Делла Стрит открыла дверь из приемной.— Звонит девушка, которая была у нас сегодня после обеда. Она хотела бы поговорить с тобой, — сообщила Делла.Мейсон кивнул и взял трубку.— Алло!Он услышал голос мисс Челейн на другом конце провода. Она говорила очень быстро.— Мистер Кринстон заходил к вам?— Да, он сейчас здесь.— Что он сказал?— Предлагает мне лично встретиться с вашим дядей.— Тогда, пожалуйста, встретьтесь с ним.— Вы думаете, мне следует это сделать?— Если так считает Артур Кринстон, то да.— Хорошо. Завтра?— Нет. Не могли бы вы увидеться с ним сегодня вечером?Мейсон нахмурился.— В деле такой важности я бы предпочел вначале обдумать лучший метод подхода к решению проблемы, — наконец сказал он.— Но Артур Кринстон объяснит вам, как лучше действовать. Я договорюсь с дядей, чтобы он принял вас в половине девятого сегодня вечером. Я заеду за вами и отвезу в наш дом. Я буду у вас в восемь. Вас это устроит?— Не вешайте трубку, пожалуйста, — попросил Мейсон и повернулся к Артуру Кринстону.— Звонит мисс Челейн. Она считает, что мне следует встретиться с ее дядей сегодня вечером. Она договорится с ним.— Прекрасно! — воскликнул Кринстон. — Мне нравится эта идея. Лучше и придумать нельзя.— Я согласен, мисс Челейн, — сказал Мейсон в трубку. — Буду ждать вас у себя в конторе в восемь, и вы отвезете меня, куда требуется.Мейсон повесил трубку и внимательно посмотрел на Кринстона.— Странное дело, — заметил адвокат. — Все заинтересованные лица страшно спешат.Артур Кринстон расхохотался.— Вы плохо знаете Фрэн, — сообщил он.— Мне она показалась очень спокойной девушкой, умеющей держать себя в руках, — ничего не выражающим тоном сказал Мейсон.Кринстон вынул сигару изо рта и долго смеялся.— Мистер Мейсон, вы же должны хорошо разбираться в людях! Вы ведь прекрасно знаете, что об этих современных девушках ни в коем случае нельзя судить по их внешнему виду. Никогда не выводите ее из себя. Если она начинает злиться, то просто превращается в ведьму.Мейсон без улыбки посмотрел на посетителя.— Правда? — спросил он все тем же ничего не выражающим тоном.— Не обижайтесь, — продолжал Кринстон, — но вы на самом деле неправильно оценили Фрэн Челейн. Она просто динамит! А теперь давайте обсудим планы на вечер. Я думаю, если уж вы согласились встретиться сегодня с Нортоном, то мне стоит прийти чуть раньше вас и попытаться его немного смягчить. Он — своеобразная личность. Вы все поймете, когда увидите его. Это хладнокровный, расчетливый деловой человек.— У мисс Челейн могут возникнуть трудности, когда она будет договариваться с ним на сегодняшний вечер? — спросил Мейсон, внимательно наблюдая за собеседником.— Нет. Он любит работать по ночам. У него офис в том же доме, где он живет. Он там частенько засиживается за полночь и большинство встреч назначает на послеобеденное или вечернее время.Кринстон встал с кресла, подошел к адвокату и пожал ему руку.— Очень рад был познакомиться. Постараюсь немного подготовить Эдварда Нортона к встрече с вами.— У вас есть какие-нибудь предложения насчет того, что мне лучше с ним обсуждать? — спросил Мейсон.— Никаких. Единственное, что я могу вам сказать — ничего не планируйте заранее. Вы сразу же поймете, что Эдвард Нортон сам устанавливает правила игры.Когда Кринстон ушел, Мейсон несколько минут ходил из угла в угол, затем открыл дверь и вышел из кабинета.Офис адвокатской конторы Мейсона состоял из личного кабинета адвоката, двух приемных, библиотеки и комнаты машинистки. Делла Стрит выполняла функции и секретаря, и машинистки. Фрэнк Эверли, молодой адвокат, набирался у Мейсона практического опыта. Мейсон отправился в библиотеку, где, склонившись над книгами, сидел Фрэнк Эверли.— Фрэнк, я хочу попросить тебя об одном одолжении, причем все надо сделать очень быстро.Эверли отодвинул книгу в кожаном переплете и поднялся со стула.— Да, сэр?— Я думаю, что некий Роберт Глиасон женился на некой Фрэнсис Челейн. Я не знаю, когда произошло бракосочетание, но, возможно, несколько недель назад. Они попытались не афишировать это событие. Тебе придется просмотреть разрешения на вступление в брак. Пожалуйста, позвони в отдел, занимающийся выдачей разрешений, и попроси кого-нибудь из служащих задержаться. Они закрываются через несколько минут.— Да, шеф, — кивнул Эверли. — Где мне вас потом искать?— Запиши все, что выяснишь, на лист бумаги, положи в конверт, заклей его и надпиши: «Строго конфиденциально», а потом оставь под пресс-папье у меня на столе.— Будет сделано, шеф, — сказал Эверли и направился к телефону.Мейсон вернулся к себе в кабинет, заложил большие пальцы рук в проймы жилета и снова начал медленно расхаживать из угла в угол. 4 Фрэн Челейн прекрасно водила машину. Она очень уверенно сидела за рулем большого паккарда.