– Я подыхаю, понял? Morir, desaparecer, ясно?
Ее голос дрожал. Даг отступил на шаг. Эта женщина просто сумасшедшая. Он присмотрелся к ней внимательнее. И только тогда обратил внимание на пятно крови, которое расплывалось на ее майке, на животе. Он отодвинулся еще немного и теперь заметил отверстие в сумке и выглядывающее оттуда дуло автоматического пистолета с глушителем. Он инстинктивно протянул руку и схватил сумку, вырвав ее у женщины, которая прижимала ее к животу. Она пошатнулась, прислонилась к стене. Даг с идиотским видом смотрел на нее, не выпуская из рук сумку. По узким брюкам уже начинала стекать струйка крови. Он пробормотал:
– Я пойду за помощью. Только не двигайтесь.
Она медленно сползала по стене, оставляя на камнях след крови.
– Не надо… Все к черту.
Дагу казалось, что все происходит в каком-то кошмарном сне. Эта женщина… сидит, прислонившись к горячей стене… с пулей в животе… Он присел на корточки рядом.
– Что случилось?
Она равнодушно посмотрела на него, черты лица были искажены болью.
– Умереть из-за такого cabron, как ты… Какое блядство!
Переведя дыхание, она добавила:
– А все твой дерьмовый локоть! Ты меня толкнул, и пистолет выстрелил… не туда, куда надо.
– Так это меня вы хотели убить? – Даг от неожиданности икнул.
– Нет, Билла Клинтона… А ты как думаешь, ублюдок? – презрительно бросила она.
Убить? Его? Почему?
В уголке губ женщины появилась струйка крови. Как это все было нереально: молодая красивая женщина умирает здесь, солнечным днем, на тихой улочке, в двух сотнях метров от копа, от мальчишек, играющих в мяч, а в сумке лежит пистолет… Даг положил ей руку на плечо.
– Но почему?
– Five thousand… dollars… A real good job.
Эта мирная мать семейства была наемной убийцей? Он протер глаза.
– Кто вам заплатил?
– Segreto professional.
Она почти улыбалась. Даг возмутился:
– Но это смешно!
– Adios, pequeno fango..
Она прислонилась головой к стене, на губах была уже не тонкая струйка, а большие пузыри крови.
– Подождите!
Даг подложил ладонь под затылок женщины, наклонился к окровавленным губам, внимательно всмотрелся в ее лицо. Красивые голубые глаза казались уже остекленевшими. Ее колотил озноб, она внезапно схватила его руку, и он физически ощутил овладевший ею страх. Он тоже, в свою очередь, сжал ее руку и прошептал:
– Потерпите. Сейчас…
– Fuck you… – выплюнула женщина вместе с большим кровавым пузырем. – Насрать мне на тебя и вообще на все, – попыталась она выкрикнуть, но кровь душила ее.
Она дышала часто и прерывисто. Глаза вылезли из орбит, она издала короткий животный крик ужаса и умерла. Даг увидел, как из ее взгляда ушла жизнь. Еще какую-то долю секунды назад он держал в руках женщину, а теперь больше не было ничего. Он осторожно положил ее на камни, поднялся, по-прежнему держа на плече ее сумку с оружием. По ту сторону площади его окликнул полицейский:
– Эй, там, что случилось?
– Женщине плохо, нужно вызвать «скорую», срочно!
Коп приближался большими шагами. Еще несколько метров, и он заметит кровь. Он на мгновение остановился, чтобы настроить свою переносную рацию. Даг, стоя рядом с телом, закрывал от него женщину. Справа никого, слева тоже. Набрав в грудь побольше воздуха, он пустился бежать со всех ног.
– Эй, стой! Стой на месте, тебе говорят! – закричал коп, на ходу вытаскивая из кобуры оружие.
Даг повернул за угол и углубился в ближайшую улочку. Он еще успел услышать, как полицейский крикнул: «Нет, о нет!» – потом ничего. Он замедлил бег, вышел на многолюдную торговую улицу, какое-то время повертелся возле витрин и в 17.15, задыхаясь, истекая потом, остановился у дверей комиссариата. На его темно-синей рубашке проступили большие пятна крови. «Если особо не всматриваться, они могут сойти за разводы пота на темной материи», – подумал он, пытаясь отдышаться.
Дежурный поднял голову.
– Я хотел бы поговорить с инспектором Го.
– Он только что вышел.
– Черт!
– Его вызвали по срочному делу. На улице убита молодая женщина.
Ах вот оно что! Даг сел на деревянную скамейку, испещренную надписями, в которые авторы вложили всю свою ненависть к копам.
Дежурный рассеянно кивнул и вновь углубился в свои книги записей.
