4 В лучах солнца медленно вращалось золотое колесо. Юный Бертольд мирно спал в каменной пещере под охраной шести юношей, чьи лица сияли нестерпимо ярким золотистым светом. Горные пики сверкали на солнце, а на крыльях ветра танцевали полупрозрачные дэймоны, словно сотканные из лунных лучей. В тени скалы возлежал лев, а по равнине за оленем гнались гончие, за ними скакали всадники в ярких одеждах. Сквозь пламя она ясно видела снежную бурю в горах, темные тучи неслись прочь, а вой ветра заглушал голос, шептавший прямо на ухо: — Сестра, проснитесь, прошу вас.Росвита замерзла, но шеей чувствовала влагу, словно она упала в росу. Мимо пролетела пчела, подул ветерок, донося до нее запах травы. Она чихнула.— Сестра Росвита, — заботливо обратился к ней Фортунатус. — С вами все в порядке? Вы упали в обморок.— Все хорошо, — пробормотала она. — Где мы?— Успокойтесь, сестра. — Он смущенно улыбнулся, заметив, что гладит ее по голове, как маленькую. — Мы в безопасности. Давайте я помогу вам подняться.Она была не уверена, что сумеет встать даже с его помощью, — ноги у нее подгибались, за время болезни она слишком ослабла. Все вокруг показалось ей таким странным, что Росвита вновь подумала, не снится ли ей другой сон. Она глубоко вздохнула и тотчас чихнула.— Будьте здоровы, — тотчас отозвался Фортунатус.Наверное, она все-таки не спит.Росвита стояла на зеленом холме, заросшем молочно-белыми подснежниками и мелкими голубыми цветочками — она не помнила их названия, но знала, что они страшно ядовиты. Позади нее, на самой вершине холма, высилась каменная корона. Впереди с холма спускалась кавалькада, превращая дорогу в разноцветную ленту, всадники смеялись и громко разговаривали, судя по всему, им это путешествие пришлось по душе. Фортунатус показал рукой на открывающийся перед ними вид.— Видите? — воскликнул он. — Брат Амикус говорит, что это Новомо, а этот город лежит в сотне лиг от монастыря. Один шаг — и мы оказались так далеко! Нас спасло чудо!— Не чудо, — ответила она. — И похоже, мы прокляты, а не спасены. Неужели зима осталась позади?Но Фортунатус ее не слышал, он смеялся, радуясь солнцу и теплу, как ребенок. Постепенно и Росвита расслабилась. Она позабыла о бедной Амабилии и ужасах осады. Она выбрала помощь Хью, зная, кто он на самом деле, потому что отчаялась найти выход. Им удалось выжить и спастись — ей следует быть довольной.
Когда кавалькада приблизилась к городу, из ворот появились любопытные горожане и солдаты, которые наверняка уже отослали гонца к своей госпоже. Адельхейд не могла говорить ни о чем другом, кроме их удивительного приключения.— Только представьте, что можно сделать, если использовать эту силу! Армию можно было бы передвинуть куда угодно почти мгновенно. Мы всегда были бы на шаг впереди врагов.— Думаю, ваше величество, — осадила ее Росвита, — слишком опасно полагаться на подобную силу. Вероятно, Церковь не зря запретила магические искусства.— Неужели вы сожалеете, что мы сбежали? — воскликнула Адельхейд.Теофану молча посмотрела на Росвиту. Та вздохнула:— Нет, ваше величество. Мы оказались в отчаянном положении. Надеюсь, мне больше никогда не придется делать такой выбор. Но вполне может оказаться, что нам просто повезло, причем в последний раз. Я многого не понимаю. Как могли эти врата пропустить целую армию? Что ими управляет? В любом случае, мне кажется очень удивительным, что мы прошли через все это и остались невредимы. — Она заколебалась, но все-таки спросила: — Вы не видите ничего странного в ландшафте?— Это Альфарские горы. За Новомо лежит перевал святого Бернара. Южная дорога ведет в Дарр, до него — не больше десяти дней пути. Нет, сестра, мне ничего не кажется странным.— Ни цветы, ни тепло? Где зима, ваше величество?Адельхейд задумалась. Но когда местные жители подошли поприветствовать ее, она сразу забыла о таинственных силах, которые перебросили их сюда.— Ваше величество! — Леди Лавиния, мэр Новомо, спешилась и поклонилась.Появление королевы потрясло ее, и сначала она нервно оглядывалась в поисках преследующих королеву врагов. Убедившись, что никакой погони за Адельхейд нет, она несколько успокоилась и наконец произнесла: — Господь милостив! До нас доходили слухи, что вы погибли, ваше величество!— Что? — воскликнула Адельхейд.— Вы ничего не знаете? Иерархи провозгласили Джона Айронхеда королем Аосты месяц назад. Он короновался в Дарре.— Короновался? — потрясенно повторила Адельхейд.— Нас предали, — мрачно произнесла Теофану.Но Адельхейд была не из тех, кого легко вышибить из седла. К тому же ей придавал оптимизма их невероятный побег.— Как видите, я жива, леди Лавиния. И отправлюсь в Дарр, чтобы вернуть то, что по праву принадлежит мне.