В огромном кожаном кресле в конторе адвоката она казалась маленькой, хрупкой и беззащитной. Теперь ни о какой беззащитности не могло быть и речи. Сразу же становилось видна внутренняя сила. В движениях девушки проглядывало что-то кошачье. О ее характере можно было судить так же по манере вождения автомобиля: на высокой скорости проскальзывала в открывающееся между машинами пространство, резко тормозила на красный свет и мгновенно срывалась с места на зеленый. На ее лице сохранялось недовольное, мрачное выражение. Сидя справа от нее, адвокат внимательно изучал профиль девушки.Фрэн Челейн взлетела на холм, спустилась и вырулила на петляющий подъезд к дому, открывшемуся меж зарослей кустарника. Она кивнула вперед:— Это здесь.Мейсон рассматривал огромное здание, светившееся огнями.— Какая гармоничная постройка, — заметил он.— Да, — резким тоном ответила Фрэн Челейн.— Много слуг? — поинтересовался Мейсон.— Достаточно: садовник, экономка, дворецкий, шофер и секретарь.— Вы считаете секретаря слугой? — удивился Мейсон.— Да, — отрезала она.— Очевидно, вы его недолюбливаете.Она не обратила внимания на его слова, резко повернула руль. Завизжали шины.— Кстати, если вы чем-то рассержены, то совсем не обязательно вымещать злость на автомобиле, пока в нем нахожусь я, — заметил Мейсон. — Мне может не удастся нужный жест перед присяжными в суде, если одна моя рука вдруг окажется в гипсе.— Подумаешь, — заявила она, вписываясь в следующий поворот на еще большой скорости. — Вы можете и обеих ног лишиться.Мейсон протянул руку и повернул ключ зажигания.— Хватит, — сказал он.Она резко нажала на тормоз и повернулась к нему со сверкающими гневом глазами.— Не смейте прикасаться к машине, когда я за рулем! — заорала Фрэн Челейн. — Вы слышите меня? Не смейте!— Не пытайтесь рисоваться передо мной, — спокойно ответил Мейсон, — рискуя и своей, и моей жизнью. В этом нет необходимости.— Я не пытаюсь рисоваться перед вами, — взорвалась она. — Мне плевать на то, что вы обо мне думаете. Я не хочу опаздывать. Если мы задержимся хоть на пять минут, то вообще зря приедем. Он просто нас не примет.— От меня будет гораздо больше пользы, если я доберусь в целости и сохранности, — заметил Мейсон.Машина стояла на дорожке. Девушка убрала руки с руля и повернулась к Мейсону.— Я управляю этой машиной! — закричала она. — И я не хочу, чтобы вы мне мешали! — Внезапно она улыбнулась. — Простите, — импульсивно воскликнула она. — Я не права, я веду себя, как испорченный ребенок. Я просто очень спешу.— Все в порядке, — примирительно сказал адвокат. — Но ведь у вас вспыльчивый характер, согласитесь.— Конечно. Я думала, вы об этом знаете.— Не знал, пока Кринстон не сообщил мне.— Он вам это сказал?— Да.— Ему не следовало говорить подобное.— А моя секретарша решила, что у вас мрачный вид, — продолжал Мейсон. — Вначале я подумал, что она права, но потом понял, что нет. Вы не мрачны, вы просто в панике — вот и все. Вы выглядите мрачной, потому что напуганы.Она снова резко повернулась. В ее глазах просквозило удивление. Так ничего и не произнеся, она перевела взгляд на дорогу и завела машину. Никто из них не сказал ни слова, пока автомобиль не остановился у крыльца.— Нам лучше выйти здесь, — заявила она.Мейсон открыл дверцу.— Вы собираетесь присутствовать при разговоре? — поинтересовался он.Она спрыгнула на дорожку, сверкнув коленями, и поправила юбку.— Я только представлю вас. Пойдемте.Адвокат последовал за Фрэн Челейн к входной двери, которую она открыла своим ключом.— Вверх по лестнице.Они поднялись и повернули налево. Из одной из дверей вышел мужчина и остановился, уставившись на них. В руке он держал специально предназначенный для стенографирования блокнот, прикрепленный к твердой планке; под мышкой мужчины находились листы чистой бумаги.— Мистер Дон Грейвс, секретарь моего дяди, — представила Фрэн. — Мистер Перри Мейсон, адвокат.Мейсон поклонился и заметил, что Дон Грейвс уставился на него с нескрываемым любопытством.Секретарь оказался стройным, хорошо одетым, светловолосым мужчиной с карими глазами. В нем явно проглядывала определенная доля настороженности, словно он вот-вот собирался или вступить в разговор, или броситься бежать. И поза, и манеры указывали на физическое и нервное напряжение.Дон Грейвс заговорил очень быстро, казалось, что слова наскакивают друг на друга:— Очень рад познакомиться с вами. Мистер Нортон ждет вас. Пожалуйста, проходите. Он примет вас.Перри Мейсон ничего не сказал, решив, что легкого поклона будет достаточно.