В помещении комиссариата было прохладно и сумрачно. С убаюкивающим мурлыканьем крутился большой вентилятор. Даг прикрыл глаза. Попытка убийства. Его хотели убить. И на этот раз не какой-нибудь там никчемный головорез, а настоящий профи. Неужели Мордожопый готов заплатить пять тысяч долларов за его шкуру? Вряд ли. Такую дорогую месть он себе позволить не мог, с финансами туго. Но тогда кто? И потом, предстояло объяснить инспектору Го, почему у него сумка убитой и ее оружие, а главное, убедить его, что не он убил молодую женщину, а вот это было дело непростым. Ладно, там видно будет… Он устроился поудобнее, не открывая глаз, и попытался расслабиться. Он представил, что катается на волне, рот полон соленой воды, тело гибкое, как у животного. Это была техника релаксации, которую он разработал за долгие годы. Вентилятор шипел, посылая ему в лицо свежую струю воздуха. Он медленно, очень медленно погружался в сон.
Ему приснилось, что он входит к мадемуазель Мартинес. Было темно, он поискал выключатель, зажег свет и оказался лицом к лицу с женщиной-убийцей, ее пистолет был направлен прямо ему в живот. Она рассмеялась, затем долго пила из стаканчика из-под горчицы, который затем бросила в раковину. Он увидел, как ее указательный палец сгибается на спусковом крючке. Она крикнула: «Вставай, ублюдок!» – и он рывком вскочил.
Дежурный полицейский тряс его за плечо:
– Инспектор Го вернулся. Он ждет вас в своем кабинете.
– А, спасибо, – пробормотал Даг, пытаясь выкарабкаться из кошмарного сновидения.
Он встал, потянулся, с женской сумкой под мышкой направился к кабинету, который ему показали, постучал в дверь.
– Входите!
Комната была крошечной, а Фрэнсис Го огромным. Как бронзовый Будда, затянутый в светло-голубую рубашку, застегнутую до самой шеи, он восседал за изъеденным жучком столом перед компьютером, который казался игрушечным в его огромных ручищах. Толстым указательным пальцем он указал ему на стул с облупившимся лаком:
– Садитесь. Чем могу вам служить?
Голос оказался довольно приятным, с легким креольским акцентом.
– Я хочу задать вам несколько вопросов по поводу одного давнего дела… Но, может быть, сейчас неподходящий момент?
– Момент всегда неподходящий. Людей не хватает, постоянный цейтнот. Вот только что на улице нашли женщину с пулей в животе. Мертвую. С ней разговаривал какой-то тип, а секунду спустя она уже была убита. Прямо под носом одного из наших агентов. Невероятно. Впрочем, вам-то что до этого… Давайте задавайте свои вопросы.
Даг вынул сигарету из кармана рубашки, но Го предостерегающе поднял свою лапу:
– Простите, но здесь не курят. Я берегу легкие.
Даг положил сигарету обратно, стараясь не думать о кожаной сумке, которую все время чувствовал бедром, и спросил:
– Не помните ли вы дело Лоран Дюма-Мальвуа, молодой белой женщины, которую нашли повешенной в городе Вье-Фор в тысяча девятьсот семьдесят шестом году?
– Семьдесят шестом? Давненько это было… И что вам нужно от этой самой Дюма?
– Я хотел бы знать, сохранилось ли досье.
Го с трудом повернулся на стуле, который заскрипел под его весом, и на маленьком столике за ним стал виден пульт.
Он нажал какие-то клавиши, произнес непонятное ругательство в адрес аппарата, нажал другие клавиши, затем повернулся.
– В архиве кое-что имеется. Мне некогда вас сопровождать туда.
Он нацарапал несколько слов на клочке бумаги.
– Покажите это дежурному внизу, он вас проводит. Эти цифры – исходящие номера досье. А как там Лестер?
– В полном порядке. Дела идут хорошо. Он передает вам привет.
Как рассказывал Лестер, они познакомились с Го на Гаити, когда Лестер имел какие-то делишки с ЦРУ. Го был тогда членом подпольной оппозиции режиму Дювалье, и Лестер помог ему бежать.
– Я вас не задерживаю, у меня дел выше головы.
Даг поблагодарил его. Инспектор Го смотрел, как за напарником Лестера закрывается дверь. Ему казалось, что он задыхается. Он расстегнул ворот рубашки и глубоко вдохнул глоток теплого воздуха. В этом логове можно было подохнуть от жары. Он открыл ящик стола и вынул оттуда пластиковый пузырек с пилюлями, заполненными зеленоватым порошком. На пузырьке была наклеена этикетка « fucus vesiculosa». Водоросли, нейтрализующие яд. Он открыл крышку, взял две пилюли и проглотил, не запивая. Он сразу же почувствовал облегчение. Но никакой водоросли «фукус» там не было, пилюли содержали порошок змеиной половой железы, купленный за огромные деньги в старой лавочке лекарственных трав. Питон был его талисманом, его духом-покровителем, эти порошки придавали ему силы. Хотя и не слишком веря во все эти обряды вуду, Го предпочитал их соблюдать: в конце концов, как говорил в свое время философ Паскаль, в этом была прямая выгода.
В архив можно было попасть через дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», он находился рядом с туалетами, в глубине сумрачного коридора. Дежурный доставил Дага в полуподвальное помещение, которое от пола до потолка было заставлено пыльными стеллажами.
– Все здесь. Вы меня извините, но мне нужно вернуться. Здесь все расставлено по годам и в алфавитном порядке.
