Какое-то время назад Джеральд отправился в Палм-Спрингс на выходные, чтобы утрясти какие-то вопросы. Он рассчитывал провести там несколько дней. День был солнечный и жаркий. Он решил поиграть в гольф, перегрелся и умер на площадке. В старых документах, хранящихся в клубе, значилось, что Бернис — его жена. Она также жила в Палм-Спрингс. В гольф-клубе по справочнику нашли ее телефонный номер и поставили в известность о смерти Джеральда. Бернис очень быстро сработала. Она сразу же отправилась в гольф-клуб и забрала тело. Она организовала похороны, взяла ключи от дома в Палм-Спрингс, переехала туда и все обшарила. Тетя София ничего не знала о смерти Джеральда Атвуда, пока не начала волноваться, так как от него не поступало никаких известий. Она сама позвонила в Палм-Спрингс. К телефону подошла Бернис, которая сообщила ей, что все держит в руках, организовала похороны и считает, что в целях соблюдения приличий тете Софии лучше не появляться на похоронах.— Так развод состоялся или нет? — спросил Мейсон.— Очевидно, нет. Бернис сказала Джеральду, что отправилась за этим в Неваду, но, скорее всего, она даже не подавала документы.— А вопрос о разделе имущества как-то решался?— Решался, но устно. Понимаете, практически все было на имя Бернис и имущество осталось у нее. Джеральд Атвуд практически лишился своей собственности. Он планировал начать все сначала. Тетя София велела ему забыть об утраченном и дала ему денег, чтобы снова закрутить дела. Наверное, она практически все перевела в наличные и передала деньги Джеральду.— А она может вернуть их назад? — поинтересовался Мейсон.— Вероятнее всего, нет. Теперь Джеральд мертв, а Бернис — его вдова. Тетя София вручила деньги Атвуду в качестве подарка. Он их инвестировал на свое имя. Тетя София старается уйти от темы, если вопрос касается брака. Понимаете, только предполагалось, что они женаты, по крайней мере, я так думаю. Джеральд Атвуд начал подозревать, что Бернис так и не оформила развод в Неваде. Поэтому, если бы они поженились с тетей Софией — это стало бы для него двоеженством, и Бернис могла бы добиваться его ареста. Джеральду не хотелось оказаться уязвимым. Наверное, они с тетей Софией просто съездили в Мексику, а когда вернулись, сообщили друзьям, что поженились там. Все считали их мужем и женой. Но тетя София говорит об этом очень туманно и неопределенно, когда я спрашиваю ее о женитьбе. Один раз она призналась, что, скорее всего, подобный брак не имеет силы. Я считаю, что никакого брака вообще не было.— При таких обстоятельствах иногда удается представить, что было создано совместное предприятие в форме партнерства, — заметил Мейсон. — В таком случае ваша тетя получает право на половину собственности, принадлежавшей Джеральду Атвуду на момент его смерти. Это, конечно, очень щекотливое дело, и полностью зависит от того, как передавались деньги — безоговорочное дарение, перевод на счет, как часть совместного предприятия, или от того, как этими деньгами распоряжались. Вы что-нибудь знаете о финансовой стороне проблемы?— Ничего, кроме того, что я вам уже рассказала. Тетя София отказывается иметь какие-либо дела с Бернис. Она заявляет, что Бернис может оставить у себя ее деньги. Деньги не означают счастья, а Бернис — это жадная, хладнокровная паразитка, хватающая все, попадающее ей под руку. Уж если она не может жить без этих денег, то пусть подавится ими.— Но, таким образом, ваша тетя останется ни с чем?— Именно это я и хотела с вами обсудить, мистер Мейсон. Среди других вещей.— Продолжайте, — пригласил Мейсон.— Переехав сюда, я обнаружила, поговорив с тетей, что она отдала Джеральду Атвуду все свои наличные деньги, а в результате его смерти осталась практически на нуле. Тетя София ничего не сказала о том, чтобы отправить меня в колледж учиться на адвоката — то, чего я больше всего хотела, — и я не проронила ни слова. Затем стали происходить странные вещи и… Если честно, мистер Мейсон, у меня нет желания оставаться в этом доме. А для переезда куда-то мне потребовалось устроиться на работу, чтобы быть независимой.— Так что же случилось? — спросил Мейсон.— Очень странные вещи, — ответила девушка. — Меня это беспокоит. И пугает.— Итак?— Тетя София — одна из самых скупых женщин, которых я знаю. В определенном отношении.— В отношении к вам?— Ко мне и к другим. У меня есть комната — место, где я живу, и меня кормят. Но это все. Я не могла бы продолжать занятия в колледже, потому что мне на что ездить, у меня нет одежды, кроме той, что я привезла с собой. Другими словами, учиться без чьей-либо помощи для меня невозможно.— Продолжайте.