https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/170x85/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Она опустила голову ему на плечо. Всего на минутку, убеждала она себя, только чтобы немножко собраться с силами. Сейчас… сейчас она найдет мужество сказать: «Отпусти меня, подлец!» О Господи!..
Джейк почувствовал, как ее затрясло.
— Не надо так. У тебя есть мужчина — и не отрицай этого, милая, — негромко произнес он. — Слишком много тому доказательств. Одно утешает — я думаю, это твой первый любовник. Если бы они менялись один за другим, ты бы научилась свои связи скрывать. А сейчас вдруг свидетельства стали проявляться в огромных количествах. Все началось с того дня, как я вернулся из Рима и застал тебя за странным телефонным разговором. Ты уверяла, что говорила с Лиз, но виноватое выражение лица ясно показывало, что ты выдумываешь. Потом последовало внезапное предложение прекратить наши отношения под совершенно нелепым предлогом, будто ты устала и тебе все прискучило. Это далеко не последняя улика, милая, но я не стану перечислять.
Все время, пока он говорил, Клэр сдерживала дыхание, и теперь оно со свистом вырвалось наружу. Ей было слышно, как спокойно, равномерно бьется его сердце. А ее колотилось в груди как сумасшедшее. Если ко всему прочему добавить еще и полное отсутствие в его голосе гнева — а тем более ревности, — то все указывало на правильность ее вывода: все, что касалось ее, совершенно его не волновало.
Единственное, что Джейк в ней ценил, — это ее умение прекрасно организовывать его жизнь. Он сам нередко говорил, что никто не мог бы с этим справляться лучше ее.
— Не буду делать вид, что в восторге от сложившейся ситуации, — продолжил Джейк. Клэр, замерев, прикусила губу, но слабый проблеск надежды угас с его следующими словами: — Однако я все хорошо понимаю, и ты не должна винить себя. Главный виновник здесь я.
Она неслышно всхлипнула в его рубашку. Закрыла глаза. Теперь не надо ничего ни делать, ни говорить. Единственное, что от нее требуется, — это согласиться с его условиями.
Как-то все слишком просто. Она представляла себе ужасную сцену: холодная ярость Джейка, резкое приказание даже не приближаться к любовнику, пока они официально не разведутся. И неизбежные разъяснения, что ему абсолютно ни к чему статьи в желтой прессе о его блудной жене, что он не желает выглядеть посмешищем перед всем светом и не потерпит, если его имя начнут трепать в газетах.
Но вроде бы ничего подобного не намечается. Наверное, Джейк считает себя намного выше подобных сцен, а может… Как бы там ни было, очень сложно привести свои мысли в порядок, пока он так нежно гладит ее по волосам, словно хочет переложить все ее проблемы на свои плечи.
— Ты показала мне это довольно наглядно, еще до того, как я сам догадался, что нашему браку конец. С обеих сторон, хотя и по разным причинам. Я не удосужился подумать о наших отношениях. — В его голосе проскользнула нотка напряженности, когда он поудобнее усаживался, еще крепче держа ее за талию. — У тебя есть вполне нормальные желания, потребности, и ты более чем хороша собой, чтобы без проблем найти подходящего партнера. Мы же с тобой жили рядом, но — обособленно. В то время как между нами должно было произойти…
— Что?! — Клэр охватила ярость. Она резко дернулась, но вырваться из его объятий не удалось. Да он же просто ее оскорбил! Свел их отношения к простому инстинкту размножения! — Так же, как это «должно было произойти» между тобой и твоей итальянкой? — зло бросила Клэр. Ее глаза сверкали, высокие скулы покрылись жарким румянцем. — Так же, как и со многими другими? Ты уже, наверное, и счет им потерял?
На губах Джейка появилась удовлетворенная улыбка, и Клэр тут же захотелось его ударить. Вот она, реакция на ее слова: этот развратник просто вспоминает прелести роскошного тела принцессы, облизывается при мысли об уже побывавших в его постели и о тех, кто там еще окажется!
— Вот оно что. Гьянцетти. Я уж думал, под каким предлогом ты ее упомянешь?
Клэр яростно уставилась на Джейка. Господи, как же она его ненавидит! Как же его любит! Яростно сопя, она изо всех сил заколотила по его груди маленькими кулачками, пытаясь освободиться, а он лишь крепче обнял ее за плечи и хрипло приказал:
— Прекрати вертеться, женщина, не то я за себя не отвечаю. Нам еще осталось о чем поговорить. Я пытаюсь быть вежливым, но в связи с твоим поведением…
Он что, хочет обвинить ее в том, что сам же ее не выпускает? Клэр громко фыркнула. Ею владели гнев и обида — и отчаянное желание защитить себя.
