Слово „визиты" в данном случае – эвфемизм, господа. Здесь это слово означает, что начальники участков Ньютон-стрит, Университетского и участка на 77-й улице должны отправить компетентных сотрудников в штатском, с тем чтобы они довели до сведения владельцев клубов, что, так как мы закрываем глаза на некоторые нарушения в их работе, им не следует особо откровенничать с федералами. Параллельно с этим Отдел по борьбе с бродяжничеством Центрального участка получает особое задание: собрать всех окрестных бродяг и вывезти их подальше, дабы не просочилась какая информация о наших мерах пресечения, которые псевдолибералы вроде Уэллса Нунана могут счесть чересчур жесткими. Участок 77-й улицы получает другое задание – мягко, но настойчиво убедить обеспеченных белых обитателей нашего города не появляться в этом районе – мы ведь не хотим, чтобы кого-то из добропорядочных граждан сцапали федералы? Следователи Отдела ограблений и Отдела убийств уже перетряхивают недавние случаи убийств цветных цветными – с целью предоставить мистеру Галлодету достаточные доказательства для вынесения приговоров виновным – чтобы было что противопоставить обвинениям Нунана, что 187-е подобного характера не получают должного расследования. И наконец, полагаю, что могу с уверенностью заявить, что федералы не оставят без внимания игровые и торговые автоматы – бизнес, контролируемый Микки Коэном. Мы позволим им это сделать – пусть Микки выкручивается сам. Отдел нравов Центрального участка уже уничтожил нерассмотренные заявления об установке игровых автоматов, и мы всегда можем сказать, что не имели понятия об их существовании».
Предположения: Микки не станет сворачивать свой бизнес в Южном городе, предупредить его – снова; а также Джека Вудса, чтобы убрал из Черного города свои букмекерские конторы.
Паркер вышел. Эксли откашлялся, разбирая почерк. «Шеф никогда не любил, когда белые женщины встречаются с нефами, и довольно жестко обращается с владельцами клубов, в коих практикуется подобное. Сержант Брюнинг, сержант Карлайл – вы должны встретиться с владельцами этих клубов и убедить их не беседовать с федералами».
Ухмылки – хлопцы Дадли обожают эти самые силовые методы воздействия. Эксли: «На данный момент это все. Господа, прошу вас подождать у моего кабинета. Я лично проинструктирую каждого из вас. Лейтенант Клайн, останьтесь, пожалуйста».
Стук деревянного молотка – собрание закончено. Большой исход – Галлодет сунул мне записку.
Эксли подошел ко мне. Сурово: «Хочу, чтобы вы продолжали заниматься ограблением Кафесьянов. Я подумываю о том, чтобы лично заняться этим делом, и еще – мне нужен детальный рапорт о той облаве».
– Почему на собрании не было никого из Отдела по борьбе с наркотиками?
– Не спрашивайте о моих мерах.
– Говорю вам в последний раз: Кафесьяны – лакомый кусок для федералов. Они связаны с Управлением вот уже двадцать лет. Копать под них равносильно самоубийству.
– Говорю вам в последний раз: не спрашивайте о моих мотивах. Говорю вам в последний раз: расследованием этого дела занимаетесь вы и сержант Стеммонс – и это – ваше основное дело.
– Скажите – у вас есть особые причины желать, чтобы этим делом занимался Стеммонс?
– Нет, просто этот выбор напрашивался сам собой. Джуниор давно работает с вами в Отделе административных правонарушений и прекрасно показал себя, будучи преподавателем полицейской академии.
Глухо – невозможно прочесть его истинные мотивы: «Я не верю во всякую чушь вроде личной заинтересованности. Только не вы».
– Сделайте так, чтобы вы сами стали лично заинтересованы в его раскрытии.
Держись – не смейся.
– К этому все и идет.
– Отлично. Так как насчет связей семейства?
– Над этим работает мой лучший информатор. Я говорил с человеком по имени Эйб Уолдридж, но не думаю, что он знает что-нибудь об ограблении.
– Он – давний соратник Джея-Си и может знать некоторые семейные тайны.
– Ну да, но что вам нужно – найти подозреваемого в ограблении или скелеты в кафесьяновском шкафу?
Ответа не последовало – он вышел. Разворачиваю записку Галлодета:


Дейв,
Я понимаю, что тебе нужно защитить некоторых своих друзей, у которых есть бизнес в южной части города, и также считаю, что в своей заинтересованности в деле Кафесьянов шеф Эксли перегибает палку. Просьба: сделай все возможное, чтобы защитить интересы Полицейского управления Лос-Анджелеса в южной части города, что особенно важно в свете этого треклятого федерального расследования. И – пожалуйста, тайком от шефа Эксли – информируй меня о подвижках в расследовании дела Кафесьянов.