— Я перебралась сюда с чувством, что тетя София сравнительно богата. Дом, несомненно, просторный и комфортабельный. Она нанимает садовника, но по дому все делает сама, заявляя, что экономки и за полдня не выполнят часовую работу.— И вы начали помогать ей по хозяйству? — спросил Мейсон.Кит кивнула.— А потом?— Я чуть не умерла с голоду.— Каким образом?— Тетя София внимательно изучает рекламные объявления, которые печатают в газетах, — о скидках в крупных продовольственных магазинах. Она ездит из одного в другой, покупая те продукты, на которые в этот день предоставляется скидка, и экономит три цента на фунте сливочного масла, пять центов на фунте бекона, ну и так далее. На стол подается столько, что только птичка может не умереть с голоду. Большую часть времени мне хотелось есть.— И вы решили пойти работать?— Да, чтобы, по крайней мере, у меня был повод обедать вне дома и я хоть один раз в день могла нормально поесть.— Продолжайте.— Здесь я столкнулась с той же проблемой, что и на Востоке. У меня классическое образование, но совершенно отсутствует опыт.— Большинство девушек врут о предыдущем опыте, пытаясь в первый раз устроиться на работу, — заметил Мейсон, внимательно наблюдая за посетительницей.— Я не вру, мистер Мейсон.— Вы говорили перспективным нанимателям правду?Она кивнула.— И в результате?— И в результате со мной не хотели дальше разговаривать. Я пыталась объяснить, что готова учиться в процессе, но мне требуются деньги на проезд в автобусе, на обед, на каждодневные расходы. Вы же понимаете, что девушке, чтобы хорошо выглядеть, приходится тратиться на парикмахерскую, чулки, одежду. Для всего нужны деньги.Мейсон кивнул.— В конце концов мне удалось получить место официантки у Мэдисона. И я очень рада хоть этому. Пока я не освоила все тонкости. Я не умею получить крупные чаевые у среднего посетителя, но я стараюсь хорошо работать и показываю людям, что я стараюсь. Самое лучшее, конечно, то, что я могу питаться на работе. Фактически, до отвала, если пожелаю. И, поверьте, мистер Мейсон, первые несколько дней мне именно этого и хотелось. Я в жизни не была так голодна.— Мэдисон удовлетворен тем, как вы работаете? — поинтересовался Мейсон.— Боже, я не уверена, что он вообще знает, что я живу на этом свете, но метрдотеля я, кажется, устраиваю. У меня ужасное предчувствие, что через какое-то время он начнет со мной заигрывать, и моя работа будет зависеть от вещей, о которых мне даже думать не хочется. Но в настоящий момент все нормально.— Это профессиональные неурядицы, с которыми адвокат ничего не может поделать, — сообщил Мейсон с огоньком в глазах. — Так почему же, все-таки, вы решили ко мне обратиться, мисс Эллис?— Это был минутный порыв. Когда вы с мисс Стрит зашли вчера к нам в ресторан, одна из девушек сказала, что вы — известный адвокат. Я… ну, я вас перекупила. Я дала официантке, за столик которой вы сели, семьдесят пять центов, чтобы самой обслужить вас.— Что вы планировали?— Я сама не знаю, что я планировала, но кто-то накляузничал мистеру Мэдисону, и он стал наблюдать за мной, словно ястреб. Официантки не должны беспокоить клиентов личными проблемами. Я это прекрасно понимаю.Мейсон кивнул.— Но у вас отличная интуиция, мистер Мейсон. Вы были великолепны. Я просто не представляю, смогу ли когда-нибудь в полной мере отблагодарить вас.— Не беспокойтесь. Меня заинтересовало, что стоит за всем этим.— За всем этим стоит то, что тетя София насквозь фальшива, и жизнь, которую она ведет, полна лжи. Вот это меня страшно беспокоит.— Объясните поподробнее, — попросил Мейсон.— Она ездит из одного магазина в другой, покупая продукты, продаваемые со скидкой, экономя несколько центов, но дело в том, что ездит она на такси! Водитель ждет ее, пока она делает покупки. По счетчику должна набегать колоссальная сумма.В глазах Мейсона внезапно загорелся интерес.— Кроме этого, все нормально? — спросил он.— Нет, — покачала головой Кит. — У нее в спальне есть шкаф, на верхней полке стоит несколько коробок из-под шляп. Этот шкаф всегда на замке и… Мне очень стыдно, мистер Мейсон.— Вы хотите сказать, что ваше любопытство было возбуждено, и вам страшно захотелось посмотреть, что же там внутри?— После того, как я узнала про такси, шкаф не давал мне покоя. Там замок с пружиной. Тетя София всегда держит его закрытым. Я уже говорила вам, что помогаю ей по хозяйству. Несколько дней назад я отправилась убирать к ней в спальню, когда ее не было дома, и увидела, что дверца не заперта.— И вы заглянули внутрь?— На полке оказалась целая гора коробок из-под шляп, и я подумала — зачем тете Софии такая коллекция головных уборов? Здесь мое женское любопытство пересилило, и я открыла крайнюю коробку, чтобы хоть посмотреть, как выглядят эти шляпы. Коробка оказалась набита деньгами.