— Говори же! — выдохнула она, не в состоянии пошевелиться в его руках. — Но сначала выпусти меня. Еще не хватает, чтобы ты меня случайно придушил. Я и с другого конца комнаты могу прекрасно тебя слышать. Не глухая! Зато он, видимо, оглох. Не обратил на ее требования ни малейшего внимания, наоборот, еще крепче сжал объятия и резко сказал:
— Тебе нужны настоящие взаимоотношения, основанные на любви. И моя вина, что я не понял этого раньше. Правда, я предлагал тебе, помнишь? — В его голосе послышалась нотка отвращения. — Но это было совсем не то, чего ты заслуживаешь. Поэтому я прошу тебя позволить мне попробовать снова — хотя бы ради всего, что нас связывало раньше. Я заслуживаю еще один-единственный шанс. — Теперь его голос стал мягким, манящим. — Кто бы он ни был, я заставлю тебя забыть о нем.
Почему он говорит так, словно она могла согласиться на это с любым, стоит лишь предложить! В Клэр все сжалось в один тугой ком. Ни слова о том, что она ему нужна, ни слова о любви.
Но чего еще могла она ожидать? Джейк хочет, чтобы она осталась с ним и не разрывала их соглашение, только и всего. А если вдруг разбушевались ее гормоны, что ж, он готов это понять — его, например, тоже разыгрывались, и он всегда искусно умел успокаивать их с другими за ее спиной. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя такой оскорбленной и униженной!
Ярость придала Клэр сил, и она снова принялась колотить по его груди. Джейк отпустил ее, но лишь на небольшое расстояние, продолжая крепко держать за талию.
— Да за кого ты меня принимаешь? — задыхаясь, выкрикнула Клэр.
Ее глаза сжигали Джейка пламенем презрения, а руки так и чесались влепить ему пощечину за его ленивую улыбку.
— Ты прекрасная, умная, самая желанная женщина.
Клэр судорожно ловила ртом воздух. До чего же он красив! Черты лица смягчились, волосы отливают золотом в пляшущем свете камина… Клэр снова задохнулась — от любви.
Руки Джейка скользнули по ее бедрам, и этот нежный жест оказался последней каплей — не в силах больше бороться с собой, она громко разрыдалась.
Он выглядел потрясенным.
— Не плачь. Я не могу видеть тебя плачущей! Я возьму все на себя, обещаю.
Успокаивает ее, словно малого ребенка, чьи нехитрые горести могут разрешиться простым вмешательством взрослого здравомыслящего человека.
Но она давно уже не ребенок, она женщина! И эта женщина плачет о мужчине, которого отчаянно, безответно любит. А его руки вместо успокоения сводят ее с ума. Вцепившись в его плечи, она спрятала мокрое от слез лицо у него на груди и постепенно начала успокаиваться, затихать.
— Лучше, милая? — Он взял ее ладони в свои и мягко отстранил — так, чтобы видеть лицо.
Во всем теле она чувствовала такую слабость, что даже не сделала попытки встать с его колен. Только сморгнула последние слезинки, и четче проступил перед ее глазами серебристо-стальной блеск его глаз.
— Выпей — тебе поможет. По крайней мере мне — точно, — хрипловато сказал он, потом встал, подошел к столу и налил вино в бокалы.
Протянул один Клэр, и она дрожащими пальцами вцепилась в бокал, как утопающий хватается за соломинку. Со стороны могло показаться, что она умирает от жажды, — с такой скоростью она выпила половину.
Джейк забрал у нее бокал и поставил на стол рядом со своим, нетронутым. С трудом, потому что выпитое вино и безумное желание ударили ей в голову, Клэр пробормотала:
— Я думала… мне показалось, ты хотел пить.
— Но не вино. — Джейк встал перед ней на колени так, что они оказались лицом к лицу. Почти касаясь губами ее лица, он прошептал: — Вот это, — и кончиком языка коснулся ее губ, еще влажных от вина. — Это опьяняет куда сильнее.
Слова, сказанные глухим голосом, кружили Клэр голову, чувственная игра с ее губами вызвала в ней бешеный взрыв страсти, для которой дразнящих легких поцелуев слишком мало. Она бессознательно ответила на его поцелуй, и тут его руки начали медленно, сладостно исследовать ее тело, начиная от бедер, поднимаясь до плеч и вновь возвращаясь назад.
От медленных, умелых ласк Клэр горела словно в огне, сжигавшем ее дотла, лишавшем способности соображать. Она взяла его за плечи, притянула к себе, и дразнящий поцелуй перешел в глубокий, страстный.
Джейк не останавливался, его руки проникли под ее свитер, пальцы дотронулись до нежной как шелк кожи, вызывая страстную дрожь.
Когда Джейк поднял голову и на секунду отстранился, она протестующе замычала, а когда он сжал ее грудь и большими пальцами погладил затвердевшие от возбуждения соски, ее вскрик перешел в стон наслаждения.
— Любимая, ты — моя. Я тебя никуда не отпущу!
Его глаза стали совсем черными, в них светился страстный, завораживающий огонь. Она хотела принадлежать ему, только ему. Навсегда. Трепеща, она разжала объятия и начала нежно гладить ладонями это любимое лицо; от его ласк сердце выскакивало из груди.
Сейчас он скажет, что не может жить без нее, что любит и никому не отдаст… Его глаза держали ее, приковывали к себе с такой силой, что она испугалась бы, если бы так безумно его не любила.
