирался.
– Потому что был уверен, что я здесь исключительно ради наследства?
– Что-то вроде того. Между словами «желание» и «доверие» чертовская разница.
– Но сейчас ты веришь мне?
– После того, как ты вела себя в последние дни, я не могу иначе, – ответил он нежно. – Без тебя мама не перенесла бы всего этого.
– Но ведь у нее есть ты. Ты был бы рядом.
– Я уже говорил тебе, что не смог бы заменить ей женской поддержки.
Он снова поцеловал ее, теперь уже в губы, горяча ее кровь и пробуждая желания. Джина отбросила все мысли, которые крутились у нее в голове, когда возбуждение вновь охватило ее. Какими ни будут последствия, уже поздно говорить «нет».
Когда Джина очнулась от сна, чувствуя приятную истому во всем теле, солнце стояло уже высоко в небе. Росс, конечно, уже ушел. Ничего другого она и не ожидала.
Прошлой ночью Джина совершила ужасную ошибку, и теперь ей предстоит за нее расплачиваться. Что ж, тем тяжелее будет отъезд.
Джина была уверена, что для Росса все пройдет безболезненно. Прошлой ночью ему нужна была женщина, а она оказалась поблизости. Удовольствие, которое он получил, занимаясь с ней любовью, он мог получить и с любой другой женщиной.
Когда Джина спустилась, она не обнаружила ни Росса, ни его сестры. Она съела тост на завтрак и выпила кофе, а затем отправилась искать Элинор. Женщина отдыхала у бассейна.
– Почему бы тебе не присоединиться ко мне? – пригласила она.
– Мне нужно собрать вещи, – ответила Джина. – Я звонила в аэропорт. Мой рейс сегодня в десять пятнадцать вечера.
– Ты не можешь уехать, – резко вскочила Элинор. – Сегодня будет зачитано завещание Оливера. Я же говорила, что у него были планы на твой счет.
Джина опустилась на соседний шезлонг.
– Я действительно хотела бы, чтобы он не вносил мое имя в завещание. Я не за этим приехала, – тихо сказала она.
– Знаю. Я говорила Оливеру о том, что ты чувствуешь. – Элинор покачала головой, усаживаясь рядом. – Но он не придал значения моим словам. Завещание было переписано еще до того, как ты приехала сюда. Он не сказал точно, что оставил тебе, но я уверена, что с этих пор ты будешь путешествовать только первым классом. Если ты откажешься, – добавила она, – это будет равносильно тому, что ты плюнешь ему в лицо.
Джина закусила губу.
– Это ставит меня в двусмысленное положение.
– Просто прими его последнюю волю. – Элинор слабо улыбнулась. – Неужели деньги для тебя воплощение зла?
– Нет, – пришлось признать Джине. – Я просто не…
– Не хотела, чтобы кто-то из нас видел в тебе хищницу, – закончила за нее Элинор, как будто прочитав ее мысли. – Оливер убедился, что в тебе поистине течет кровь Харлоу, поверь мне. Тот факт, что тебе ничего от него не нужно, только доказывает, что он в тебе не ошибся. Сначала у Росса были сомнения на твой счет, но ты и его убедила в своей искренности.
– Но только не Роксану.
– Боюсь, что Роксана видит в тебе угрозу собственному благосостоянию, – вздохнула Элинор. – Но это не должно тебя беспокоить. Без сомнения, Росс возьмет на себя ответственность за дела компании. Оливер всегда этого хотел. Единственное, на чем он настоял, – это чтобы империя не меняла названия, поэтому он дал моим детям свою фамилию. Я не могла родить ему наследника, – ответила Элинор на немой вопрос Джины. – Оливер знал это, когда женился на мне. Он плохо обошелся с тобой и Дженни – никто не станет этого отрицать, – но во многом он был замечательным человеком.
– Я уверена в этом, – ответила Джина мягко. – Он действительно очень сильно любил вас.