— Какая была сумма?— Не знаю — крупная. Пятидесяти— и стодолларовые купюры.— А в других коробках?— Понятия не имею. Я снова закрыла крышкой ту коробку и ушла из спальни, предварительно заперев на замок шкаф. Это меня очень беспокоит, мистер Мейсон. В доме, где я живу, хранится целое состояние. А если об этом узнают воры? Две женщины, мужчин нет… А еще меня волнует сама тетя София. Вы знаете, что происходит, если человек начинает таким образом копить деньги? Обычно это означает, что подоходный налог не платится. А если тетя София накопила такую сумму, не уплачивая налогов, то рано или поздно у нее возникнут неприятности.— С пожилыми людьми власти обычно обходятся лояльно. Многие старики…— Но это к ней не относится! — воскликнула Кит Эллис. — Она совсем не старая. Ей только пятьдесят пять, и для своих лет она прекрасно выглядит. Я дала бы ей сорок с небольшим, однако, она одевается по-старушечьи.— А каким образом вы узнали про такси?— Я отправилась в один из магазинов, потому что, когда она читала о скидках на бекон, я увидела рекламу электробытовых приборов, которая меня заинтересовала. Я вышла из автобуса и уже собиралась отправиться в магазин, когда заметила, как остановилось такси и из него появилась тетя София, явно попросив водителя не уезжать.— Что вы сделали?— Попыталась встать таким образом, чтобы не попасться на глаза тете Софии. Ее не было минут десять. Потом она вышла из магазина с единственной покупкой — очевидно, фунтом бекона. Она села в такси, и машина отъехала. Такси проследовало недалеко от меня, так что я смогла заметить, что на сиденье лежит еще несколько свертков.— Она не вызывает такси к дому и оно не подвозит ее до дверей?— Боже, нет. Она садится на автобус и возвращается на автобусе с сумкой, набитой покупками.— Это все, что заставило вас обратиться ко мне? — спросил Мейсон.— Мне нужен ваш совет, мистер Мейсон. Я не хочу, чтобы тетя София подумала, что я ее бросаю, но я считаю, что мне не следует оставаться в доме при сложившихся обстоятельствах.— Почему ваша тетя подумает, что вы ее бросаете, Кит? — решил выяснить Мейсон.— Она совсем одна. Мой отец был ее братом, единственным родственником, кроме меня. Больше у нее никого не осталось. Ей пришлось многое испытать в жизни. Мне ее жаль.— А что произошло с домом в Палм-Спрингс? — внезапно спросил Мейсон.— Там живет Бернис. Она — вдова Джеральда Атвуда и судом была назначена управляющей имуществом усопшего.— А Атвуд оставил завещание?— Конечно, оставил, — ответила Катерина Эллис, — но оно хранилось в его кабинете в доме в Палм-Спрингс. Бернис нашла его и уничтожила.— А другие родственники у Джеральда Атвуда имелись?— Нет. У Бернис есть сын от первого брака — Хьюберт Дииринг. Ни детей, ни каких-либо других родственников больше нет, и Бернис намерена все взять себе. Она клянется, что собственность, фактически приобретенная Джеральдом Атвудом на деньги, которые ему дала для инвестирования тетя София, — это общее имущество супругов.— А тетя София пыталась оспорить притязания Бернис?— Она сидит как мышка, — сказала Кит Эллис, — и мне это совсем не нравится. Она ведет себя так, словно у нее где-то припрятана козырная карта, но она продолжает вести эту серую, скучную игру, считая ее жизнью, в этом ужасном двухэтажном доме с привидениями.— С привидениями? — переспросил Мейсон.Катерина Эллис опустила глаза.— Я не собиралась говорить ничего подобного.— Дома с привидениями — мое хобби, — сообщил Мейсон с интересом в глазах. — Если в доме водятся привидения, я хотел бы узнать о них поподробнее. Что вы слышите — стоны, вопли, скрип половиц по ночам или…— Шаги по ночам.— Какие шаги?— Кто-то ходит там, где человек просто не в состоянии передвигаться.— Почему нет?— Кто-то поднимается и спускается по лестнице, — объяснила Кит Эллис, — уверенно ходит по коридорам там, где нет и лучика света. Затем слышится какой-то шепот, опять шаги и…— Может, ваша тетя София кого-то тайно принимает? — высказал предположение Мейсон.— Среди ночи и в кромешной тьме? Я украдкой открывала дверь своей комнаты, чтобы убедиться, что дом находится в полной темноте.Мейсон подумал с минуту, а потом обратился к посетительнице:— Если честно, Катерина, то все это мне не нравится. Вся ситуация, в которой вы оказались. Я считаю, что вам лучше переехать.— Когда?— Немедленно. Пока это еще возможно.— А что я скажу тете Софии? Мне не говорить ей, что я выяснила, что она хранит крупную сумму денег и…— Ни в коем случае! — предупредил Мейсон. — Просто сообщите, что решили снять квартиру вместе с другой девушкой вашего возраста.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3