Даг подошел к перегруженным папками стеллажам. Полка с 1976 годом находилась в углу, она прогибалась, туго набитая папками. Он быстро просмотрел этикетки и нашел почти сразу же: «Дюма-Мальвуа». Он сунул руку в папку и вытащил оттуда… один-единственный листок: «См. Дело 4670/МЖ. Вел инсп. Даррас. Прекращено. Шифр X».
Он поднялся к дежурному и сунул ему листок под нос:
– Это что значит, а?
Несколько секунд с полнейшим безразличием тот изучал листок.
– Не знаю… Инспектор! – внезапно крикнул он. К столу приблизился хорошо сложенный молодой человек в безукоризненно белой рубашке.
– Вы не могли бы помочь этому человеку? – попросил дежурный, скребя затылок.
– По какому вопросу?
Даг протянул ему свое удостоверение.
– Даг Леруа, детективное агентство «Мак-Грегор». Я занимаюсь одним старым делом, ссылки на него мне дал инспектор Го.
Он протянул листок инспектору, тот бросил на него быстрый взгляд через очки с покосившейся оправой, потом пожал плечами:
– Даррас… Даррас, он сейчас уже на пенсии, во Франции, в Перигоре. Наверное, есть где-нибудь его адрес, если вас это интересует.
– Но где само дело?
– Шифр X. Это значит, потеряно.
– Потеряно?
– Ну, кто-нибудь захотел посмотреть, взять на время, вы же знаете, как это бывает: дело прекращено, на них особого внимания не обращают, за всем не уследишь. А в чем дело-то?
– Речь идет о самоубийстве, которое, возможно, вовсе и не самоубийство. Женщина была найдена повешенной. Дежурный врач доктор Джонс пришел к выводу о самоубийстве. Его ассистент склонялся к версии о замаскированном убийстве. Его заставили замолчать.
– А вы почему этим занимаетесь?
– Дочь жертвы поручила нам отыскать своего отца. Занимаясь ее делом, я наткнулся на эту историю с подозрительным самоубийством.
– А отец?
– По-прежнему не найден. Возможно, его звали Джими. Возможно, он родом из Сент-Мари, но это неизвестно, никто его никогда не видел.
– Расскажите мне немного об этом…
Даг подчинился. Молодой инспектор слушал очень внимательно, ни разу не прервав.
– Очень странно, знаете, это мне кое-что напомнило… Тоже повешенная женщина, кажется, это был тысяча девятьсот семьдесят седьмой год, где-то около Труа-Ривьер, белая, молодая, красивая. Ее имя… м-м… Джонсон, да, Дженифер Джонсон. Родом из Сент-Мари, жила в Гваделупе. Вот поэтому эти дела объединили. Когда наши французские, если можно так выразиться, коллеги обнаружили тело, они тоже сделали вывод о самоубийстве, но судмедэксперт нашел подозрительные следы, сделали вскрытие: женщину изнасиловали острым инструментом, предположительно вязальной спицей, и потом задушили.
– Изнасиловали вязальной спицей? – ошеломленно переспросил Даг.
– Пытали, если вас так больше устроит. Долго и жестоко пытали, – добавил инспектор с гримасой отвращения. – Убийца уничтожил все следы и прибрал на месте преступления, но он не заметил крошечного пятнышка крови на ее платье. Это привлекло внимание эксперта. Он также установил, что перед убийством у нее было сексуальное сношение через презерватив. У женщины не было постоянного любовника, после смерти мужа она жила одна. Расспрашивали друзей, знакомых, но так ни к чему и не пришли.
– Ничто не указывает на то, что человек, с которым у нее была связь, и убийца с вязальной спицей – одно и то же лицо, – произнес Даг, весьма заинтригованный.
– Именно. Но такова была рабочая гипотеза группы, которая занималась этим расследованием. Иначе что же выходит: она спала с неустановленным лицом, а через два часа появляется другое неустановленное лицо и убивает ее. Мало вероятно.
– Но возможно. Во всяком случае, спасибо за информацию. А вы сами в то время еще здесь не работали?
– Нет, но, когда меня сюда перевели, меня прикомандировали к архиву. Я этим воспользовался, чтобы немного войти в курс и ознакомиться с документами, так и наткнулся на это нераскрытое дело, – объяснил инспектор, не сочтя нужным уточнить, что это не он наткнулся на это дело, а дело Джонсон наткнулось на него.
В самом буквальном смысле: упало прямо ему на голову с верхней полки стеллажа. Когда он хотел поставить папку на место, его внимание привлекли фотографии, и он пролистал дело.
– Вам следовало бы поговорить с инспектором Го, – продолжил он, снимая очки. – Насколько мне известно, он работал над ним, ну, вы знаете… совместные действия и все такое. Извините, но мне нужно идти.
Он распрощался с Дагом, который, преследуемый мрачным взглядом дежурного, вернулся в кабинет Го. Инспектор изучал отпечатанный на машинке документ. Он живо поднял голову, словно бизон, которого потревожили на выпасе, и зачем-то поспешно застегнул все пуговицы рубашки до самого ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40