Так прошло четыре дня – я искал улики, кто-то выслеживал меня. Я прибавлял скорость – но преследователи не отставали.
Я сказал Микки, чтобы убирал автоматы, – он только плечами пожал. Бестолковый Микки – Джек, тот быстренько свернул свою контору. Скармливаю Эксли рапорт за рапортом – за исключением кассеты и показаний двух клиентов Люсиль.
Эксли сказал: продолжайте в том же духе. И между делом: как справляется Джуниор Стеммонс?
Я ответил: прекрасно. А перед внутренним взором: красавчик Джонни Дьюхеймел, окурки со следами помады.
Эксли сказал: продолжайте в том же духе; я втихаря снабжал информацией Боба Галлодета. Политика: уж очень ему не хотелось, чтобы Уэллс Нунан соприкоснулся с семейством Кафесьян.
Я слежу – за мной следят. Хвостов пока нет – но это вовсе не значит, что это не так. Эксли – Хьюз – Отдел по борьбе с наркотиками – федералы: мои потенциальные преследователи с большими возможностями.
Ищу улики:
Проторчал в мотеле «Красная стрела» – ни Люсиль, ни вуайериста. Заглянул в участок на 77-й улице: давешний вуайерист не показывался, про проституток – тоже ничего нового. Изыскивал информацию в «архиве трех штатов» – ноль. Лестер Лейк сказал, что скоро будут результаты – «возможно». Раскрываю секреты, ищу фотографии.
Самолично шерстил бордели – но больше клиенты Люсиль не попадались. Вестерн и Адамс, к югу – искатель семейной грязи – что-то неудержимо влечет меня к этой семейке.
Как и Эксли.
Назовем это «мнением юриста»:
Беспокоить семейство Кафесьян в свете набирающего обороты федерального расследования – безумие чистой воды. Эдмунд Эксли – бесспорно, блестящий следователь с общепризнанным талантом лидера. На устроенном Эксли брифинге никто из Отдела по борьбе с наркотиками не присутствовал. Этот отдел – самое автономное, самодостаточное подразделение Полицейского управления Лос-Анджелеса. Отдел и семейство Кафесьян – двадцать с лишним лет автономного сотрудничества. Эксли знает, что расследование принесет результаты. Эксли желает отвести расследование от высших чинов Полицейского управления Лос-Анджелеса. Эксли знает, что неизбежно полетят головы. Вот Эксли и убедил шефа Паркера, что оптимальным выходом из ситуации будет скормить федералам Отдел по борьбе с наркотиками – вот кого можно представить беспринципными полицейскими, которые творят свои грязные дела независимо от прочих, и таким образом сохранить лицо Управления в целом.
Хотя я в это не особо верю – очень уж некрасиво выглядит его стремление во что бы то ни стало подкопаться под семейку.
Как и мое. Как и Джуниора.
Джуниор Стеммонс-второй – мой самый страшный кошмар.
Четыре дня я искал его – пропал без вести. В отделе – не появлялся, в квартире, куда я вламывался, – заперто.
Черный город – и там его нет. Нет его ни в доме родителей, ни в Ферн-Делле. А уж в голубых барах – и подавно: кишка тонка так светиться. Совсем уж запасной вариант – Джонни Дьюхеймел: его излюбленные места.
В Отделе кадров мне сообщили его адрес. Три дня и три ночи я наведывался туда – ни Джонни, ни Джуниора. И днем Джонни Дьюхеймела не достать – я не могу подкупить Дадли Смита. Инстинкт подсказывал, что страсть Джуниора осталась неразделенной: шикарный блондин – убежденный натурал. Можно попробовать достать его через Рубена Руиса – его приятеля. Галлодет обротал его: теперь наш Рубен – лицо кампании, нацеленной на то, чтобы убедить обитателей «Чавес Рейвин» как можно быстрее покинуть свои развалюхи.
Пришлось солгать Бобу: Руис знаком с парнем, на которого мне необходимо надавить. Галлодет: он где-то тренируется, через пару дней съезди-ка в «Рейвин» – он будет там выступать на митинге.
Заметано.
И еще вот чего:
Гленда у Джуниора на крючке – убийство первой степени. Правда, жертва ее – мулат-сутенер – Боб может и не возбуждать дела. Но: Говард Хьюз. Тому достаточно щелкнуть пальцами – и «газовая камера» Боб сломается. Щелк – выбран судья, подкуплены присяжные, – и Гленда отправляется в «зеленую комнату». Выдвигается обвинение в соучастии: против меня.
Выводы:
Надо нейтрализовать Джуниора. Утаить его сделку с Кафесьянами – если узнает Эксли, Джуниор запросто сдаст Гленду, чтобы выкрутиться самому. Моя страховка – Джонни Дьюхеймел – сдать его Дадли в критический момент, работать на Эксли – гарантия в деле Гленды и Джуниора.
Я заплатил две штуки Джеку Вудсу: найди мне Джуниора Стеммонса. Мои ночные бдения – у НЕЕ – в ее трейлере на съемочной площадке.
Мишак больше не показывался – и мы оба решили, что он следил за ней исключительно по собственной инициативе. Я писал Милтиру фальшивые рапорты – Гленда сочиняла для них фальшивые подробности. Прямо на съемочной площадке – когда алканавты Микки разбредались по своим ночлежкам и спальникам. Мы тихо беседовали, занимались любовью, беспрестанно чего-то недоговаривая.
Я так и не смог сказать, что я знаю; да она и не настаивала. Биографии, белые пятна – я умолчал о Мег, она не спешила рассказывать о временах, когда была проституткой.
Я не стал ей говорить, что убивал людей. Как и о том, что из-за Люсиль К. я сделался вуайеристом.
Она сказала, что я использовал людей.
Она сказала, что я ставил лишь на нечестную игру.
Она сказала, что легавый в чинах, да еще с дипломом юриста не имеет ничего общего с белым подонком.
Еще она сказала, что я никогда не обжигался.
Я ответил – три попадания из четырех – уже неплохо.


ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КОШМАРЫ ЧЕРНОГО ГОРОДА

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Грунтовые дороги, хибары. Холмы в дымке смога – «Чавес Рейвин».
Полным-полно машин – свою пришлось оставить поодаль. Оценим обстановку:
Придурки с плакатами. Журналисты, люди в униформах. Коммуняки орут: «Справедливость – si ! „Доджерс" – по!»
Дружеские похлопывания по плечу: все взоры устремлены на Рубена Руиса, добродушного хозяина. Народ из Управления шерифа, агент Уилл Шипстед.
Руис – федеральный свидетель?
Протискиваюсь в толпу – «Эй, эй! Нет, нет! Мы не хотим назад, в Мексику!» Достаю жетон – люди в униформе пропускают меня вперед.
Обрывки разговоров:
У Руиса сегодня вечером поединок – будьте там, чтобы поддержать его соперника. Фашисты из Бюро земельного и дорожного устроительства планируют переселить мексикашек в линвудские трущобы. «Эй, эй! Нет, нет! Справедливость – si ! „Доджерс" – по!»
Руис орет в мегафон по-испански:
«Побыстрей переезжайте! Деньги на переезд облегчат вам задачу! Скоро будут новые дома! Да здравствует новый стадион для „Доджерс", который помогли нам построить ВЫ!»
Соревнование «кто громче» – победителем выходит Руис со своим мегафоном. Помощники шерифа разбрасывали билеты на матч – мексикашки падали на колени, ловили. Хватаю один – Руис против Стиви Мура, стадион «Олимпик».
Выкрики, ропот – Руис меня заметил и замахал руками.
Протискиваюсь ближе – Рубен, сложив ладони лодочкой, крикнул: «Нам нужно переброситься парой слов! Давай в моей раздевалке после боя?»
Я согласно кивнул. «Подонок! Марионетка „Доджерс"»! – поговорить определенно не дадут.

И мигом – в Бюро, в свой кабинет.
Сообщение от Лестера Лейка: сегодня в восемь вечера, бар «Лунный свет». По коридорам отдела проходил Эксли – я замахал ему, приглашая войти.
– У меня к вам пара вопросов.
– Задавайте – разумеется, если эти вопросы не «Чего вы хотите?».
– Тогда как насчет «Почему на дело, которое вы так желаете раскрыть, бросили всего двоих?»
– Неверно. Давайте второй вопрос, только не «И почему один из них – я?».
– Попробую: «А что мне с этого будет?»
Эксли улыбнулся. «Если вам удастся раскрыть это дело, наступит тот редкий случай, когда я смогу использовать редкую прерогативу шефа Бюро расследований – то есть я дам вам капитана безо всяких административных хлопот. Я переведу Дадли Смита в Отдел административных правонарушений, а вам передам руководство Отделом по расследованию ограблений».
Предел мечтаний – только бы не хлопнуться в обморок от счастья.
– Что-то не так, лейтенант? Я ожидал от вас выражений благодарности.
– Спасибо, Эд. Нечего сказать, не хилой морковкой вы только что помахали перед моим носом.
– Зная, кто вы есть, не могу с вами не согласиться. Итак, у меня мало времени – давайте следующий вопрос.
– Ключ к разгадке этого дела – Люсиль Кафесьян. Я абсолютно точно уверен, что члены семьи прекрасно знают, кто грабитель, и я хочу допросить ее.
– Нет. Еще не время.
Сменим тему. «Дайте мне дело о мехах Гурвица. Отберите его у Дадли».
– Нет, и нет категорическое, и не просите больше. Ну все, закругляйтесь.
– Хорошо, тогда позвольте мне надавить на Томми Кафесьяна.
– Поясните слово «надавить», лейтенант.
– Надавить. Оказать силовое воздействие. Я прижимаю Томми к ногтю, и он рассказывает нам все, что мы хотим знать. Знаете, экстраординарные методы осуществления правосудия – как тогда, когда вы пристрелили трех безоружных негров.
– Не приближайтесь к семейству. В остальном для вас – карт-бланш.

Какой, на хрен, карт-бланш. Поздняк метаться – но делать что-то надо.
Просто:
Фото Люсиль, магнитофон, список мотелей – еду в южный Лос-Анджелес, предъявляю:
– Вы сдавали ей комнату?
– Никакой мужчина не просил комнату, смежную с ее?
– Никакие пьяницы не сдавали свои комнаты случайным людям?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49