На глазах женщины мгновенно появились слезы.
– Я тоже его очень любила. Именно поэтому больше всего на свете я хочу, чтобы его желания исполнились.
Джина поняла, что у нее не остается выбора.
– Хорошо, – произнесла она, вздыхая. – Во сколько огласят завещание?
– В два.
– Тогда я не вижу причин откладывать свой отъезд. Я успею на самолет.
– Я была бы тебе очень признательна, если бы ты смогла остаться еще ненадолго, – попросила Элинор. – Ты единственная, с кем я могу выговориться.
Снова двусмысленное положение, печально подумала Джина. Если она будет настаивать на отъезде, то подведет Элинор, а если останется, Росс решит, что она усмотрела в событиях прошлой ночи нечто большее, чем просто секс. Ее имя в завещании и без того делало достаточно странными все ее уверения.
– Хорошо, – ответила Джина, не оставляя себе времени на раздумья. – Я только позвоню своей компаньонке.
Она оставила Элинор у бассейна и вернулась в дом. Ближайший телефон был в гостиной. Джине сразу удалось дозвониться до Барбары.
– Тебя нет уже больше недели, – сказала та. – Насколько ты еще планируешь задержаться?
– На два-три дня, – пробормотала Джина. – Уверена, ты отлично справишься без меня. В любом случае я сообщу, как только узнаю точную дату отъезда.
Положив трубку, девушка повернулась и увидела Роксану, которая стояла в нескольких метрах от нее. Судя по тому, как она была одета, сестра Росса только что вернулась из ночного похода по увеселительным заведениям.
– Хорошо провела время? – спросила Джина прежде, чем та открыла рот.
– Очень, если тебя это так интересует. – Роксана готова была разорвать ее на куски. – Если ты наивно полагаешь, что останешься здесь… ты ошибаешься!
– Это действительно так тебя заботит? – холодно парировала Джина. – У меня такое впечатление, что это дом твоей матери.
Не в первый раз девушка пожелала, чтобы ничего этого не происходило, чтобы ее дед оставил все как есть. Ведь это его проснувшаяся совесть перевернула жизнь Джины с ног на голову.
Утро подошло к концу. Ни брат, ни сестра не явились на ланч.
– Росс уехал в офис, – сообщила Элинор. – Роксана, видимо, еще спит после бурной ночи. – Женщина вздохнула и покачала головой. – Я на самом деле не знаю, что с ней станет, если она будет вести такой образ жизни. Она моя дочь и, конечно, я люблю ее, но бывают такие моменты, когда она меня очень беспокоит.
Женщина не произнесла больше ни слова, всем своим видом показывая, что и так сказала лишнее. Джине очень хотелось ободрить ее, но, если бы она сказала что-то хорошее о Роксане, это была бы ложь, и ничего более. Роксана – избалованная стерва, других слов для нее у Джины не нашлось.
Росс появился через несколько минут после нотариуса, который должен был огласить завещание, и, извинившись за опоздание, присоединился к остальным собравшимся в библиотеке. Джина упорно старалась смотреть вперед, когда он занимал место неподалеку от нее, но его пристальный взгляд смущал ее.
Сначала нотариус огласил список имен, вошедших в завещание, включая прислугу. Затем обслуживающий персонал попросили покинуть помещение на время, пока будет зачитана основная часть завещания. Слушая казавшийся бесконечным список пожертвований и благотворительных взносов, Джина смогла сделать вывод, что названные суммы были незначительной потерей для семьи Харлоу.
Когда, наконец, подошли к списку членов семьи, Джина услышала недовольный голос Роксаны:
– Ну, наконец-то!
– Моей приемной дочери Роксане, – прочитал нотариус, – я завещаю сумму в миллион долларов на содержание. Моей любимой жене, Элинор, я завещаю…
– Несчастный миллион! – Роксана вскочила, сверкая глазами. – Он не мог так со мной поступить!