Леди Лавиния была пожилой женщиной, а умные глаза выдавали человека, который привык полагаться на собственные силы и, как в шахматах, рассчитывать свои действия на несколько ходов вперед. Сейчас она стояла между королевой и принцессой, за которыми столпились остатки их свиты. Лошади выглядели просто ужасно — у всех животных обручами выпирали ребра, одна кобыла держала на весу переднюю ногу — она поранила ее, когда прыгала по камням. Люди выглядели не лучше, их одежда, когда-то элегантная, а теперь грязная и рваная, вызывала отвращение. Разумеется, если провести в осажденном монастыре шесть недель, когда воды хватает только чтобы попить и что-нибудь приготовить, но не умыться и постирать, любой человек превратится в оборванца.— Прошу прощения, моя королева, но где вы возьмете армию, чтобы выступить походом на Дарр? Как только Айронхед узнает, что вы живы, он тотчас пошлет своих людей пленить вас. У него повсюду шпионы. Кроме того, ваше величество, я не могу пойти с вами, потому что моя старшая дочь находится у него — как залог моей лояльности. Боюсь, таким образом он обеспечил себе поддержку многих людей. Прежде чем рассчитывать на помощь лордов Аосты, вам придется освободить их детей. По правде сказать, многие бы с удовольствием поддержали вас, потому что все мы знаем, что за человек этот Айронхед, но у вас должны быть реальные шансы на победу, иначе мы потеряем все.— А если у меня будет армия?Леди Лавиния только руками всплеснула. Затем показала на свою разряженную свиту. В ней было всего несколько солдат с копьями и в шлемах, остальные — просто придворные и священники, которые усердно размахивали кадилами.— Ваши родные умерли, королева Адельхейд, пусть Господь упокоит их души. Айронхед захватил все ваше богатство — золото, серебро, драгоценности и оружие, — все, что вы оставили в Венначи. Сможете ли вы собрать армию, достаточно большую, чтобы мы решились пойти за вами, вверив вам свои жизни и земли?Адельхейд нисколько не испугалась. Возможно, то, что она не сдавалась и не опускала руки перед трудностями, и привлекало к ней людей. Она подняла руку, указывая на горы, виднеющиеся на севере.— Я обращусь за помощью к королю Генриху!Солдаты капитана Фалька завопили что-то одобрительное, измученная свита тоже подхватила эти возгласы. Леди Лавиния заметно расслабилась:— Мудрое решение, ваше величество. Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам: дам свежих лошадей и провиант. Я всегда чтила вас и ваших родителей и вовсе не хочу, чтобы вы стали пленницей или женой Айронхеда. Но больше я ничего не могу для вас сделать, у меня связаны руки.— Они не будут связаны вечно, — ответила Адельхейд. — Айронхед не решится преследовать нас в Вендаре, а король Генрих не допустит, чтобы несправедливость осталась безнаказанной. Позвольте переждать в вашем замке зиму, а весной мы перейдем горы.Леди Лавиния озадаченно посмотрела на Адельхейд, ее монахи начали перешептываться.— Вы долго странствовали, королева. Мы отпраздновали наступление весны и нового года больше месяца назад. Неужели у вас не было монахов, которые вели бы счет дням? Сегодня мы празднуем день святого Петра, Хранителя Врат.Третий день авриля!Росвита почувствовала головокружение и чуть не упала, но ее вовремя поддержал Фортунатус, который шел рядом. Монахиня быстро пришла в себя. Росвита всегда хорошо считала и в других обстоятельствах не придала бы происходящему значения. Но нельзя же игнорировать все эти знаки — трава, тепло и праздник святого Петра!Они вступили в круг камней на третий день декиаля, в полнолуние. И каким-то образом одним шагом оставили позади сотню лиг и четыре месяца! 5 — Вот оно! — воскликнула Лиат. Она не могла уснуть и решила почитать, удобно устроившись на скамейке у двери. — «При этом важно помнить, что все тела имеют три измерения: долготу, широту и высоту». Господи! Как же я раньше не догадалась! Как раз то, что я искала!Она охнула, и Санглант вскочил с постели и поспешил к жене. Лиат держалась за живот, закусив губу, чтобы не крикнуть от боли.— Нет, мне не нужна помощь, — она отмахнулась, — сейчас пройдет.Лиат попыталась успокоить мужа, но снова сжалась от боли.— Это схватки?— Не знаю. О Владычица! Не хочу, чтобы ребенок появлялся прямо сейчас. Я еще не нашла ответа! — Лиат наклонилась и принялась искать сандалии. — Хочу прогуляться к башне. Мне нужен всего один вечер. — Она обнаружила, что не может поднять ногу, чтобы завязать ремешки на сандалиях, и раздраженно откинула обувь, решив, что доберется до башни и босиком.— Я пойду с тобой, — сообщил Санглант.— Хорошо.