Девушка прошла мимо секретаря. Адвокат проследовал за ней. Фрэн пересекла приемную, в которой стоял стол с пишущей машинкой, сейф, несколько шкафов, забитых папками и бумагами, два телефона, счетная машинка и картотека. Не постучав, Фрэн толкнула дверь кабинета. Мейсон увидел высокого мужчину лет пятидесяти пяти, который вежливо смотрел в их сторону с ничего не выражающим лицом.— Вы опоздали, — заметил он.— Не больше, чем на минуту, дядя Эдвард, — ответила девушка.— Минута состоит из шестидесяти секунд.Она ничего не ответила, а повернулась к Мейсону.— Это мой адвокат, Перри Мейсон, дядя Эдвард, — представила она.Мужчина заговорил бесстрастным тоном, четко произнося каждое слово:— Я очень рад, что ты решила обратиться за консультацией к адвокату. Теперь мне будет легче объяснить тебе кое-какие вещи, в которые ты мне не верила на слово. Мистер Мейсон, рад познакомиться с вами, хорошо, что вы согласились заехать ко мне.Он протянул руку. Мейсон пожал ее и сел.— Ну ладно, я покидаю вас, — объявила Фрэн Челейн. — Мое будущее остается в ваших руках.Она улыбнулась мужчинам и вышла из комнаты. Мейсон услышал, что она сразу же принялась что-то обсуждать с Доном Грейвсом.Эдвард Нортон немедленно перешел к делу, не тратя ни секунды на любезности:— Вы, несомненно, уже ознакомились с завещанием и решением о распределении собственности, не так ли? — спросил он.— Да.— Тогда вы должны понимать, что практически все оставлено на мое усмотрение.— Да, очень многое, — подтвердил Мейсон.— Как я догадываюсь, моя племянница хочет, чтобы вы добились какой-то модификации определенных положений завещания и учреждения траста?— Совсем необязательно, — ответил Мейсон, тщательно подбирая слова. — Она бы, как мне кажется, хотела иметь больше свободы, а также выяснить вашу реакцию на совершение ею определенных действий, если она на них решится.— Например, на ее замужество? — спросил Нортон.— Мы можем рассмотреть ее замужество как одну из возможностей, — согласился Мейсон.— Да, можем, — сухо сказал Нортон. — Этот вопрос обдумывал ее отец, когда был жив, а после его смерти многократно размышлял и я. Наверно, вы не осознаете, мистер Мейсон, что у моей племянницы абсолютно неуправляемый характер. Она просто превращается в настоящую тигрицу, если выходит из себя. Она импульсивна, упряма, своевольна, эгоистична и в то же время чрезвычайно мила и привлекательна. Ее отец понимал, что ее следует защищать от самой себя. Он также понимал, что, возможно, самым худшим для нее будет предоставить ей в распоряжение большую сумму денег. Он знал, что я разделяю его точку зрения, поэтому он составил завещание именно таким образом. Вы должны знать, мистер Мейсон, что если я передам деньги в благотворительные учреждения, а не моей племяннице, что в соответствии с завещанием оставлено на мое усмотрение, то сделаю это только в том случае, если посчитаю, что такая сумма принесет ей только вред. Богатство при подобном темпераменте часто приводит к страданиям.— А вы не думаете, что будет лучше для всех заинтересованных сторон, если вы начнете приучать ее обращаться с крупными денежными суммами, постепенно увеличивая их? — дипломатично заметил Мейсон. — К тому же не исключено, что замужество может изменить ее в лучшую сторону — сделать более уравновешенной и спокойной.— Я слышал все эти аргументы, — возразил Нортон. — И уже устал от них. Простите, я ничего не имею против вас лично. Я просто говорю то, что думаю. Мне доверено управление этим капиталом. До сих пор я распоряжался им очень разумно. Несмотря на экономические преобразования, свидетелями которых мы были на протяжении последних нескольких лет, я могу с радостью констатировать, что размер вверенных мне фондов неуклонно повышался. К настоящему времени оставленный в мое распоряжение капитал значительно вырос. Недавно я полностью лишил свою племянницу ее ежемесячного пособия. Она не получает ни цента.На лице Мейсона появилось удивление.— Как я вижу, — заметил Нортон, — она не поставила вас в известность обо всех имевших место фактах.— Я не знал, что вы полностью лишили ее денег, — ответил адвокат. — Могу я спросить о причине, которая толкнула вас на этот шаг?— Конечно. Я считаю, что мою племянницу шантажируют. Я спрашивал ее об этом, и она отказалась ответить, кто именно требует у нее денег и что она такого сделала, что дала повод для шантажа. Поэтому я пришел к выводу, что будет лучше, если я полностью лишу ее возможности делать какие-либо выплаты наличными какому бы то ни было лицу. При сложившихся обстоятельствах, как мне кажется, ситуация должна прийти к завершению в течение нескольких последующих дней.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4