Тяжело дыша, Джейк закрыл глаза, и Клэр увидела, что он крепко стиснул зубы, потом судорожно сглотнул. Его руки опустились и крепко сжались в кулаки. Сбитая с толку, Клэр дотронулась до его плеча. Джейк открыл глаза, и на мгновение ей показалось, что в них отразилась боль. Нет, скорее всего, это просто игра света, которую ее распаленное воображение приняло за чувство, подумала она.
— Мы можем стать настоящими мужем и женой, — тихо сказал Джейк. — И то, что произошло, доказывает это как нельзя лучше. — Он снова судорожно сглотнул и низким голосом продолжил: — Оставь того парня, или я заставлю его оставить тебя. Не говори мне о нем ничего, я не хочу знать. Но если он причинит тебе хоть малейший вред, то пожалеет, что появился на свет.
Его губы плотно сжались. Резко поставив Клэр на ноги, он встал сам. Даже сквозь пелену набежавших на глаза слез она увидела, как он старается снова вернуться в нормальное состояние. Когда ему удалось взять себя в руки, он проговорил:
— Я безумно хочу тебя. Прямо сейчас. Но мы оба должны подождать, пока ты не сделаешь то, что должна. Напиши ему письмо. — Он решительно выпрямился, но улыбался по — прежнему мягко. — Тебе ни к чему скрывать, что и тебя ко мне тянет. Нам будет очень хорошо, поверь. — Тыльной стороной ладони он провел по ее застывшему лицу. — Сейчас я приготовлю ужин, а завтра мы во всем разберемся.
Словно ничего и не произошло, Джейк пошел на кухню. А Клэр почувствовала, будто только что заглянула в рай, но врата захлопнулись перед самым ее носом.
Потрясенная, она долила себе в бокал вина и, медленно потягивая его, уставилась на затухающий огонь в камине. Подняться и подбросить дров не было никаких сил.
Итак, ничего не изменилось. Джейк по — прежнему уверен, что ей просто нужен мужчина. Любой. И предложил ей себя, только чтобы она не разрывала соглашение и осталась с ним.
«Ты моя, — сказал Джейк. — Я тебя никуда не отпущу». В мире, в котором» он вращался, обладание чем-либо было главным. Она его более чем устраивает, и он ни в коем случае не желает ее лишаться — да и не так уж сложно этого добиться. Достаточно иногда, когда ей того захочется, отвлечься от бизнеса и заняться любовью. А она, дура набитая, позволила обвести себя вокруг пальца, стоило ему ловко разыграть страстную сцену. Ведь поверила и ждала от него слов любви, которых он не скажет никогда.
Джейк не любит ее и не полюбит. За это она его ненавидела, но себя ненавидела еще больше — за то, что была такой дурой.
От запаха жареного мяса ее чуть не стошнило. Добредя до кухни, она остановилась в дверном проеме и деревянным голосом сказала:
— Мне не хочется есть. Я иду спать. До завтра.
До завтра, когда она скажет ему последнее «прости»…
Клэр не уснула, просто не могла. Как он прошел в свою комнату, она тоже не слышала. Даже заставить работать мозги не получалось. Если бы она позволила себе думать и чувствовать, то просто умерла бы, вспоминая момент, когда поверила, что он вот-вот признается ей в любви. Когда проглотила мерзкое утверждение, что все, что ей нужно, — физическое удовольствие и доставить это удовольствие в его власти. Если бы она начала всерьез думать о нанесенном оскорблении, то, скорее всего, дождалась бы, когда он уснет, и перерезала бы ему глотку.
Лучше вообще не думать. Методично собрав свои вещи, Клэр присела на край кровати и просидела так до рассвета, тупо глядя в окно. Когда первые лучи восходящего солнца бросили розовый отблеск на ее бледное лицо, она поднялась. Медленно-медленно, как немощная старуха, она почистила зубы, кое-как пригладила волосы и, набросив на плечи свитер, спустилась вниз.
На кухне пахло свежеприготовленным кофе, но Джейка там не оказалось. Услышав стук топора, она вышла во двор.
На деревянном чурбаке Джейк рубил дрова; на лице его отражалась какая-то странная жестокость. Однако, когда он заметил ее и выпрямился, его взгляд смягчился. Тяжело дыша, он сказал:
— Не стой на ветру, милая, замерзнешь. Я сварил кофе, иди, налей себе чашечку. Я тоже подойду, как только закончу.
Можно подумать, все в порядке. В полном ажуре.
— Я уезжаю.
Голос прозвучал фальшиво. Во рту пересохло. Ее всю трясло как в лихорадке. Она увидела, как он сжал тяжелую ручку топора, как побелели суставы его пальцев. Останавливаться нельзя ни в коем случае, надо довести дело до конца. Если она останется, неразделенная любовь ее погубит.
— Вчера ты был не прав, — продолжала Клэр, чувствуя, как холодный ветер продувает ее насквозь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17


А-П

П-Я