Не дожидаясь его, она поплелась к башне, тихонько бормоча про себя о том, как все это не вовремя. Сейчас ее больше занимала тайна, которую она постигала, или ребенок, который вот-вот собирался появиться на свет, но не Санглант. Он же понимал, что женщине накануне родов ни до чего нет дела.Он поспешно оделся. Эйкийская собака последовала за ним. Вокруг летали невидимые слуги, теребя его за волосы и перешептываясь, но он не обращал на них внимания, и они отстали. Только нимфа, которую он стал называть Джерна, последовала за ним, то и дело укрываясь в тени деревьев, словно опасалась, что ее заметит Лиат. За последний месяц нимфа очень изменилась: раньше Санглант вообще считал, что ангелы и дэймоны бесплотны, но похоже, что на земле они копируют человека, и нимфа в последнее время походила на беременную женщину, должно быть, в подражание Лиат она вырастила себе большой живот. Неужели дэймоны рожают так же, как и люди?Санглант легко догнал жену — идти ей было трудно — и взял ее за руку. Она удивленно посмотрела на него, совершенно забыв о том, что он пошел за ней. Санглант крепко поцеловал ее.Ресуэлто мирно спал в загоне. Мулы паслись неподалеку, пощипывая траву.— Смотри, — сказала Лиат, указывая на небо. — Завтра начнется шестой день авриля, а сейчас в полночь мы видим то же расположение звезд на небе, что и зимой на рассвете. Это Дракон. Смотри. Из Весов выходит красная звезда Джеду. Седьмого авриля он войдет в созвездие Змея. В этот день небеса сильны, но даруют неустойчивость, потому что яркий Соморхас и Эрекес двигаются из созвездия Младенца в созвездие Сестер. Это время сильных изменений.— А где Соморхас и Эрекес?Он мог найти уже почти все созвездия и яркие звезды. После нескольких месяцев, проведенных с Лиат, он выучил и их названия, и историю.— Их сейчас не видно — на них не падает свет Солнца. Соморхас будет виден по вечерам с седьмого дня, когда окажется в созвездии Сестер. Эрекес увидеть труднее. Но если бы мы стояли прямо на северном полюсе или на экваторе, то небо выглядело бы совершенно иначе. Нужно учитывать высоту, широту и долготу.— Неужели?Она взяла его за руку, словно собиралась вести куда-то далеко.— Древние маги Бабахаршана и колдуны народа Аои, которые учили их, жили далеко на юге. А если наблюдатель находится на юге, то меняются положения эклиптики и экватора. Говорят, что звезда «в зените» или «венчает небеса», если она находится в высшей точке созвездия. Вот смотри. Сейчас Лук Королевы почти в зените.— Она охотится на Дракона.— Через несколько часов в зените окажется сама Королева, а на рассвете — Кубок и Меч.— Из-за вращения звездных сфер, — заключил Санглант.В ответ на это она одарила его такой широкой улыбкой, что сердце у него забилось сильнее:— Конечно. И тогда мы снова возвращаемся к десятому дню месяца октумбрия 735 года. Пять лет и пять месяцев, начиная от сегодняшнего дня.Лиат бесшумно открыла дверь в башню. Северус безмятежно спал наверху.— Полночное небо осенью полностью принадлежит Младенцу, наследнику Королевы, — продолжала Лиат. — Гуивр стремится к Младенцу и добирается до Короны, однако Младенец вовсе не так беззащитен. Его защищают Королевский Орел, Сестры — его тетки, и Охотник — принц. Перед ним летит Сокол, а за ним бежит верная Гончая.Она вдруг рассмеялась, но тут же осеклась. Санглант же засмеялся, увидев, с каким ужасом она посмотрела наверх, опасаясь разбудить Северуса.— Пойдем, любовь моя. Если ты защитишь меня от судеб, вплетенных в звезды, я спасу тебя от брата Северуса, каким бы сердитым он ни спустился.— О Боже! — Лиат снова схватилась за живот.Из тени вылетела нимфа и дотронулась до ее живота, но та ничего не заметила. По мере того как боль отступала, Джерна отходила все дальше в тень.— Я хотела сказать, что звезды не всегда поднимаются и заходят в одно и то же время. Это называется прецессия равноденствий, но цикл длится очень долго, тысячи лет…— Владычица, — вздохнул он. — Для меня и пяти лет вполне достаточно. Лиат, просто объясни, какую тайну ты раскрыла, и мы спокойно вернемся в постель досыпать до утра!Она взяла фонарь и одним прикосновением зажгла огонь. Беременность ничуть ее не испортила, она осталась такой же красавицей, хотя Санглант замечал, что она очень устала. Лицо Лиат чуть округлилось, и выражение стало мягче, но глаза горели, как всегда, когда она увлекалась какой-нибудь идеей.Она достала из шкафа толстую книгу и открыла ее. Он заметил, что на этой странице заканчивался чей-то незнакомый почерк и начинались записи самой Лиат, испещренные чернильными кляксами, зачеркнутыми словами и расплывшимися буквами.— Если мы посмотрим на движение планет, начертанное здесь… — Она повернулась, показывая записи, хотя знала, что Сангланта не очень интересуют высокие материи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54