– Заткнись и сядь на место! – рявкнул Росс. – Ты должна быть благодарна, что он вообще не вычеркнул тебя. Еще одно слово, и ты вылетишь отсюда вон, – предупредил ее брат, когда она уже собиралась разразиться очередной гневной тирадой.
– Моей любимой жене, Элинор, – повторил нотариус, когда Роксана уселась на место, – я оставляю все свои сбережения и вещи.
Он остановился, как будто собирался с силами, не отрывая глаз от открытой перед ним страницы.
– Принадлежащую мне компанию я завещаю в равных долях моему приемному сыну Россу Харлоу и моей внучке Вирджинии Сэкстон, при условии, что они сочетаются браком. Если это условие не будет выполнено, завещаю распродать компанию по частям с молотка.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Казалось, что эта тишина продлится вечно.
Джина чувствовала себя так, будто ее ударили кирпичом по голове.
Первой способность говорить обрела Роксана.
– Такого я не потерплю, – взвизгнула она! – Я получила какой-то паршивый миллион, а эта – половину компании! Росс, как ты можешь терпеть это!
– А что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил он подозрительно спокойно.
– Мы можем оспорить завещание. Он был не в своем уме!
– Не смей так говорить! – закричала Элинор. – Оливер знал, что делает. По венам Джины течет кровь Харлоу. У нее есть права на наследство!
Джина с трудом нашла в себе силы говорить, при этом она старалась смотреть Россу в глаза.
– Я не знала, что так случится. Я вообще не знала, что мое имя внесено в завещание, пока твоя мать не сообщила мне об этом сегодня утром.
– Я тоже знала только то, что мне сказал Оливер, – вставила Элинор. – А он не упоминал никаких подробностей. Но это не значит, что мне эти требования кажутся беспричинными, – добавила она поспешно.
Роксана с сомнением посмотрела на мать.
– Ты что, тоже спятила?
– Не говори с матерью в таком тоне! – рявкнул Росс. – Очевидно, Оливер хотел, чтобы его внучка была обеспечена. Конечно, я не ожидал, что он зайдет так далеко, но уверен, что мы сможем все как-нибудь уладить.
– Как, например? – ошеломленно думала Джина. Как ее дедушка мог так поступить с Россом? Как он мог так поступить с ней, раз уж на то пошло?
Росс посмотрел ей в глаза.
– Думаю, нам нужно поговорить. Не здесь. Наедине.
Джина хотела сказать, что нет никакого смысла обсуждать то, чего не может быть, но что-то удержало ее от такого поступка. Она машинально поднялась со своего места и последовала за Россом в другую комнату. В ушах Джины все еще звенел полный презрения голос Роксаны.
Росс привел ее в кабинет и предложил присесть. Сам он остался стоять, облокотившись на угол стола. Глядя на него в этот момент, Джина могла с трудом поверить в то, что между ними что-то было прошлой ночью.
– Я не… – начала она, но запнулась, когда Росс покачал головой.
– Тебе не нужно ни в чем меня убеждать. Ты так же удивлена, как и любой из нас. Я не хочу спорить с желаниями Оливера, только с формой их выражения. Думаю, опухоль повлияла на его мысли. Иначе он бы представил себе, насколько нелепа та ситуация, которую он создал. Но, как бы то ни было, что сделано, то сделано. Оспаривать завещание в суде – а у меня нет никакого желания делать это – мы не будем. Хотя такой вариант возможен.
Он поднял руку, как только она хотела заговорить.
– Выслушай меня. Я являюсь собственником пятнадцати процентов акций, Оливер – шестидесяти, остальные двадцать пять процентов распределены между членами совета директоров. Если мы не выполним условие, которое Оливер поставил, мы предоставим кому-либо из них возможность завладеть контрольным пакетом акций и стать полноправным владельцем компании. Я не могу допустить такого. – Повисла мучительная пауза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15